Создал: Сергей Савельев
Создана: 12.04.2011 02:54
Редактировал: Сергей Савельев
Редактирована: 02.09.2017 13:49
Статус: Редактируемая

Здоровье для всех

НАТУРАЛЬНАЯ ГИГИЕНА

Краткий исторический очерк

Для второй половины XX века характерно рез­кое ухудшение экологического состояния на Земле как следствие почти неконтролируемой с точки зре­ния экологической безопасности деятельности чело­века, что привело к трагическим последствиям во многих странах мира, в том числе в России.

К сожалению, научным и политическим сообще­ством в должной мере практически еще недооценена особенность эволюционного процесса XX столетия, а именно — коренное изменение самого характера вза­имоотношений двух главных «действующих лиц» на планете — Природы и Человека: если на протяжении тысячелетий Природа помогала выжить своему Выс­шему Творению, была его союзницей, то в XX веке и особенно в его вторую половину — в эпоху так назы­ваемой научно-технической революции (НТР), при­ведшей к крайнему засорению и загрязнению окру­жающей природной среды (воздуха, воды, почвы и т.д.), природа в «отместку» впервые пошла против человека, вызвав рост всевозможных заболеваний и его общую деградацию. Этого человек, понятно, вы­держать был не в состоянии и начал стремительно разрушаться телесно, интеллектуально и духовно. По расчетам некоторых зарубежных ученых (в частно­сти, японских), человечество всего за последние пол­столетия «умудрилось» исчерпать в основном физи­ологические резервы, заложенные природой в человеческий организм за миллионы лет эволюции, так и не решив множества проблем (в том числе медицинс­ких).

В качественно новых условиях своего бытия че­ловек в целях адаптации принужден улучшать не толь­ко внешнюю среду своего обитания, сколько прежде всего внутреннюю среду собственного организма, к чему он не привык и чему не обучен.

Но, как не раз бывало в истории, сама жизнь отвечает на брошенный ей вызов. К счастью, в запад­ном полушарии еще ранее возникло и сегодня ус­пешно развивается жизнеспасительное движение, имя которому — Натуральная Гигиена. За рубежом ее называют одним из величайших движений в истории человечества, гигиенической революцией, единствен­ной революцией, не разъединяющей, а объединяю­щей людей на здоровой почве.

В Древней Греции Сократом на стенах Дельфийс­кого храма было начертано: «Познай самого себя, и ты познаешь весь мир!» Но этот мудрый призыв не был услышан, и западная цивилизация (в отличие от восточной), именуемая иногда ситизацией (от англ. «сити» — город), пошла иным путем, поставив тем самым телегу впереди лошади: сначала стала позна­вать внешний мир, а уж потом, и то кое-как, — внут­ренний мир человека, физический и психический, с многими гибельными результатами в виде бесконеч­ных конфликтов и войн за собственность, земли и прочее при нерешенности многих чисто человеческих проблем.

Возобладал девиз «иметь», а не «быть». К тому лее рядовой человек оказался зависимой и «раз­двоенной» личностью, обладая фактически лишь те­лесной формой, а «содержание» — здоровье — от­дав в чужие руки врачей «гиппократовской» модели медицины. Человек тем самым утратил свою есте­ственную целостность, будучи через лекарственную медицину оторванным от Матери-Природы. На про­тяжении двух с половиной тысяч лет — с момента появления «гиппократовской» медицины в Древней Греции — человек Запада, в орбите медицины кото­рого — так сложилось исторически — оказалась и Россия, особенно с петровских времен, не был под­линным хозяином своего «главного капитала» и ос­новного богатства — здоровья. А сама «гиппократовская» медицина, хотя и имела некоторые дости­жения в борьбе с отдельными недугами, в целом не исполнила своего исторического предназначения — быть надежным гарантом лечения и профилактики заболеваний любого рода, чему все мы сегодня явля­емся свидетелями.

Ее антипод — Натуральная Гигиена — возвраща­ет человеку и его здоровье, и его естественную цело­стность через воссоединение его вновь с природой, но в отличие от далеких предков не на чисто инстин­ктивной основе, а на новом, более качественном вы­соком витке диалектической спирали эволюционного развития человека — на базе глубокого, всесторон­него, научно-диалектического познания организма, его резервов и возможностей, механизмов и объектив­ных законов и их грамотного применения во имя здо­ровья собственного, своих близких и всего общества, одновременно с новым раскрытием и пробуждением затухающих было природных инстинктов и интуиции как главных путеводителей в жизни. Такова объек­тивно всемирно-историческая миссия Натуральной Гигиены. Это и прорыв из искусственной ловушки ГОЖ (городского образа жизни), созданной самим человеком в погоне за комфортом, но наделившей его гиподинамией, ненатуральной пищей, стрессами и многими прочими биологическими и социальными недугами и пороками. Это путь также и к социально­му здоровью общества через обновление и очищение социального сознания и мышления индивида: «В здо­ровом теле — здоровый дух». Молено добавить: здо­ровый интеллект, здоровая политика — здорового го­сударства.

В нынешних условиях тотальности биологическо­го и социального загрязнения Натуральная Гигиена при­звана выполнить грандиозную историческую задачу тотального биологического и социального очищения индивида и общества, что еще многими не осознается до конца. Г. Шелтон предсказывал: «Натуральная Ги­гиена приходит как спаситель человеческого рода», а его ближайшая сподвижница и помощница Вирджи­ния Ветрано с полным основанием писала вдохновен­ные слова: «Над землей разгорается новая эра челове­ческого общества» (из предисловия к книге Г. Шелто-на «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни че­ловека», Сан-Антонио, США, 1968).

Но что лее такое конкретно Натуральная Гигиена?

Натуральная Гигиена есть, прежде всего, наука, ибо основана на объективных законах физиологии и биологии, управляющих человеческим организмом и его связями с окружающей природной средой. В практическом прикладном плане Натуральная Гиги­ена — это последовательная система комплексного оздоровления человека естественными методами и целительными силами природы на базе упомянутых законов, их умелого применения в повседневной жизни и в экстремальных ситуациях. Это и массо­вое общественное движение за здоровье человека и этическое и эстетическое учение. Девиз Натураль­ной Гигиены: «Возврат к здоровью — через возвра­щение к здоровому образу жизни». Лозунг «Да бу­дет Истина, даже если низвергнутся небеса!» выне­сен на обложку журнала «Гигиеническое обозрение доктора Шелтона», который издавался его основа­телем с 1939 по 1981 год.

Натуральную Гигиену отличают от так называе­мой народной медицины, по крайней мере, три мо­мента: а) системность (диалектичность); б) научная обоснованность; в) просветительский характер. Ко­нечная цель Натуральной Гигиены — обучение рядо­вого человека науке и практике здоровья на указан­ных выше принципах. Она провозглашает: «К трид­цати годам человек или сам себе врач, или он при­близил собственную смерть». Поскольку централь­ная задача Натуральной Гигиены — организация на­родного Всеобуча здоровья, то это движение осуще­ствляет многостороннюю деятельность, выполняя од­новременно следующие функции:
—  научно-исследовательская работа (изучение проблемы здоровья и болезни, углубленное познание человека);
—  лечебно-оздоровительная деятельность по ап­робации теоретических знаний (путем создания, на­пример, «школ здоровья» и других подобных учреж­дений);
—  учебно-педагогическая деятельность (в учеб­ных заведениях типа гигиено - терапевтических кол­леджей в США и т.д.);
—  просветительская деятельность (организация лекций, издание литературы и пр.);
—  организационно-массовая деятельность (созыв съездов, конгрессов, семинаров по обмену опытом и информацией и Др.).

С годами это движение (в США, например) фак­тически переросло в «общественное здравоохране­ние», здравоохранение «на общественных началах», успешно конкурирующее с официальной медициной. Координирует эту работу многие годы Американс­кое общество Натуральной Гигиены.

Формированию организованного движения за На­туральную Гигиену в XIX веке предшествовало длительное многовековое противостояние, борьба двух основных направлений в мировой практике по оздо­ровлению человека — лекарственного и природно-оздоровительного (натургигиенического). Драматичес­кой истории конфронтации двух систем посвящена интересная, обстоятельная монография Г. Шелтона, носящая символическое название «Рубины в песке» (1969)*.

Нынешняя западная медицина, пишет Шелтон, за­родилась в Греции, а точнее, в ее колониях в Малой Азии на рубеже V-IV веков до н.э., «в период пол­ного игнорирования анатомии, физиологии, патоло­гии и других наук...». Зарождение этой медицины самым непосредственным образом связано с именем Гиппократа, культ которого был непомерно и искус­ственно раздут. В главе «Отец медицины» Шелтон приводит следующее высказывание американского ученого X.

Сайджериста: «Они (работы, приписывае­мые Гиппократу), вероятно, не содержат ни единой строчки, написанной самим Гиппократом».

Многие ученые, указывает Шелтон, признают, что наше знание об историческом Гиппократе почти пол­ностью заимствовано у одного Платона, но «мы не можем исключить возможность того, что этот чело­век мог быть образцом для характера, придуманного Платоном».

Около 460 года до н.э. на острове Кос (Малая Азия) родился человек действительно по имени Гип­пократ, который в дальнейшем служил жрецом изве­стного храма.

Как жрец, он занимался и лечением, будучи рядовым врачом. Но по прошествии времени произошла его трансформация в «отца медицины». Редакторы книги «Великие книги» дают, по Шелтону, следующее описание этой трансформации: «Фи­гура легендарного «отца медицины» вскоре заменила истинного Гиппократа.

Хотя и нет свидетельств его времени, что он оставил какие-либо письменные ра­боты, в течение столетия медицинские работы при­писывались ему, особенно выходящие из медицинс­кой школы на о. Кос. Работы, которые сейчас выхо­дят под именем собрания сочинений Гиппократа, со­стоят в большинстве своем из ранних греческих трак­татов, которые были собраны воедино александрийс­кими учеными третьего века».

Миф о Гиппократе, пишет Шелтон, создавался веками. «Поскольку рукописи прошлого, из кото­рых почти все анонимные, были собраны в Алексан­дрийской библиотеке, читатели считали, что они об­наружили «доктрины Гиппократа» во многих ано­нимных рукописях IV—V веков до н.э. Даже в те дни некоторые исследователи оспаривали их автор­ство. Но с течением времени читатели становились все менее критичными, и собрание «трудов Гиппок­рата» продолжало расти, пока оно не стало вклю­чать почти все анонимные работы классического века Греции».

Гален первым закрепил «авторитет» Гиппокра­та как «отца медицины». Гален, пишет Шелтон, «ви­димо, первым обратил внимание на заслуги «отца медицины», хотя сам родился в 130 году н.э. и не имел доступа ни к каким источникам о делах Гип­пократа».

Работы Гиппократа, указывает Шелтон, инте­ресны лишь тем, что дают нам ясное представление об эллинской медицине V — начала IV века до н.э. В трудах, приписываемых Гиппократу, хотя, по Шелтону, и «много чепухи», но «есть многое и от настоящей гигиены, свидетельствующее о том, что, кто бы ни были авторы этих трудов, они испытывали на себе влияние практической храмовой меди­цины».

Однако правильные концептуальные подходы и естественные методы лечения, первоначально заим­ствованные из храмовой медицины, постепенно были заменены на иные, прямо противоположные. Гречес­кая медицина все больше отрывалась от природы самого человека, естественных целительных сил и превращалась в набор искусственных методов и средств лечения, которые в силу своего характера в отличие от природных факторов (солнца, воды, воз­духа и т.д.) могли становиться и становились моно­полией дельцов от медицины, преследовавших ско­рее свои корыстные интересы, а не интересы боль­ного.

В Греции, как и в древнейших цивилизациях, от­мечает Шелтон, приводя слова исследователя Бернала, «врач был нечто вроде аристократа, имеющего дело с богатыми патронами. Лечение же простых людей оставалось в руках старых бабок и шарлата­нов, использовавших традиционные магические сред­ства ». Вот как описывает этот процесс Шелтон:

«Школа Гиппократа вначале не отбрасывала бо­лее простые средства лечения — отдых, голодание, диету, упражнения, солнечные ванны, водные ванны и т.д., хотя и отказалась от священных заклинаний и чар и от большинства других форм магии, которые были долгое время в моде. Но она сохранила и рас­ширила применение тех магических веществ, кото­рые позже стали известны как лекарства, и наделила их медицинскими свойствами. Другими словами, шко­ла Гиппократа украла у богов силу врачевания и вло­жила ее в вещества, которые раньше использовались при обращении к богам. Новой (медицинской) про­фессии было трудно отучить народ от простых средств ухода за больными.

Лишь постепенно ей удалось увести людей от при­родных средств и навязать им жалкую и рабскую зависимость от вызывающих болезни ядов лекаря. Лишь шаг за шагом лекарственная практика брала верх над умением регулировать образ жизни больного, лишь постепенно все более сильные яды заменяли мягкие и менее агрессивные средства. Нарастающая агрессив­ность средств характеризовала эволюцию медицины с момента ее зарождения около IV века до н.э. Школа

Гиппократа была преимущественно школой лекар­ственного лечения».

Если бы школа Гиппократа, замечает Шелтон, «де­лала бы больший упор на гигиену и меньше на лекар­ственные средства, вполне возможно, той медицинс­кой практики, какую мы имеем сейчас, вообще не существовало бы. Лучшие из врачей той школы были самыми отъявленными шарлатанами. Претендуя на знания, которыми они не обладали, и провозглашая достоинства своих лечебных средств, они заложили структуру, которой до сих пор следует медицина. Ныне медицину характеризует шарлатанство в той же мере, как и в дни Гиппократа». «В трудах Гиппок­рата, пишет Шелтон, можно найти слова, отражаю­щие один из самых фатальных обманов, господство­вавших в умах медиков. Там сказано: «Экстремаль­ные средства являются самыми подходящими при экстремальных состояниях».

Этой лжи все еще при­держиваются современные медики. Нет ничего более ужасной практики, основанной на принципе, что чем больнее пациент, чем отчаяннее его состояние, чем он слабее, тем больше у него потребность в ради­кальных средствах. Когда у больного снижается спо­собность к сопротивляемости и его легко убить, вра­чи устраивают ему самое опасное лечение».

«Концепции» и «правила поведения» врача были закреплены в так называемой клятве Гиппократа, которой и сегодня присягают врачи. Однако, пишет Шел-тон, ссылаясь на мнения историков, «знаменитая клятва Гиппократа есть всего лишь восстановление этических наставлений, сформулированных египетскими жреца­ми задолго до нашей эры, по оценкам египтологов, в XVI веке до н.э.». При этом «существует несколько вариантов клятвы. Все они, как считают, появились длительное время спустя после смерти Гиппократа».

Одно из наиболее важных положений клятвы — положение о клановости медицинской профессии, что указывало на ее, по сути, антидемократический ха­рактер.

«Эта клятва, пишет Шелтон, содержит, не­сомненно, идущее от храмов обязательство не обу­чать медицине никого, за исключением членов семьи самого врача и других родственников». Другой аме­риканский врач, автор книги «Великий медицинский обман в миллиарды долларов» (Нью-Йорк, 1980), К. Ласко, начинает свою книгу с беспощадной крити­ки этой клятвы, называя ее «клятвой лицемерия».

О «кодексе молчания» в клятве говорится доста­точно откровенно: «передавать знания наставления­ми, лекциями и всеми другими способами моим сы­новьям, сыновьям моего учителя и ученикам, связан­ным обязательством и клятвой. Но никому более. И что бы в жизни людей я ни увидел или услышал во время лечения или вне его, что не должно быть от­крытым, я буду хранить молчание, веруя, что об этом не следует говорить. И если я проступком нарушу клятву, да получу я по заслугам». Практический вред культа Гиппократа заключается в том, что его име­нем были освящены, закреплялись в медицине мно­гие эклектичные, путаные положения, не говоря уже об искусственном характере применяемых ею средств, ее антидемократизм и клановость, что в конечном итоге вылилось в кризис всей западной системы ме­дицины.

Однако наряду с западной несовершенной ме­дициной в мире существовала и иная, истинная ме­дицина. Прежде чем рассматривать принципы Нату­ральной Гигиены, вкратце остановимся на ее пред­шественнице, родственной по духу и приемам древ­неиндийской медицине «аюрведа» (в переводе с сан­скрита — «наука жизни»). Как отмечает индийский философ и историк Д. Сингх в статье «Традицион­ная индийская медицина», в отличие от западной медицины, сосредоточившей все внимание на болез­ни, в Индии понятие «аюс» — «жизнь» было осно­вой индийской медицины и ее классической систе­мы лечения на протяжении пяти с половиной тысяч лет. На базе этой философии жизни сформирова­лась строгая логическая медицинская система «аюр­веда», превосходящая все остальные достижения индийского научного и теоретического мышления. В то время как в основе многих древних методов вра­чевания лежали магия, колдовство, шаманство, ин­дийская медицина, опираясь на логику, стремилась разработать научную диагностику. Будучи состав­ной частью всеобъемлющей философии, касающей­ся материи и эволюции, «аюрведа» отвергала теоло­гию, молитвы, ворожбу. Вместо этого она искала причины недуга, чтобы его можно было предотвра­тить или исцелить.

Колониальное порабощение Индии англичана­ми в течение двух веков отбросило назад страну в развитии не только экономики, но и медицины. Но с завоеванием независимости Индией в 1947 году началось возрождение древней медицины. За годы независимого существования средняя продолжи­тельность жизни в Индии увеличилась более чем в полтора раза, в чем несомненная заслуга принад­лежит и древнеиндийской медицинской системе «аюрведа».
* Под рубинами имеются в виду знания о Натуральной Ги­гиене.

Философия. Принципы. Приемы.

Натуральная Гигиена, по существу, была «на­следницей» на Западе «аюрведы», основывалась на тех же принципах, той же философии, тех же при­емах.
Натуральная Гигиена, основанная на комплекс­ном оздоровлении человека естественными метода­ми, факторами природы (воздух, вода, солнце, есте­ственное питание, физические упражнения, отдых и пр.), была реакцией на неудачи в лекарственной тера­пии, которые приводили к массовым жертвам во вре­мя эпидемий в США (конец XVIII — начало XIX века). Авторы вышедшей в 1972 году книги «Величайшее открытие здоровья» (Чикаго) следующим образом опи­сывают обстановку, в которой зарождалась Натураль­ная Гигиена (этот термин утвердился в 1856 году): «Из противоречий, замешательства, хаотического и раз­нородного смешения иллюзорных взглядов, имену­емых «медицинской наукой» и «медицинским искусством», из конфликтов различных школ лечения, из явной неудачи выполнить свои обещания, из от­каза врачей принимать во внимание природные по­требности жизни при уходе за больными выросла важность, скорее настоятельная необходимость в ре­волюционной перестройке биологической мысли и возрождении биологического взгляда на потребнос­ти человека».

Началом зарождения Натуральной Гигиены счи­тается 1832 год, когда один из ее пациентов — Силь­вестр Грэхем (1794—1851) выступил с циклом лекций в Нью-Йорке по вопросу о целебных свойствах ве­гетарианского питания. Поводом для его выступления послужил пример секты «библейских христиан», пере­ехавших в Филадельфию из Англии в конце XVIII века. Эта секта воздерживалась от всякой животной пищи, считая ее прием нарушением одной из Божьих за­поведей, а также от чая, кофе, табака, алкоголя, специй и прочих стимуляторов. Во время эпидемии холеры в Филадельфии в начале XIX века ни один член секты не заболел холерой, что навело Грэхема на мысль о целебных свойствах пищи. Ни один из последователей Грэхема, кто по его совету перешел на новое, вегетарианское питание, также не заболел холерой.

С. Грэхем предъявлял высокие требования к ги­гиене человека, считая его самого главным виновником болезни. «Уже длительное время, — говорил он, — я открыто провозглашаю, что человек, как правило, сам является причиной собственных болезней и страда­ний, что почти всегда он сам виноват в том, что бо­лен, и что он так же должен просить прощения у общества за то, что болеет, как и за то, что пьянству­ет» (эпиграф к книге Г. Шелтона «Натуральная Гиги­ена.

Праведный образ жизни человека»).

На протяжении полутораста лет движение за На­туральную Гигиену росло и утверждалось в ожесто­ченной борьбе с традиционной медициной, не при­знававшей ее принципы и концепции. Это движение, которое охватило также другие страны (Австралию, Новую Зеландию, ряд западноевропейских стран, Японию), насчитывает десятки имен крупных деяте­лей в XIX веке, таких, как С. Грэхем, И. Дженнингс, Р- Тролл, Т. Николе, Дж. Джексон, X. Остин, Ч. Пейдж, Р. Уолтер, С. Доддс, Ф. Освальд, Дж. Тилден, и дру­гих, а в XX веке — Б. Макфэдден, П. Брэгг, К. Джеф­фри, Дж. Роджерс, К. Ниси, С. Ватанабэ, Г. Шелтон, и других.

В своем поступательном развитии концепции На­туральной Гигиены изменялись, дополнялись, совер­шенствовались, окончательно сформировавшись во второй половине XIX века. Благоприятная объек­тивная обстановка — отсутствие войн, хорошие кли­матические условия, свободное творчество — по­зволяла ученым, придерживавшимся нетрадицион­ных взглядов и подходившим к человеческому орга­низму с позиций синтеза, его целостности, серьезно и длительное время осваивать альтернативные зна­ния о человеке и методах его оздоровления. Рож­денная не в кабинетно-лабораторно-пробирочных условиях, а выросшая из длительной практики мас­сового лечения и оздоровления людей, Натуральная Гигиена смогла выйти и на четкие теоретические представления о феномене здоровья и болезни, об объективных законах, управляющих организмом, стать настоящей наукой. Выступая в журнале «Уотер кьюер джорнал» («Журнал о водолечении», декабрь 1861 года), Р. .Тролл так сформулировал кредо Натуральной Гигиены:
1) система лекарствен­ной медицины ложна, неверна с философской точки зрения, абсурдна с научной, враждебна природе, про­тиворечит здравому смыслу, катастрофична по ре­зультатам, она — проклятие для человеческого рода;
2) система гигиенической медицины, которую мы ут­верждаем и практикуем, находится в гармонии с природой, соответствует законам живого организ­ма, правильна с научной точки зрения, положитель­на по результатам, она — благодеяние для челове­ческого рода.

Во вступительной лекции в Нью-Йоркском гигиенотерапевтическом колледже в 1863 году он лее заявил: «Мы не реформаторы, мы — революционе­ры. Мир достаточно имел реформ в медицине. Ре­формировать лекарственную систему путем замены одних лекарств другими означает совершать смехот­ворный фарс.

Возможно, во многих случаях это и заменит большее зло на меньшее, но, тем не менее, это то же, что замена, к примеру, большей лжи на меньшую, непристойного языка на ругань, воровства на обман. Заменять аллопатию на гомеопатию или то и другое на физиотерапию, а все, вместе взятое, на эклектичное лечение — то же самое, что проповедо­вать умеренность, заменяя ром, бренди, джин пивом и вином или животные мясные продукты — моло­ком, сливочным маслом и сыром. У нас нет никакой замены лекарствам. Мы отвергаем их как порочные вещи и предписываем полезное. Мы не можем под­менять ложь. Мы должны обучать только истине. Наша система независима от всех остальных, Ее по­ложения оригинальны. Ее доктрины никогда не пре­подавались в медицинских школах. О них никогда не писали в книгах по медицине, их никогда не призна­вали медики. Они, вероятно, опережают все, что ког­да - либо преподавалось и предлагалось, ибо вытека­ют из самих законов природы. Мы не признаем ника­кого авторитетного учебника, кроме того, который написан рукой Господа — всеобъемлющей природой» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»).

Другим выдающимся натургигиенистом XIX века был И. Дженнинге. Он разработал теорию болезни, отличную от всех остальных, которую он назвал «ортопатией» («правильным страданием» — с гречес­кого). Согласно этой теории болезнь и здоровье — едины, и в своих многочисленных проявлениях — лихорадка, воспаление, кашель и др. — феномен болезни подчиняется единым законам жизни. Бла­годаря ему болезни исчезали с быстротой, дотоле неизвестной.

С самого начала Натуральная Гигиена утверди­ла себя как решительный противник всякой лекар­ственной терапии, но в дальнейшем и как противник всякого внешнего насильственного действия на больной организм, в том числе такого, как водолечение, физиотерапия и т.д. Главное в Натуральной Гигиене — опора на самовосстановительные силы организма (иммунитет*), которые приводятся в дей­ствие через создание комплекса оздоровительный условий. «Возвращение к здоровью — через возЧ вращение к здоровому образу жизни» — правила Натуральной Гигиены. Строя свою деятельность на гигиеническом просвещении масс в области физиологии, биологии, анатомии, натургигиенисты веду­щее место старались отводить формулированию четких законов жизни и природы, без которых успешную просветительскую работу они считали невозможной.

Согласно авторам книги «Величайшее открытие здоровья» деятельность, например, Дженнингса основывалась на наблюдении, что существуют следующие законы жизни: «закон действия» (физические упражнения), «закон покоя» (сон, отдых), «закон экономии» (сохранение жизненной энергии), «закон распределения» (обеспечение энергией каждого органа), «закон адаптации» (приспособление к вредным веществам и влияниям), «закон стиму­ляции» (внутренний голос опасности), «закон ог­раничения» (природная защита от перерасхода энер­гии), «закон равновесия» (восстановление слабых органов за счет общего перераспределения энер­гии) и др.

В дальнейшем перечень законов расширялся и до­полнялся. Так, Г. Шелтон во главу угла поставил закон кислотно-щелочного равновесия, им же было вве­дено понятие «закона минимума» и др.

Философию Натуральной Гигиены молено выра­зить следующим лаконичным определением выдаю­щегося болгарского натургигиениста Петра Димкова: «Всю формулу здоровья можно написать на ногте­вом ложе: береги чистоту внутреннюю — чистые мыс­ли, чистые желания, чистые поступки, чистые слова, чистая пища.

Будь скромным и соблюдай Законы Природы»**.

Вот основные принципы Натуральной Гигиены:

а) Здоровье. Феномен здоровья Г. Шелтон трак­тует как «состояние целостности и гармоничного раз­вития, роста и адаптации каждого из органов друг к другу без единого недостающего и без единого из­лишнего органа». Далее он поясняет: «Английское слово «здоровье» («хелс») берет начало от англосак­сонского «хоул» («цельный», «целостный»). Слово «лечить» («хил») происходит от того же корня и оз­начает восстановление целостности, цельности. Взя­тое в самом полном смысле этого слова «здоровье» означает законченность, совершенство организации, то есть жизненную надежность, свободу действий, гармонию функций, энергию и свободу от любых на­пряжений и скованности». В основе здоровья лежит принцип взаимодействия и взаимозависимости орга­нов, причем, как отмечает Шелтон, «сейчас уже хо­рошо известно, что каждый орган более отчетливо действует на благо целого (организма), нежели на собственное благо» (Г. Шелтон. «Как стать здоро­вым»). То есть подчеркивается известный «альтру­изм» частного по отношению к целому.

К сожалению, замечает Шелтон,  «от студен­тов-медиков не требуют изучения здоровых мужчин и женщин. Признаки и симптомы здоровья не изучаются. Ни один медицинский колледж никог­да не подавал заявок на здоровых людей для клинического обследования. Клиника по изучению здоровья на открытом воздухе важнее, чем клиника по изучению болезни у больничной койки.  Место, где обучали бы население и студентов тому, как наладить и поддерживать здоровье, не у больничной койки, а на свежем воздухе, там, где люди живут здоровой жизнью. Но никто еще не видел медицинский колледж в гимнастическом зале, на пляже, в санатории или в столовой, где обсуждались бы вопросы здоровья и его признаков. Профессора медицины не читают лекции о происхождении здоровья. Вместо этого они пространно и с ученым видом рассуждают о происхождении болезней» (Г. Шелтон. «Нужна революция». — Жур­нал «Гигиеническое обозрение», 1978, № 6).

б) Болезнь. При рассмотрении такого явления, как болезнь, все натургигиенисты сходятся во мне­нии, что основой болезни является токсемия, или присутствие в крови организма токсинов (пищевых, лекарственных и прочих). Еще в 60-е годы прошлого столетия механизм и проявления токсемии были де­тально изложены в двухтомном труде Дж. Тилдена «Разъяснение токсемии».

«Мы заявляем, что токсемия является универ­сальной причиной болезни***. Но мы также говорим, что токсемия имеет много причин. Она — лишь зве­но в цепи причин и следствий. Токсемия происходит из-за задержки выделения вследствие иннервации. А иннервация есть суммарный эффект всего нашего поведения, если оно в совокупности забирает чрез­мерно много нервной энергии. Воспаление в любом органе происходит по той же причине — из-за токсе­мии. Иннервация, которая препятствует выделению и развивает токсемию, может быть результатом лю­бой иннервирующей причины или любого числа та­ких причин. Несет ли болезнь название тонзиллит, эндокардит, гастрит, колит, цистит, воспаление мо­чевого пузыря, пиоррея или любое другое — все они основаны на токсемии» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»). Шел­тон напоминает, что суффикс «ит» («итис») означает с греческого «воспаление».

Касаясь механизма болезни, Шелтон останавли­вается на таком понятии, как «единая патологичес­кая цепочка». «Если помнить о звеньях патологичес­кой цепочки — иннервация, токсемия, раздражение, воспаление, изъязвление, уплотнение, опухолеобразование (рак), — мы сможем, вероятно, уяснить, что рак начинается за много лет до того, как он оконча­тельно проявляется» (Г. Шелтон. «Как стать здоро­вым»).

в)  Любая болезнь (исключая генетические за­болевания и травмы) есть результат нарушения за­конов жизнедеятельности человеческого организ­ма, законов природы. Поэтому и лечение ее воз­можно только через восстановление действия био­логических законов. То есть единственно на науч­ной основе.

г)  Любая болезнь есть болезнь всего организма, а не отдельного органа. Отсюда — «обязательно ком­плексное воздействие на организм естественными ме­тодами (системный подход). Лишь комплексное воз­действие естественных методов и обеспечивает реа­лизацию принципа чистоты внутренней среды организма, что создает оптимальные условия для беспрепятственного действия объективных, не зависящих от нашей воли законов саморегуляции и само лечения, которые и лежат в основе всей жизнедеятельности человеческого организма. Излечение от простуды или иного ненормального состояния, именуемого болезнью, зависит от самоцелительных способностей живого организма, которые являются та­кой же жизненной функцией, как дыхание, экскреция и питание» (Г. Шелтон. «Спонтанное излечение от рака». — Журнал «Гигиеническое обозрение», февраль 1978 г.).

д) Для действительного оздоровления организма необходимо устранение не симптомов болезни («симптоматическое лечение»), а ее первопричины. При этом Натуральная Гигиена в целях экономии и накопления энергии организма особое внимание уделяет четырем видам отдыха и покоя: «физический отдых»,  «физиологический отдых» (воздержание от пищи как лечебное голодание), «умственный отдых», «душевный отдых».

е) Важнейшее место Натуральная Гигиена отводит питанию. Ни один оздоровительный комплекс не может считаться полноценным без соблюдения четких, строгих законов питания, ибо пища, по убеж­дению натургигиенистов, определяет не только со­став крови, но формирует характер и даже миро­воззрение человека. К числу таких законов отно­сится прежде всего закон кислотно-щелочного рав­новесия.

Диалектически подходя к питанию, сторонники Натуральной Гигиены рассматривают его как процесс двуединый — питательно-очистительный, в котором собственно питание неотделимо от очищения орга­низма. Натуральная грубоволокнистая пища обеспе­чивает как биомеханическое его очищение, так и очищение биохимическое благодаря щелочным радикалам в этой пище, способным нейтрализовать патоло­гические кислоты, образующиеся в процессе жизне­деятельности организма. Согласно исследованиям английского ученого-биохимика Д. Буркитта грубое растительное волокно в пище является средством предупреждения и даже лечения геморроя, опухоле­видных заболеваний толстого кишечника. Подробное изложение проблемы питания дано в главах настоя­щей книги.

ж) Важная роль в Натуральной Гигиене отводит­ся психическому настрою, самовнушению положитель­ных эмоций, устранению иннервации (понижение уров­ня нервной энергии).

з)  Сторонники этой системы выступают против увлечения узкой специализацией в вопросах здо­ровья и болезни. Достаточно, считают они, знания основных биологических законов, управляющих организмом, и умения использовать с целью про­филактики и оздоровления главные  «рычаги», к которым они относят: кожу (восстановление кож­ного дыхания, или «лечение обнажением», по тер­минологии японских натургигиенистов Ниси и Ватанабэ), пищеварительный тракт (прием пищи), ко­нечности (физические упражнения, особенно виб­рогимнастика, другая двигательная активность), психику (самовнушение оптимистического настроя).

Именно на этом в основном и построен противорако­вый практический комплекс японского врача-гигие­ниста К. Ниси, который описан в брошюре С. Ватанабэ «Рак можно предупредить и вылечить» (То­кио, 1960) и для составления которого были изучены и проверены на практике тысячи источников на Разных языках мира.

Подчеркивая важность действия под влиянием од­них даже наблюдений при отсутствии полного понимания деталей происходящих процессов в организме, Д. Буркитт писал: «В древнем Писании сказано «Человек засевает землю. Семя прорастает и развивается, но как, пахарь не знает». Это и есть подход c точки зрения здравого смысла. Если бы крестьянин отложил сев до тех пор, пока не поймет процесс прорастания семени, он умер бы от голода» (Д. Буркитт «Можно ли предупредить самые распространенные болезни?» — Журнал «Превентивная медицина», Нью-Йорк, 1977, № 4).

и) Натуральная Гигиена, как уже отмечалось, отвергает любую лекарственную терапию. Шелтон поясняет: «Гигиена должна целиком и полностью уничтожить лекарственную систему и дать народу систему ухода за телом и психикой, основанную на законах природы. Все существующие вещества по отношению к живому организму — или продукт питания, или яд. Ядом (лекарством) является все то, что не может быть ассимилировано живым организмом и использовано им для поддержания жизни. На основе этого мы без колебаний заявляем, что все вещества (лекарства), которые применяет медицина, разрушают структурную целостность и нарушают функциональную энергию органов и тканей организма» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека »).

к) В своих работах сторонники Натуральной Гигиены дают четкое разграничение между медициной и Натуральной Гигиеной. Так, Вирджиния Ветрано пи­шет: «Медицина с самого начала основывала свою практику на ложных принципах, поэтому выбросила прочь физиологию и отравляла людей патентованны­ми средствами... Не ищем же мы тепло на айсберге! Почему же искать здоровье в яде? Сделаем наши принципы четкими: источник здоровья — в здоровых воздействиях и в здоровых средствах. Лекарства же, которые все являются ядами, не относятся к факторам жизни, приносящим здоровье.

Могут заявлять, что медицина — это наука, по крайней мере, экспериментальная, а гигиена таковой не является. Но истина как раз в обратном: медици­на не является и никогда не была наукой, она — метод, прием, стиль лечения, физиология, биология, анатомия и другие относятся к наукам, но они — не медицина. У медицины отсутствует единый принцип, который можно было бы продемонстрировать рацио­нально или экспериментально. Ее методы эфемерны, чего не было бы, будь она научной...

Гигиена не только определенно истинная, она не­изменно истинная наука. Практика, основанная на ее широких принципах, следует определенным правилам, и в каждом случае результаты можно предвидеть. Этого, однако, нельзя сказать о медицинской прак­тике, ибо каждый раз, когда человеку дается лекар­ственная доза, надо ожидать неожиданного » («Нату­ральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»). Шелтон по этому же поводу заявил: «Мы никак не можем согласиться оставить в покое медицину. Мы не ищем и не ожидаем покровительства медиков. Наша цель — взорвать, свергнуть, уничтожить не только всю их порочную практику, но и их лживые теории. Мы не можем молчать, пока продолжается практика лечения больных дозированными ядами. Как мы можем идти на компромиссы с системой, предпи­сывающей и лечащей такими веществами и средства­ми, которые истощают и разрушают организм вместо того, чтобы поддерживать и укреплять жизненные силы и структуры?»

л) Будучи проникнуты духом гуманизма, альтру­изма, оптимизма, последователи Натуральной Гигиены считали и считают своей первоочередной задачей обучение народа здоровью. Авторы книги «Величайшее открытие здоровья» писали: «Сторонники Грэхе­ма были заинтересованы не столько в физиологичес­ких исследованиях, связанных с экспериментами на животных, сколько в распространении знаний о фи­зиологии среди простого люда и создании образа жизни, основанного на физиологии». В. Ветрано: «Наш мир — это мир мужчин и женщин, которые прекрас­но образованы в области непозитивных знаний, тс есть знаний, которые не связаны с человеком и природой. ...Можно быть Эйнштейном в математике болеть несварением желудка. Со всем своим образо­ванием человек принимает аспирин или антоцид от дискомфорта и ведет себя так, как будто у этого дискомфорта нет причины.

Как долго мы еще будем колебаться принимать систему, которая основана на принципах природы? Нам, гигиенистам, предстоит многое сделать. На нас лежит большая ответственность. Если мы хотим вы­полнить свой долг, мы должны быть учителями на­рода, распространять истинные знания о законах, которые управляют нашей жизнью. Мы никогда не выступаем за игнорирование любой другой области человеческих знаний — математики, языкознания, живописи, поэзии, ваяния и других. Но очевидно и то, что, как бы они ни были важны, знание науки жизни, науки о человеке имеет неизмеримо большее значение. Хорошо, что мы знаем законы математики и грамматики, но, прежде всего, давайте изучать законы жизни» (выделено автором. — Л.В.)

На протяжении 1993-1994 годов в двадцати комитетах и подкомитетах Конгресса США проходило обсуждение реформы американского здравоохранения, которая предусматривала также применение некоторых натургигиенических принципов, в частности в противораковой программе. Использование этих принципов и подходов показало высокую эффективность при лечении там алкоголизма и даже СПИДа. Сразу после своего вступления на президентский пост в январе 1993 года Б. Клинтон объявил о необходи­мости дальнейшего совершенствования американской службы здоровья, прямо увязав его, в частности, с потребностями экономики. «Мы должны, — заявил он — коренным образом пересмотреть всю органи­зацию нашего здравоохранения, ибо без этого мы не сможем приступить к решению неотложных задач экономики».

В конце XIX — начале XX века благодаря работам великих русских ученых — И.П. Павлова, И.М. Сече­нова, И.И. Мечникова и других начинали разрабаты­ваться научные основы Натуральной Гигиены (полу­чившей, в частности, название «физиатрия») и у нас в стране, однако претвориться в целостную практичес­кую систему не смогли: события начала века прерва­ли процесс становления этой науки. Показательно, что Г. Шелтон, который высоко ценил нашего вели­кого физиолога академика И.П. Павлова и на кото­рого не раз ссылался в своих трудах, использовал его учение о раздельных пищеварительных соках для разработки практической системы питания для чело­века, известной в мире как «раздельное питание по Шелтону».

Лишь в последнее десятилетие в нашей стране стали зарождаться и развиваться принципы Нату­ральной Гигиены, причем по инициативе «низов». Это связано с целым рядом обстоятельств, и, прежде всего, с интенсивным загрязнением окружающей природной средой внутренней среды человеческого организма, что стало основой заболеваний, в том Числе смертельно опасных. И здесь необходимо выделить принципиальные расхождения между «гиппократовской» медициной и Натуральной Гигиеной

Бесперспективность «гиппократовской» модели медицины определяется следующими обстоятель­ствами:

а)  эта медицина не имеет ничего общего с зако­ном о саморегуляции организма, на которой основа­на вся его деятельность;

б) сама по себе исключает всесторонний, по на­стоящему комплексный диалектический подход организму, так как обусловлена локальным видени­ем предмета. В наше время появился качественно но­вый тип массовой болезни — дегенеративный, с глубокой травмой клеточной структуры, для восстанов­ления которой необходимы усилия всего организма и, следовательно, принципиально новые к нему подходы;

в)  загрязнение окружающей среды повышает без того уже высокую степень загрязненности (зашлакованности) внутренней среды организма пище­выми, лекарственными и прочими токсинами и вве­дение лекарств еще больше ослабляет иммунные силы организма для борьбы с побочными и прямы­ми воздействиями лекарств и выведения их токсичных остатков. А рекомендации все более силь­ных лекарственных средств при утяжеленных со­стояниях организма лишь быстрее замыкают порочный круг и все чаще ведут к немедленному или отдаленному по времени летальному исходу. В на­стоящее время установлено, что на долю ятрогенных (лекарственных) болезней приходится 15% всех заболеваний;

г) современный человек с развитым чувством до­стоинства и самостоятельности все чаще тяготится зависимостью от врача, уровень знаний которого за­частую невысок, стремится к самопознанию и средствам и методам самоисцеления;

д)  засилье лекарственной терапии само по себе показатель ограниченности истинных знаний о человеке, его возможностях и резервах;

е) наконец, в наше тяжелое в материальном и психологическом отношении время искусственное за­вышение цен на лекарства (не говоря уже об их со­мнительной ценности) для еще верящих в их пользу людей, особенно пожилых, является дополнительным стрессом, способным ухудшить их положение вплоть до преждевременной смерти.

Усилиями энтузиастов здорового образа жиз­ни в России создана сеть клубов любителей бега, самодеятельных лекториев по здоровью, школ здо­ровья т.д. Однако эта инициатива находит крайне пассивный отклик в медицинских кругах и «вер­хах», прямое назначение которых — возглавить это движение «низов», придать ему организованный, целенаправленный, научный и государственный ха­рактер. Но до сих пор робко и медленно решается проблема союза медицины и физической культу­ры, чему способствует и ведомственная разобщен­ность, инертность мышления, отсутствие системы
истинных знаний.

Необходимо здравоохранение нового, новатор­ского типа, которое должно сделать самого рядо­вого человека сознательным и грамотным хозяи­ном своего здоровья. Именно здесь заложены глав­ные, еще не использованные резервы. Интенсивный путь развития в здравоохранении основан на вос­становлении экологических связей в организме че­ловека. Практически это означает создание для него таких внешних условий, при которых становится возможным установление и поддержание на микро и макроуровне всесторонних связей организма, что единственно и гарантирует беспрепятственное действие заложенных в нем природой мощных иммунных сил — сил саморегуляции, самовосстановления, самоисцеления, самоочищения, самосовешенствования.

И.П. Павлов писал: «Человеческий организм есть в высшей степени саморегулирующаяся система, саг себя направляющая, поддерживающая, восстанавливающая и даже совершенствующая».

Принципиальное в физиологическом отношений различие между «гиппократовской» медициной и Натуральной Гигиеной кроется в вопросе чистоты внутренней среды организма: если первая основана, образно говоря, на «насыщении» больного организм лекарствами, сыворотками, вакцинами, неразборчивым питанием, а по существу — на загрязнении, дс полнительной интоксикации организма, что ведет еще большему нарушению его связей, то интенсивное, экологическое здравоохранение базируется на максимальном освобождении больного организма от лекарственных, пищевых и прочих токсинов, что повышает уровень его энергетики, столь необходимом при выздоровлении. Среди мер дезинтоксикации важное место занимает дозированное (кратковременно или длительное) лечебное голодание, или разгрузочно-диетическая терапия (РДТ), по терминологии доктора медицинских наук, профессора, основателя оте­чественной школы лечебного голодания Ю.С. Нико­лаева. И здесь уместно подчеркнуть и выделить яв­ные преимущества Натуральной Гигиены перед «гиппократовской» медициной:

а)  снимает барьеры на пути использования главных резервов и главных источников в борьбе за здоровье человека;

б)  ликвидирует монополизм одной модели медицины на здоровье человека, передает право на владе­ние своим здоровьем в собственные руки владельца, превращая тем самым, рядового, простого человека подлинного хозяина своего «главного капитала» и основного богатства на основе точного и истинного си­стемного знания:
— формирует правильное и целостное научно-ди­алектическое мышление общественности, в том числе медицинской, на проблемы здоровья;
— превращает медицину в настоящую науку, зак­ладывает основы биологической философии челове­ка, науки о здоровье;
—  обеспечивает надежность здоровья каждого члена общества;
—  делает методы оздоровления общедоступны­ми, демократическими, массовыми;
— сокращает сроки реализации государственных планов и программ по оздоровлению народа (если таковые имеются);
— приносит (помимо экономии времени) эконо­мию государственных средств на нужды здравоох­ранения, не требуя дорогостоящего медицинского оборудования, снижая выплаты по больничному ли­сту и т.д.;
— готовит врачей новой формации — натургигиенистов, учителей здоровья;
— избавляет многих людей от затрат на лекар­ства;
— вселяет уверенность в лучшее будущее путем коррекции своего здоровья бесплатными естествен­ными методами и средствами.

Опыт отечественных и зарубежных энтузиастов здорового образа жизни, школ здоровья убедитель­но показывает, что существуют пять основных видов экологических связей («концепция пяти связей», по Владимирскому), в постоянном восстановлении и поддержании которых нуждается человеческий организм.

Психоэмоциональные связи: восстановление психоэмоционального равновесия, психоэмоциональных вязей с окружающей, прежде всего, природной средой, в том числе с космосом, а также и социальной средой, обществом и его членами через культивирование в своем сознании оптимизма, разума, воли представлении о мире, добре, единстве и взаимопомощи как фактора и объективного Закона эволюции последовательное воспитание в себе альтруизма, отказа от многоликого эгоизма, что в комплексе оказывает и в высшей степени благотворное воздействий на физиологию человека путем выработки полезны гормонов, эндорфинов и т.д.

Биомеханические связи (движение есть жизнь) восстановление правильного, активного кровообращения, особенно капиллярного и прекапиллярного, через соответствующие физические упражнения и прочие виды двигательной активности, суточная норма которой в переводе на ходьбу, по научно-практическим расчетам ученых, определяется в 10 км ускоренным (спортивным) шагом для приведения в действие системы кровеносных сосудов, общая протяженность которых во взрослом организме составляет 100 тысяч километров.

Биоэнергетические связи: восстановление и поддержание правильного дыхания через знание его законов и навыков, в том числе новейших исследований по так называемому эндогенному (внутреннему), или гипексическому, дыханию, усиливающему энергетику организма.

Биохимические связи: восстановление кислотно - щелочного равновесия в крови в качестве главного физиологического закона организма прежде всего с помощью натуральных свежих продуктов, в который самой природой заложены, как правило, оптимальные естественные соотношения элементов щелочной и кислотной валентности.

Биофизические связи: восстановление естественных связей кожного покрова и внутренних органов через его биологически активные точки с внешней средой — основными сферами: землей, водой, возду­хом, космосом с помощью так называемого лечения обнажением — водных, воздушных, солнечных, све­товых ванн, босохождения.

И чем комплекснее такой подход к здоровью, тем больше возможность восстановления и удержания действия закона кислотно-щелочного равновесия (КЩР) как основы всех процессов, происходящих в организме, общего знаменателя всех воздействующих на него факторов. В настоящее время известно, что отклонение рН крови на 0,35 от нормальной величи­ны рН 7,3-7,4 в сторону ацидоза (кислотная реак­ция) или алкалоза (щелочная реакция) приводит орга­низм к смерти. По словам американского врача Джор­джа Крайля, «нет естественной смерти. Все так на­зываемые смерти по естественным причинам есть всего лишь конечный результат прогрессирующего ацидо­за» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»). По данным отечественного ученого Н.Л. Гармашевой, «жизнь возможна до тех пор, пока организм способен на борьбу с ацидозом». Закон КЩР был открыт в XVII веке профессором медицины

Лейденского университета в Голландии Франциском Сильвием.

Концепция «пяти связей», думается, дает воз­можность правильно оценить и понять вклад народ­ной медицины, средства и методы которой, если их рассматривать под углом зрения названной концепции, оказываются объективно направленными на восстановление той или иной нарушенной связи или их набора в организме больного человека (будь то ще­лочные травы или заговоры, мази или костоправные манипуляции и т.д.).

Важнейшим организационным звеном здравоох­ранения нового, экологического диалектического типа выступает организация Всеобуча здоровья, что является делом государственной значимости, приобретающим сегодня жизнеспасительный характер. Высокий уровень общей грамотности позволяет ставить вопрос об обучении здоровью на строго научной диалектической основе по единой государственной программе. Натургигиеническое просвещение, обучение человека объективно действующим биологическим законам, управляющим организмом, должно стать в один ряд с экономическим, правовым, историческим и прочими видами народного просвещения.

Одна из важных психологических целей Всеобуча здоровья должна заключаться в том, чтобы побудить людей изучать себя, сняв у них страх перед собственным организмом, телом, через знание. Главным же аспектом новой программы экологического здравоохранения следует сделать антираковую проблему как наиболее острую и деморализующую волю народа. Это тем более нужно, потому что, по прогнозам специалистов (в частности, японских), XXI век дается «веком рака» ввиду нарастания факторов этой болезни.

Отстаивая теорию Натуральной Гигиены, Г. Шелтон написал фундаментальный труд из семи томов «Гигиеническая Система», в котором постарался охватить все стороны жизни человека в единении с природой. Предлагаемая читателям книга — лишь небольшая часть литературного наследия этого великого ученого.

«Дай-то Бог, чтобы они побыстрее вышли на русском. Успех им обеспечен». Подобных откликов на систему Натуральной Гигиены России уже множество. Как говорили мудрецы древности, «нет безвыходных положений. Безвыходным мы называем такое положение, явный выход из которого нам почему-либо не нравится или недоомысливается».

Экологизация — единственный выход из кризиса, который переживает сегодня российское здраво­охранение. И чем быстрее этот переход будет осу­ществлен, тем лучше. Представляется, что, в свою очередь, экологизация сферы здравоохранения че­рез ее демократизацию может и должна занять ве­дущее место в будущей всеобъемлющей Общенаци­ональной экологической программе, в которой уже давно нуждается Россия и которая будет способ­ствовать выживанию и возрождению всех ее наро­дов, и в первую очередь русского, демографические показатели которого особенно неблагоприятные и трагические.

* По данным современной науки, самообновление, например, слизистой желудка происходит за 3-4 суток, красных кровяных шариков — за 90 суток, всего организма — за 7 лет.
** Из документального фильма совместного советско-болгарского производства «Войди в этот храм» (1978 г.). Под «хра­мом» имеется в виду «храм Природы».
*** Концепция токсемии как причины болезни получила под­тверждение в успешных практических работах советского ученого, академика АМН СССР Ю.М. Лопухина (метод гемосорбции), за которое он и его коллеги были удостоены Государственной премии СССР за 1979 год.
Л.А. Владимирский

КРАТКОЕ СЛОВО О Г. М. ШЕЛТОНЕ

С именем Герберта Макголфина Шелтона (1895-1985) связано подведение итогов беспрецедентного в истории западного полушария по значимости для здоровья человека периода (протяженностью около 150 лет) деятельности славной плеяды подвижников пионеров Натуральной Гигиены в США. Эти поставили на научную основу комплексное оздоровление человека естественными методами и целительными силами природы, открыв тем самым на Западе новую эру мировой здравоохранительной практики теории — эру альтернативного направления здравоохранения: антипода многовековой традиционной называемой «гиппократовской» (преимущественно лекарственной) модели медицины.

Г. Шелтону принадлежит огромная заслуга в деле обобщения и систематизации в своих работах, особен­но в семитомной «Гигиенической Системе» (1934-1968), знаний и опыта, накопленных его предшественниками в этой области за многие десятилетия. Вот что пишет о Шелтоне, например, лидер канадского движения

Натуральную Гигиену Жак Боже-Прево:   «Шелтон произвел на меня впечатление человека, воодушевленного сильной любовью к природному здоровью и такой сильной ненавистью ко всему антибиологическому, что это вследствие его выступлений против официальной медицины и фармацевтических трестов стоило ему множества штрафов, судебных процессов и в конечном счете тюремного заключения. Из всех писа­телей-гигиенистов, с которыми я встречался с тех пор, именно он, по моему мнению, отличается наибольшей интеллектуальной честностью. Доктор Шелтон, к со­жалению, все еще слишком мало известен. В нашу эпоху все должно быть наоборот, потому что его уче­ние — воплощение антитезы наркомании.

Однако его самая большая заслуга заключает­ся в том, что он придал Натуральной Гигиене науч­ный характер, который признают за ней уже сегод­ня. Вящей славе этого учения весьма способствуют труды, написанные Шелтоном, — подлинный син­тез развития американской гигиенической школы за 150 лет».

В течение всей своей благородной деятельности Шелтон неизменно стремился к научной истине, и толь­ко к ней. И вполне оправданно выбранное им изрече­ние, вынесенное на обложку издаваемого им журнала «Гигиеническое обозрение доктора Шелтона»: «Да будет Истина, далее если низвергнутся Небеса!»

В своей теоретической работе и практике лече­ния 35 тысяч человек Шелтон опирался на знания не только натургигиенистов, но и выдающихся уче­ных с мировым именем, в том числе великого рус­ского ученого-физиолога, академика И.П. Павлова, которого очень высоко ценил. Именно учение Пав­лова о раздельных пищеварительных соках было положено в основу известной концепции Шелтона о раздельном питании. То, что не получило признания и практического применения в России, постепенно с Успехом реализовывалось Шелтоном в США и дру­гих странах. А вопрос об экологическом выживании в целом человека и человечества, который этот ве­ликий американец ставил еще десятилетия назад, 3адолго до признания данной проблемы крупнейшими учеными и политиками, в наши дни приобретает поистине спасительное для планеты значение. Мно­гие годы как набат звучали предостережения и пре­дупреждения Шелтона и других натургигиенистов об опасности, грозящей человечеству. Но они в то время не были услышаны, а во многих странах, в том числе в США, консервативные и корыстные кру­ги, особенно фармацевтический бизнес, доходы ко­торого после ВПК занимали второе место и на при­были которого покушалась Натуральная Гигиена, делали все возможное, чтобы заглушить, замолчать этот голос.

Шелтон писал, что гигиенистов в мире третиру­ют, преследуют. И он сам не избежал этой участи.

Натуральная Гигиена — это, по существу, еще не изученная в истории медицины страница, которую предстоит, особенно в сегодняшней России с ее без­грамотным даже в элементарных вопросах здоровья народом, по-настоящему осмыслить, глубоко изучить и претворить в практику, сделав концептуальной ос­новой перспективного здравоохранения, которому принадлежит будущее.

Язык Шелтона богат, а стиль своеобразен. Обла­дая широкой эрудицией в разных сферах знаний — от поэзии до философии, от истории до медицины, — он порой сочетает разные жанры: от строго науч­ного до популярного и даже поэтического. Неред­ко Шелтон прибегает к методу повторов, делая это, по его признанию, намеренно, ибо людям свойствен­но забывать порой самые простые истины, имею­щие для них жизненно важное значение. Имя это­го великого американского гуманиста и просвети­теля, посвятившего жизнь делу просвещения про­стых людей для сохранения их «главного капита­ла» — здоровья, будет вписано в историю челове­чества и служить примером верного служения лю­дям всего мира.

Герберт М. Шелтон (биографические сведения)

Герберт М. Шелтон — выдающийся американс­кий врач-гигиенист, крупнейший представитель дви­жения за Натуральную Гигиену в XX веке, облада­тель девяти званий почетного доктора наук и автор многих работ. Родился 6 октября 1895 года на фер­ме близ городка Уайли в округе Коллин на севере штата Техас. Умер 1 января 1985 года. Его родители — Мэри Фрэнсис Гутри и Томас Митчелл Шелтон. Предки — шотландцы, ирландцы, немцы, англосаксы.

Детство провел в основном на отцовской ферме. В 1911—1913 годах: в средней школе в г. Гринвиль (штат Техас) впервые познакомился с гигиеническими знани­ями по работам Р. Тролла, Р. Уолтера, Ф. Освальда, Ч. Пейджа, И. Дженнингса, С. Грэхема. С 1913 года — вегетарианец. В то время Шелтон еще не проводил раз­личия между натуропатией и Натуральной Гигиеной как наукой. В 1918 году был призван в армию, но как паци­фиста его определили поваром. В это же время он про­должал изучение Натуральной Гигиены по работам Дж. Джексона, М. Гоув, X. Остина, Дж. Тилдена. Пос­ле войны получил первоначальное медицинское обра­зование в «Интернациональном колледже врачей, не признающих лекарств» (Чикаго), основанном в 1920 году Бернаром Макфэдденом и известном еще как «Макфэдден колледж оф физкальтопати». В 1923 году окон­чил колледж: «Американ колледж оф нэйчурал терапетикс оф Линдляр» (Чикаго). Но, испытывая неудов­летворенность натуропатической системой Линдляра, в 1923 году поступил в колледж «Американ скул оф хиропрактик» (Нью-Йорк), где закончил курс по дие­тологии, защитил два диплома — по натуропатии и натуропатической литературе. Однако, разочаровавшись в Натуропатии, окончательно перешел на позиции Натуральной Гигиены, предписывающей отказ от всякого насильственного воздействия любыми внешними сред­ствами на организм и переход к здоровому образу жизни и самовосстановлению на базе иммунитета как главному условию оздоровления человеческого организма.

В 1921 году Шелтон издал свою первую книгу «Ос­новы естественного лечения», где изложил принципы Натуральной Гигиены. В том же году он женился. С 1925 по 1928 год работал в редакции журнала «Физикал калчер» и одновременно вел рубрику «Здоровье» в нью-йоркской газете «Ивнинг график». В 1928 году стал одним из основателей и совладель­цем журнала «Хау ту лив» («Как жить»), заложившего основу его будущего журнала «Гигиеническое обозре­ние доктора Шелтона» («Доктор Шелтонз Хайджиник ревью»), который начал выходить ежемесячно с сен­тября 1939 года. Отличительной чертой журнала было отсутствие в нем привычной для американской прессы рекламы патентованных средств. «Мы, — писал Шел­тон, — основали «Обозрение» не для того, чтобы де­лать деньги, а для того, чтобы распространять правду о здоровье и вести борьбу за свободу от медицины». Журнал никогда не окупал расходы на его издание и тем не менее выходил регулярно даже в тяжелые дни Второй мировой войны, когда финансовая помощь была ограничена, а бумага лимитирована. К 1941 году тираж журнала достиг 750 тысяч экземпляров. В 1939 году Шелтон основал «Школу здоровья» в г. Сан-Антонио (штат Техас), куда переехал с семьей еще в 1928 году. На протяжении практически всей своей актив­ной деятельности Шелтон подвергался преследова­ниям и даже тюремным заключениям (август, сен­тябрь 1927, 1932, 1933 гг. и др.) по обвинению в яко­бы «нелегальных занятиях медициной». Его травля до­стигла такого размаха, что даже Ф. Рузвельт — буду­щий президент США, бывший в то время губернатором, — выразился по поводу очередного тюремного заключения Шелтона так: «Чтоб он там сгнил». В 1980 году из-за гонений со стороны консервативных кругов нефтеносного штата Техас, известного своими реакци­онными взглядами, Шелтон был вынужден прекратить издание журнала, а в апреле 1981 года закрыть «Шко­лу здоровья» (единственную в то время в США).

Несмотря на его крайне драматическую судьбу, популярность Шелтона росла, в том числе за рубе­жом. В 30-е годы Махатма Ганди восхищался дея­тельностью Шелтона в области питания и лечебного голодания и пригласил его посетить Индию. Но вой­на помешала Шелтону осуществить этот визит.

В 1949 году Шелтон основал Американское об­щество Натуральной Гигиены (совместно с другими лицами), бессменным руководителем которого оста­вался до самой своей кончины. После его смерти Общество продолясает функционировать во главе с исполнительным директором Джеймсом Майклом Ленноном. Раз в два месяца выходит журнал «Наука здоровья» («Хелс сайенс»). Штаб-квартира Общества и редакция журнала — в г. Тампа, штат Флорида.

Благодаря пропаганде идей Натуральной Гигие­ны в ряде стран активно развивается натургигиеническое движение — Канаде, Австралии, Англии, Фран­ции, Японии, Индии и других. А в последние годы и в России, где оно, однако, крайне разобщено и пред­ставлено разрозненными группами энтузиастов здо­рового образа жизни. Создание Российского обще­ства Натуральной Гигиены (а учитывая важность для России этого дела — даже Партии Натургигиены) является насущной задачей, без решения которой невозможно предотвращение дальнейшего вымирания народа и деградации личности в стране.

Шелтон — автор большого числа книг и брошюр, а также многих статей в его журнале. Главный труд — «Гигиеническая Система» из семи томов, первый том которого вышел в 1934 году, — считается по праву основой натургигиенической литературы XX века. Его работы переведены на иностранные языки — немец­кий, французский, испанский, шведский, греческий, турецкий, хинди, иврит и др., а в последние годы и на русский («Основы правильного питания», «Голода­ние может спасти вам жизнь», «Миф о необходимо­сти секса» и ряд других, в том числе в таких издани­ях, как приложение к газете «Советский спорт» Вес­тник ЗОЖ («Здоровый образ жизни»), журнал «Будь здоров!»).

Г. Шелтон — отец троих детей: дочери — Уилло-удин, сыновей — Уолдена и Бернарра.

На вопрос, заданный Шелтону в 1982 году, «ка­ким он хотел, чтобы его вспоминали?» — он ответил: «Как человека, который вывел порядок из хаоса и вос­становил гибнувшее движение гигиены». По отзывам, одни считали Шелтона «слишком радикальным», дру­гие преклонялись перед ним как возродившим натургигиеническое движение. В ответ на обвинения в ради­кализме он заявлял, что принимает это за похвалу, ибо «радикальный» — от слова «коренной», «глав­ный», синоним понятий «цельный», «органичный», «совершенный», «естественный». Таким образом, быть «слишком радикальным» — быть «слишком истин­ным». Что и необходимо в сфере здоровья человека. При похвалах в его адрес он говорил: «Чтобы не пока­залось, будто я считаю себя больше, чем есть на са­мом деле, хочу сказать, что с 1936 года мне помогали многие мужчины и женщины, которые посвятили свою жизнь пропаганде Натуральной Гигиены. Никто в одиночку не в состоянии создать такое движение. Один человек может лишь дать толчок движению. Но если другие не присоединятся к нему, оно обречено».

России, во имя спасения, и предстоит создать такое общенародное движение — Натуральная Гигиена приходит и как спаситель российского рода. Список основных работ Г. Шелтона.
—  «Гигиеническая Система» (семь томов):
т. I. Ортобиономика. Основы физиологии чело­века, правила ухода за разными органами тела для их поддержания в здоровом состоянии («ортос» — с греческого — «правильный», «истинный»;
т. П. Ортотрофия — 1. Основы правильного ле­чебного голодания;
т. III. Ортотрофия — 2. Основы правильного пи­тания;
т. IV. Ортокинезиология. Основы правильных фи­зических упражнений;
т. V. Ортогенетика. Основы правильного полово­го воспитания;
т. VI. Ортопатия — 1. Теория болезни и здоровья;
т. VII. Ортопатия — 2. Описания 400 болезней и естественных методов их лечения.
— Натуральная Гигиена. Праведный образ жиз­ни человека.
— Красота человека. Ее культура и гигиена.
—  Здоровье для миллионов.
—  Здоровье для всех.
— Как стать здоровым.
— Рубины в песке.
— Лечение рака естественными методами.
— Голодание может спасти вам жизнь.
— Совершенное питание.
— Как правильно сочетать пищу.
— Гигиенический уход за детьми.
— Как «лечат» болезни.
— Пороки вакцин и сывороток.
—  Сифилис: оборотень медицины.
— Жить, чтобы жить долго.
А. А. Владимирский

ПРЕДИСЛОВИЕ

Главы этой небольшой книги первоначально были  опубликованы в виде статей в журнале «Гигиеническое обозрение доктора Шелтона». Это объясняет содержащиеся в ней частые повторы. В то же время многие годы обучения людей правильному образу жизни показали большую потребность в таких повторениях и потому неразумно пытаться исключить любое из них. Физиологи утверждают, что любое по­ложение надо повторить, по крайней мере, три раза, прежде чем рядовой человек усвоит его. Наш опыт убедил нас, что при выдвижении новых, радикальных и революционных истин их необходимо повторять неоднократно и многими путями до того, как они будут восприняты простым человеком.

Понимание приходит медленно и не сразу.

Мы пришли к такому времени, когда почти все, что требуется для лечения, — обложенный язык и рецепт сульфаниламидов. Но мы не достигли того времени (и никогда не достигнем его), когда можно игнорировать причины самой болезни.

Эта книга уникальна в том отношении, что она останавливает внимание как раз на причинах болез­ней. Мы подчеркиваем главным образом причины страдания, ибо лишь при их распознавании и устра­нении молено восстановить здоровье и избежать новых страданий в будущем. «Школа здоровья» докто­ра Шелтона была основана в 1928 году. В последующий период там лечились и обучались пациенты из Ирландии, Шотландии, Австралии, Новой Зеландии, Канады, Мексики, Никарагуа, Венесуэлы, Бразилии, Кубы, Коста-Рики, Гавайи и всех районов США — молодые и пожилые, дети всех возрастов.

Большинство наших пациентов болели до этого по 30-40 лет, испробовав все «обычные» и «необыч­ные» средства лечения. Врачи травили их лекарствен­ными ядами, лечили вытяжными пластырями, вакци­нировали, подвергали электро- и радиолечению, ос­теопаты растягивали их ноги, хиропрактики манипу­лировали их позвоночником, их пытали психотера­певты, их морозили, обжигали на солнце, бессчетное количество раз промывали ирригаторами толстый кишечник, испытывали диетами, их обрабатывали пси­хологи и духовные целители, тестировали на патен­тованные медикаменты, травы и «безлекарственные» слабительные, их посылали на горячие и минераль­ные источники и т.д. и т.п.
В «Школу здоровья» с большим разнообразием так называемых болезней приезжали пациенты, мно­гие из которых были объявлены неизлечимыми. Она была для них последней надеждой.

Описанная в этой книге программа ухода и лече­ния — это та самая программа, которая с успехом нами применялась. Тысячи бывших больных из раз­ных районов Земли, ныне наслаждающихся хорошим здоровьем, — полное доказательство эффективности гигиенических методов. Не каждый, кто приезжал в <школу :="" p="">

а) почти уже умирающие, они были слишком больны и их жизненно важные органы не могли жить;

б) приехавшие своевременно для полного восстановления своего здоровья, но по той или иной причине они не могли долго оставаться для осуществления поставленной цели: у них не было достаточно или времени, или денег, или у них просто хватало терпения выполнять всю длительную оздоровительную программу излечения;

в) немало было неразумных, кто тратил и время, и деньги на лечение и обучение, но не выполнял предписаний, всячески их нарушая. Они хотели купить здоровье, не желаяего заслужить.

Автор этой книги надеется, что она попадет в руки тех, кто достаточно благоразумен, чтобы пользо­ваться ею правильно. Для одних содержащаяся в книге информация будет иметь неоценимое значение, дли других же будет лишь диковинкой, предметом любознательности. «Мудрые да поймут».

Ортопатия — физиологическая закономерность

Каждый орган тела предназначен для определен­ной функции и управляется законами столь лее не­зыблемыми, как и закон земного притяжения. Эти законы предназначены управлять действиями орга­низма и сохранять его целостность. Каждая непро­извольная способность, проявляемая в человеческом организме, постоянно и непрерывно подчиняется этим законам. Самим порядком вещей не может быть ина­че. Органы должны выполнять функции, для кото­рых они предназначены. Они должны подчиняться законам их конституции. Они также не могут дей­ствовать иначе, как не может Земля повернуть вспять или брошенный камень падать вверх.

Пока работают наши органы, они должны дей­ствовать в соответствии с законами. И действие их должно быть поступательным вверх и правильным. Их действие никогда не может быть вниз и непра­вильным. При болезни, как и в здоровом состоянии, все действия организма соответствуют незыблемым законам.

Каждый орган и выполняет определенную функцию, и производит работу, для которой он предназ­начен, каждое его действие правильное, вверх и про­изводится для того, чтобы спасти, улучшить и увековечить жизнь. К природной конституции нет дополнений. Никакие из ее законов не отменены, их нельзя уничтожить. Но зато человек может уничтожить самого себя, если попытается преступить законы. Лишь сами мы произвольными действиями можем поста­вить себя в оппозицию к законам бытия, и каждый раз, когда мы делаем это, законы приносят нам оп­ределенное наказание. И этого наказания избежать нельзя. Это и есть Вселенная Закона и Порядка.

Каждый закон — выражение силы, стоящей за ним. А каждая сила должна действовать по закону не может действовать по-другому. Законы и силы, управляющие организмом, те же самые и в болезни, и в здоровье, и их действие преследует одну цель — создание гармонии. Действие болезни не в меньшей степени, чем действие здоровья, есть правильное дей­ствие. И, тем не менее, оно иногда выражает страда­ние вследствие негативных условий, которые были навязаны организму. Таким образом, под термином «ортопатия» мы имеем в виду правильное страда­ние. Индивид страдает не потому, что действие закона неправильное, а потому, что организм под действием закона борется в единственном направлении в каком он может бороться, чтобы освободиться а надвигающейся опасности, проистекающей от вредных привычек, всяческих злоупотреблений и нарушений.

Пусть никто не обманет вас, пусть никто не уведет вас в сторону. Действия организма всегда правильны и в болезни так лее направлены на голос здоровья, как стрелка компаса на северный полюс. Так называемые симптомы болезни, которые озадачивают выдающихся врачей, не являются разрушающими. Это не зло, которому надо сопротивляться и с которым надо бороться, подавлять, покорять или уничтожить. Это всего лишь стремление организма под воздействием управляющих им законов сохранить свою целостность и здоровье. И врач, который рассматривает действия организма как нечто иное, проявляет свое полное непонимание фундаментальных законов жизни. Уходите от такого врача, как если бы уходили от яда.

Болезнь — это жизненный процесс

Жизненные процессы можно разделить на две группы:

  1. Нормальные — регулярные процессы жизни по осуществлению ее ординарных функций, обычно называемые физиологическими.
  2. Анормальные — такие модификации регуляр­ных или ординарных процессов жизни, необходимые для преодоления и устранения ненормальных, нео­бычных или вредных условий и веществ или приспо­собления к ним организма; эти процессы обычно на­зываются патологическими.

Первую мы называем здоровьем, вторую — бо­лезнью.

Чтобы ясно понять, что такое болезнь, и как след­ствие этого понимания — как организовать надлежа­щие лечение и уход за больным, нам необходимо при­знать важное единство процессов, происходящих в организме при здоровье и при болезни, а также тот факт, что основой этих процессов, являются одни и те же жизненные силы и одни и те же усилия по сохранению и улучшению здоровья.

Физические, химические, тепловые, электрические и прочие вещества способны разрушить организм. Их действия можно разделить на химические и механические. Как врачи, так и рядовые люди, не медики, обычно путают действия вредных веществ с действиями живого организма по их преодолению и разрушению и по устранению повреждения. Краткое рассмотрение некоторых из таких фактов может помочь нам отделить одно от другого. Разрежьте тело живо­го человека, и наступят боль и кровотечение, про­изойдет образование фибрина и свертывание крови, появится покраснение, опухание, затем наступит ис­целение и отторжение струпьев. Разрежьте тело мер­твого человека, и никакое из этих явлений не после­дует. Ударьте молотком по вашему пальцу, и появит­ся боль, кровоизлияние в тканях, свертывание крови, воспаление, произойдет исцеление, удаление мертвой ткани.

Ударьте по пальцам мертвого человека, и ни­чего подобного не произойдет: единственным резуль­татом будет ушиб. Все перечисленные явления есть примеры реакции живого организма на физическое и механическое повреждения.

Капните соляную кислоту на мертвое тело, и она разрушит ткань, с которой вступает в контакт. Капните ее же на живое тело, и она сделает то же самое. Поло­жите негашеную известь на мертвое тело, и она разру­шит ткань. Положите ее на живое тело, она сделает то же самое. Это примеры действия вредных химических веществ на организм, они разрушают. Но если в мерт­вом теле за этим действием следует лишь дальнейший распад, то в живом организме — боль, воспаление и исцеление. Приложите горчичный пластырь к телу мер­твого человека, и ничего не произойдет. Приложите его к живому телу, наступит покраснение, сильное жжение и образование волдырей. Приложите этот пластырь к слабому, анемичному, отечному телу, и появится сла­бая реакция. Введите дозу солей в мертвое тело, и ни­чего не будет, дайте ее здоровому человеку, и она вы­зовет сильный понос.

А дайте ее слабому человеку, ре­зультатом будет слабый понос.

Образование волдырей и понос являются защит­ными реакциями организма, направленными на то, что­бы защитить себя от разрушительного действия ле­карств. Это примеры реакции живого организма на лекарственные вещества. Из последних двух приме­ров мы выводим следующий закон, который может быть проиллюстрирован многочисленными клиничес­кими случаями: «Действия живого организма в при­сутствии лекарства являются реакциями его собствен­ных функций на это лекарство и прямо пропорцио­нальны степени его жизненной энергии».

Ткань можно сжечь огнем, уничтожить электри­чеством или с помощью паразитов. В этих и во всех других случаях организм реагирует, чтобы защитить и восстановить себя. Его реакции — это просто мо­дификации ординарных, или нормальных, жизненных процессов, а не новые или сверхжизненные добавле­ния к этим функциям и процессам. Болезнь, как и здоровье, есть проявление жизни.

Эти модификации функций рассматриваются раз­личными обычными, ортодоксальными «лечебными школами» как враги жизни. Усилия организма защи­тить и восстановить себя они считают как раз тем, что угрожает жизни. Они путают жизненный про­цесс с действиями патогенных веществ и вредных вли­яний. И их практика, базирующаяся на данной лож­ной предпосылке, — это в основном практика подав­ления симптомов.

Врач, руководитель больницы, с которым я был когда-то знаком, однажды сказал мне по поводу ва­гинальных выделений при случае рака матки: «И все равно я остановлю выделения!» Спустя несколько дней, воскресным утром гуляя с женой по парку, я встретил того врача, который сказал: «Я остановил выделения с помощью ледяного мешка». Он ушел, а я сказал жене: «Это совместное убийство». Через час у больной наступила септическая кома, а еще через полчаса она умерла.

Признается ценность дренажа при ранах и абсцессах, а при раке матки почему-то нет. Когда тот врач подавил дренаж (выделения), он подписал боль­ной смертный приговор. Подавленная «секреция» убила больную. Равным образом подавляются выделения при простуде, которые тоже являются дренажом, а это подавление называют лечением, даже когда его ре­зультатом является хроническое заболевание.

Лишь правильное понимание природы болезни позволит медикам перестать бороться с организмом, питая безумную иллюзию, будто они борются с мон­стром под названием «болезнь». Только это удер­жит медиков от убийства своих пациентов в тщет­ных усилиях их вылечить. Когда однажды будет при­знана целительная природа так называемой болез­ни, тогда будет понято, что единственно ценное, что может сделать врач — это обеспечить своему больному наилучшие, как можно, гигиенические усло­вия, при которых будут происходить эти целитель­ные процессы и устраняться причины, сделавшие необходимыми эти целительные действия. Болезнь существует лишь там, где она необходима, и продолжается лишь столько, сколько в ней есть по­требность организма. Если ее подавляют в одном месте, она возникает в другом. Если подавляются ее острые фазы, она становится хронической. И она никогда не кончится (кроме случая, когда страдалец умер), пока не кончится нужда в ней.

Единство организма и его связь с лечением

Единственно верный взгляд на организм — это рассматривать его как единое целое. Его органы яв­ляются равнозначными факторами в жизненной вза­имосвязи. Разделение функций, наблюдаемое в слож­ном организме, обеспечивает внутреннюю адаптацию.

В развивающемся организме процесс дифферен­циации сопровождается интеграцией его частей (ор­ганов и тканей) при сохранении единства целого. Го­воря  языком биологии, молено сказать, что разные части (органы) организма в совокупности конструи­руют «паутину жизни», в которой все должны вы­полнять свою работу, ибо все сотворены из одного «материала», хотя и «модифицированы», и «специа­лизированы» для образования иерархии органов — организма. Более высокая органическая сложность высших животных означает повышенную симбиотическую опору и для более сложных функций, осуще­ствляемых этими животными.

Специализация органов в организме существует для взаимной поддержки и общего блага и обуслов­ливает работоспособность, бережливость и регуляр­ность деятельности каждого из них. Совместные уси­лия всех без исключения органов, побуждающие орга­низм давать результат, равный их совокупной ценно­сти, очень укрепляет тем самым и каждый из орга­нов. Орган тем богаче и содержательнее, чем боль­ший вклад он вносит в суммарное благосостояние организма. Во имя широкой физиологической полез­ности необходимы ритмичная работа хорошо отла­женных функций, сложная система разделения тру­да с постоянной кооперацией всех органов. В резуль­тате такой взаимной «стимуляции» и взаимного уси­ления должны создаваться и поддерживаться стабиль­ные связи и укрепление организма в целом, что спо­собствовало бы значительной его прочности, высо­кой степени эффективности и интеграции.

Физиологическая прочность организма есть ре­зультат совместных усилий всех органов. Чем лучше орган выполняет свою работу, для которой он пред­назначен, тем лучше, и каждый другой орган выпол­няет свою работу и тем качественнее будут те ценные вещества, которые накапливаются в организме ради текущих и репродуктивных целей. Первое не­обходимое условие солидарности органов — верность принципу кооперации, сотрудничества. Должна адек­ватно поддерживаться согласованность, существую­щая между разными органами и системами организ­ма. В широком и общем смысле слова каждый орган действует ради блага общего, целого, а не ради своей собственной эгоистической выгоды. Правильное фун­кциональное действие и верность организму каждого из органов являются главными конституциональны­ми принципами. Кровь, железы и нервная система имеют своими основными обязанностями направле­ние и координацию функций организма. Существует распределение взаимозависимых функций, диктую­щее потребность в правильном наделении такими обя­занностями специальных органов и систем. Подоб­ное разделение труда плюс правильное расположе­ние органов ради взаимного удобства, взаимной под­держки и взаимопомощи представляют собой блис­тательный образец того, что X. Рейнхеммер назвал «внутренний симбиоз». Каждая железа сотруднича­ет с другими железами, а весь организм зависит, в интересах собственного благосостояния, от искусной и скоординированной внутриорганизменной «стиму­ляции», требующей высокой степени подчинения ча­стей общему благу. Ибо организм есть комплекс раз­личных согласованных, интегрированных и полунеза­висимых частных целостностей (органов), взаимодей­ствующих и взаимодополняющих друг друга в про­цессе своей жизнедеятельности. Части организма спе­циализированы для лучшего исполнения конкретных специальных обязанностей, на них возложенных, по­этому они вынуждены опираться на целостность и на работу других органов. Без кооперации ничего тако­го достичь невозможно. Специализация же в медицине, которая рассматривает каждый орган как нечто независимое и подходит к отдельным органам и час­тям организма без малейшего внимания к внутренним связям организма, является ложным принципом. А хи­рургическое вмешательство в целостный организм раз­рушает хрупкое физиологическое равновесие, от ко­торого и зависит наивысшая функциональная эффек­тивность. Органическая жизнь движется вперед как целое. Нельзя обойтись без общей целостности орга­низма, основанной на развитой гармонии между фи­зиологическими партнерами. Мы должны опираться на законы и условия, управляющие взаимозависимы­ми действиями органов, а не на вмешательстве в фун­кции какого-то одного органа. Вместо попыток к при­нуждению Природы подчиняться и соответствовать нашим мелким целям мы должны приспособить самих себя к ее великим целям. Мы должны привести в по­рядок наш физиологический дом, и не с помощью ми­риад локальных лечений, как то склонны делать врачи с финансовой заинтересованностью в наших страдани­ях, а путем должной адаптации себя к упорядоченной гармонии Природы, от которой зависит само суще­ствование каждого органа в нашем организме. Мы не можем ожидать, что Природа сама изменится и при­способится к нашим патологическим влечениям и эго­истическим целям. Мы должны соответствовать ей. Закон и Порядок нельзя игнорировать ради особой какой-то выгоды вашей или моей. Что бы ни происхо­дило, оно предполагает существование предшествую­щих сил и предыдущих условий, определяющих курс последующих событий. Дегенеративные элементы су­ществуют лишь потому, что были порождены предше­ствующими им причинами. Элементы, внедренные тен­денциями разложения, различным образом смешива­ются и взаимодействуют со здоровыми тенденциями. Наше предпочтение замкнутых пространств заставляет нас выискивать нарушения в дегенеративном про­цессе и мешает распознать единство болезни.

Мы не только создали множество болезней, но и не сумели провести различия между дегенерацией, с одной стороны, и борьбой жизни против дегенерации и ее причин — с другой.

Тем самым оборонительное и восстановительное физиологические действия класси­фицируются дегенеративным подходом как болезнь. Мы не можем проводить различия между физиологи­ей и патологией, между жизнью и смертью. И как прямое следствие этого мы направляем наши предпо­лагаемые целительные мероприятия не на причины дегенерации, а на жизненные усилия по восстановле­нию здоровья. И это верно в отношении не только прежних медицинских школ, но и более новых безле­карственных школ. В каждой важной частности, кро­ме своих соответствующих модальностей, эти новые школы так называемого лечения являются аллопати­ческими с самого начала. Вся их концепция жизни, здоровья, болезни, причинности, лечения аллопатичес­кая, означающая, что их представления в основном те же, что и медика-дикаря. Лечебные средства, чудеса, магические силы, чудотворные заклинания, «лекар­ства», лжеболеутоляющие средства, успокоительная болтовня, метафизическая чушь, спиритуалистический вздор, шутовские трюки с физиологией отнимают про­странство для радикального лечения. Терзать, искрив­лять, растягивать, подвергать электрическому воздей­ствию, замораживать, наводнять и т.п. организм, иг­норируя истинные причины; прибегать к ментальным, физическим, механическим, электрическим, тепловым, химическим методам стимуляции и подавления функ­ций организма, пренебрегая следованием стройной гар­монии Природы — такое лечение никогда нельзя пре­подносить народу как Натуральное Лечение. Уже боль­шое число людей переросли подложные «естественные методы», и врач, который не находится впереди этих людей, в конечном итоге окажется позади них. Так называемая медицинская наука состоит из обилия нерешенной путаницы. И лишь после многих лет пе­чальных неудач врачи учатся освобождаться от слепой и неразумной самоуверенности, насажденной обу­чением в медицинских колледжах. К сожалению, мно­гие их них вследствие коммерциализации, умственной лености, доверчивости или легковерия так никогда и не освобождаются от слепой веры в лечебные способ­ности лекарственных средств. Те из нас, кто исповеду­ет веру лишь в естественные средства, предоставляют Природе и возможность, и силу исцеления. И когда мы это делаем, наш успех оказывается гораздо боль­шим. Однако есть слишком много «лечений», подме­няющих лечение природное. Но разумная часть наше­го народа все больше устает от одурачивания псевдооткрытиями и лжелечебными средствами, постоянно манипулируемыми перед глазами доверчивой публики профессиональными медиками.

Однако существует все еще множество людей, которые «скорее умрут, нежели будут думать» и про­должают следовать глупой практике обретения за не­сколько долларов пестрых, «лоскутных» средств для избавления от последствий, связанных с длительны­ми пристрастиями. Но эта категория людей стано­вится все более малочисленной по мере распростра­нения знаний о правильных принципах лечения.

Токсемия

Токсемия — это присутствие в крови, лимфе, сек­рете и клетках такого вещества из любого источника, которое, находясь в избыточном количестве, нару­шает органические функции. Токсемия означает присутствие слишком большого процента токсинов в тка­нях и жидкостях организма. В организме постоянно имеется нормальное количество токсинов. Они ста­новятся врагами жизни лишь тогда, когда создаются условия для их накопления сверх нормы.

Токсины являются следствием обычного разруше­ния тканей организма в процессе жизнедеятельности. При нормальных процессах выделения токсины удаля­ются сразу же после того, как они образуются. Это поддерживает кровь и лимфу в чистом и свежем состо­янии, результатом чего и является здоровье. Если лее выделение нарушено или заторможено, из-за чего ток­сины не удаляются из организма сразу же после обра­зования, они накапливаются в организме, вызывая ток­семию. В этой форме токсемия есть отравление орга­низма его собственными накоплениями — отходами.

Эффективное выделение возможно при достаточ­ном обеспечении нервной энергии. Нервная энергия уменьшается вследствие любого действия, соверше­ние которого превышает компенсаторную, или вос­становительную, способность организма. Любой об­раз жизни, который вызывает уменьшение нервной энергии, т.е. иннервацию, обязательно тормозит вы­деление, что и создает условия для отравления орга­низма собственными накопленными отходами.

Под иннервацией подразделяется состояние фун­кциональной ослабленности и ослабленности жизнен­ной силы. Все функции различных органов челове­ческого организма находятся под контролем нервной системы и являются сильными или слабыми в зави­симости от того, большим или малым объемом не­рвной энергии обладает организм. Обеспечение орга­низма нервной энергией изменяется по объему ежед­невно и ежечасно в зависимости от объема и харак­тера нашей деятельности — умственной, эмоциональ­ной, физической, физиологической, от характера окружающей нас среды. Нервная энергия расходуется при всех видах деятельности и восстанавливается и сохраняется в процессе сна и отдыха.

При нормаль­ных условиях природа дает организму возможность в процессе сна или отдыха полностью восстановить силы и энергию, затраченную в течение дня.

Но в современных условиях, когда каждый чело­век стремится к богатству, социальному престижу, вла­сти и продвижению, люди игнорируют сигнал природы к отдыху, выражаемый усталостью, и подгоняют себя стимуляторами. И постепенно с каждым днем они ут­рачивают свои энергетические ресурсы, в результате чего понижается уровень их физиологической активности.

За иннервацией всегда следует нарушение функ­ции; функция ослабевает, что приводит к серьезным расстройствам. В результате уменьшения нервной энергии происходит ослабление в той или иной сте­пени всех функций организма, при этом больше все­го страдают слабые органы. Задержка выделения, не­правильное пищеварение, нарушение секреции и экс­креции, торможение деятельности желез и т.д. — все это следствие нехватки нервной энергии.

Очищение — понятие, применяемое по отноше­нию к физиологическим процессам, с помощью кото­рых все отходы и токсичные вещества удаляются из клеток и организма.

Очищение — средство поддержа­ния чистоты внутренней среды организма. Огромное значение этой чистоты можно оценить по тому факту, что подавление мочевыделения в течение пятидесяти двух часов приводит к смерти. Количества двуокиси углерода, выделяемого из организма за день, при за­держке его хватило бы для того, чтобы многократно убить человека. Если перекрыть рану, прекратить ее очищение, наступает сепсис и вероятна скорая смерть.

Болезнь есть результат накопления токсичных от­ходов в тканях организма. При нарушении функций кишечника, почек, печени происходит аккумуляция аутогенных ядов. Данные органы находятся под кон­тролем нервной системы, целостность которой и оп­ределяет их эффективность. Выделение — фундамен­тальная функция живого организма. И если этой фун­кции не мешают вредные привычки человека, она бу­дет адекватно функции поглощения. Организм начи­нает страдать от избытка токсинов лишь при наруше­нии выделения.

Иннервация снижает также способность организ­ма усваивать пищу. Пища, подвергаясь распаду в же­лудочно-кишечном тракте, выделяет целый ряд ядов, попадающих в кровоток и отравляющих клетки и тка­ни организма. Отравление происходит значительно чаще по причине неусвоения пищи, и необязательно плохой, нежели по другим причинам.

Пищеваритель­ные соки здорового человека способны разрушать токсины, образующиеся в пищеварительном тракте. Но вследствие привычки к перееданию, неправильного со­четания пищи, ее поспешного приема, плохого пере­жевывания, приема пищи при лихорадке, дискомфорте пищеварительные органы слабеют, а их секреция так нарушается, что больше не в состоянии защищать организм. Они утрачивают свои иммунные способно­сти и допускают возможность отравления. Наконец, наступает время, когда систематическое отравление превышает норму, сопротивляемость организма па­дает, естественный иммунитет подавляется и насту­пает острое заболевание.

Распад углеводов (ферментация) и белков (гние­ние) порождает разные токсины и вызывает разные болезни. Самые ядовитые токсины образуются при распаде белков. Если с ними не бороться, белковое отравление ведет к дегенерации, ибо лишает орга­низм возможности конструктивного физиологичес­кого развития.

Корни инфекции

То, что называется современной медицинской на­укой, относится к фантазерам и фантазиям. Она ме­няет свои фантазии и причуды с большой скоростью, хотя и редко отказывается от прежних фантазий при изобретении новых. Когда было принято выдавать микробы за причину болезней, эти фантазеры потра­тили годы на попытки найти микроб для каждой из так называемых болезней, и старых и новых. Это при­вело к прихоти иммунизации и попыткам найти сы­воротку или вакцину для предотвращения так назы­ваемой болезни и лечить ее вакцинами и сыворотка­ми. Позже открытие роли эндокринных желез, ранее объявленных бесполезными рудиментами, сохранив­шимися от предполагаемой антропоидной стадии раз­вития человека, вызвало к жизни безумную попытку доказать, что все так называемые болезни являются следствием дисбаланса эндокринной системы и что надо лечить все болезни экстрактами и порошками из этой железы, а также операциями на ней и т.п. Далее пришло открытие витаминов и «болезней не­достаточности» и возникло желание доказать, что все болезни есть результат витаминной недостаточности; появилась и причуда давать от всего витамины. Даже вредные последствия хронического алкоголизма объявлялись следствием витаминной недостаточнос­ти, а не приема алкоголя.

Все эти три фантазии в «витрине» медицины ныне соперничают друг с другом за первое место. Они вы­нуждены конкурировать между собой во имя хирур­гии и новых лекарств, о которых часто дают объяв­ления. Несколько лет назад медицина манипулиро­вала идеей использования змеиного яда для лечения так называемых болезней. И какое-то время казалось, что он призван стать долгожданной и долгоискомой панацеей. И, вероятно, этот яд добился бы завидного отличия как панацея, если бы на свет не появилась «искусственная лихорадка» с замечатель­ными «излучениями» широкого спектра «заболева­ний». Казалось, вступала в силу еще одна панацея. Но увы и увы! Каждый раз как «медицинская наука» объявляет, что она имеет в своих руках панацею, на это место появляется другой претендент и отвлекает внимание от прежней панацеи. И искусственная ли­хорадка должна была уступить место на первых стра­ницах газет сульфаниламиду. И этот новый яд обе­щает достичь «вершины», которую уступил ему яд змеиный.

Два года назад появился «сон с заморозкой» («за­мороженный сон»), который сделал хороший старт к успеху. Но и он «сошел с дистанции». Видимо, пото­му, что его пропагандисты подобрали плохого газет­ного агента.

Никакие из этих современных панацей так и не смогли достичь столь широкого применения или до­биться такого высокого процента излечиваемости, как старинная мода на кровопускание, существовавшая две тысячи лет. Возможно, именно Гиппократ, «отец медицины», и начал эти чудачества, которые сохра­нялись вплоть до времени наших отцов.

Несколько лет назад началась очередная медицинская фантазия, пик популярности которой продолжался дольше мно­гих современных «чудес» и которая все еще пользу­ется благосклонностью сынов Гиппократа. Я имею в виду причуду относить все так называемые болезни к неким «корням инфекции» и исцеление «болезней» путем удаления этих «корней». Существует стрем­ление объяснить большинство «болезней» «коренной инфекцией» и лечить их путем удаления органов тела. Что же такое «корень инфекции»? Это — центр, откуда распространяется инфекция. Но что такое ин­фекция? Она определяется как вторжение в организм патогенных микробов, хотя сторонники «коренной инфекции» часто под этим имеют в виду или «мик­робную инфекцию», или «гнойную инфекцию», под которой понимается истечение гноя из абсцесса. Сер­дечные заболевания, сумасшествие, несварение же­лудка, болезни почек, анемия, ревматизм, артрит, невроз, эпилепсия и многие другие состояния были отнесены своим происхождением к «коренным ин­фекциям».

Зубы вырывали, гланды вырезали, носовые пазу­хи дренировали, желчный пузырь удаляли, аппендикс отрезали, матку и трубы вылущивали, предстатель­ную железу и семенные протоки ликвидировали, дабы излечить «болезнь» в организме. Причуда удаления «корней инфекции» стала национальной угрозой. Бе­зумие это стало столь большим, что, какая бы «бо­лезнь» ни появлялась у мужчины или женщины, ее требовали лечить операцией. Но любой орган нельзя доводить до абсцесса, чтобы потом удалять его как «корень инфекции».

Тонны здоровых зубов были при­несены в жертву в поисках «корня гниения». Доктор В. Алварес писал, что «на практике сначала выдерги­вается зуб и, если пациент возвращается неудовлет­воренный, тогда смотрят, что же все-таки у него про­исходит». Многие эпилептики жертвуют без пользы своим ртом, полным зубов. Тысячи больных ревма­тическим артритом пострадали от утраты всех своих Зубов ради «лечения». Трагедия процедуры «лече­ния» зубов заключалась не столько в удалении гной­ных зубов, сколько в неразборчивом принесении в жертву зубов здоровых. Гланды удалялись столь же без разбора, как и зубы. В армейских госпиталях во время войны, которая велась «чтобы покончить с войной», вырезанные гланды выносились ежедневно полными ведрами. Так же вольно удалялись и аппендик­сы. И все упомянутые органы приносились неразбор­чиво в жертву на алтарь фантазии «коренной инфек­ции». И этому не видно конца. Такая практика все еще прибыльна, а публика продолжает быть довер­чивой. При этом повсюду признается, что «радикаль­ное лечение» «коренной инфекции» (удаление зубов, гланд, желчного пузыря, аппендикса, матки и т.д.) зачастую дает невысокий эффект или он вообще от­сутствует.

Кроме того, наблюдается много случаев, когда никакой «коренной инфекции» вообще нет. Упомянутый доктор Алварес писал: «Поскольку в большинстве случаев полным удалением «коренной инфекции» часто нельзя излечить ни артрит, ни дру­гие болезни, то давайте будем более честными и ос­торожными со своими пациентами».

Верно утверждение, что удаление одного или не­скольких «корней инфекции» не в состоянии изле­чить болезнь. Но в равной мере верно и то, что у многих явно здоровых людей имеются «корни ин­фекции», которые, как выясняется, не причиняют им вреда. Алварес пишет: «Определенно тысячи лю­дей, которые за последние тридцать — сорок лет успешно жевали мертвыми зубами (без признаков «коренной инфекции»), должны быть благодарны­ми за то, что сии радикальные идеи не торжествова­ли в период их юности». Несколько лет назад док­тор С. Хардинг заметил: «Надо помнить несколько вещей. Снова и снова выявляются сильные и со здо­ровой внешностью люди с крупными альвеолярны­ми абсцессами, которые у них были многие годы. И они утверждают, что у них никогда не было ни го­ловной боли, ни приступов ревматизма и они не нуж­дались во враче».

У медиков нет знания истинной причины болез­ней, и это плюс скоропалительный и неразборчивый диагноз побуждают их посылать больного к дантис­ту для выдергивания зубов или к хирургу для удале­ния других органов: ведь классические медицинские «знания» требовали обнаружения и удаления «ко­ренной инфекции»! Часто у больного было несколь­ко «корней инфекции», удаленных в процессе «болезни»; что, однако, не приносило пользы. Молено привести случай полиартрита у женщины, попавшей под наше наблюдение.

Почти каждый подвижный су­став в ее теле был поражен. В таком мучительном состоянии она находилась долгие шесть лет, притом с прогрессивным ухудшением состояния. За это вре­мя она лечилась у нескольких врачей в трех или че­тырех больницах. Болезнь возникла сначала в одной лодыжке. Врачи начали лечить с удаления одного яич­ника и аппендикса.

Затем, по мере ухудшения состо­яния, были удалены гланды. Но женщине станови­лось все хуже: стали поражаться другие суставы. Потом ей удалили шестнадцать зубов. Но состояние ухудшалось. Удалили желчный пузырь, после чего пос­ледовало обострение болезни. В качестве последней меры по ее спасению была сделана пангистероэктомия — удаление матки, обеих труб и оставшегося яичника. Но и после этой операции ей становилось все хуже и хуже. И тогда врачи сказали, что они, хотя и устранили все причины ее болезни, не пони­мают, почему она не поправляется. Больше они не могли ничего для нее сделать.

Что может иметь общего воспаленная или увели­ченная миндалевидная железа с причиной патологии где-то в организме? Явно ничего. Первичным должно быть что-то иное, а удаление железы это что-то иное не устраняет. Можно ли считать, что увеличенные гланды и аденоиды являются собственной причиной их заболевания? А если не могут, то и их удаление не устраняет эту причину. Если в деснах гной, являются ли сами десны его причиной? И если не десны причи­на, то как может устранение «болезни» в ткани дес­ны заставить исчезнуть «болезнь» где-то еще?

Мы не отрицаем, что абсцессы действительно об­разуются, как и то, что гной иногда всасывается и что это всасывание опасно для организма. Но разве мы не видим опасности, вызываемой и гноем от ко­ровьей оспы при вакцинации? Так называемая имму­низация с помощью вакцин и сывороток есть форма инфекции. А инфекция от вакцинации не более же­лательна, чем аутоинфекция от «корня инфекции». Ни один вид инфекции не лучше иного ее вида. Все инфекции являются формой септического отравле­ния. Это — продукт белкового разложения. Назови­те его вакциной (гноем), кишечной инфекцией, гной­никами, гонореей, сифилисом и т.д. — все это ре­зультат белкового разложения.
Образование гноя в организме может содейство­вать возникновению «болезни» в любой его части, если его сопротивляемость столь низкая, что вызы­вает общее разложение (дезинтеграцию). Однако уда­ление этого гноя не устраняет причину, как и не вы­зывает необходимость в удалении органа для очище­ния от абсцесса. Удаление «корня инфекции» лишь временно сдерживает всеобщую его абсорбцию (вса­сывание), но никогда не ликвидирует настоящую при­чину, которая и ответственна в первую очередь за абсцесс.

Предположим, микробная теория верна. Предположим, бактерии поразили миндалевидную железу. Предположим, из этой «коренной инфекции» они попали в кровоток и достигли колен, лодыжек и плеч. Предположим, артрит существует в каждом из этих суставов. Теперь каждый пораженный сустав является вторичным «корнем инфекции», и из каж­дого из этих суставов микробы могут возбудить ин­фекцию других суставов и органов. Но если это так, то можно ли лечить артрит через удаление миндале­видных желез? И не станет ли необходимым также удаление каждого пораженного сустава? А если по­раженным окажется сердце, будет ли излечена болезнь без удаления самого сердца? И не будет ли тогда необходимым удаление вообще всех «корней инфекции»?

Доктор Тилден правильно писал: «Лечить «ко­рень инфекции» как единственную первоначальную причину этих заболеваний (болезни сердца, артрит и другие) и в то же время игнорировать значительные явления в образе жизни больного, которые подрыва­ют сопротивляемость и снижают важность питания, означает переоценивать мелочи, не замечая главного (дословно: «остановиться в напряжении перед мош­кой и проглотить верблюда»). Если бы рвение, про­являемое при розыске малых скоплений гноя в орга­низме, было обращено на выявление и исправление явно вредных привычек, то польза для больного и общества была бы неизмеримо большей».

Здоровье прежде всего

Так называемые научные исследования обеспечи­ли мир людей ненужными примерами, чтобы вызвать у них страх, и сделали это намеренно, дабы заста­вить их отказаться от самопомощи и опоры на самих себя, вселив в них лишь шаткую надежду на науку.

Исследователи злонамеренно и лживо излагали устрашающую историю о том, что мир наводнен мно­жеством микроскопических и ультрамикроскопичес­ких существ, против которых нет никакой защиты и разрушительные действия которых мы можем избе­жать лишь в привязке — т.е. рабстве, порожденном страхом, — к человеку с медицинской иглой.

Специалисты по сывороткам говорят нам: «Жи­вите, как вам нравится, ешьте любые отбросы и мяс­ную гниль, к чему влекут вас ваши плотоядные на­клонности, культивируйте любые порочные привыч­ки, к которым ведут ваши страстные желания, нару­шайте любые законы вашей жизни, кутите, предавай­тесь излишествам по вашему усмотрению. А мы в лаборатории извлечем из тел наших жертвенных жи­вотных сыворотки и будем делать вам прививки про­тив неизбежных последствий вашего неправильного поведения».

Они убеждают нас отказаться от искренних на­дежд на достижение целостности во имя случайных обещаний какого-то «чуда» или спасения. Но они забывают упомянуть, что сыворотки, производство которых составляет прибыльный бизнес, наверняка влекут за собой длинную цепочку настоящих поро­ков, которые часто длятся дольше, чем обещанная от этих сывороток предполагаемая польза. Зависимость от искусственных средств сохранения человека породила слишком большое пренебрежение естествен­ной его сохранностью, которая единственно может гарантировать силу индивида и здоровье всей нации.

Каждой так называемой болезни предшествует более или менее длительный предварительный пери­од, в течение которого происходят нарушения гигие­ны, и хотя им противодействует природная сопро­тивляемость, однако наступает наконец момент, когда систематически возникающая в результате этого интоксикация берет верх и сопротивляемость падает, природный иммунитет исчезает, и лишь тогда, если это вообще происходит, микробы могут нанести ка­кой-то вред. Микробы распространены повсюду в природе. Человеческое сообщество переполнено ба­циллами туберкулеза, которые находятся во многих видах пищи. И, несмотря на это, не у каждого развивается туберкулез.

Здоровые и крепкие люди просто смеются над этими мелкими существами.

Лишь те, кто ослаблен нездоровым образом жиз­ни, плохим питанием и неправильным психологичес­ким настроем, могут стать жертвами «плохих мик­робов». Инфекция, будь то паразитарная или мик­робная, есть следствие не случайности, а самой «по­чвы». Плохие «почвенные» условия — результат пло­хого поведения и все неправильные действия оказы­вают негативное влияние на организм. Скопления микробов возможны только там, где есть слабая при­родная сопротивляемость. Ее отсутствие и есть не­посредственная причина инфекций. При этом даже малейшего контакта с микробами достаточно для воз­никновения инфекции. «Почва» имеет большее зна­чение, чем «микроб». Инфекция и дегенерация могут появиться, лишь когда «почва» плохо удобряется и не обеспечивается должным питанием. Организм, который деградировал до простого «бульона», довел себя до такого состояния своими собственными на­рушениями. Подверженность организма инфекции соответствует степени его ослабления.

Просто разрушение так называемых патогенных организмов не является защитой здоровья, и если не будет устранен сам корень болезненного состояния радикальными целебными средствами, другие орга­низмы и прочие симптомы вскоре вытеснят прежние, искусственно подавленные. При самом простом раз­мышлении ясно, что физически невозможно охватить все микробы — сегодняшние и будущие — ядами (лекарствами), «лечением», инъекциями всевозмож­ных сывороток во имя пресловутой «иммунизации» от легиона «заразных болезней». Врожденная целос­тность организма и есть наша лучшая собственная защита, а соответствующие силы для физиологичес­ких средств защиты дает окружающая природная среда — пища, воздух, вода и солнечный свет. Так, защитная сила эпителиальных тканей зависит от дол­жного питания. Питание также определяет, будут ли микробы паразитарными или симбиотами по отноше­нию к нам. Бактериальные токсины являются мета­болическими продуктами бактериальной активности, причем их характер определяется привычками пита­ния больного. Сопротивляемость как одна из сторон интегральной целостности организма зависит от на­шего поведения. Невозможно полностью разрушить бактериальную деятельность, и если бы это было сде­лано, то с фатальными последствиями для всех ос­тальных форм жизни. Мы не в состоянии избежать всех контактов с микроорганизмами, и это обязыва­ет нас строить и поддерживать нашу защиту от все­возможного вреда, который они могут нам нанести. И лучше всего это делать не искусственными сред­ствами, которые приносят организму собственные беды, а естественными средствами, которые восста­навливают и поддерживают целостность организма, которая способствует предупреждению и исцеляет наши болезни. Цельность — здоровье — есть наша лучшая защита, и это зависит от нескольких простых естественных условий.

Чтобы инфекция возникла, надо находиться в опасной близости к ней и быть подверженным ей. Что проявляется больше всего при паразитарной или бактериальной инфекции — так это потеря сопро­тивляемости из-за неправильного поведения, что при­водит к ослаблению сил организма. Мы убеждены, что организм меняет свои общие средства защиты в зависимости от различных требований и в соответ­ствии с характером каждой новой связи. При воз­никновении инфекции организм вынужден перестра­ивать свои средства защиты.

Будет ли это временный иммунитет или обычный, нормальный, зависит от того, как мы в дальнейшем построим свою жизнь. «Вре­менный» иммунитет — тот, который не сопровожда­ется снижением подверженности организма микро­бам. Специалисты по сывороткам, экспериментируя именно с «временным» иммунитетом, вмешиваются в ранее установленные связи организма, являющиеся неприкосновенными, святыми для целостности орга­низма и нормального иммунитета.

Компромиссы науки

Герой романа А. Кронина «Цитадель» доктор Мэнсон в качестве своего главного принципа принял девиз: «Ничего не принимать на веру». Он настойчи­во стремился во всем дойти до сути — «до корня, до дна» — путем исследований и всего такого прочего. Однажды в начале карьеры его попросили подписать направление для помещения больного в психиатри­ческую больницу. Но Мэнсон отказался подписать его без предварительного (согласно его принципа) осмотра больного, несмотря на заверения лечащего врача, что есть явные признаки: больной страдает ос­трой манией самоубийства.

При осмотре больного Мэнсон нашел физичес­кие изменения — застывшие черты, опухшее лицо, отвердевшие ноздри, восковую кожу и т.д., а также признаки, свидетельствующие о слабоумии. Но док­тор Мэнсон не был этим удовлетворен: «Почему, по­чему, — продолжал он спрашивать себя, — Хьюз разговаривает таким образом? Предположим, он выжил из ума, но что является причиной всего этого? Ведь раньше-то он был всегда счастливым, довольным, дружелюбным, все шло хорошо. Почему без всякой причины он так изменился? Должна быть при­чина, — упорно думал Мэнсон, — симптомы так просто не появляются». В поисках разгадки он инстинк­тивно протянул руку и дотронулся до одутловатого лица больного, отметив при этом, что давление паль­ца не оставило никакого следа на отечной щеке. И вдруг его осенило: «Почему отек не отреагировал на давле­ние? Потому что, — и его сердце подпрыгнуло, — по­тому что это не просто отек, а заболевание — микседема. Вот это-то и есть у больного, о Боже!» Но не надо торопиться. Он взял себя в руки, он не должен быть азартным игроком, он должен двигаться даль­ше осторожно, медленно, уверенно! Сдерживая себя, он поднял руки больного — да, кожа сухая и грубая, пальцы на концах утолщены. Температура — ниже нормы. Он не спеша закончил осмотр больного, осво­бождаясь от волны нервного подъема. Каждый пока­затель и каждый симптом — все составляло картин­ку-разгадку: замедленное, спутанное мышление с при­ступами раздражительности и навязчивой тягой к са­моубийству. Триумф полной картины был прекрас­ным! Триумф! Но в чем триумф? — он поставил ди­агноз: больной болен психически, потому что болен телесно: он страдает недостаточностью щитовидной железы, а это абсолютно четкая картина микседемы. К чему все это свелось? А к тому, что молодой док­тор нашел все признаки и симптомы патологии, ка­кие мог найти, сгруппировал их и нашел этой группе название. Это и есть диагноз, диагностировать — зна­чит найти и дать название симптомокомплексу. Но это не значит найти саму причину. Диагноз игнори­рует причину. Он выискивает только патологию. Был ли ответом диагноз: причина — недостаточность щи­товидной железы? Нет, это всего лишь звено в цепи. А что вызвало эту недостаточность? Ни доктору Мэнсону, ни доктору Кронину не приходило в голову, что у недостаточности щитовидной железы есть своя причина. Медики так привыкли считать патологию в качестве причины, что и данный случай не выходил за эти рамки. И соответственно лечение было направ­лено не на истинную причину, а на лечение недоста­точности щитовидной железы. «Прошло несколько дней беспокойства и тревож­ного ожидания, прежде чем Хьюз стал реагировать на лечение. Реакция эта оказалась чудесной. Через полмесяца он встал с постели, а через два месяца вернулся к работе».

Прекрасная история! Но опытный врач знает, что такие случаи редко кончаются подобным образом. Даже если за приемом лекарства от болезни щито­видной железы и следует временный положительный эффект, он может продолжаться лишь до тех пор, пока принимается лекарство, используемое при этом в растущих дозах. Прием лекарства не устраняет при­чину самой болезни, т.е. является паллиативом. И как только прием препарата прекращается, болезнь начинает постепенно возвращаться в прежнее состо­яние, ибо работа щитовидной железы по-прежнему нарушена и причины ее поломки продолжают дей­ствовать. Костыль убран, и калека может продол­жать лишь ковылять.

Доктор Кронин лечил своего пациента по науке. А доктор Мэнсон проявил добросовестность в ос­мотре и лечении на сегодняшний день. В поиске при­чины болезни он следовал научному подходу лишь до половины пути. Но он не разобрался в самой щи­товидной железе, чтобы найти причины нарушения ее работы, потому что, лишь найдя и устранив пер­вичные причины, он смог бы предотвратить рецидивы заболевания. Недостаточная функция щитовидной железы не есть причина недостаточности этой функции, недостаток секрета щитовидной железы не яв­ляется причиной его недостатка. Прием экстракта (от овцы или свиньи) не поднимет функцию этой железы. Какой бы «научной» ни была эта процедура, она является полностью неадекватной для устранения настоящей причины болезни в данном случае.

Аллергия

Сенная лихорадка, астма, крапивница — наибо­лее распространенные виды страданий, которые, как полагают, есть следствие аллергии. К числу аллерги­ческих состояний относят также мигреневые голов­ные боли. В одном из еженедельных изданий была напечатана пространная статья об аллергии под на­званием «А может, именно ваша жена и вызывает у вас болезнь?». Из статьи мы узнаем, что микроско­пические частицы женского волоса и ее кожи, пудра, перхоть могут вызвать симптомы простуды, чихание, прочий дискомфорт, что холодная вода (в ванне) мо­жет вызвать аллергические реакции. Автор статьи сообщает, что от 10 до 13 млн. американцев страда­ют от сенной лихорадки и прочих аллергических симп­томов. Многие из них страдают с ранней весны от пыльцы последовательно произрастающих растений — цветов, травы, кустарников и деревьев. Пик страда­ний наступает в середине августа. В августе амбро­зия полыннолистная и кедр начинают стряхивать с себя пыльцу. Далее автор пишет, что если богатые люди могут укрыться от этого в менее подвержен­ных местах или установить в своем доме кондицио­неры с фильтрами от пыльцы или уйти в виртуаль­ный отпуск в период ежегодной эпидемии сенной ли­хорадки, то большинство ее жертв привязаны к мес­ту своей работы и каждодневному образу жизни, под­вергая себя страданиям, — постоянно чихают и каш­ляют. Иные, напоминает автор, «испробовали фильт­ры для носа, которые снижают объем вдыхаемой пыльцы при каждом акте дыхания». Статья также содер­жит краткое описание фантастической, химеричес­кой теории о причинах аллергии, которое, как пола­гаю, взято из книги М. Коэна и его дочери Джун Коэн «Ваша аллергия и что с ней делать». Вкратце теория сводится к тому, что организм вырабатывает антитела (бактериолизины), чтобы убивать микробы и детоксицировать эти вещества. Раз организм про­явил способность к выработке антител, то он будет реагировать на любое чуждое вещество — будь то «опасные живые болезнетворные микробы» или ве­щества неживые — с помощью производства антител и тем самым побуждать нас стать больными. Разре­шите привести цитату: «Независимо от причины, к сожалению, у некоторых людей неживые безвредные вещества заставляют клетки организма высвобождать вещество, которое является ядовитым. Такой вид от­равления, как следствие действия антител на безвред­ные неживые вещества, называется аллергической реакцией. При сенной лихорадке безвредное веще­ство, яростно атакуемое организмом, есть пыльца раз­ных растений, в частности амброзии полыннолистной. Что касается развития иммунитета при такой болезни, как тифозная лихорадка, то это относится и к развитию аллергии, за исключением того, что это скорее вторичное, нежели первичное проявление ал­лергического материала, создающего данные симп­томы. Обратимся к доктору Смиту (и к вам лично), если у вас аллергия на яйца. Вы съедаете несколько яиц и получаете некоторое количество белка, назы­ваемого альбумином, в ваш кровоток. Это — чужой белок. Обычно он ничего не сделал бы, ибо он неживой, не будет расти и распространяться.

Однако ан­титела для борьбы с ним начинают вырабатываться. Но ко времени их производства альбумин исчез и им не с чем бороться. Они готовы к борьбе, но у них нет врага.

Однако когда определенная часть яичного аль­бумина всасывается во второй раз, ваши клетки гото­вы действовать, ибо они выделили для них те антите­ла, которые атакуют альбумин. Набрасываясь на своих безвредных врагов, они вырабатывают яды, которые и вызывают хорошо известный аллергический шок. Подобного типа реакция может возникнуть у каждо­го», — пишет Коэн.

В одной из своих статей доктор Каттер писал: «Почти любое растение вдоль шоссе или в лесу мо­жет воздействовать на вас или на меня». Похоже, что человек и не принадлежит этой Земле и вся ок­ружающая его среда настроена враждебно ему. И теперь «впервые» говорится в статье, помещенной в американском еженедельнике «Американ уикли», «наука действительно знает, что происходит, когда у вас аллергия». И мы должны принять подобные аб­сурдные заявления, которые составляют то самое знание, которым владеет «наука»!

Но в них нет на­уки — это массовая беспочвенная спекуляция. И ко­нечно, новая «теория» будет стимулировать произ­водство лечебных средств, которые не лечат, а жерт­вы так называемой аллергии так и не получат помо­щи. Ни одна программа, основанная на теории, будто сенная лихорадка, астма, крапивница, мигрень, экзе­ма и т.д. являются аллергическими проявлениями, никогда не представляла собой ничего иного, как вре­менный и сомнительный паллиатив. Доктор Коэн «лает не на то дерево», если он воображает, что вышел на причину аллергии (чувствительность). Его рассужде­ния следуют хорошо известному медицинскому стан­дарту, а стандарт этот всегда был лишен каких-либо полезных результатов. Чувствительность не есть при­чина, это всего лишь звено в цепи. Даже если и пред­положить, что эта фантастическая теория правильна, то тогда надо признать, что производство антител для борьбы с безвредными веществами является аномаль­ным, а эта аномалия небеспричинна. Вновь обратим­ся к еженедельнику: «Существует известный Амери­канской медицинской ассоциации случай: муж впа­дал в реальный и сильный приступ кашля из-за астмы всякий раз, как только его жена проходила мимо него. Его врач сообщал: «Все его приступы — силь­ные, астматического типа, требующие приема эпинефрина для облегчения. И это он должен делать по ночам, если его жена находится дома.

Несколько лет они не могли спать ночью вместе на одной постели. Высказывалось предположение, что возбуждающим фактором были волосы жены. Похоже на это? Аме­риканская медицинская ассоциация предложила про­должить кожные тесты на аллергию и на возбужда­ющие вещества, заявив, что для изучения потребует­ся несколько сот веществ для нахождения возмож­ной причины в данном случае. Это было год назад. С тех пор до сведения общественности не было доведе­но никакого сообщения об этом».

Насколько же напрасным является изучение не­скольких сот веществ для отыскания возбуждающе­го материала! Таких случаев были тысячи. И из этого не выходило ничего, кроме ничтожного, а чаще всего вредного паллиативного результата.

Более важно знать, что делает человека чувстви­тельным, нежели к чему он чувствителен. Отбросим чушь, какой Коэны заполнили свою книгу, и на ми­нуту рассмотрим случай с сенной лихорадкой. При его рассмотрении мы обнаруживаем, что слизистая носа воспалена, а потому и чувствительна к раздра­жению! Именно раздражение и делает слизистую не­нормально чувствительной, т. е. чувствительной к нормальным элементам окружающей человека среды. Продолжая исследование, мы узнаем, что у боль­ного хронический катар, который был у него до того, как развивались симптомы сенной лихорадки. Выяс­няется, что и по окончании сезона сенной лихорадки и исчезновении далее ее симптомов у больного оста­ется катар. И зимой частые простуды. Углубляясь далее в наше исследование, мы находим у больного несварение (гастрит) желудка с постоянным в нем брожением и гнилостным разложением пищи в же­лудочном тракте. Первое развитие острого гастрита произошло еще в младенческом возрасте вслед за перееданием или большим возбуждением и прочими нервирующими воздействиями. Из-за неправильного ухода и неразумного питания гастрит стал хроничес­ким. А за частыми носовыми охлаждениями после­довали хронический катар и в конечном счете сенная лихорадка. Практически той же патологической эво­люции следовал и больной астмой, с той лишь разни­цей, что частые грудные простуды и бронхиты в кон­це концов развились в хронические бронхиты с той же воспалительной чувствительностью слизистой обо­лочки бронхов, наподобие той, что и в носовой поло­сти при сенной лихорадке.

Чтобы избавиться от астмы и сенной лихорадки, избавляйтесь от хронического катара, создающего их основу. А чтобы избавиться от катара, устраняйте его причину — ТОКСЕМИЮ.

Но и у самой токсе­мии много причин.

Шесть лет назад житель Бруклина, который на­прасно провел пять лет в штате Аризона с целью из­лечить астму с помощью прекрасного климата, при­шел в нашу «Школу здоровья».

Однажды по проше­ствии менее трех недель сын автора этой книги во­шел в солярий, где больной принимал солнечную ван­ну. Мальчик держал на руках кота.* Больной взял кота и погладил его несколько раз, затем вернул его мальчику. Глубоко вздохнув, он с облегчением ска­зал: «Если бы до того, как я пришел сюда, кот про-82
сто вошел в мою комнату, у меня начался бы при­ступ астмы».

Как же избавиться от самой причины чувстви­тельности, а не бегать всю жизнь от котов, собак, цветов и деревьев? Далее если бы вы могли позволить себе установить кондиционер со специальным филь­тром от пыльцы, захотели бы вы леить всю жизнь в таком доме? Или носить фильтр на носу с десятилет­него возраста до старости? И можете ли вы позво­лить себе оставлять свою работу или свое дело каж­дый сезон «сенной лихорадки» и уезжать в горы или на море? Лишь немногие люди могут позволить себе такую программу жизни, но и это лишь борьба с сим­птомами, а не устранение настоящих причин, ослаб­ляющих организм. И хотя автор из еженедельника заверяет нас, что «просто неудача заставляет этих больных страдать от сенной лихорадки там, где нор­мальные люди чувствуют себя совершенно здоровы­ми и не заражены этой болезнью», мы утверждаем, что эта аномалия имеет определенные и устанавлива­емые причины.

В 1918 году у автора этой книги появился пер­вый больной сенной лихорадкой. Это было летом в Сан-Антонио. У больной была сильная форма лихо­радки, и она страдала от нее уже несколько лет. Она быстро поправилась, живя в своей комнате. Она пе­рестала реагировать на пыльцу, кошек, собак, пухо­вые подушки, пудру или перхоть мужа. Она здорова до сего дня, прожив все эти годы в Сан-Антонио. Все случаи бронхиальной астмы и сенной лихорадки мож­но излечить таким же образом — путем устранения хронической токсемии.

Мы наблюдали это сотни раз, Даже в случаях с астмой, продолжавшейся двадцать лет. А как насчет «аллергии на яйца»? Это результат нарушения пищеварения или же приема пищи сверх ее усвояемости. Нормальный пищеварительный тракт, если он не перегружен, не позволит неусвоенному яичному белку войти в кровоток. Все белки — чуж­ды и ядовиты, если они входят в организм, не будучи подвержены преобразующим их пищеварительным процессам. Все сыворотки — это чуждые белки и могут вызывать анафилактический шок, т.е. сыворо­точное или белковое отравление. «Аллергические» проявления при введении сыворотки, тяжелее выз­ванных потреблением яиц. Мы не считаем яйца по­лезной пищей для человека и не отстаиваем частое их потребление. Но мы знаем, что при устранении токсемии и восстановлении нервной энергии усвое­ние и метаболизм нормализуются, а прежняя чув­ствительность к яйцам проходит. Восстановление здо­ровья способствует устранению всех раздражающих факторов, вызванных различными нарушениями здо­ровья. Здоровый человек адаптирован к своей есте­ственной среде. Естественные природные элементы, окружающие человека, становятся источниками дис­комфорта только в тех случаях, когда ослаблена его сопротивляемость. А когда она восстанавливается до нормы, прежним дискомфортам приходит конец.

Обманчивость диагноза

«Согласно нормам и стандартам аллопатии, пра­вильный рецепт может быть основан только на пра­вильном диагнозе. Традиционная старая школа меди­цины признает сотни болезней, каждая из которых является самостоятельным феноменом, возникающим по своим специфическим причинам, — в большин­стве случаев вызванным микробами. Из этого следу­ет, что каждую специфическую болезнь необходимо лечить специфическими лекарствами, вакцинами, сы­воротками и антитоксинами или же с помощью специфически разработанных хирургических операций. Отсюда очевидно, что неправильное лечебное сред­ство, примененное в каждом данном случае, не толь­ко окажется бесполезным, но может нанести серьез­ный вред. А если пять-десять процентов диагнозов, устанавливаемых в наших прекрасно оборудованных клиниках, ошибочные, то, как может врач применить правильное средство? Не будет ли кто любезен нам на это ответить?» (X. Линдляр, доктор медицины).

В своей книге «Чудаки, мошенники и врачи» Т.С. Хардинг пишет: «Но врач объявил, что ни один простой человек не может правильно диагностиро­вать свое собственное состояние.

Доктор Чарльз Мейо хвастливо заявил на хирургическом конгрессе в Ва­шингтоне в 1927 году, что его клиника добилась фе­номенальных результатов — 50% правильных диаг­нозов.

Сюда входили и результаты вскрытий умер­ших, чьи болезни были установлены в клинике. Лишь немногие будут, очевидно, оспаривать, что поспеш­ные диагнозы средних практиков, работающих в оди­ночку, являются правильными не более чем в одном случае из пяти. Ошибочность диагнозов по раку при лучших подручных средствах составляет от 30 до 40%».

Относительно лабораторных анализов он писал: «Дело в том, что очень долгое время была и остается трес­кучая болтовня в клинико-лабораторной работе и в основанных на ней сообщениях и докладах. Для эко­номии времени очень широко используются неопыт­ные технические работники. Врачи, которые не зна­ют, что означают эти слова, требуют «обычных» или «полных» анализов — обширные пробы на кровь, химические исследования крови и прочие тесты вновь я вновь требуются врачами на основании теории о том, что некий правильный диагноз каким-то обра­зом случайно вдруг появится. И очень часто все это очень дорогое (для больного) клиническое обследование производится прежде, чем больного физически обследует врач».

Доктор Хардинг не сообщает нам ничего нового о профессии медика, и тем не менее он один из первых, кто осуждает и опровергает других «лечащих» про­фессионалов, поскольку они «не в состоянии диагнос­тировать болезнь». Для простого человека врач — это опытный специалист, который может отличить «одну» болезнь от «другой» с достойной похвалы точностью. Простого человека обучали тому, что так называемые болезни есть специфические явления с симптомами и патологиями, которые столь явно выражены и инди­видуальны, что и на бегу можно их прочитать. Он не знает, насколько схожи эти «болезни» и насколько произволен дифференцированный диагноз так назы­ваемых болезней.

Поэтому первое, что он спрашивает у врача: «Доктор, а что у меня? »

Нынешняя мода — это групповая медицина. В клиниках формируются группы из специалистов по каждому органу и системе в организме человека. Боль­ной или больная идет в одну из этих клиник и прохо­дит через руки пятнадцати-двадцати специалистов, каждый из которых обследует и диагностирует свою часть организма больного. Каждый специалист опре­деляет состояние своего органа и части тела, став­ших объектом его специальности, и дает название отклонениям от нормы, которые он там нашел. Это и есть «болезнь».

После того как больной прошел че­рез руки двадцати таких специалистов, он уходит из клиники с двадцатью-тридцатью болезнями.

Но что действительно выявили эти специалис­ты? Они выявили симптомы. Ларинголог нашел ри­нит, синусит и тонзиллит. Гастроэнтеролог — хро­нический гастрит, энтерит, колит, проктит и холангит. Уролог — цистит и метрит и т.д. и т.п. Но каж­дая из так называемых болезней есть всего лишь локальное проявление общего катарального состоя­ния. Это лишь симптомы — последовательные и со­путствующие виды развития общего предшествую­щего состояния. И вместо того чтобы признать единство этих многих так называемых болезней, «науч­ная медицина » выделяет отдельные органы или час­ти тела для специфического лечения или удаления хирургическим путем. Группа специалистов собира­ет и объединяет свои мозги и решает, каков будет исход (прогноз) ваших многих болезней. Их мнения основаны на обычных результатах их собственных методов лечения и игнорировании других локаль­ных состояний. И как только больной уходит от них и их методов и обращается к другим методам, их прогноз перестает иметь какую-либо ценность. Вне пределов их собственной лечебной сферы врачи не имеют права на свое мнение.

Наш мир поразительно разнообразен. Это мир бесконечных изменений, возрастающих отклонений, расхождений, дивергенции, все больших дифферен­циаций. Разнообразие вокруг нас столь широко и без­гранично, что получило заслуженное наименование «постоянно множимое множество». Но в основе этого безграничного разнообразия лежит конечное един­ство. Науки рассматривают совершенство как един­ство. Единство и целостность явлений стали краеу­гольными камнями науки. Ни одна система мышле­ния и практики, которая отказывается признавать эти принципы, никогда не сможет стать наукой. Порядок и целостность, проявляемые во всех природных про­цессах, демонстрируют ее основополагающие един­ство и закономерность.

Здоровье (физиология) и болезнь (патология) не выпадают из принципа единства явлений. Какие бы ни появлялись «болезни», все они разные только по внешним признакам. В качестве разъяснения вариаций живых явлений «здоровье» и «болезнь» — удоб­ные термины. Но они не конечные реалии. «Совре­менная медицинская наука» продолжает верить в множество унитарных причин, во многие не связан­ные между собой явления, мириады специфических болезней и в необходимость многих лечебных средств от «болезней». Отсюда ее путаница, неясность, груп­повщина, провалы. Это не наука, и она не современ­на. Ее многие разделы — лишь хранилища фактов. Но эти факты не связаны между собой, не сведены в единую систему. Факты эти подобны бусинкам без нити, разбросанным по полу. Сегодняшняя медицина — это та же химия перед открытием ее законов; ее можно сравнить с астрономией до Ньютона и Кеплера, она в одном ряду с астрологией и алхимией. Фактически медики все еще ищут вечный эликсир, панацею, фи­лософский камень.

Закон и Порядок отсутствуют во всех школах так называемого лечения. Каждая из них и все они вместе верят в лекарства, чудеса, магичес­кие подходы, чудотворные заклинания, «всеобщие» причины и в специфические средства. Во всем (если исключить разновидности) так называемые безлекар­ственные школы с самого своего основания аллопа­тические.

Вся их концепция жизни, здоровья, болез­ни, лечения и т.д. — аллопатическая. А это означает, что их представления те же самые, что были у врачей «троглодитского периода».

Болезни рассматривают­ся ими как некие самостоятельные активные, имма­нентные, т.е. внутренне присущие, феномены, кау­зальные явления, сами по себе производящие зри­мые результаты. А само лечение — показное воин­ственное наступление на болезнь. Фактически — это война с организмом и его жизненными силами. Су­ществуют два генеральных процесса в так называе­мой болезни, а именно: а) процесс дегенерации, выз­ванный совместным действием всех повреждающих влияний, вступающих в контакт с организмом; б) борь­ба жизненных сил, направленная на защиту от этих повреждающих воздействий и восстановление от того урона, который они нанесли организму. Дегенерация представляет собой ретроградное преобразование, инволюцию или нисходящую вниз эволюцию с тен­денцией к распаду. Оборонительные реакции или процессы — явления одного ряда с реакциями и про­цессами здоровья, это жизненные или физиологичес­кие процессы, интенсифицируемые или модифициру­емые с целью принять чрезвычайный вызов для спа­сения жизни. Говоря словами доктора Тролла, «все острые заболевания есть кризы токсемичного пере­насыщения, которые все надо «лечить» безотноси­тельно к названию этих заболеваний». А в основе симптомов, симптомокомплексов  «специфической болезни», безграничного взаимодействия, физиоло­гического потока, его разнообразия и сложности, раз­личий и множественности проявлений лежит вечный и универсальный принцип единства — человеческий организм. Это «унитарное сообщество», по опреде­лению Вирхова, в котором все части взаимодейству­ют друг с другом для достижения единой цели, а именно — раскрытия и поддержания совершенного физиологического порядка. Проявления человеческо­го организма как в «болезни», так и в «здоровье» — это действие внутренних сил адаптации, которые всегда стремятся приспособить живой организм к окружа­ющей среде.

Наряду с развитием целостного параллельно про­исходит развитие его частей. Это верно и для цель­ности процессов и явлений, представляющих собой последовательно составные части внутренних про­цессов и явлений, начиная с самых крупных и кон­чая самыми малыми в организме. По мере того как организм становится больше и обретает собственную общую форму, каждый из его органов делает то же самое. В этом плане мы рассматриваем эти органы как необходимые группировки и видоизмененные для облегчения адаптации организма, но в то же время мы рассматриваем их не как различные' формы существования, а как составные части одно­го единого внутренне взаимосвязанного и взаимоза­висимого организма.

Мы знаем, что эволюция организма и эволюция его разных частей происходит повсеместно по одному и тому же образцу. Это рассуждение поможет нам понять многие вещи и прийти к истине. Однако никакие аналогии не могут быть точно совпадающими, и при рассмотрении любой аналогии между развитием организма и развитием болезни необходимо) иметь в виду, что болезнь не есть некий организм, не есть нечто самостоятельное, это лишь расширяющееся и возрастающее состояние. Термин «эволюция», как и многие другие, произвольно применяемые наукой, не имеет определенного значения. Патологическая эволюция, как я ее определяю, есть форма проявления расширения и завершения процесса дегенерации и может быть равным образом применена к механизму болезни, всегда подразумевая, что обратная метаморфоза не может иметь место без длительного действия причинной связи. Чем больше я изучаю стиль эволюции болезни, тем больше поражаюсь ее единству, даже при полном представлении о разнообразии ее форм и множественности стадий. Все болезни, представленные в нозологии (учение о болезнях и их классификации), — это всего лишь система результатов эволюции, которые, будучи представленными поверхностному наблюдателю как специфические и независимые друг от друга самостоятельные явления, являются результатом одной эволюции, всегда происходящей по одному и тому же образцу. Болезни не существуют («в своем роде», sui generis).

В каждом типе болезни, как и в совокупности типов, мультипликационность результатов постоян­но помогала переходу от более однородного к более разнородному состоянию. В последовательности «бо­лезни» от «низшего» (простого) к «высшему» (слож­ному) типу и соответственно более высокой ступени сложности многие факторы объединяются для осу­ществления патологической эволюции. В болезнях существуют различия, но не разновидности.

Имея в виду единство и цельность процесса па­тологии, мы заявляем, что диагноз не только обман­чив при практическом применении, но фундаментально неправомочен в принципе.

Он состоит в отыскании несуществующего и в дифференцировании не диф­ференцируемого.

Рациональный уход за больными

Делом каждого из нас должно стать знание при­родных резервов здоровой жизни, изобилия жизнен­ной силы и использования наиболее подходящих и самых сильных естественных средств в качестве про­стейших и самых эффективных для восстановления и укрепления здоровья, силы и молодости. Тот, кто хочет восстановить и обновить свой организм, нако­пивший за прошлые годы токсины, а не просто пы­таться его залатать, предпочтет природные, естествен­нее средства искусственным.

Я вспоминаю о тысячах людей, которые ежегодно отправляются на дальние расстояния к вновь от­крываемым минеральным источникам, чтобы напоить Себя насыщенными неорганическими солями, вода­ми, в надежде вновь обрести здоровье и укрепить свой организм — но только чтобы потом получить разочарование. Фрукты и овощи содержат больше минералов, чем большинство минеральных вод, при этом обладают преимуществом, будучи легко усваи­ваемыми организмом. Неорганические грубые мине­ралы в воде представляют собой лишь сильно раз­дражающую грязь, в то время как минералы фрук­тов и овощей являются необходимыми пищевыми элементами.

Минералы в воде всегда и неизбежно наносят вред организму, а минералы в фруктах и овощах всегда и непременно способствуют обновлению организма. Рас­пространенный прием древесного угля теми, кто стра­дает газами и несварением желудка, преподносит нам еще один поразительный пример нашей порочной при­вычки напрасного использования паллиативов вместо того, чтобы вносить радикальные коррективы в при­чины наших бед.

Древесный уголь притягивает к себе и конденсиру­ет много газов и выделений, почему он и используется, чтобы ослабить метеоризм и дискомфорт от несваре­ния желудка и запоров.

Однако читатель должен от­четливо знать, что подобное лечение оставляет причин­ные факторы незатронутыми. Древесный уголь не из­лечивает несварение желудка и запоры, но, давая неко­торое временное облегчение от таких дискомфортов, он поощряет игнорирование их причин и тем самым становится скорее явным злом, нежели приносит пользу.

Равным образом распространен прием пищевой соды при закислении желудка, вызванном брожени­ем. Многие тысячи страдальцев от несварения же­лудка применяют эту соду по нескольку раз в день ради кратковременной отсрочки дискомфорта, кото­рый она им приносит, и они ничего не делают для устранения причин хронического несварения своего желудка. Помимо того, что сода приносит лишь временное облегчение от дискомфорта и тем самым по­ощряет игнорирование истинных причин этих «бо­лезней», она имеет и другие, явно вредные послед­ствия, как-то: нейтрализация хлористоводородной (соляной) кислоты желудка, уничтожение пепсина в желудочном соке и витаминов в пище. Прием соды даже в качестве временного чрезвычайного средства всегда нежелателен. Указанные выше состояния ни­когда не имеют тенденций к исчезновению, а, наобо­рот, со временем все больше ухудшаются, если, при­чины не будут исправлены или устранены. Если мы хотим помешать развитию неизлечимого хроничес­кого состояния, эти функциональные расстройства не­обходимо предотвратить или устранить и излечить, а не продолжать страдать, довольствуясь иннервирующими паллиативными средствами.

Страдающие диспепсией получают баррели пеп­сина и панкреатина — и они продолжают страдать. Ежегодно проглатываются океаны «горькой соли» для избавления от несварения желудка. Но это не только не увеличивает желудочную секрецию, но фактичес­ки уменьшает выделение желудочного сока. В каче­стве стимулянта пищеварения многие употребляют алкоголь. Но он препятствует выработке пепсина и тем самым нарушает деятельность желудочного сока. Согласно сообщениям, в Англии ежегодно принима­ется семьдесят тонн слабительных пилюль, но без всякого излечения запоров. Мы довольно часто встре­чаемся с теми, кто регулярно с десяти лет и до пяти­десяти принимает слабительное и тем не менее про­должает иметь запоры. И все же они продолжают принимать эти «лечебные» средства, и когда одно из них прекращает лечить, они прибегают к другому. запоры лечат методами, неизбежно ухудшающими состояние. Слабительные, клизмы, ирригации кишечника, расширители прямой кишки, пшеничные отруби, агар-агар, семя «псиллиум», травяные составы и про­чие средства и методы, которые не имеют никакого воздействия на причины нарушения функции кишеч­ника — все это применяет также почти каждый аме­риканец. Потребители этих средств не преодолевают свой запор, а наоборот, он становится все более ус­тойчивым, толстый кишечник все больше слабеет, пока вовсе не «сядет» и, в конце концов, совсем лишается способности функционировать. Железы удаляются, зубы выдергиваются, аппендикс отрезается, яичники устраняются, желчный пузырь вырезается — короче, органы произвольно и без нужды приносятся в жер­тву, в то время как причины бед этих и других орга­нов оставляют нетронутыми, чтобы они продолжали свою разрушительную работу. Увеличенную щитовид­ную железу убирают, и если больной не умирает во время операции, то вследствие сохранения первона­чальных причин возникновения зоба оставшаяся часть железы увеличивается вновь. Удаляются опухоли, а их причины остаются. И впоследствии в этом же или другом месте развиваются другие опухоли. В резуль­тате операции в основном доброкачественные опухо­ли становятся злокачественными. Нам, говорят, что причины опухолей и рака неизвестны, и это позволя­ет нам постоянно игнорировать тот факт, что все, наносящее вред общему здоровью, и есть фактор воз­никновения этих состояний.

Применяются железистые экстракты, железы под­вергаются или облучению, или электролечению, или лекарственному лечению, а сами причины игнориру­ются. Если железы работают на износ, замедляют их функции; если они работают недостаточно эффектив­но, их стимулируют. Но факторы, ответственные за перенапряжение или недостаточность функциониро­вания, продолжают действовать, тем самым, продол­жая наносить вред железам и другим органам тела.

Я мог бы и дальше продолжать этот рассказ о модных методах «латания» организма — методах сти­муляции или подавления органов, отравления их кле­ток и тканей в глупой попытке заставить организм вести себя как здоровый, несмотря на сохранение повреждающих его причин, которые или игнориру­ются, или не осознаются. Но подобные суждения не приносят никакой пользы. Вся программа современ­ного лечения «болезней» иррациональна и вредна. Для облегчения боли, например, не следует, понятно, при­менять никакое средство или метод лечения, кото­рые имеют тенденцию лишать нервы их способности ощущать, чувствовать. Не боль надо устранять, а ее причину или создавшее ее условие.

Иначе это столь же «рационально», как использовать опиум для об­легчения боли от мозоли, оставляя на ноге узкую обувь, или же пытаться облегчить боль в каком-то месте организма без определения самого места ее возникновения.

Истории тех, кто приходит к нам, показывают, что их слабым местом является нервное истощение с функциональным ослаблением как органов пищева­рения, так и органов выделения. Все предшествую­щее лечение этих людей имело характер развития и сохранения аномалий в их организме. Врачи совер­шили большой прогресс в определении патологии и дифференциации болезненных состояний. Но это за­ставило их придавать слишком большое значение спе­цифическим местам патологии, что поэтому и полу­чало исключительно терапевтическое внимание. Па­тология общая и локальная прогрессирует и по форме и по стадиям. Она не только проходит различные стадии развития, но имеет тенденцию развиваться в разных направлениях от одного и того же места. На­чиная с нервного истощения, затем нарушения пищеварения и выделения, патология развивается, пока шаг за шагом, орган за органом, ткань за тканью не будут сильно поражены общим ослаблением организма, от­равлением и изнурением. Но обретенные подобным образом разные формы и разные «болезни» не обя­зательно требуют и соответствующей дифференциа­ции в средствах лечения. И они определенно не тре­буют временного паллиативного облегчения и симп­томатического подавления чего бы то ни было в орга­низме, на что сейчас мода.

Под целостностью болезни я имею в виду такую взаимосвязанную последовательность прогрессирую­щих результатов, которая объединяет вместе все так называемые болезненные состояния; так что бесчис­ленные «болезни» не есть единичные самостоятель­ные явления, а интегральные части единого процесса. Мы должны навсегда отказаться от предрассудка, что каждая так называемая болезнь является изолиро­ванным феноменом, появляющимся из ничего с тем, чтобы продолжиться, пока не уничтожит свою жерт­ву, или же превратиться обратно в ничто с помощью колдовства и сильных врачебных средств. Лишь при­родные процессы (работающие с естественными сред­ствами и жизненными силами) могут вновь дать ут­раченную или пониженную нервную энергию и вос­становить подорванную нервную систему. Это мож­но сделать только средствами и веществами, имма­нентные качества которых удовлетворяют текущие требования жизненных сил. Истинные средства — это те, постоянная тенденция которых заключается лишь в восстановлении здорового состояния. А средства, которые возбуждают или подавляют активность не­рвов: наркотики, лишающие нервной энергии, слаби­тельные, ввергающие усталый и перегруженный ки­шечник в сильное изнуряющее действие, — не явля­ются лечебными средствами. Истинно успокаиваю­щее средство — не лекарство, которое всего лишь прекращает нервную деятельность, а процесс удале­ния самой причины боли. Так называемые лекарствен­ное успокоительные являются неуспокоительными средствами. Поэтому гигиенист обязан с максималь­ной тщательностью сохранять жизненные силы свое­го пациента, обеспечивать ему любое условие, благо­приятное для выздоровления, и в практике избегать любых мер, оказавшихся вредными или опасными для организма больного. Ибо ни при каких обстоятель­ствах и ни при какой стадии так называемой болезни нет необходимости в использовании средств, имею­щих тенденцию наносить вред — непосредственный или отдаленный — постоянному здоровью больного. Нельзя приносить в жертву будущую целостность организма на алтарь терапевтического бога — немед­ленного временного облегчения от дискомфорта.

Естественные методы — это те средства и воз­действия, которые имеют явную жизненную и пита­тельную связь с живым организмом. Искусственные методы — это те средства и воздействия, которые имеют антижизненную и отравляющую связь с жи­вым организмом. Первые или доставляют питатель­ные вещества, или способствуют питанию, вторые — возбуждают и разрушают. Естественные методы вос­станавливают и обновляют; искусственные методы истощают и изнашивают. И мы не должны затруд­няться в нашем выборе между этими двумя группами методов.

Реформа и лечение

Мы живем в век, когда чувствительность и чувственность гораздо сильнее духовного и идеального. Высшие людские природные привязанности в большей или меньшей степени подчинены их аппетитам и желаниям. Животное доминирует и целиком совра­щено.

Люди склонны к сегодняшним удовольствиям и не думают о приговоре, который грядет. За отдельными исключениями окружающие нас люди руковод­ствуются низменными и унизительными аппетитами и раздутыми и растущими желаниями и страстями. У большинства людей разум является прислугой боль­ного тела, а высшие способности ума подчинены при­страстиям, а убеждениям позволили покоряться же­ланиям. Воля и высшие способности не контролиру­ются. Цели — низкие, наслаждения — низменные, излишества и распущенность, хвастовство и развязанность, деградация и растление — распространен­ный удел всех. Все категории людей в большей или меньшей степени являются рабами своих телесных аппетитов и страстей.

Результат всего этого — физический, умствен­ный и моральный упадок, разложение, болезнь и смерть. Слабое здоровье — почти универсальное правило, хорошее здоровье — исключение и редко наблюдаемое. Для современного человека здоровье совершенное, неизменное и радостное — один из мифов и полная неизвестность. Они читали о нем, даже говорили о нем, но оно посещает их только в мечтах и снах. И они думают о нем, как о нечто существовавшем лишь в далеко забытом золотом веке или эдемском рае. Для них же самих жизнь есть бесконечная цепь болей и страданий.

Все это истина, ибо человек не знал и не знает гигиенического образа жизни.

Когда человек заболевает, он ищет врача — того, кто с помощью магической силы какого-то лекарства или сыворотки, вакцины или операции, какой-то машины и аппарата, метафизической формулы может вылечить его — убрать при помощи какой-то дозы лекарства или прочего лечения следствия порочного образа жизни и позволить ему в то же время про­должить этот образ жизни. Он хочет быть излеченным от диспепсии, ревматизма, катара, общей слабо­сти и дебильности и пр. и после этого иметь разре­шение продолжать быть безграмотным, недисципли­нированным, необузданным и необученным, нетрени­рованным, с тем, чтобы вновь заболеть. Подобные методы имеют дело только со следствиями и остав­ляют нетронутыми причины, которыми и создаются те самые пороки, с которыми они пытаются бороть­ся. И больные, леченные таким образом, уподобля­ются свинье, однажды очищенной, но возвращающейся вновь барахтаться в грязной луже. Ибо, как будет показано, во всем этом нет ни урока для обучения, ни дисциплины для следования ей, ни условия для его соблюдения, которые имели бы какую-либо цен­ность для здоровья или сохранения его в дальней­шем: интеллект пациента остается пустым как чис­тый лист бумаги, а его организм — ареной для раз­рушения. И больной возвращается к образу жизни, который и сотворил его болезнь в самом начале. И в этом его поощряют и врачи, и родственники, и мед­сестры, и друзья, и привычные примеры, которые он видит повседневно вокруг себя. Результат: он вновь болен прежде, чем не повторится опять длительный процесс его лечения.

Наш журнал «Гигиеническое обозрение» не пи­тает симпатий к старой иллюзии лечения и никакого уважения к профессиям целителей, поощряющих этот обман ради своей финансовой выгоды. Миссия жур­нала в том, чтобы внушить своим читателям сознание безрассудства, стыда и преступления быть больным, чтобы они чувствовали себя виноватыми, когда забо­левают, как если бы они совершали кражу; обучать читателей, насколько возможно, тому, как обуздывать аппетиты, менять привычки, утверждать прин­ципы и поощрять к обновленной практике те элемен­ты добра в человеческой природе, которые ныне воз­буждают, но слабо человеческую душу. Миссия жур­нала в том, чтобы обучать читателей, если они к это­му способны, не только как преодолевать все свои слабости и болезни и тем самым по-настоящему быть вылеченными, но и как оставаться свободными от болезней и слабостей на протяжении всей жизни. Журнал стремится вести подверженных страданиям от болезней к истинному знанию самих себя, к при­чинам их жалкого состояния и к нахождению для них излечения в дисциплине и исправлении ошибоч­ных и извращенных своевольных привычек повсед­невной жизни. Журнал передает его читателям зна­ния того, что болезни лечит Природа, и что она дела­ет это мудрым применением тех самых средств, ко­торые она применяет и для поддержания в челове­ческих существах здорового состояния. Журнал вновь пробудит в вас интуитивное отвращение к ядовитым лекарствам и превратит это в их активное неприятие. Он будет предостерегать вас от трескучих фраз и от показухи, благодаря которым неосторожные и не­грамотные приходят к своей гибели. Их пылкий эн­тузиазм сменится простой, цельной, здоровой и пра­вильно организованной жизнью, столь чистой от заг­рязнения, что благостность непрестанного хорошего здоровья воцарится на лике каждого из них.

Как избежать простуды и вылечить ее

Ринит, широко известный как «простуда», ежегодно обходится американскому народу в огромную сумму. Цена потери рабочего времени и врачебных счетов в результате этой болезни исчисляется миллионами долларов. Очень велика и цена потери эф­фективности на производстве и производительной силы самого человека. Если и не по другим причи­нам, то хотя бы из соображений экономии собствен­ных денежных средств американцы должны быть за­интересованы знать причину простуды и ее профи­лактику.

Простуда — одно из простейших заболеваний и одно из наиболее распространенных, от которого стра­дает человек. В истории человеческой цивилизации простуда представляла собой для человека одно из самых частых препятствий. И, тем не менее, лишь в самые последние годы были предприняты усилия по выяснению природы и причины простуды. За эти годы «научными» работниками были истрачены огромные суммы, потрачено много времени и энергии для рас­крытия причины простуды. Но и сегодня они знают столько же или почти столько, сколько в начале сво­ей работы. Причина простуды все еще остается глу­бокой и темной тайной.

Ученые приходят, получают образование, уходят, а больной и врач по-прежнему не знают, почему она возникает и как ее лечить. Неудача найти причину простуды есть следствие того, что «научные» работ­ники, склоняясь над своими микроскопами, пытают­ся обнаружить маленьких дьяволят — микробы, ко­торые ответственны за это бедствие. Работники эти заранее предположили, что простуда вызывается микробами, и что этот микроб должен быть найден. И хотя виновник — микроб и не распознан, но предпо­лагается, что он все равно там, и те, кто ищет сред­ство излечения от простуды, пытаются создать такую сыворотку или вакцину, которая изничтожила бы этот легион маленьких дьяволят, овладевших те­мами многочисленных страдальцев. Изобретены многие сыворотки и вакцины. Но все неудачно. И неуда­ча постигла как тех, кто искал причину, так и тех, кто искал средство излечения. Это объясняется тем, что причину ищут там, где ее нет, — шарлатанский метод поиска и лечения никогда не может быть ус­пешным.

Причины простуды известны. И известны давно. Как и реальный способ ее одоления. Многие годы мы владеем этими знаниями. И «научная» работа, кото­рая проводилась и проводится сейчас, совершенно на­прасная. Там, где имеет место любой отход от нор­мального стандарта здоровья, везде присутствуют иннервация и токсемия — предшественники разви­тия любого заболевания. Иннервация — есть состоя­ние пониженной нервной энергии и всегда ведет к снижению физиологической эффективности организ­ма. Из-за иннервации задерживается экскреция (вы­деление), нарушается освоение и пищеварение, сни­жается сопротивляемость организма по отношению к любой болезни. Иннервация вызывается таким об­разом жизни, когда организм расходовал больше энер­гии, чем получал, что ослабляет жизненные силы. Подобное состояние вызывается любым излишеством и сверхстимуляцией. Одной из потенциальных при­чин иннервации является нехватка отдыха и сна. Не­рвное напряжение, горе, беспокойство, волнение, дру­гие подобные эмоции и переживания способствуют снижению нервной энергии.

Токсемия — это избыток токсинов в крови, ко­торые образуются прежде всего в результате жиз­ненной активности и являются в принципе нормаль­ными конечными продуктами (отходами) деятельно­сти клеток человеческого организма. При нормаль­ном его состоянии они удаляются, выводятся. Но когда иннервация нарушает процесс выделения, их большее или меньшее количество остается в организме, накапливаясь в тканях и лимфе, т.е. токсемия является результатом задержки в организме ядов, нормальным организмом удаляемых непрерывно каж­дую минуту, днем и ночью, в состоянии сна и бодр­ствования, в течение всей жизни.

При полном объеме нервной энергии здоровые органы выделения способны снизить количество от­ходов (токсинов) до здорового минимума и тем самым поддерживать здоровье. Но если эти органы ос­лабли и их функциональная эффективность пониже­на иннервацией, они не могут поддерживать нормаль­ную чистоту жидкостей организма.

Общий источник токсинов — желудочно-кишеч­ный тракт. По причине то ли переедания, то ли нару­шенного пищеварения вследствие иннервации пища разлагается в желудке и кишечнике и определенная часть образовавшихся токсинов всасывается в кровь. В нормальных условиях печень разрушает эти ток­сины, а кишечник и почки удаляют их.     Но если фун­кции этих органов нарушены по причине иннервации или если токсины попадают в кровь в таком количе­стве, что перегружают эти органы, то организм вы­нужден искать какой-то другой путь и метод избав­ления от них.

Когда слизистые оболочки носа и горла избира­ются в качестве каналов истечения излишка пищи, отходов и токсинов, мы называем этот процесс про­студой. Обычная простуда есть процесс заместитель­ного (альтернативного) выделения: это предохрани­тельный клапан, очистительная и лечебная мера.

Существуют две крупные причины простуды — переполнение и истощение (иннервация). Переполне­ние, или плетора (гиперволемия), перегружает функ­ции организма и отравляет его, делая необходимым необычный процесс очищения внутренней среды орга­низма. Избыток сахара, крахмалов и молока является главной причиной, источником катаральных состо­яний, одно из которых — простуда. Прием пищи в состоянии усталости, беспокойства, волнения, пере­возбуждения и т.д., когда пищеварительная способ­ность снижена, а выделительные функции нарушены, приводит к отравлению и вызывает потребность в неординарных, необычных средствах выделения. По­этому простуда не есть нечто, что мы «схватываем» или что «схватывает» нас. Вместо того чтобы что-то «схватывать», мы избавляемся от чего-то, и это нечто чересчур горячее, жаркое, лихорадочное, что называет­ся простудой. А носовые выделения и слюнотечение — просто усилия организма избавиться от излишков.

Простуда не закладывает, как нас везде учат, ос­нову для других более серьезных заболеваний. Это усилие предотвратить их. Состояние организма, ко­торое делает простуда или серия простуд неизбеж­ным, может (что часто и происходит) из-за сохране­ния причины востребовать иные и более острые вы­делительные меры для излечения. Сама же простуда, будучи процессом компенсаторного выделения, не закладывает основу последующих процессов. Тубер­кулез отнюдь не развивается из простуды, как волос на голове не развивается из волоса на лице. Но со­хранение того состояния, которое организм стремит­ся вылечить через простуду, в конечном счете, дей­ствительно может привести к туберкулезу. Но про­студа как процесс выделения отличается от токси­ческого состояния, которое организм старается уст­ранить.

Превалирующая сегодня точка зрения, будто простуда вызывается микробами и что более сла­бые микробы (простуды) сначала разрушают сопро­тивляемость организма, после чего более сильные микробы (детского паралича, кори, туберкулеза и пр.) способны вторгнуться в организм и учинить там хаос, кажется абсурдной и не имеет подтверждений.

Часто простуда начинается в раннем возрасте как  мягкое заболевание, ограниченное практически носовой полостью и длящееся короткое время. По мере  того как в процессе жизни появляются повреждающие влияния, которые все больше ослабляют организм, простуда начинает проникать далее вниз, в грудную область и каждая последующая простуда проникает все глубже, причиняя больший вред, что означает ослабление и ухудшение состояния организма. И, наконец, причинные факторы, от которых простуда является защитой, так сильно подрывают организм, что могут развиться и некоторые более серьез­ные болезни. С поверхностной точки зрения частые простуды кажутся приводящими к более серьезному заболеванию, но на самом деле они как предупреж­дение предотвратили развитие более серьезных болезней гораздо раньше. Эти простуды спасли жизнь и сохранили здоровье от больших бедствий. Хрони­ческая болезнь есть ее хроническое провоцирование, а не следствие промежуточных процессов замести­тельного выделения.

Чтобы иметь хорошее здоровье, всегда желатель­но предотвратить болезнь. Но из-за нашего образа жизни развиваются такие состояния, которые дела­ют болезни неизбежными. И в этих условиях про­студу и прочие подобные процессы надо приветство­вать, а не опасаться, как это ни парадоксально. Это спасители жизни, а не разрушительные процессы. На  них мы учимся.

Нет ничего более далекого от истины, чем мне­ние, будто так называемые болезни начинаются с про­студы, что побудило нас поверить в то, что простуда готовит почву для других заболеваний. Простуда — это лишь одна часть общеочистительного процесса, в котором кооперируются несколько тканей и органов по устранению токсинов.

Простуда обычно возникает после праздничных дней вроде Дня благодарения или Рождества. Но она может развиться и в любое другое время, когда пе­реедание или иннервация приводят к потребности в ней. Хотя обычно думают, что вызывает простуду от­крытость холоду или влажности, но некоторые из самых сильных простуд развиваются летом и в за­сушливые периоды. Однако простуда больше распро­странена во влажную, облачную, холодную погоду, поскольку тогда мы едим больше, менее активны физически и больше бываем дома в плохо проветри­ваемой комнате. Летом мы едим меньше, чаще быва­ем на открытом воздухе и на солнце. Летом и сама природа старается избавить нас от пищевых отходов с помощью диареи (поноса). И никакая степень откры­тости не ведет к простуде тех, кто имеет хорошее здо­ровье и кто должным образом ухаживает за собой. Здоровый человек может так сильно замерзнуть, что потеряет сознание. Но потом, если его поместят в тепло и организуют уход за ним (дабы он не умер), у него простуда не разовьется. В нашей стране некоторые религиозные секты разбивают зимой лед и крестят в ледяной воде. И никакие простуды не возникают. Люди охотятся зимой, проваливаются под лед, насквозь про­мокают и затем покрывают большие расстояния до ближайшего дома фермера без всякой простуды. Но я не могу сказать, что излишняя открытость холоду не вызовет простуду у тех, кто уже имеет иннервацию и токсемию. Такая открытость у них задержит выделе­ние, что и приведет к простуде и какому-то другому острому выделительному процессу.

Теперь, когда мы поняли, что есть простуда, ка­ковы ее причины, мы готовы к принятию рациональ­ной программы ее предотвращения и ухода за больным при ее возникновении, что достигается таким: образом жизни, который способен вновь вернуть хо­рошее здоровье. Умеренное потребление цельной здо­ровой пищи, ежедневные физические упражнения, свежий воздух, солнечные ванны, достаточно боль­шой отдых и сон — таковы элементы, из которых во­обще состоит здоровье. Что касается простуды, то нет необходимости в ее особом лечении. Простуда — це­лительный процесс, который не надо ни подавлять, ни задерживать, ни «укорачивать». Ему надо позво­лить самому завершить свою очистительную работу, которая пусть «идет своим ходом» без помех. Этим я не хочу сказать, что при простуде нельзя сделать что-то полезное, это можно и нужно делать. Как из­вестно, простуды могут длиться от нескольких часов до нескольких недель. В краткосрочном случае про­студа сама себя ограничивает. Но при затянувшихся простудах только простые естественные методы ока­зываются наиболее эффективными. Они не подавля­ют симптомы, а ускоряют выделение токсинов, кото­рые и лежат в основе простуды.

Не существует более быстрого способа избавиться от излишка токсинов, чем голодание. Заболевший простудой должен немедленно прекратить прием лю­бой пищи, не принимая ничего кроме воды. В край­нем случае, принимать фруктовые соки. Питание уси­ливает и продлевает простуду. Принимать всю ту воду, которую просит организм. Не следует навязывать организму воду при отсутствии жажды. Однако надо выпивать все то количество, которое требует инстинкт. Как можно больше лежать в постели, тогда ускоря­ется процесс удаления токсинов по всем каналам орга­низма. Большой отдых особенно необходим для ус­талых и изможденных. Ложиться спать рано и днем отдыхать все возможное время. Сохранять спокой­ствие. Держать себя в тепле. Охлаждение задерживает выделение и продлевает простуду. Но не пере­греваться. Не оставаться в плохо проветриваемой ком­нате. И днем и ночью иметь максимум свежего воз­духа. При этом сохранять себя в тепле. Отдых, теп­ло, голодание — таковы естественные методы, кото­рые обеспечивают скорое завершение процесса заме­стительного выделения, коим является простуда, и возвращение к нормальному здоровью. И если эти меры будут приняты с самого начала, никакая про­студа не будет длиться неделями, что имеет место при общепринятых в обществе программах лечения этого заболевания, направленных на подавление сим­птомов, а не на устранение причины, что имеет тен­денцию вызывать хронические заболевания.

Что вызвало болезни миндалин у девочек семейства Квинтс?

Этих детей лечили «по науке». Вся мудрость «со­временной медицинской науки» была использована для их лечения. Место матери заняли обученные мед­сестры, их хорошо защищали от всевозможных «ис­точников инфекции». Вообще правительство поддерживало такую программу неограниченными финан­совыми средствами. Не оставили без внимания ниче­го, что наука и деньги не могли бы сделать. Вся их жизнь была согласована со всем лучшим, что могла предложить наука.

И, тем не менее, все эти девочки в раннем возрас­те заболели. Вначале у них появилась простуда, ко­торую наука излечить не могла. Их состояние посте­пенно ухудшалось, пока не были поражены миндали­ны и, наконец, шейные железы. При всем этом меди­цинская наука беспомощно присутствовала, наблю­дая, как прогрессировала простая простуда. А затем не придумала ничего лучшего, как предложить удалить у девочек миндалины. Наука провалилась! Она не сумела поправить и поддержать здоровье девочек, оказалась неспособной покончить с обычной просту­дой или просто вылечить больное горло. Эта наука на­чала грустную программу насаждения предательских последствий своего плана лечения. Первая операция была произведена. Какая будет следующей — удале­ние аппендикса, желчного пузыря, шейных желез или нескольких зубов?

Если болезнь — это инфекция, т.е. следствие втор­жения в организм микробов, включая стрептококки, и они уже распространились на шейные железы, которые такой лее структуры, что миндалины и аденоиды, то не предотвратит ли будущую болезнь удаление миндалин и аденоидов? Для устранения «инфекции» не будет ли необходимым также удаление и шейных желез? А если в процесс вовлечены и другие структуры, не стоит ли и их также удалить? Но каждая больная железа стано­вится лишь вторичным «корнем инфекции».

Устранит ли причину удаление миндалин и аденоидов? Если нет, если причина продолжает действовать, не будет ли она продолжать иметь прежние результаты?

Пустое дело говорить, что причиной являются микробы. Они повсюду. Дети живут в атмосфере мик­робов и должны были бы все время болеть, если мик­робы — действительно причина болезней. Самое боль­шое — микробы могут стать вспомогательной причи­ной, но никогда первичной. Если причиной болезни являются микробы и если бы человек не обладал по отношению к ним сопротивляемостью, ни один ребе­нок не смог бы прожить и нескольких дней после своего рождения. Рот и горло каждого младенца, ре­бенка и взрослого содержат постоянно миллионы микробов — туберкулезных бацилл, дифтерийных палочек, стрептококков и т.п. Научные исследования показали, что у пятидесяти процентов людей их гор­ло содержит стрептококки, у девяноста процентов они имеются в миндалинах, у восьмидесяти процен­тов — в глубине миндалин, у всех ста процентов — в полости желез. Эти же микробы проникают в желу­док через посредство пищи и питья. И разве не уди­вительно, что мы еще живы?

Мы должны пойти дальше вездесущего микроба, чтобы найти причину страданий девочек Квинте. Ибо пока не будет отклонения организма от здорового состояния, микробы не смогут ничего сделать. Здо­ровое тело — защита от микробов любого вида. По­этому очень важно состояние организма, непосред­ственно предшествующее появлению микробов, со­стояние, позволяющее микробам действовать, т.е. то, что определяет возможность «инфекции». И на такое состояние не могут повлиять никакие воздей­ствия. Без состояния пониженной сопротивляемос­ти болезнь никогда не смогла бы возникнуть — с микробами или без них. Когда микробы вторгают­ся в живой организм, это является показателем того, что организм ослаблен и находится в положении по­ниженной сопротивляемости. Что бы ни снижало эту сопротивляемость, что бы ни вызывало такое состоя­ние организма, которое позволяет микробам действо­вать, — это и есть истинная, основная причина бо­лезни. А микробы — лишь побочны, вторичны. И на­стоящее лечение — это устранение причины снижен­ной сопротивляемости и восстановление последней. Удаление важных защитных органов — миндалин, аденоидов и других лимфатических структур в гор­ле, шее и прочих местах (частей первой линии защи­ты организма) — не повышает его сопротивляемость. Действительно, депрессивный эффект анестетических средств, потеря крови, операционный шок, прием пос­леоперационных болеутоляющих, депрессантов, успокаивающих средств, принимаемых как до, так и после операции, страх перед операцией, предопера­ционные предчувствия — все это снижает сопротив­ляемость и нервирует больного, а иннервация и есть пониженная сопротивляемость.

Даже после того, как девочки Квинте прошли че­рез операции, они не восстановили свое здоровье. Ибо эти операции не устраняли причину. Миллионам лю­дей, которым удалили миндалины и аденоиды, не­много спустя оказалось необходимым удалить еще один «корень инфекции», потом еще один, затем еще один. Удаление следствий, паллиативных симптомов, как бы искусно на «научной основе» это ни было сделано, никогда не устраняет причину. А пока она не будет устранена, не будет и лечения.

Что общего имеют миндалины с другими болез­нями? Не отрицаю, что пораженные миндалины со­держат септические вещества. И для своего продол­жения подобное состояние должно ежедневно, даже ежечасно поддерживаться продуктами распада. И как только при болезни миндалин будет непрерывно уст­раняться ее причина, она быстро израсходует свою силу и миндалины вернутся к своему нормальному здоровому состоянию. Но если причина сохраняется, удаление миндалин не ведет к восстановлению здо­ровья. А болезнь продолжает быть связанной с при­чиной, раздражая врача тем, что его наилучшие про­гнозы оказались неудачными.

Болезнь не есть ее собственная причина. Тонзил­лит — это следствие. И лечение, направленное на следствия, никогда не может быть более чем сомни­тельным паллиативом. Миндалины могут быть успеш­но удалены, но больной не вылечивается, ибо не ис­коренена причина. Все это станет более ясным чита­телю, если мы проследим развитие болезни и ука­жем на ее настоящие причины.

Осуществление функций организма зависит от уровня нервной энергии. Эффективность любой функции организма находится в зависимости от объема нервной энергии, доходящей до органа. Когда нервной энергии много, эффективна и функция, и мы имеем здоровье. Когда нервной энергии мало, функция слабеет и начинается развитие болезни. Организм не является неистощимым хранилищем энергии, которую можно оттуда бесконечно черпать. На все, что мы делаем, расходуется энергия. Сам процесс жизни потребляет энергию. И все идет хорошо, пока мы не расходуем ее в часы нашей активности больше, чем восстанавливаем в часы отдыха. Но если наш образ жизни таков, что мы ежедневно расходуем количество энергии, превышающее ее ежедневное восполнение, то энергетическое снабжение постепенно сни­жается, вызывая иннервацию. А иннервация ослабляет функцию — снижает секрецию и экскрецию. Нарушенная экскреция (выделение) создает возможность для постепенного накопления в организме отходов — конечных продуктов метаболизма (обмена веществ). Эти отходы ядовиты и действуют как стимулянты (раздражители), вызывая все большую иннервацию. Тем самым оставшиеся в организме токсины становятся союзником иннервирующих причин благодаря сверхстимуляции организма, которая всегда вызывает иннервацию. Мы создали порочный круг, и чем он становится больше и шире, тем все дальше человек отходит от уровня хорошего здоровья. У обычно человека образуется количество отходов, которое достаточно (если они не удаляются), чтобы вызвать его смерть.

Для нормального выделения требуется нервная энергия в полном объеме. Но такое состояние нельзя удерживать, когда практикуются иннервирующие при­чины. Нарушенное выделение позволяет день за днем накапливать невыведенные метаболические отходы- токсины, вызывающие токсемию. Отходы — это по­стоянный продукт, все время самопроизводящийся. Токсемия — распространенное состояние среди человечества как следствие иннервации, неправильной жизни, от колыбели до могилы человек колеблется между мягкой формой токсемии и состоянием ток­сичного перенасыщения. Сами токсины варьируются от слабых раздражителей до самых сильных и смер­тельных ядов. Количество и степень ядовитости ток­синов определяют меру опасности.

Токсины могут вызывать все — от простого ката­ра и покраснения кожи до кори, тонзиллита, дифте­рита, оспы и бубонной чумы. Токсины, циркулирую­щие в крови, входят в контакт с каждой тканью и извращают процесс питания. Когда токсическая на­сыщенность достаточно большая, чтобы вызвать ре­акцию, образуется заместительное, или компенсатор­ное, выделение в каком-то месте слизистой оболоч­ки, обычно в оболочке респираторных органов или желудочно-кишечного тракта. Эти кризы, называе­мые болезнями, — простуды, катары и т.п. — и дают названия локализациям выделительного «фонтана». Хроническая токсемия есть состояние своего рода опьянения и, подобно хроническому алкогольному отравлению, ведет к тканевым и органическим изме­нениям, вызывая и старение, и органические и деге­неративные болезни. Организм все время находится в состоянии токсичного перевозбуждения, и все вре­мя происходят незаметные органические изменения во всех его тканях.

Иннервация также задерживает секрецию, из-за чего пищеварительные и эндокринные секреты оказы­ваются недостаточными. Это приводит не только к неусвоению и последующему отравлению организма, но к извращению процесса питания как результату недостаточности секретов беспроточных желез. И вмес­то усвоения имеют место разложение, гниение и бро­жение в желудочно-кишечном тракте, а отравление в дополнение к метаболической токсемии и задержан­ной урине вызывает всеобщую пантоксемию, которая может привести к серьезным заболеваниям. Гниение в кишечнике порождает отравление птомаином (труп­ным ядом), который заводит в тупик все выделения. И тогда для спасения жизни становится необходимым вспомогательное выделение через слизистую и сероз­ную оболочки. Гнилостное отравление — от распада разложившихся белков, прежде всего животных, — особенно ядовитое и в дополнение к токсемии как осложнению создает основу для вирулентных (ядо­витых) типов болезней.

Самый простой и распространенный вид болез­ни — это простуда (катар), который обычно прохо­дит с помощью или без помощи лечения через неде­лю или даже раньше.

Действительно, если токсемия в мягкой форме и не сопровождается инфекцией от гниения в кишечнике, простуда может исчезнуть за два дня. Распространено мнение, что если симптомы исчезли, то здоровье восстановлено. Но это не так. Если бы здоровье человека не находилось гораздо ниже своего стандарта, нормального уровня, у него не развилась бы простуда. Простуда (кризис) про­шла, но ее причина еще остается, и вскоре симптомы могут вновь вернуться, и у больного будет «другая» простуда. Толерантность (терпимость) к метаболичес­ким токсинам можно создать, как и толерантность к морфию, никотину, кофеину и т.п. Реально это озна­чает, что предупреждающий (внутренний) голос са­мозащиты может постепенно засыпать, в то время как здоровье организма медленно, постепенно, неза­метно подрывается, после образования толерантнос­ти кризы возникают лишь тогда, когда токсины накапливаются сверх пределов этой толерантности. У тех, кто доводит количество токсинов в своем организме за пределы толерантности, развиваются эпизодичес­кие или частые кризы. И если привычки, порождаю­щие иннервацию, продолжаются, токсины вновь на­капливаются после каждого криза — каждого про­цесса заместительного выделения — или болезни, а многие кризы возникают до появления органических  изменений.

Токсемия — постоянный продукт и оказывает по­стоянное влияние. Она мутит все жизненные воды и отравляет все, к чему прикасается, снижает жизнен­ную силу всех тканей организма. Когда токсемия производит химическое изменение в тканях организма? Когда создана благоприятная почва иннервацией и токсемией, и только тогда, а не раньше этого, микро­бы, которые вездесущи, могут стать дополнительной, но никогда первичной причиной болезни.

Воспаление миндалин — результат токсемии, хро­ническое воспаление — результат токсемии, ослож­ненной хронической кишечной аутоинтоксикацией. Ки­шечная аутоинтоксикация — результат неусвоения желудка — брожение и гниение пищи как следствие приема пищи за пределами пищеварительной способ­ности организма или потребления таких пищевых смешений, которые перегружают деятельность пище­вых энзимов.

Работа шейных желез девочек Квинтс показыва­ла, что эти железы страдали от чрезмерного приема белков. Хроническое отравление (сепсис) как резуль­тат белкового распада в кишечнике поражает лимфоаденоидные ткани, вызывая аденит и в конечном ито­ге туберкулез. Фактический «отстойник» под диаф­рагмой у этих девочек был постоянным источником инфекции и удаление лимфатических структур, ос­тавляя нетронутым этот «отстойник», не восстановило здоровье. Лечение симптомов в качестве причи­ны — хуже чем глупость. Фотографии показывали девочек Квинте округлыми. Пухлый, полный человек может выглядеть и чувствовать себя здоровым. Но он выйдет из строя в самом уязвимом месте своего организма, как только образуется там достаточная ток­семия и кишечное отравление. Округлость, полнота девочек указывала на переедание, а переедание — са­мая большая причина иннервации. Фактически у де­тей — это одна из самых распространенных причин болезней. Переедание — также и источник отравле­ния. Медленное разрушение жизненной силы крови токсическими веществами как следствие переедания является одной из главных причин заболеваний, как детей, так и взрослых.

Ранее мы указывали на то, что при нормальном уровне нервной энергии функции нашего организма нормальные — мы здоровы. А когда у нас иннерва­ция, нервная энергия ослаблена, функции органов на­рушены, у нас развивается болезнь. Каковы причины иннервации? Их сотни. В данной главе я намерен по­казать лишь самые распространенные у детей, опус­кая многие другие иннервирующие влияния, харак­терные для взрослых.

Родители должны знать причины иннервации у детей. В противном случае они не смогут организо­вать должный уход за ними. Дети часто рождаются слабыми, нервными, и любой уход, который получи­ли и девочки Квинтс, должен был бы учитывать их слабость от рождения. Надо знать, что нервный ре­бенок не в состоянии усваивать пищу так же хорошо, как и здоровый. Попытки придать нервным детям силы путем их кормления «обильной хорошей пита­тельной пищей» обрекают на неудачу саму родитель­скую цель. Такое кормление вызывает иннервацию и отравление.

Основная проблема всех матерей и большинства врачей — это ребенок, который «недоедает». В США многие тысячи худых, плохо развитых детей по сове­ту врачей имеют три больших приема пищи за день с поглощением между ними большого количества мо­лока, фруктовых соков и других продуктов под предлогом «недоедания». Некоторые из таких детей на­бирают вес, другие остаются «недокормленными», в состоянии «недоедания». Все они часто страдают от простуд, болезней горла, других заболеваний. У мно­гих из них плохое зрение, дефектный слух, увели­ченные миндалины и прочие свидетельства отравле­ния и иннервации. Среди них высокая смертность. Питание сверх пищеварительной способности орга­низма, вызывая иннервацию и отравление, не питает. И тем не менее по привычке мы начинаем наше пере­едание с самого рождения и продолжаем его всю жизнь. Немногие младенцы минуют первый месяц своей жизни без простуд и прочих токсемических кризов. Новорожденных много носят на руках, их закутывают в очень теплые одежды.

От взрослых они получают сверхстимуляцию, чрезмерное возбужде­ние, как умственное, так и психическое. Детей кор­мят, когда они устали. Но если ребенок очень устал, его надо уложить в постель без еды или, в крайнем случае, дать только фруктовый сок. Дети очень много играют, становятся от этого очень нервными, раздра­жительными и даже истеричными. Родитель, видя, что его ребенок во время игры становится нервоз­ным, громогласным, шумным, должен прекратить та­кую игру и уложить его в постель для отдыха. Ин­тенсивная игра — это проявление умственной и эмо­циональной сверхстимуляции, вызывающей иннервацию. Ребенок, который переигрывает, переедает, пе­ревозбуждается в удовольствии, имеет любую другую перегрузку, растрачивает напрасно свою нервную энергию. Если он делает что-то чрезмерно, он полу­чает иннервацию. Уровень его здоровья снижается, и с этого времени он будет болезненно подвержен каж­дому и любому необычному влиянию — будь то бла­годарственная молитва или рождественский обед, простуда, жара, усталость, возбуждение и пр., что вызовет у него дополнительную задержку секреции и экскреции.

Некоторые дети бывают слишком много времени на солнце. Мы склонны впадать в крайности во всем, что делаем. Мы не только переедаем, мы перегружа­ем себя в любом деле.

Солнечный свет хорош для младенца. Прекрасно! Пусть он получит его как мож­но больше! А в результате и младенец, и взрослый получают сверхстимуляцию и глубокую иннервацию от излишнего количества солнечного света.

Дети имеют иннервацию также от недостаточно­го сна и отдыха. А именно в покое восстанавливается нервная энергия, и если сон и отдых не компенсиру­ют затраты энергии, результатом становится иннер­вация. Иннервация есть суммация всех расходов на­шей энергии — и обычных, нормальных, и аномаль­ных. И когда ее общий ежедневный расход превыша­ет ежедневное восстановление, мы получаем иннер­вацию. У нас есть лишь один источник нервной энер­гии для всех видов нашей деятельности, и если имеет место чрезмерный перерасход этой энергии, функ­ции организма не могут осуществляться эффектив­но. Иннервирующие влияния сверх компенсаторной способности организма вызывают токсемию, а токсе­мия — болезнь. Но если мы не будем создавать бо­лезнь перегрузкой организма до последнего предела, если руководящим жизненным принципом будет со­хранение, а не распыление энергии, если практикой станет умеренность, а не излишество, у нас не будет ни иннервации, ни токсемии. И хорошее здоровье станет Гибралтаром среди всех влияний, способствую­щих иннервации и токсемии. Эпидемии обойдут нас стороной, и не будет предлога для удаления «боль­ных» органов (следствий) при полном игнорировании причины. Должно быть что-то стоящее, чтобы знать: ваши дети могут стать и оставаться здоровыми.

Бронхит

Бронхит означает воспаление бронхиальных труб. В данной статье мы рассматриваем только катараль­ный бронхит. Это есть воспаление слизистой оболоч­ки, выстилающей внутреннюю поверхность бронхи­альных труб. Сама легочная ткань не вовлекается в этот процесс.

Бронхит может быть острым, подострым и хро­ническим. Острый бронхит часто называют грудной простудой или кратко «простуда». Ее главный симп­том — учащенное дыхание, резкий, сухой кашель и лихорадка, повышение температуры, которая, по Фа­ренгейту, доходит до 101-102°. В этом случае имеют место скованность в груди, болезненность в области грудины, под ребрами, боль при кашле. У младенцев дыхание может быть столь частым и затрудненным, что они даже синеют. У более старших детей быст­рое дыхание не так сильно на них действует. С каш­лем может выделяться большое количество слизи, которая отхаркивается или проглатывается. Хрони­ческий бронхит является результатом хронического провоцирования и подавления острого бронхита. Кашель и отхаркивание могут быть единственными сим­птомами при этом состоянии, также могут быть зна­чительное раздражение, болезненное ощущение в груди и даже некоторое затруднение при дыхании. И если в большинстве случаев острый бронхит продолжается всего от нескольких дней до двух недель, то хронический бронхит может длиться годами, завер­шаясь в конце концов астмой.

При ослаблении организма и задержке выделе­ний определенная часть слизистой оболочки обра­зует общее место замещающего (альтернативного) выделения. Желудок является самым пренебрегаемым органом, которым чаще всего и злоупотребля­ют; отсюда и несварение желудка, а катар, или гаст­рит, желудка — это одно из первых проявлений ток­семии как «болезней». Неправильное обращение с желудком начинается почти сразу после рождения ребенка. Излишества и переедание вызывают у него иннервацию, ослабление нервной системы. А навяз­чивое и надоедливое акушерство «современной ме­дицинской науки» вызывает иннервацию и у матери, и у ребенка, делая материнское молоко (если и не прекращая его выделение) непригодным в качестве питания для ребенка. Уже вскоре после рождения у новорожденного часто появляется несварение же­лудка. А затем начинается такая программа пита­ния и ухода за младенцем, которая по разнообра­зию истязательных приемов соперничает с инквизи­цией. И уже в младенческом возрасте закладывает­ся основа для почти повсеместного катара, который по мере своего распространения в организме ребен­ка захватывает почти все слизистые, порождая все так называемые катаральные болезни. Несварение желудка не часто повторяется прежде, чем слизис­тые горла и дыхательных путей не вовлекутся в токсемические кризы и не получат развитие простуды, инфлюэнца (грипп), простой тонзиллит, гнойный тон­зиллит, фарингит, ларингит, бронхит, синусит и пр. И хотя эти болезни из-за разной локализации име­ют разные названия, все они — кризисные проявле­ния токсемии.

Слизистые, выстилающие кишечник и сопредель­ные органы — желчный пузырь, желчные протоки, поджелудочная железа и другие, — равно как дыхательные пути, репродуктивные органы и другие, мо­гут по требованию оказывать заместительные функции, т.е. они могут быть затребованы к работе в ка­честве каналов компенсаторного выделения. И назва­ние токсемического криза будет определяться локализацией компенсаторного процесса.

Все это кризы как проявления токсемии, осложненные внешними экзогенными факторами, начиная с простого брожения углеводов и кончая сепсисом, отравляющим продуктами распада животных белков. Простуды, скарлатина, дифтерит, про­детая или септическая корь, умеренная сливная оспа, пневмония, тиф, брюшной тиф и т.д. представляют собой панинфекцию, осложняющую первичную или метаболическую токсемию. Когда токсемия и кишечная интоксикация становятся достаточно сильными, чтобы вызывать реакцию (сопротивляемость), определенные органы и части тела вынуждены совершать компенсаторные выделения. И если какое­-либо специфическое место слизистой принуждается к неоднократным или непрерывным кризисным проявлениям, то возникает хроническое воспале­ние. А когда органы из-за повторяющихся стрес­сов вследствие кризов претерпевают хронические изменения, то мы имеем так называемые органические заболевания.

Когда воспаление становится хроническим, простуда превращается в ринит с обычными органичес­кими изменениями в слизистой в виде аденоидов, сенной лихорадки, полипов, зловонного насморка и пр.; тонзиллит и фарингит превращаются в увели­ченные железы, катар распространяется до евстахи­евых труб, внутреннего уха и т.д., ларингит и бронхит — до лимфатической системы; развивается аде­нит (воспаление железы или лимфатического узла) с тенденцией к туберкулезу, увеличенным цервикальным железам и туберкулезу зева, глотки, пищевода или легких; гастрит порождает затвердение, изъязв­ления, рак; дуоденит (воспаление двенадцатиперст­ной кишки) вызывает изъязвления, катар переходит на желчные протоки, желчный пузырь и печень, вследствие чего появляются «желчные камни»; ког­да катар распространится на поджелудочную желе­зу, развивается панкреатит, затем диабет и прочие «болезни» поджелудочной железы; в толстом ки­шечнике и прямой кишке развиваются соответственно колит и проктит, в почках образуются подагричес­кие камни, в матке и влагалище язвы и рак, а у мужчин простатит.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      

Таковы единство и эволюция болезней. Болезни имеют общую причину и общий начальный пункт. Причиной объявляют микробы. В крайнем случае — это усложняющие факторы.

Но они никогда не яв­ляются истинной причиной, никогда первичным фак­тором. Бронхит — это катаральная болезнь. Кро­вотечение из сосудов бронхов (бронхорагия) есть катаральное состояние. Катаральные болезни — это кризисные проявления токсемии, один из путей Природы по удалению излишнего накопления ток­синов. Где бы ни находился хронический катар, он есть не что иное, как длительный процесс удале­ния токсинов через слизистую оболочку. В основе любого катара — токсическое состояние. Катар невозможен в отсутствии токсемии. Токсемия со­здается всем тем, что вызывает нервную реакцию (иннервацию) у организма. Частыми причинами яв­ляются слишком большие количества принимаемо­го человеком крахмала, сахара, сливок, сливочного масла, молока.

Острый бронхит — кризисное проявление токсемии. Это означает, что слизистая оболочка, выстилающая бронхиальные трубы, востребована для того, что - бы исполнить компенсаторную работу, а именно — токсемия проникает сквозь эту слизистую, действуя в качестве канала компенсаторного выделения. А хронический бронхит — следствие частых острых бронхиальных кризов.

При описании лечения бронхита «Медицинский  справочник Уилира» рекомендует: «В первой стадии использовать бронхиальный «котелок», содержащий раствор эвкалипта, или пенол; применить быстрое солевое очищение и потогонную смесь. Кашель можно облегчить (подавить) порошком Доувера или героином. Но наркотические средства имеют тенденцию подавлять дыхательный центр и их не следует при­менять при большой синеве кожи. Если отхаркивание становится обильным, можно дать аммиак и йодистый натрий с камфорной настойкой как успокаивающие средства. Силы организма надо поддерживать тонизирующими средствами, гипофосфатами и т.п. Позже применить минеральные кислоты для уменьшения отхаркивания».

Но такое лечение — симптоматическое, подавляющее и вредное. Любой больной, который подвергается бомбардировке, описанной выше, неизбежно ока­жется с большей иннервацией, чем прежде, и получит основу для еще большего кризиса в дальнейшем. Подобного рода лечение применяется без малейшего представления о том, какова причина бронхита и что симптомы — это целительные процессы. Описанное лечение — проявление шаманства, и здравомысля­щие люди не должны применять такие дьявольские средства и приемы.

Гигиенический уход за больными, страдающими бронхитом, очень прост. Он не имеет дело с лечением и подавлением симптомов и попытками поддер­живать силы организма с помощью веществ, которые всегда в конечном счете ослабляют. Голодание, от­дых и тепло — это все, что требуется, пока не прой­дет кризис. Не нужны никакие усилия для прерыва­ния кашля и уменьшения отхаркивания, за исключе­нием удаления причины этого, т.е. устранения токсе­мии. Имейте в виду, что кризис (болезнь) — это це­лительный процесс, его не надо лечить. Цель гигие­нического ухода заключается просто в предоставле­нии организму наиболее благоприятных условий, при которых и дальше будет происходить целительная работа. Очень важен свежий воздух в комнате боль­ного. Но это надо делать, не подвергая больного ох­лаждению. Особенно важны в таком состоянии от­дых и покой для детей. Нельзя беспокоить и младен­цев: осмотр языка, измерение пульса, температуры и подобные часто повторяемые процедуры нервируют и беспокоят ребенка.

Язык обложен, пульс частый, температура повышенная — все это известно и не должно постоянно проверяться процедурами. Гораз­до важнее, чтобы ребенок спокойно отдыхал.

При этом состоянии сразу прекращайте давать и младенцу, и ребенку, и взрослому человеку всякую пищу, ничего, кроме воды, пока не пройдут симпто­мы. Лишь после этого дайте вначале фруктовые соки и фрукты и лишь постепенно добавляйте в питание больного другую пищу. Хронический бронхит часто требует длительного голодания, и оно должно со­храняться, насколько возможно, пока не прекратит­ся бронхиальный катар. При голодании важен отдых в постели. Также нужны ежедневные солнечные ван­ны и физические упражнения в течение нескольких минут. Должное питание и общий уход после голо­дания обеспечат организму надежное здоровье и со­хранят его в дальнейшем.

Синусит

Синусит — это воспаление околоносовых пазух.  Суффикс «итис» означает «воспаление». Присоединение его к концу слова, обозначающего название  органа или части организма, будет означать воспаление данной части или органа. Отсюда — тонзиллит, или воспаление миндалин, аппендицит — воспаление  аппендикса, метрит — воспаление матки, цистит —  воспаление мочевого пузыря, холецистит — воспале­ние желчного пузыря, гепатит — воспаление печени, панкреатит — воспаление поджелудочной железы, гастрит — воспаление желудка, энтерит — воспале­ние тонкого кишечника, колит — воспаление толстого  кишечника, френит — воспаление мозга, менингит — воспаление мозговых оболочек, кардит — воспаление сердца, пневмонит (пневмония) — воспаление легких, остит — воспаление костной ткани и т.д.

Околоносовые пазухи, или вспомогательные воздушные полости, являются полыми внутренними частями костно-лицевой системы. В нижней лобной ча­сти непосредственно над сводом носовой полости рас­положены передние околоносовые пазухи, вдоль вер­хней части ноздрей — пазухи решетчатой кости, в задней части — пазухи клиновидной кости. Все эти пазухи вместе с носовой полостью образуют систему коммуникационных воздушных полостей, выложен­ных слизистой оболочкой. Все полые части организ­ма, которые прямо или косвенно связаны с внешним миром, выстланы слизистой оболочкой. Такой обо­лочкой выстлан и весь желудочно-кишечный тракт, включая желчный пузырь и желчные протоки. По­добного нее типа «внутренней кожей» покрыт дыха­тельный тракт — нос, околоносовые пазухи, трахея, бронхи и т.д., слуховые каналы, мочеполовой тракт, глаза. Поэтому в любом месте организма, где имеет­ся слизистая поверхность, возможен катар. Катар есть воспаление слизистой оболочки с выделением повы­шенного количества слизи с различными патологи­ческими включениями - в зависимости от характера воспаления.

Простуда — это острый катар носа и горла. Такое же состояние желудка называется гастритом, матки — эндометритом. Синусит, или так называемая инфек­ция пазух, — это катаральное воспаление одной или нескольких вспомогательных воздушных полостей, о которых говорилось выше. И подобно любому ката­ральному состоянию, оно может быть или острым, или хроническим. Острый синусит часто наблюдается при простудах как часть общего охлаждения. Хроничес­кий синусит зачастую связан с хроническим катаром носа и горла и является просто частью того же состо­яния. Часто он сопровождает сенную лихорадку и ас­тму, иногда опережая возникновение этих болезней, а иногда и следуя за ними, но во всех случаях являясь просто частью катарального состояния глаз, носа, горла и глубоких респираторных структур.

Довольно легко распознать больных, страдающих болезнью околоносовых пазух и в то же время име­ющих гастрит или колит или метрит или цистит. Фак­тически синусит никогда не существует отдельно — почти наверняка катаральные состояния имеются в других местах организма. Этим мы не хотим создать впечатление, что синусит вызывает колит или мет­рит, или наоборот: быстрее все эти локальные состо­яния являются всего лишь последовательными и со­путствующими явлениями, вытекающими из общего или системного состояния.

Все они вызываются од­ним и тем же, а не друг другом.

Мыслящий читатель, который понял нас, теперь подготовлен и к осознанию того факта, что независимо от названия и локализации катар есть общий феномен, а его название и локализация не имеют значения. Такой читатель поймет важность этого факта и сразу же осознает, насколько это упрощает то, что кажется сложным и таинственным. При синусите происходит то же самое образование слизи, то же самое утолщение слизистой оболочки и образование полипов, что и при хроническом катаре носа.

Если катар возник в передних околоносовых па­зухах, то из носа будут выделения. Если лее катар имеет место в пазухах клиновидной кости, то слизь убудет струйкой стекать в горло. Во всех случаях эти состояния вызывают сильное раздражение, часто бо­лезненное, и при нынешних методах лечения оно ста­новится явно бесполезным. Околоносовые пазухи не иссушаются (не дренируются), как, например, при насморке, и поэтому слизь имеет тенденцию сохра­няться там и разлагаться. Иногда они фактически зак­рываются, и дренаж полностью прекращается. В ре­зультате появляются головные боли, прочие раздра­жающие симптомы. Синусит развивается лишь после того, как частые токсические кризы получили разви­тие и катаральное состояние распространилось на большие площади слизистой поверхности. В основе синусита лежат иннервация, токсемия и катар желу­дочно-кишечного тракта.

Регулярное лечение «инфекции пазух» является далеко не удовлетворительным, и больные год за го­дом продолжают болеть со все большим ухудшением состояния пазух. И это естественно по той причине, что эти методы лечения направлены на симптомы, а не на устранение причины. Очень показательна исто­рия, которая произошла в учрелсдении для слабоум­ных. Однажды утром его руководитель, увидев в под­вале воду, попросил одного из больных спуститься вниз и устранить причину. Вернувшись днем, он увидел того больного, который продолжал вытирать пол шваброй, в то время как вода продолжала поступать в подвал. Он крикнул больному: «Ты, идиот, почему не закрыл кран?» На что тот с улыбкой ответил: «А никто и не сказал мне, чтобы я его закрыл. Я уже несколько часов бьюсь над тем, чтобы вытереть пол».

Помимо операций по выскабливанию околоносовых пазух, распространен метод лечения путем их раскрытия и дренирования и промывания сильными антисептическими душами.

Подобные процедуры име­ют такую же лечебную ценность, как и «сморкание носа» при насморке, которое очищает поверхность слизистой, не затрагивая ни основное причинное со­стояние, ни его отдаленные причины. Врачам платят за то, чтобы они остановили выделения (уже отчуж­денные вещества), вместо того чтобы платить им за отключение самого источника их возникновения, т.е. не за то, чтобы устранить причины, а за то, чтобы полумерами снять лишь симптомы. Осушите эти па­зухи, и они вновь заполнятся. Осушите их вновь, и вновь они заполнятся выделениями. Продолжайте эту процедуру сколько хотите, но она никогда не приве­дет к излечению. Пока не будет устранена причина синусита, будет продолжать постоянно ухудшаться состояние. Никакая программа лечения подобных явлений, игнорирующая причины, не может быть ус­пешной.

Катар есть проявление «крахмального отравле­ния», вызываемого потреблением излишнего количе­ства углеводов (сахаров, крахмалов, молока), и нару­шенного выделения. Катар — это дренажный про­цесс, процесс заместительного, или компенсаторно­го, выделения, с помощью которого удаляются ток­сичные излишки и излишние углеводы. И процесс этот прекратится лишь после удаления этих излишков, ежедневно накапливавшихся, с которыми не может справиться нарушенная система выделения. Другими словами — «болезнь» является «хронической» вследствие ее хронического провоцирования. Состояние околоносовых пазух ухудшается или улучшается в зависимости от ухудшения или улучшения общего состояния организма и от изменений в образе жизни. Но оно никогда не нормализуется, если не будут устранены или исправлены причины его ухудшения. И каким бы безнадежным при медицинском лечении это состояние ни показалось, оно во всех случаях может быть успешно восстановлено. Естественные методы ухода при подобных состояниях просты и легко при­менимы к каждому больному опытным гигиенистом. Они состоят из двух общих процедур: 1) устранение или исправление всех причин, 2) восстановление по­зитивного здоровья. Выделяются две группы причин: а) отдаленные причины, т.е. такие привычки и воз­действия образа жизни, которые нарушили функции организма, вызвали иннервацию и токсемию и внесли в организм избыток углеводов: б) непосредственные причины, т.е. функциональное нарушение, токсемия и плетора (гиперволемия), которые явились резуль­татом отдаленных причин. И непосредственные, и отдаленные причины необходимо устранить или исправить, причем эти процессы различны для каждой из групп причин, что требует руководства опытного гигиениста. Нужны опыт и навыки, чтобы распознать и исправить или устранить причины, которых множе­ство. И для излечения недостаточно исправить лишь некоторые из них, оставив другие нетронутыми. Устранение непосредственной причины осуществляется с помощью очистительной и восстановительной программы, которая в каждом отдельном случае для кон­кретного индивида может быть выполнена только опытным гигиенистом. Надежное здоровье достига­ется должным применением элементов Натуральной Гигиены — воздуха, воды, пищи, солнечного света, отдыха, физических упражнений и т.п. Их следует использовать для удовлетворения индивидуальных потребностей в каждом случае. И опытный гигиенист не будет испытывать в этом затруднений. А общие предписания методов лечения неразумны и обречены на неудачу.

Здоровье легко восстановить лишь после уда­ления причин, его нарушивших и поддерживающих это нарушение. Однако практически во всех случа­ях требуются разновидности программы восстанов­ления здоровья, чтобы адаптировать их к нуждам и способностям конкретного индивида. Весь уход должен быть индивидуализирован, для чего необ­ходимы опыт и умение. Не метод лечения, а образ жизни — путь избавления от синусита во всех его стадиях. И во всех случаях возможно прочное оз­доровление.

Бронхиальная астма

Бронхиальная астма определяется как болезнь, отмеченная прерывистой одышкой (затрудненным ды­ханием), кашлем, ощущением сдавленности вследствие спазматического сужения бронхов (бронхиальный спазм) и разбухания слизистой мембраны. Пароксиз­мы (приступы) продолжаются от нескольких минут до нескольких дней.

При чтении медицинских учебников об астме и просмотре полного списка причин, приписываемых астме, читателя поражает скудость идей относитель­но ее действительных фундаментальных причин, с которыми он встречается. Обычно учебники описы­вают бронхиальную астму как «экспираторную одышку, которая проявляется в виде приступов из-за определенного рефлекторного раздражения носовых, глоточных и бронхиальных слизистых мембран».

Если читатель полагает, что эти возвышенные слова являются свидетельством того, будто автор учеб­ника знает то, о чем он пишет, то убедим читателя в том, что весь этот жаргон предназначен для сокрытия невежества и глупости. Медицинский взгляд на астму представляет абсурдную ситуацию, прежде всего, из-за полного отсутствия у медиков знаний об этиологии и патологии. Если, по словам одного из меди­ков, медицинская литература является «безнадежно хаотической путаницей», то он тоже прав, заявляя, что лечение этой болезни «еще более безнадежно». Медицина считает эту болезнь неизлечимой, хотя и признает, что некоторые люди все же «выходят из этого состояния».

Большинство нынешних медицинских авторов при­писывают бронхиальной астме «сверхчувствитель­ность к белкам». Эти авторы не претендуют на зна­ние причины сверхчувствительности, или, как ее еще называют, аллергии.

Астматики грубо подразделяются на два типа: а) чувствительные к потребляемым веществам — ус­трицам, мясу, яйцам и т.д.; б) чувствительные к пере­носимым воздухом раздражителям — пыльце, запа­хам животных — лошадей, кошек, собак, птиц, а так­же пыли и пр.

Те, кто чувствителен к переносимым воздухом аллергенам, редко впитывают их в количестве, доста­точном для того, чтобы вызвать общие симптомы, в то время как при аллергии на пищу симптомы общей реакции являются распространенными. У некоторых - людей общая чувствительность к пище вызывает хро­ническое раздражение всех органов тела, но в том органе или части тела, которая является слабейшим звеном в цепи, болезнь возникает раньше. При тен­денции к астме хроническое раздражение, вызывае­мое аллергенами, проявит астматические симптомы в том случае, если и когда производимое отравление является достаточным, чтобы вызвать реакцию. Сверх­чувствительность к белкам (аллергия) является про­сто другим названием белкового отравления или, что - то же, белкового удушья у тех, кто страдает невро­тическим диатезом.

Непосредственной причиной бронхиального спаз­ма является раздражение нервных окончаний блуж­дающего нерва, обслуживающего бронхи. В некото­рых случаях даже вода, принятая желудком, вызовет там такое раздражение блуждающего нерва, что про­стое рефлекторное раздражение блуждающего нерва в легких приведет к астматическому спазму. Также лекарства, некоторые пищевые продукты, газы и не­усвоение вызывают рефлекторное раздражение не­рвных окончаний в бронхах и ведут к астматическо­му спазму.

Вдыхание холодного воздуха, пыли, пыльцы, га­зов, дурных запахов и тому подобного прямо вызы­вает раздражение нервных окончаний в легких и при­ступ. Если бы вода, раздражающие пищевые продук­ты, лекарства, неусвоение, холодный воздух, пыль, пыльца, дурные запахи, газы и т.д. не были первич­ными и непосредственными причинами астмы, никто не был бы свободен от такого состояния. Настоящей основной причиной астмы является то, что раздра­жает нервы и бронхиальные мембраны. Именно эта основополагающая причина неизвестна медикам, и игнорирование ими этой причины превращает их ле­чение астмы в фарс и трагедию.

Астма имеет своей основой токсемию и катар же­лудочно-кишечного тракта. Если бы у астматиков не было иннервации и их организм не был бы перенасыщен токсинами, они не испытывали бы сверхчувствиельность к белкам и другим веществам.

Астма всегда означает катаральное состояние. Но не у всех, кто имеет катар, развивается астма. Астму имеют лишь те, у кого тенденция к неврозу. Не невротик может заболеть очень сильным хроническим катаром и никогда не иметь астму. Не нужно затруднять понимание этого состояния. Астматик является астматиком еще задолго до того, как бронхоспазм появится у него, и раз мы поняли, что у каждого случая астмы есть предшествующая история непод­чинения законам жизни, мы уже на пути к рацио­нальному и полному выздоровлению.

Вследствие неконтролируемых импульсов или эмоций, служебных, бытовых и прочих волнений, от­сутствия спокойствия и самоконтроля, половых излишеств, переедания или неправильного питания, не­достатка сна или сна без вентиляции, перевозбужде­ния и т.д. возникает иннервация, которая задерживает секрецию и экскрецию и вызывает токсемию.

Иннервация плюс неправильное питание (переедание, не­правильные сочетания пищи и пр. благоприятствуют разложению пищи, и это усиливает иннервирующее влияние самоотравления в дополнение к предшеству­ющим этому ослабляющим привычкам. Астма возникает в первую очередь в результате чрезмерного увлечения пищей, а также многих прочих утечек не­явной энергии. Иннервирующее влияние переедания и лекарственного лечения может вызвать астму у де­тей. Ужасная привычка лекарственного лечения детей в грудном и раннем детском возрастах ответственна и за многие другие, помимо астмы, болезненные состояния.

Астматический кризис — это токсический шторм, который возникает, когда механизм выделения уже больше не соответствует возложенному на него бремени. Из острой формы астма быстро переходит в хроническую. Логично за этим следует ожидать эм­физему, бронхоэктаз и туберкулез. Из-за сужения тонких бронхиальных трубок и воздушных пузырь­ков легких воздух не может попадать в легкие и весь объем крови не в состоянии достаточно окислиться и очиститься. Трудности с дыханием мешают сну и от­дыху, часто делая страдальца неспособным выпря­миться. Обычно применяемое паллиативное лечение лишь значительно усиливает иннервацию и тем са­мым токсемию. Первопричины не устраняются.

Как лее можно в этих условиях надеяться на выздоровле­ние?

Астматики, которые приходят в «Школу здоро­вья», испробовали все рекламируемые средства лече­ния и часто перенесли операции по поводу «локаль­ной инфекции», предположительно возникшей в носу, носовых пазухах, зубах, горле, желчном пузыре, ап­пендиксе, яичниках и других подозреваемых органах. У большинства из них отсутствуют гланды, а у одно­го был длинный уродливый шрам на лбу над глазами, где были оперированы фронтальные пазухи. Смехотворны при астме операции по поводу гланд, аденоидов, сосцевидных отростков и носовых пазух и, тем не менее, к ним часто прибегают. Обычно эти операции делают после того, как страдальцев напич­кают большим количеством адреналина, морфия и страмония. Когда же лекарства и операции не дости­гают успеха, больного направляют в Техас, Нью-Мехико, Аризону, Юта, Калифорнию, Канзас или Ко­лорадо. В этих штатах климат, как полагают, излечит его. Но астматики, которым, очевидно, помогает смена климата, по возвращении домой обнаруживают, что они не вылечились и по-прежнему больны астмой. Судя по нашему опыту, возраст, пол, профессия и климат не имеют никакого отношения к астме, ибо она возникает у людей обоего пола, во всех возрастах, при любой профессии и во всех климатах. Смена климата, если больше ничего не делать, не восстанавливает здоровье.

Автор стандартного медицинского учебника цитирует двести тридцать разных авторитетов и рекомендует двести тридцать разных способов лечения, ни один из них не действует.

Во время приступа любое лекарство, которое является достаточно сильным, чтобы «воздействовать» на нервы бронхов, не­смотря на имеющуюся токсемию, и вызывает при инъекции уменьшение бронхиальной астмы, прине­сет временное облегчение. Но это облегчение явля­ется лишь полумерой, ибо токсемия, пищевое от­правление и раздражение по-прежнему присутству­ют и, как только эффект от лекарства исчезает, астма возвращается. Любая доза лекарства любой его природы оставляет больного по-прежнему чувстви­тельным к пищевому отравлению и снижает общую сопротивляемость организма. Врачи, которые про­сто проводят симптоматическое лечение астмы (а это делают они все), применяют определенные ле­карства, которые действуют или на нервные оконча­ния блуждающего нерва, или на мышечные ткани бронхов. В настоящее время самым распространен­ным лекарством является адреналин, получаемый из надпочечных желез животных. Это лекарство в боль­шинстве случаев оказывает почти немедленное об­легчение и почти каждый астматик, который прихо­дит в «Школу здоровья», принимал раньше адрена­лин, некоторые из них в течение многих лет, а нема­ло больных и по нескольку раз в день.

Адреналин не излечивает астму. Наоборот, его прием сильно повышает подверженность приступам астмы, и мы считаем, что это особенно затрудняет выздоровление. Непрерывный прием адреналина очень снижает жизнеспособность всего организма, и со вре­менем вся мышечная система, включая сердце и со­суды, сильно уменьшает свой тонус. Страмоний, мор­фий и кофеин (кофе) дают какое-то временное об­легчение, но после нескольких повторов они уже не могут приносить облегчения, разве только при ле­тальных дозах, а прием морфия при астме породил много морфинистов.

Использование вакцин, чтобы вызвать «иммуни­тет», также очень распространено. Вызываемый этим так называемый белковый иммунитет исчезает, и в подобных случаях астма позже обычно возвращает­ся. Большое число астматиков, которые пришли в «Школу здоровья», ранее «лечились» и приобретали «иммунитет» этим способом, и в каждом случае от этого лечения наступало ухудшение, ибо не делались попытки избавить организм от истинной причины бо­лезни и в то же время добавлялись порочные резуль­таты такого метода лечения.

Астма основана на токсемии и катаре, и ни кош­ка, ни собака, ни лошадь, ни пуховая подушка, ни пыльца не имеют отношения к причине астмы. «Горя­чие собаки», «хот дог» или сосиски — вот те един­ственные «собаки», которые имеют отношение к воз­никновению астмы. Когда устраняется основа — ток­сическое состояние, — тогда исчезают все формы чув­ствительности. Когда астматик избавляется от ток­семии, ему незачем беспокоиться о чувствительнос­ти. Он автоматически избавляется от нее, когда из­бавляется от истинной причины — токсемии. Воз­можно, верно, что все астматики сохранят в той или иной мере свою чувствительность к определенным продуктам питания, химикалиям, теплу, холоду и т.д., поскольку они раньше имели уже предрасположен­ность или диатез при рождении. Но, следуя несколь­ким простым правилам правильного образа жизни, которым обучают в «Школе здоровья», они могут навсегда избежать повторения астмы.

Считают, что при астме имеется ненормально чув­ствительный периферийный орган — область решет­чатой кости в носу, которую часто оперируют или прижигают. Эту аномальную чувствительность надо рассматривать как результат хронической токсемии, а не как причину астмы. Уродование носа не излечи­вает астму. Выше уже указывалось, что непосред­ственной причиной бронхиального спазма, называе­мого астмой, является раздражение, прямое или реф­лекторное, нервных окончаний блуждающего нерва, обслуживающего бронхи. Эту сверхчувствительность вызывает раздражающее воздействие токсичных ядов на блуждающие нервы, в результате чего бронхи вов­лекаются в спазм. Астматик находится в хроничес­ком состоянии хрупкого равновесия между погло­щением и выделением. Все, что способствует изменению этого равновесия в сторону выделения, облегчает состояние больного, и все, что способствует изменению равновесия в обратную сторону, ухудшает его положение. Вот почему, так необходимо избегать действий, которые иннервируют и отравляют организм. Часто достаточно охладить ноги, чтобы вызвать при­ступ астмы, и этот же приступ часто снимается про­детым согреванием ног.

Лишь немногие из астматиков имеют представ­ление об ограничениях в еде, работе, развлечениях и т.д. И как следствие этого они постоянно увеличива­ют свои беды. Если они хотят выздороветь и оста­ваться здоровыми, они должны учиться самоконтро­лю. Все больные астмой могут обрести хорошее здо­ровье и навсегда избавиться от нее. Как? Устраните токсемию, восстановите нервную энергию и исправь­те образ жизни. Все так просто и так ясно, что лишь глупцы будут продолжать страдать.

Сенная лихорадка

Характер сенной лихорадки сходен с характером бронхиальной астмы. Фактически единственным раз­личием является локализация пораженных слизис­тых оболочек. Сенная лихорадка — это хроническое катаральное воспаление слизистой оболочки («шнейдерианской оболочки») носа, часто с прилегающими оболочками глаз, глотки, евстахиевых труб, гортани и бронхиальных труб. Ее можно описать как силь­ную простуду, продолжающуюся день за днем, без спадов, часто ухудшающуюся, ибо, чем дольше она сохраняется в острой стадии, тем более чувствитель­ной становится слизистая оболочка. Это катар дли­тельный, но особенно его симптомы усиливаются в мае, июне, июле и августе. В мае его называют розо­вой простудой, в июле-августе — сенной лихорад­кой.

Сенная лихорадка, астма и так называемая сину­совая инфекция часто сосуществуют. В одном случае сенная лихорадка развивается первой, астма за ней и синусовая инфекция последней. В другом случае пер­вой развивается астма или синусовая инфекция. Оче­редность их развития не имеет значения.

Медицина распространяет версию, будто из-за того что розы, клубника начинают расти в мае, а их пыльца появляется в июле и августе, то эти два явле­ния надо обозначать как причину и следствие. Но эта точка зрения, как и аналогичная в отношении астмы, игнорирует главную причину чувствительности сли­зистой оболочки. Хотя и верно, что пыль, пыльца, воздействия лошадей, кошек, собак, птиц и пр., далее холодного воздуха вызывают у больных сенной ли­хорадкой невыносимые страдания, это не доказыва­ет, что названные вещества и существа сами являются причинами сенной лихорадки. Все, что раздражает чувствительную слизистую, пригоняет кровь к месту раздражения и изливает экссудат, чтобы смыть с этого места раздражающее вещество.

В последние годы предприимчивые врачи установили, что некоторые больные сенной лихорадкой испытывают аллергию по отношению к своим возлюбленным и страдают от усиления симптомов каждый раз при встрече с ними. В некоторых случаях источники раздражения обнаружились в губной помаде, румянах, пудре, даже в духах и одеколоне, в других случаях вина пала на запах волос любимой (любимого).

Ошибочно рассматривать нормальные элементы среды обитания человека — пыльцу, воздействия животных — в качестве причины сенной лихорадки, в то время как настоящей и основной причиной является сама чувствительность слизистых оболочек, которые обычно нечувствительны к пыльце и прочим веще­ствам.

Сенная лихорадка — это просто конкретный вид хронического катара, который развивается лишь у небольшой  части людей с катаральным состоянием. Два человека могут иметь катар одинаковой степени, но одного развивается эта лихорадка, а у другого нет. Чувствительный человек — это невротик, другой та­ковым не является. Но у обоих имеется сильная ток­семия. Сенная лихорадка — это хронический катар у невротика. Только у невротиков развивается индиви­дуализированная чувствительность, которая отлича­ет сенную лихорадку от обычного катара. А больной катаром, но не невротик будет подвержен небольшо­му или не подвержен вовсе никакому воздействию при вдыхании пыли, пыльцы, дыма, острых запахов или холодного воздуха. Насколько я знаю, единствен­ные собаки, которые могут вызвать сенную лихорадку, — это «хот догс». В основе сенной лихорадки лежат иннервация и токсемия. Больного сенной ли­хорадкой делают в высшей степени токсичным иннервирующие привычки, препятствующие полному выделению естественных отходов организма. Такой человек ежедневно создает свою болезнь, поддержи­вая нарушения в желудке потреблением мяса, карто­феля, хлеба, пирогов, тортов, кексов, кондитерских сладостей, сливочного масла, «готовых завтраков» и т.п. и даже сочными и сладкими фруктами со слив­ками и сахаром. Все эти продукты вызывают у него сверхстимуляцию и токсическое состояние крови, что еще больше усиливает иннервацию, нервозность и чувствительность, так же как и катар. Вследствие иннервирующего образа жизни прекращается нор­мальное выделение, что ведет к задержке токсинов и их накоплению в организме. И когда их накопление достигает точки насыщения, возникает криз. Это оз­начает, что от определенных мест слизистой оболоч­ки требуется выполнение заместительной работы по удалению токсинов. Кризы эти называются ринитом, тонзиллитом, насморком, бронхитом и т.д. в зависи­мости от того места слизистой, которое использует­ся для компенсаторной деятельности. Когда катар становится хроническим, происходят органические из­менения, и если они появляются в носовой полости, мы имеем полипы, сенную лихорадку и т.п.

Медицинское лечение сенной лихорадки столь же неудовлетворительно, что и лечение астмы. Доктор Ослер советует «полное локальное лечение носа, в частности разрушение его сосудов и синусов над чув­ствительными местами». Он пишет: «Ввиду особой природы болезни и постоянного возобновления ин­фекции в слизистой из-за пыльцы во время пребыва­ния на открытом воздухе рекомендуется спать с зак­рытыми окнами и прикладывать серные примочки утром перед подъемом к глазам и носу и также днем при ощущении малейшего раздражения в конъюнк­те или слизистой носа».

Но может ли быть что абсурднее? Вероятно, еще более абсурдным является недавняя практика нало­жения на слизистую носа цинковых пластин. Это дает некоторую защиту от пыльцы, как и находящийся сейчас в продаже механический фильтр, надеваемый на нос. Но ни один из этих способов катар не излечивает. Ни один из них не устраняет токсемию.

Ни один них не восстанавливает нормальную нервную энергию. Ни один из них не исправляет образ жизни. Это лишь паллиативы и как таковые они игнорируют причину и являются безусловными препятствиями к оздоровлению.

Состоятельным людям советуют для лечения уез­жать на море в какое-то место, где их не будут беспокоить ни пыль, ни пыльца и пр. Доктор Тилден писал: «К июлю или августу» «шнейдерианская слизистая» становится настолько чувствительной, что ее раздражают и пыльца, и амброзия, и куриные перья, гусиные перья, и лошадиный волос, и кошачья шерсть — любые острые запахи или микроскопические раздражители. И тогда как следствие, согласно медицинской науке, развивается очень распростра­ненная болезнь — сенная лихорадка, которая гонит тысячи праздных людей на курорты, имеющие репу­тацию как свободные от причин, вызывающих сен­ную лихорадку. На этих курортах они испытывают больший или меньший комфорт вплоть до Джека-Мороза, этого профессионального «штрейкбрехера», лечащего без лицензии, который лечит каждого. И Курортники остаются им вылеченными, пока на сле­дующий год не начнут действовать разные причины. И тогда жертвы сенной лихорадки вновь должны будут охотиться за средствами лечения. А у кого нет времени и средств для полета на курорты без пыли, без пыльцы, без амброзии, без кошек, без лошадей, без кур, без гусей и без чувствительных запахов, те нанимают врачей, делающих им в сезон этой лихо­радки прививки сыворотками, сотворенными из изве­стных и неизвестных веществ. Если этот список при­вивок оказывается для сезона недостаточно длинным, находчивый врач изобретает новые средства, дабы больной продолжал посещать его логово с надеждой и ожиданием исцеления, пока вновь не излечит его старинный шаман Джек-Мороз.

Верно, кто-то может поехать на море или в горы и избежать там раздражающей пыльцы. Но это лишь другая форма паллиатива, который требует своего повторения и на следующий год и каждый последую­щий год, ибо он не может излечить сам катар, со­ставляющий суть сенной лихорадки, без которого пыльца не вызовет никакого раздражения.

Нормаль­ные слизистые пыльцой не раздражаются, раздража­ются только воспаленные слизистые.

Медицинское лечение не стремится восстановить нормальное состояние и функцию слизистой оболоч­ки. Оно старается отдалить больного от источников внешнего раздражения или защитить слизистую от контакта с раздражителями путем использования или серы, или цинковых пластин, или носовых фильтров, или это лечение пытается «иммунизировать» слизис­тую против пыльцы и т.п. с помощью вакцин, произ­веденных из тех же веществ. Доктор Ослер рекомен­дует мышьяк, фосфор и стрихнин для улучшения ста­бильного состояния нервной системы больных сен­ной лихорадкой. Но в них нет ничего стабилизирую­щего нервную систему, и не существуют стабилиза­торы типа стрихнина и мышьяка.

Иногда какой-то врач или глава некой «ассоциа­ции сенной лихорадки» (эти больные в нашей стране объединены в разные ассоциации и созывают нацио­нальные конгрессы) врывается в прессу с безумным предложением уничтожить все амброзии или все зо­лотарники, или все кедровые деревья и т.п. Принятие такой программы превратило бы всю страну в без­жизненную пустыню. Ибо тогда надо было бы унич­тожить не только приносящие пыльцу растения, тра­вы и деревья, но и всех подозреваемых животных и даже некоторых возлюбленных.

Герберт Спенсер как-то заметил, что человече­ство до тех пор не испробует правильного средства лечения, пока не исчерпает все возможные неправильные средства. Было уже испытано столь много неверных средств от сенной лихорадки, что мы осмеливаемся почти надеяться на то, что уже недалеко то время, когда нам придется испытать и правильное средство от нее. Однако изобретательский гений че­ловечества почти беспределен и все еще велика по­требность заполучить побольше денег от коммерческой эксплуатации лечебных средств от сенной лихо­радки, которые не лечат.

Восстановление хорошего здоровья и нормальной функции слизистой оболочки глаз, носа и горла столь легко и просто осуществляется путем устранения причин катара и создания здоровья с помощью его же причин, что никому не нужно будет страдать от этой болезни.

Первая больная сенной лихорадкой, которая про­шла лечение под моим наблюдением, освободилась от этой болезни на более чем двадцать лет. В течение всего этого времени она могла принимать ванны с пыльцой без всякого дискомфорта. Хотя некоторые случаи были немного сложнее и требовали большего времени для лечения, мой опыт убедил меня, что де­вяносто процентов больных сенной лихорадкой мож­но полностью излечить за пять-шесть недель. Для этого необходимо устранение токсемии, восстанов­ление нормальной нервной энергии и исправление образа жизни. И вслед за этим эволюция в хорошее здоровье — безусловная и быстрая.

Беспроточные железы

Эндокринология — одна из афер, которую в пос­ледние годы сотворила медицина и заготовители и экспортеры мяса. Это последовало вскоре после от­крытия значения группы структур в человеческом организме, которые ранее объявлялись нефункционирующими — нечто вроде реликтов древних гипо­тетических предков эволюции — «амеба — червь — рыба — рептилия — четвероногое — примат — пите­кантроп вертикального положения».

Еще не так давно, несколько лет назад, надпо­чечники — адреналиновые расположенные над поч­ками железы, вилочковая железа (тимус), шишковид­ная железа, гипофиз объявлялись как не имеющие функций. Все это основывалось на хорошо известном научном принципе, признанном всеми хорошими фи­зиологами: незнание функций есть свидетельство от­сутствия функций, принцип, все еще применяемый в отношении миндалин и аппендикса. Затем пришло открытие, что эти малые железы в действительности выполняют функции, значение которых непропорци­онально велико по сравнению с их малой величиной. Фактически было установлено, что без некоторых из них невозможна сама жизнь.

Структура этих желез не имеет протоков (отсю­да и название — беспроточные железы). Они излива­ют свои секреты непосредственно в кровь, отсюда и название — эндокринные железы. Такие железы, как яичники, яички, поджелудочная, вероятно, и другие хотя и имеют протоки, по которым проходит часть их секретов, вырабатывают также и секреты, излива­емые непосредственно в кровь. Но их тоже классифицируют как эндокринные железы. Внутренние (эндо) секреты этих желез называются гормонами. Это слово греческого происхождения, означающее «возбудитель». Но это неправильно, ибо эндокринные секреты не возбудители. Они действительно как-то активизируют функции, но контролируют питание и принадлежат к пищеварительной системе организма. Открытие важных функций, осуществляемых гор­монами в регулировании обмена веществ, активизации функций и контроле над развитием организма, побудило энтузиастов и коммерсантов объявить: «Мы есть то, что из нас делают гормоны».

К несчастью, как и во многом другом, вместо того чтобы понять функции этих желез и искать естественно-природные условия, от которых зависит нормальное функционирование этих желез, деятельность была направлена на поиск заменителей их естественных функций и средств превращения этих по­лузнаний в наличные деньги.

Я не думаю, что нужно слишком часто подчеркивать, что «современная медицина — это огромное коммерческое учреждение или группа учреждений, составляющих мощную прибыльпоисковую и долларохватающую индустрию». Наверняка громадная ар­мия врачей, медсестер, патологов, бактериологов, «научных» работников, фармацевтов («лекарственников»), химиков, производящих вакцины и сыворотки, компании по выпуску экстрактов желез, хирургичес­кого оборудования и работники, на них занятые, ме­дицинские колледжи и их состав, тысячи больниц, санаториев, клиник и те, чьи доходы зависят от этих учреждений, не считают, что могут позволить себе разрушить созданную ими же прибыльную индустрию ради поиска природной основы нормальной фун­кции человеческого организма. И естественный вы­вод из такого прискорбного положения вещей: на доверчивую публику обрушиваются потоки псевдо­открытий и псевдолечебных средств, разбрасываемых перед ее глазами армией таинственных профессиона­лов. Разжигание сенсаций в порядке вещей сегодняш­него дня, и профессионалы нашли, что частая рекла­ма нового сенсационного открытия — очень прибыль­ное дело.
Действительно ли, что мы есть то, что из нас де­лают гормоны? Ответ: НЕТ. Они лишь вещества ор­ганов, подобных мышцам или желудку. По своей при­роде железы как таковые самостоятельно не суще­ствуют: они существуют только в связи с другими органами, скорее со всем организмом. Утверждают, что вся эндокринная система, безусловно, есть орга­ническая единица. Но система желез является тако­вой действующей единицей лишь в связи со всем орга­низмом, в отрыве от которого она не существует. Каждая железа зависит от кооперации с другими железами, а весь организм зависит ради собственно­го благополучия от тонкой и согласованной межор­ганной «стимуляции», требующей высокой степени подчиненности частей общему благу. «Возьми на себя и чужое бремя» — девиз, которому подчиняются орга­ны с самого зарождения жизни организма, который функционирует как организованное целое, а не про­сто как коллекция органов. Нельзя отделить органы от их взаимосвязей. Все железы организма, будь то проточные или беспроточные, находятся под консти­туциональным, или федеральным, управлением, под управлением организма как симбиоза. Какой бы мас­штаб индивидуального управления или индивидуаль­ности ни имели разные органы, все они объединены и связаны кровью и нервной системой. И тот факт, что симпатическая нервная система регулирует питание и функции тканей и секретов, гормонов, затрудняет понимание роли гормонов.

Железы имеют перед нами обязанности, которые они должны выполнять. Мы, в свою очередь, имеем взаимные обязанности перед ними. Но мы эти свои обязанности обычно забываем.

Недостаточно говорить, что эти железы являют­ся поставщиками необходимых возбудителей нормальной работы, и на этом остановиться, ибо они требуют, чтобы организм снабжал их веществами, необходимыми для производства их гормонов. Каждая же­леза для своего нормального функционирования зависит от кооперации с другими органами (внутрен­ний контроль, или симбиоз), а в более широком смысле — от сотрудничества с биологическими партнерами (внешний контроль) в основном через питание. Мы сами управляем своим метаболизмом, при этом железы как части организма принимают участие в таком управлении.

Использование термина «внутренняя секреция» скрывает от нас тот факт, что жизненные потенции секреций происходят от растений — наших симбиотических партнеров. А «наука» исследует все, кроме того факта, что эволюция определяется питанием. Железы функционируют эффективно или неэффек­тивно в зависимости от их снабжения нервной энергией и пищей. Если кровь и нервная система находятся в нормальном состоянии, если снабжение пищей нормальное, железы снабжены должной энерги­ей, с чистой кровью и здоровыми нервами, они функ­ционируют нормально. Но это зависит от нашего по­ведения — нашего образа жизни.

Что заставляет железу функционировать? Нервная энергия. Связь между железами несомненно суще­ствует. Но превыше всего — нервная система, дающая энергию для работы.

Полнота нервной энергии и означает хорошее функционирование. Но при паде­нии нервной энергии слабеют и функции. Б иннервированном организме не может быть нормального фун­кционирования желез. Недостаточное их функцио­нирование — это следствие, а не причина. Но «со­временная медицина» всегда начинает с установле­ния не причины, а патологии. Сегодняшняя тенден­ция — в классификации почти всех симптомов как симптомов болезней желез и в том, чтобы приписы­вать практически все человеческие дефекты расстрой­ству эндокринной системы. Нигде нет понимания того, что расстройство эндокринной системы и дефекты других органов имеют общие причины. Программа коммерциализации и состоит в игнорировании при­чин и в лечении самих желез для их стимуляции или задержки их деятельности, их оперирования или снаб­жения железистыми экстрактами, взятыми от жи­вотных.

Мы не намерены отрицать, что плохое функцио­нирование этих желез усиливает общую патологию. Но мы убеждены, что дисфункция желез не являет­ся первичной причиной и что любая программа лече­ния, игнорирующая первичную причину, не может принести удовлетворительные результаты. Подобно­го рода программа — набор паллиативных и запутан­ных мер. Провал такой программы очевиден для всех, кроме тех, кто извлекает прибыли от продажи раз­ных средств лечения. Доктор Соколофф признает, что диагноз и лечение отдельных желез не могут дать положительных результатов. Он дополняет: «Что чаще всего происходит — так это лишь дальнейшее расстройство эндокринной системы ».

Мы узнаем об осложнениях, порождаемых ос­ложнениями во взаимосвязях самих желез, также этих желез и других органов, из чего должно быть ясно, что успех таится лишь в целостности организма. Делать ставку на вмешательство в деятельность желез и гормонов, в их связи — значит полагаться на вещи, о которых у нас лишь фрагментарные, обрывочные знания. Скорее мы должны опираться на сохранение (или восстановление) их цельности, целостности нашего организма. Мы должны иметь дело с организмом и его образом жизни, а не просто теоретически его отдельными частями.

Определенные (если не все) железы участвуют в защите организма от ядов. Вещества надпочечников и щитовидной железы принимают особенно активное участие в защите от токсинов. Железы реагируют на любую интоксикацию усилением своих функций. Хроническое раздражение как результат белкового от­равления ведет к гиперфункции желез, пока их исто­щение не вызовет хроническую гиперфункцию. Ги­перфункция может иметь своим следствием увеличе­ние и последующие структурные изменения в желе­зах или дегенерацию их активных элементов, в ре­зультате чего наступает «небольшая кратковремен­ная инфекция» и организм выводится из равновесия. Главной причиной интоксикации (инфекции) является белковое отравление, связанное, например, с пагубной привычкой потребления мяса и яиц. Жизнь и привычки современного человека столь противоре­чат важнейшим интересам его собственного организ­ма, что возникающее у него отравление особенно требует немедленного устранения и принятия соответ­ствующих мер конкретными железами, задача кото­рых очень сложная и трудоемкая и влечет за собой их частую усталость и срывы из-за перегрузки, что все больше затрудняет выполнение их задачи.

При перегрузках органа наступает иннервация. Из-за отсутствия кооперации и взаимосвязей нарушают­ся функции всех органов по ассимиляции, секреции и экскреции. В случаях нарушения функции иннервированной железы разумный путь — найти причину ин­нервации и устранить ее. При сверхстимуляции (раз­дражении токсинами) функции железы разумный путь — найти причину сверхстимуляции и устра­нить ее. Никакая сильная стимуляция или, наоборот, снижение деятельности перегруженной железы не может адекватно справиться с отравлением. Только полное изменение (революция) образа жизни способ­но снять с железы невыносимое бремя токсинов и по­зволить вернуть ей нормальную функцию.

Лечение, например, самих надпочечников с целью повышения их способности в борьбе с токсинами является сме­хотворным, в то время как мы имеем в собственных руках через выбор пищи или временное воздержание от нее возможность предотвращения отравления.

Стимуляция или подавление деятельности перегруженных желез еще больше иннервирует их. Не­удивительно поэтому, как пишет доктор Соколофф, лечение отдельных желез зачастую вызывает «даль­нейшее расстройство эндокринной системы».

Не существует лечения «недостаточности» же­лез, кроме как исправление жизненных привычек, которые ответственны за иннервацию, заканчивающу­юся блокированием деятельности желез. И прием экстрактов желез в этих случаях бесполезен. Беспо­лезность инсулина при диабете является типичным примером неудачи и всех прочих экстрактов желез. Экстракты могут применять в качестве «костылей» те, у кого нарушения желез слишком большие для восстановления или компенсации. Все остальные люди должны знать, что эти экстракты наносят собствен­ный вред организму, не говоря уже о том, что это ведет к игнорированию причины.

Физиолог доктор П. Стайлз пишет о надпочечни­ках: «Их экстракты не компенсируют успешно отсутствие живых клеток. Организм, видимо, нуждается в медленном постоянном снабжении этим внут­ренним секретом, а его эпизодическая дозированная доставка оказывается неадекватной его природному состоянию. Вероятно, существует такая же потреб­ность в медленном постоянном снабжении и другими внутренними секретами. В то же время при необходимости очевидна и потребность в увеличении или снижении этого снабжения.

Поэтому невозможно приспособить наружное применение гормонов к меняющимся потребностям организма. Существуют и другие противопоказания применению экстрактов желез: спустя некоторое время после приема организм начинает разрушать их. Похоже, он их не использует». В газете «Лите-Кари дайджест» (8 сентября 1934 г.) появилась статья: «Антигормоны кончают с мечтой о преображении человеческого рода»: «За последние десять лет часто предсказывали, что человечество в один прекрасный день будет преображено с помощью эндокринной терапии — путем применения гормонов, извлеченных или выделенных все еще таинственными беспроточными железами».

Известно, что несовершенное функционирование этих желез гигантизма (макросомии) и карликовости (микросомии) ведет к сверхполноте и сверхмалому весу, к многим видам болезней. Некоторые врачи убеждены, что подобные состояния можно преодо­леть с помощью приема вещества из железы, кото­рое компенсировало бы его нехватку или отсутствие. Однако недавно орган Американской медицинской ассоциации «Джорнал оф Американ медикел Ассошиейшн» указал на то, что здесь не обходится без сопротивления организма нападению на его эндок­ринное равновесие. Как продемонстрировали профес­сор Дж. Коллин и его коллега из университета Макгилл, когда в организм с помощью инъекции вводит­ся чужеродное железистое вещество, он вырабаты­вает антигормоны.

В результате эффект от инъекции нейтрализует­ся и равновесие эндокринной системы восстанавли­вается до прежнего уровня. Действительно, отмечает этот журнал, часто больным предписывают сильные эндокринные препараты и зачастую можно получить желаемые результаты. Но врачей, пишет журнал, сму­щает тот факт, что в отдельных случаях не только отсутствует улучшение, но и наступает ухудшение состояния больного. По мнению врачей, причина от­сутствия положительного результата заключается в выработке организмом антигормонов, вследствие чего больным становилось хуже, чем прежде. Нельзя пред­сказать, насколько этот фактор серьезно повлияет на нынешние методы лечения желез. Возможно, это и положит конец мечте по желанию производить ги­гантов и карликов или открыть «медицинское тыся­челетие» через эндокринное лечение.

Удаление желез лишает организм его функций, и в случаях с определенными железами означает скорую смерть. В отношении же всех без исключения желез это означает крупное дополнительное повреждение орга­низма. Все знают о бедах после удаления яичников. Независимо от того, удалена ли вся железа или ее часть, подобное вмешательство не устраняет саму причину. Если удалена часть, к примеру, щитовидной увеличен­ной железы, остальная часть увеличивается со време­нем из-за неустранения самой причины ее увеличения. И необходимой считается еще одна операция. Две и три операции на щитовидной железе — распространен­ное явление. Ни один подобный метод лечения нельзя рекомендовать разумному человеку.

К несчастью, как верно сказал один философ: «Люди предпочитают лучше умереть, чем думать». Если ли бы они были склонны думать, они скоро узнали бы, что мы должны содержать весь свой «дом» — организм — в порядке не с помощью тысячи и одного способа лечения, а с помощью должной адаптации самих себя к упорядоченному симбиозу на

Великом Пространстве Природы, от которой зависит каждая моровая частица нашего организма. Если бы они были вооружены истинными знаниями, а не информацией о способах лишь нормализации желез с помощью лечения, его подобия, они познали бы настоящую цену мер, предлагаемых профессиональными медиками. Мы забываем о том, что сохранение жизненной энергии находится в наших собственных руках, а не в руках некой умной медицины, которая по-прежнему будет искать «правильные» химикалии для лечения желез. Мы также упускаем из вида, что наш «зашлакованный нечистотами организм есть результат буйных радостей, сопровождающих печальные пути в  Ад». Частые заявления больных: «Это железы, док­тор!» — основаны на представлении, будто состоя­ние железы может ухудшиться без причины и что за наши беды ответственна дисфункция желез, а не мы сами. А профессиональные медики по профессиональ­ным соображениям поощряют эту точку зрения.

Расширение щитовидной железы

Щитовидная железа, находящаяся в области горла, — одна из желез внутренней секреции, вы­рабатывающая вещество тироксин, действующее в качестве каталитического агента в процессе окис­ления. Человеческий организм содержит прибли­зительно четырнадцать миллиграммов тироксина, Хотя в разных условиях его количество может быть различным.

Тироксин активен практически во всех клетках организма. Он ускоряет превращения энер­гии, служит регулятором обмена веществ. Повы­шение или снижение содержания тироксина в орга­низме приводит к соответствующему сдвигу на 2,8% в основном обмене.

Гипертиреоз (синдром, обусловленный повыше­нием активности щитовидной железы) — термин, при­меняемый к состоянию, вызванному нарушением функции этой железы.

Гипертиреоз может существо­вать без увеличения щитовидной железы и ее увели­чение — без гипертиреоза. Хотя это и верно, однако необходимо все-таки четко определить так называе­мые симптомы щитовидки, чтобы установить, откуда они происходят.

Секрет тироксина зависит, видимо, от должного снабжения йодом, и это привело к убеждению, что увеличение железы является результатом недостат­ка или отсутствия йода в организме. Но поскольку увеличение железы обычно связано с чрезмерным выделением тироксина, а нехватка йода должна при­водить к дефициту тироксина, то эта теория о причи­не увеличения щитовидной железы кажется необос­нованной. Практика, базирующаяся на этой теории, явно не оправдала себя — и как превентивная мера, и как лечение.

Существует несколько классификаций роста щи­товидной железы. Но мы здесь используем ту, кото­рую считаем самой простой и потому наиболее дос­тупной для понимания рядовым человеком: простое увеличение железы, кистозное или коллоидальное и экзофтальмическое (со смещением глазного яблока вперед с расширением глазной щели) увеличение.

Простое увеличение может происходить без ка­кого-либо значительного нарушения функции. Оно часто наблюдается у молодых девушек и зачастую исчезает при достижении половой зрелости. Вследствие давления, оказываемого расширенной железой, могут быть затронуты процесс глотания и голос.

Кистозное увеличение происходит в результате возникновения кисты щитовидной железы, содержа­щей внутри ее капсулы жидкость или коллоидальное вещество. В результате давления, оказываемого увеличенной железой, она также может влиять на процесс глотания и голос.

Экзофтальмическое увеличение получило название из-за смещения вперед глазного яблока с расширением глазной щели — экзофтальмия. Имеет место повышение пульса, часто до 140 и даже 160 ударов в минуту, зачастую сильное сердцебиение, повышенный обмен веществ (метаболизм), симптомы со стороны нервной системы, нарушение умственных способнос­ти, потеря веса и энергии, часто увеличенный сахар моче.

Щитовидная железа очень тесно связана с половыми железами. Определенно существует более глубокая связь между женской половой системой и деятельностью щитовидной железы, нежели между этой железой и половой системой у мужчин.

Медицинская наука (?) заставляет нас верить в то, что все неприятные симптомы, типичные для экзофтальмического увеличения этой железы, являют­ся следствием систематического отравления ее чрез­мерной секрецией. То, что это не так, явствует из того, что многие из этих симптомов предшествуют гипертиреозу. Увеличение железы есть лишь звено в цепи. А гипертиреоз является результатом токсемии — важной, постоянной и первой причины сверхактивности щитовидной железы. Для нас все разновидности уве­личенной щитовидной железы — это ее токсические виды. Сверхнасыщенность организма токсинами из-за задержки выделения, чрезмерного потребления белков, крахмалов, пирогов, пудингов и т.п., игнорирование сырых овощей и фруктов, различные вред­ные привычки и их нарастание и есть причины увели­чения щитовидной железы.

Экспериментально было показано, что активность этой железы можно стимулировать соответствую­щими импульсами. Доктор Кэннон и другие писали, что продолжение таких импульсов в течение значи­тельного времени вызывает у животных состояние, сходное с экзофтальмическим увеличением щито­видной железы у человека. Клинические наблюде­ния показывают, что и у мужчин, и у женщин по­добное состояние может быть результатом длитель­ного нервного напряжения или даже единичного сильного эмоционального расстройства. Раздоры в семье, социальные противоречия, общая раздражи­тельность могут легко вызвать достаточно сильную активность щитовидной железы, что приводит ее к экзофтальмическому увеличению. Перенапряжение, разные вредные привычки (потребление кофе, чая, табака, алкоголя), частые роды и другие сильные перегрузки для организма, свойственные современ­ному образу жизни, являются факторами увеличе­ния этой железы.

Мы, в частности, считаем очень показательным, что среди животных, находящихся в неволе, лишь плотоядные страдают от увеличения щитовидной же­лезы.

Животные, потребляющие овощи и фрукты (ве­гетарианцы), этим не так поражены.

Половой фактор в развитии роста щитовидной железы еще не достаточно изучен. Но, по словам доктора Вегера, практически во всех случаях с па­циентками, которые уже достигли половой зрелос­ти, а часто и у девушек, только что ее достигших, имеет место тесная связь и патологическая вовлеченность яичников, или матки, или того и другого: «Б большинстве случаев существует небольшая маточная фиброма. Во многих случаях ткани матки находятся в состоянии фиброзной плотности и уве­личения. Почти неизменно осложняющий хрони­ческий эндометрит и экзоцервицит (воспаление ка­нала шейки матки) с задержкой секреции».

Доктор Тилден писал: «Увеличение щитовидной железы яв­ляется вторичным после нарушений у женщин в яичниках и матке, а у мужчин после нарушения деятельности половых желез. Нарушения этих репродуктивных функций еще больше усиливаются пе­рееданием и страстями, по большей части — сла­дострастием, похотливостью, половой распущенно­стью». И далее: «Я никогда не наблюдал ни одного случая увеличения щитовидной железы у женщин, у которых не было бы токсемии и которые не стра­дали бы от катара желудочно-кишечного тракта и катарального состояния матки. Я нашел, что дре­наж матки является несовершенным... Щитовидная и молочная железы являются побочными факторами по отношению к репродуктивной системе, и все, это нарушает функции репродуктивных органов, вызывает аномалии и в щитовидной, и молочной железах». Опухоли молочной железы, обычно столь сенсационно превращаемые прессой в рак, неизмен­но связаны с такого же рода нарушениями тазовой области, как и увеличение щитовидной железы. При росте этой железы молочные железы женщин часто увеличены, твердеют, становятся чувствитель­ными. Зачастую увеличена матка, где возникает по­вышенная чувствительность, катар, даже изъязвле­ние оболочки шейки матки и тела матки. Болезни щитовидной и молочной желез являются рефлек­торными отражениями сепсиса матки. Плохо очищенные (с задержкой) секреты матки подвергают­ся разложению и становятся в высшей степени ток­сичными.

Среди женщин особенно распространено сексу­альное недержание и многие из них столь же сладос­трастны, как и любая распутница. В замужестве они вступают в половые отношения без ответного отзы­ва, сознательно или бессознательно (как правило) не сдерживая себя, тем самым способствуя нарушению функций щитовидной железы.

Удаление щитовидной железы, или потребление экстрактов железы, или лечение одной только желе­зы, или прием йода не оказывают совершенно ника­кого воздействия на причину увеличения железы. И после удаления части железы наступает последую­щее увеличение остальной ее части, поскольку сама причина не устранена. Иногда делаются две или три подобные операции, после чего больной в конце кон­цов умирает.

В основе роста щитовидной железы лежат фи­зические нарушения — иннервация, токсемия, гние­ние в кишечнике и маточный сепсис. И игнорирова­ние этих физических нарушений и лечение увели­ченной железы прежде всего могут привести лишь к неудаче. По словам доктора Вегера: «Большинство гипертрофических увеличений щитовидной железы можно заставить абсорбировать. Абсорбция (погло­щение) кистозного увеличения — очень редкий слу­чай». Доктор Тилден писал: «Экзофтальмический рост щитовидной железы можно вылечить так же легко, как фиброзную опухоль матки. Фактически эти болезни можно излечить даже после того, как ведущие хирурги наших самых крупных городов за­являют о том, что такие болезни нельзя вылечить без операции».

Полное и окончательное успешное выздоров­ление может наступить лишь, если, по словам Ве­гера: «...Больной будет положен в постель в об­становке, которая гарантирует абсолютный физивеский и умственный отдых — и без друзей, и даже родственников. Причины этого очевидны лишь для тех, кто имел опыт работы с нервными больными, Внешние влияния и вмешательства иногда служат непреодолимыми и всегда бесспорными препятствием.

Выше мы подчеркивали роль нервного раздражения, домашних трудностей и т.п. в сверхстимуляции щитовидной железы. Каждому должно быть ясно, насколько необходимо уходить от источников беспокойства и беспокоящих факторов. И пока они существуют, должный отдых для нервной системы невозможен. При болезни увеличенной щитовидной железы физический и умственный отдых жизненно важен. (Удаление токсинов лучше всего обеспечивается голоданием — физиологическим отдыхом). Это также ус­коряет абсорбцию увеличенной щитовидной железы. Часто это действительно приводит к быстрому со­кращению и исчезновению увеличения железы, повышенной чувствительности, роста и затвердения мо­лочных желез, матки и яичников. Доктор Вегер пишет: «Физиологический отдых можно лучше всего достичь полным голоданием. Надо полностью воздержаться от всякой пищи и не принимать ничего, кроме воды, пока не нормализуется пульс и не исчезнут все активные симптомы». Важен дренаж мат­ки, и если его не возобновлять, вряд ли можно ожи­дать успеха. Воспаление и изъязвление не излечатся или будут излечиваться медленно, если из организма не будут удалены токсины. Очень важна и диета пос­ле голодания. И не только непосредственно за ним, но и на длительное время в последующем. Обычно необходима терпимость к малоуглеводистой пище на протяжении даже многих месяцев. Сахар в любом виде запрещается. Самые важные пищевые потреб­ности — это фрукты и зеленые овощи. Возвращение к прежним привычкам — табаку, алкоголю, кофе домашним раздорам, половой распущенности, пере­еданию, неправильному приему пищи и т.п. — быст­ро возвратит и болезнь. Болезнь увеличенной щито­видной железы можно предотвратить в первую оче­редь правильным образом жизни. И лишь один пра­вильный образ жизни способен предупредить реци­див после выздоровления.

Колит

Колит — это воспаление толстого кишечника. Вновь необходимо подчеркнуть, что суффикс «итис» означает воспаление и, будучи присоединенным к окончанию названия какого-либо органа или его час­ти, указывает на воспаление этого органа или его ча­сти. Так, ринит — это воспаление слизистой носа, ирит — воспаление радужной оболочки глаза, конъ­юнктивит — воспаление слизистой глаза, или конъюн­ктивы, ларингит — воспаление горла, фарингит — вос­паление глотки, отит — воспаление уха, стоматит — воспаление полости рта, пульпит — воспаление зуба, холангит — воспаление желчного протока, орхит — воспаление яичка, оофорит — воспаление яичников, нефрит — воспаление почек, дуоденит — воспаление двенадцатиперстной кишки, проктит — воспаление прямой кишки, катаральный аппендицит — воспале­ние слизистой аппендикса, остит — воспаление кос­ти, артрит — воспаление сустава, неврит — воспале­ние нерва. И так мы можем продолжать бесконечно, называя много «болезней» и находя, что это не на­звания разных болезней, а одна и та же болезнь, но различной локализации.

Множественность так назы­ваемых болезней пошла еще дальше. Каждая частица дюйма анатомии тела требует разного наименования, соответственно ее воспаление становится «другой болезнью». Воспаление в разных частях даже одного  и того же органа обозначается как «другая болезнь», хотя воспаление везде — это один и тот же про­цесс, он обозначается как различное заболевание в том месте, в котором он может возникнуть. А поскольку существует тенденция давать воспалению в каждой ткани любого органа и в каждой четверти дюйма той же ткани разные названия, то, видимо, нельзя представить конечное число «болезней», которые могут развиться у человека.

Другими примерами того, как воспаление именуется по-разному в разных частях одного и того же органа, являются: кардит — воспаление каких-то структур сердца, миокардит — воспаление сердечной мышцы, эндокардит — воспаление слизистой сердцa, перикардит — воспаление внешней оболочки сердца, эндоперикардит — сочетание эндокардита и перикардита, эндоперимиокардит — воспаление всех оболочек сердца, метрит — воспаление матки, периметрит — воспаление области вокруг матки, цервицит — воспаление шейки матки, флебит — воспале­ние вены, эндофлебит — воспаление внутренней обо­лочки вены. И таким образом мы могли бы заполнить целые страницы описаниями различий между воспалениями в разных органах и тканях организма. Глупостью является рассматривать «ячмень» вер­хнего века как один вид болезни, а «ячмень» нижне­го — как другой. Это столь лее абсурдно, как считать прыщ на одной щеке одной болезнью, а прыщ на дру­гой щеке другой болезнью.

Простой колит — это катаральное воспаление тол­стого кишечника. Он ничем не отличается от катара носа (ринита) и горла (ларингита), или от катара вла­галища (бели), или от катара где-либо еще в организ­ме. Катар толстого кишечника не более таинствен, чем катар носа или горла. Это не болезнь, отличная от катара носа и горла, это то нее самое состояние или процесс, но в другом месте. И когда этот факт осоз­нается, все становится просто. Рядовой человек смо­жет понять важные факты патологии и ее развитие, как только будет снято таинственное покрывало, со­тканное из тысяч латинских и греческих терминов.

Колит — одна из самых распространенных «бо­лезней», от которых страдает современный человек; ее можно было бы соответственно описать как хро­ническая «простуда» толстого кишечника. При хро­ническом колите интенсивное воспаление может быть локализовано в одной или нескольких сопредельных областях толстого кишечника. Эта более острая фаза воспаления обычно называется по той части толстого кишечника, где она имеет место. Так, если она в сиг­мовидном изгибе, она называется «сигмоидит», если в прямой кишке — «проктит». Разграничительная линия между сигмоидитом и проктитом лишь вооб­ражаемая, и подобные разграничения вводят в заб­луждение.

Колит может быть мягким и длительное время в определенной степени скрытым. Дискомфорт, кото­рый больной ощущает, может быть отнесен на счет газов и запоров. О колите можно не подозревать, пока в стуле не появится значительное количество слизи. Это может быть слизистая масса желеобраз­ной консистенции, или подозрительного вида волок­нистые лохмотья наподобие отбросов кишечника, или фекалии, покрытые слизью, а иногда и пропитанные кровью.

Запор — почти всегда спастического типа — яв­ляется самым очевидным симптомом. Фактически во всех случаях хронического запора почти всегда бы­вает колит.

При колите, сопровождающем воспалелние подвздошной кишки (илеит), или при язвенном колите может быть диарея (понос) или диарея, чере­дующаяся с запорами. Спазм толстого кишечника почти всегда присутствует при колите и почти всегда имеет место ослабление, опущение толстого кишеч­ника — энтероптоз, причем энтероптоз может быть без слизи и слизь без энтероптоза. Но обычно они сосуществуют. Спастический запор, видимо, являет­ся постоянным спутником одного из этих состояний или обоих. Точка зрения медиков, будто спастичес­ки запор вызывает колит, является смехотворной, как и противоположное мнение — будто колит вызывает спастический запор. Просто это в части одного и того же состояния, и оба зависят от одной и той основополагающей причины.

Одной из наиболее отличительных черт продви­нутого колита является негативный или депрессивный психоз — «комплекс толстого кишечника». Этот «комплекс», наблюдаемый в хронических случаях, обычно связан с эмоциями. Депрессивная ментальность в подобных случаях квалифицируется медиками как «неврастения».

Но они не понимают связь, чествующую между колитом и ментальной и эмоциональной депрессией. Доктор Вегер высказал мнение, что хроническое воспаление слизистой оболочки толстого кишечника создает основу для ментальных (умственных) и психических отклонений в большей сфере, чем любая другая индивидуальная функциоальная аномалия. Все мысли такого больного приобретают интровертивный характер и концентриру­ется вокруг его пищеварительного тракта и запоров. Как бы ни пытался, он не может отвлечься от этого главного для него интереса. Некоторые стараются мужественно подавлять свои чувства, в то время как другие больше уже не пытаются скрывать свое по­стоянное состояние апатии. Они раздражительны, ворчливы, нервозны, возбуждены, иногда их состояние граничит с меланхолией, фактически они стано­вятся истеричными. По словам доктора Вегера: «...не­многие болезни могут соперничать с колитом в раз­витии навязчивой идеи». Субъективные симптомы, присутствующие у больного колитом, однообразно последовательны. У одних определенные ощущения выражены больше, у других меньше. У одних на пер­вый план выступают беспокойства со стороны пищеварительного тракта, у других — симптомы нервоз­ности. Но почти у всех имеют место запоры, длящи­еся годами. Используемые же ими слабительные (чаи, масла, клизмы, диеты и пр.) в некоторых случаях при­носят лишь временное облегчение, а в других — ухуд­шают состояние. Все больные жалуются на несваре­ние желудка, газы с бурчанием в кишечнике, сильные или слабые болевые ощущения, иногда типа колик. Общими являются тошнота и беспокойства, часто полнота, тупая и постоянная или острая и повторяю­щаяся головная боль. Может быть чувство напря­женности и скованности в шейных мышцах, очень распространены боли в подзатылочной области, тя­нущее чувство, ощущения крайнего истощения, от­сутствие инициативы и интереса к чему-либо. Обыч­но при таких состояниях больные худые с признака­ми недоедания, хотя колит может быть и у людей полных. В большинстве случаев они анемичны, стра­дают заболеванием крови. Как правило, язык у них обложен, дурной запах изо рта. После тошноты, пред­шествующей выбросу большого количества слизи, наступает чувство облегчения.

На их лицах написаны страдания, настроение подавленное, что часто соче­тается с беспокойством.

Ниже я цитирую описание доктором Вегером мно­гих объективных и субъективных симптомов карти­ны хронического колита: «Бессонница, нервозность, короткое дыхание, предчувствие надвигающейся беды, беспокойные и пугающие сны, обрюзглость, полнота, обратная перистальтика, потеря аппетита, приступы желчной болезни, иногда с тошнотой, головная боль, слабость, повышенная кожная чувствительность (ги­перестезия), язвы у рта (гангренозный стоматит), зат­рудненное дыхание, бели, боли в спине и слабость в ногах, разные аспекты недоедания, пессимизм, раз­дражительность, нежелание думать и говорить ни о чем другом, как о своих страданиях, усиленных никогда не прекращающимися придирчивыми и сверхкритическими размышлениями и привычкой к осмотру своего стула. Самое тривиальное кишечное движение или беспокойство часто сразу используется как предлог для жалоб. Боли в руках, ногах, плечах, Груди, даже псевдостенокардические приступы, час нервозного и сверхчувствительного типа, особенно в те периоды, когда образуется большое количество слизи».

Читатель, конечно, понимает, что все эти симп­томы никогда не наблюдаются у одного больного и что многие из них имеют место только при продви­нутой и длительной стадии болезни. Во многих слу­чаях эти симптомы мягкие и часто требуются годы для достижения тяжелой стадии болезни, наблюдаемой в наиболее худших вариантах.

Ни один случай хронического колита у одного человека не бывает без сосуществования со многими «другими болезнями». Во всех таких случаях отме­чается катар носа и горла, возможны полипы в носу, катар желудка (гастрит), кишечника (эндоэнтерит) и других органов. Частым спутником является сину­сит, а также сенная лихорадка и астма, у женщин почти неизбежны бели, а цистит распространен и у мужчин, и у женщин.

Катар распространяется вверх по желчному про­току к желчному пузырю и по протоку поджелудочной железы к самой железе. Часто в катар вовлека­ются глаза и уши. У женщин наблюдаются метрит и болезненная менструация, хотя немало таких стра­далиц прошли через операции по удалению желез, аппендикса, желчного пузыря и других органов. У женщин опущение толстого кишечника может смес­тить матку.

Длительное катаральное состояние в носу (ри­нит) может завершиться изъязвлением, а длительное катаральное состояние желудка (гастрит) — язвой.

Хроническое катаральное состояние толстого кишеч­ника (колит) может привести к изъязвлению — яз­венному колиту. Рак — следующая и финальная ста­дия процесса эволюции патологии.

Больные колитом привыкают к потреблению ле­карств. Они пробуют каждое «лечебное средство» от желудка и кишечника, которое дается в рекламах. Они исчерпывают до конца список слабительных, очи­стительных, стимуляторов пищеварения, тонизирую­щих средств. Они используют клизмы, кишечные ир­ригации, каскады, испытывают разные диетические системы, ходят от одного врача к другому, перехо­дят от одной системы к другой, «изучая свои симп­томы и путаясь в ощущениях».

Существует много теорий о причине колита, ты­сячи способов лечения. Мы видим, что колит счита­ют неизлечимой болезнью, ежедневно наблюдаем людей, страдающих от колита многие годы, исполь­зующих все методы лечения и все больше ухудшаю­щих свое состояние.

Однако положение не столь безнадежно, как мо­жет показаться. Колит (катар толстого кишечника) — следствие токсемии (наличие токсичных отходов в крови и лимфатической системе). Токсемия способ­ствует развитию иннервации (снижение нервной энер­гии), которая появляется в результате такого образа жизни, когда нервные силы расходуются сверх меры. Лечения от колита не существует, он исчезает, когда  устраняется его причина. И он не исчезнет, пока это не будет сделано. Какова эта причина? Неправильны образ жизни, иннервация и основанная на ней токсемия. Как можно устранить причину? Восстановить нервную энергию до нормы, устранить токсемию и исправить свой образ жизни. В этих случаях существует большая потребность в отдыхе — физическом, физиологическом (голодании), умственном и душевном. После того как отдых устранит токсемию и восстановит до нормы нервную энергию, остальное делают должное питание, физические упражнения, солнечные ванны и общая программа укрепления здоровья. Часто в этих случаях проблемой является питание, ибо нельзя двух больных кормить одинаково. Зачастую требуются специальные физические упражнения для восстановления ослабленных больных до нормального здорового состояния.

Пептическая язва

«Пептическая язва» — это название, которое дают .язвам в желудке и в двенадцатиперстной кишке (последняя является верхней частью тонкого кишечни­ка).

Такие язвы редко возникают в средней части тон­кого кишечника. Они почти всегда ограничиваются теми областями пищеварительного тракта, которые подвергаются действию пепсина и соляной кислоты желудочного сока.

Подсчитано, что, по меньшей мере, у десяти про­центов населения развивается пептическая язва, при­мем у девяноста процентов из них — в желудке. Эти Язвы появляются чаще в среднем, чем в пожилом возрасте, что особенно верно в отношении женщин. Но болезнь более распространена среди мужчин, хотя и не повсеместно. В Германии, например, пептические язвы по своему числу разделяются поровну сре­ди мужчин и женщин.

При чтении литературы по данному вопросу по­ражает решительное отсутствие надежных знаний об этой болезни. Почему и как развиваются язвы — не­известно.

Нет согласия относительно того, что их вызывает, и единой точки зрения, каков лучший тип лечения. В этом существует огромная путаница и нео­пределенность.

На каждой странице этой литерату­ры на первом месте присутствует положение, что при­чина пептической язвы все еще неизвестна.

Обычно усилия по определению причины ее воз­никновения сводятся просто к попыткам возложить вину на какое-либо место в организме. Виновниками объявляются плохие зубы и гланды, инфекция в но­совой полости, аппендицит, «инфекция» желчного пу­зыря и тому подобные состояния. Иногда называют химические и механические причины, частично вину возлагают на наследственность и нервные расстрой­ства.

В большинстве случаев при этой болезни меди­цина изучает предшествующие и сопутствующие со­стояния других органов тела, и вместо того чтобы видеть в этом свидетельства общего ухудшения здо­ровья, отчего и проистекают все они, включая язвы желудка и двенадцатиперстной кишки, она заявляет, будто «одна болезнь» вызывает «другую болезнь».

Пептические язвы можно вызвать эксперименталь­но у животных с помощью очень большого числа при­емов. Но до сих пор это не пролило никакого света на причину язв у человека и существуют серьезные сомнения в том, что подобные эксперименты когда либо помогут в раскрытии причины. Во-первых, экс­периментальные язвы вызывают разными методами по меньшей мере некоторые из них мы можем полностью отвергнуть как причины язв у человека. Та­кие язвы редко или никогда не похожи на язвы чело­века и не действуют подобно им. И, во-вторых, опять же их не характеризует тенденция к такому же сохранению у человека.

Мы, представители Гигиенической школы, счита­ем, что пептическая язва — это не локальная бо­лезнь желудка, или двенадцатиперстной кишки, или (редко) пищевода, а просто локальное проявление общего или системного расстройства. Такова суть и содержание «других болезней» и симптомов, кото­рые предшествуют и сопровождают пептическую язву, все они — результат общей причины. Язва — это конечный пункт в цепи причин и следствий. Типич­ный случай дает история с повторными «приступа­ми» несварения желудка, болей и дискомфорта в об­ласти желудка после приема пищи, ощущения пере­полненности, хронического гастрита, запора, частых простуд и прочих менее серьезных явлений. В конеч­ном счете, начинают разрушаться зубы, а в носовой полости развиваются воспаления; происходит хрони­ческое увеличение гланд, может быть поражен желччный пузырь и, наконец, в желудке и двенадцатипер­стной кишке появляется одна или несколько язв. Но ни одна из этих предшествующих болезней не вызывает пептическую язву. Они представляют собой просто множество последовательных стадий или шагов в посте­пенном ухудшении состояния организма. Язвы — это результат одних и тех же причин, которые вызвали и предшествующие болезненные состояния. Все они происходят от общей причины, а не являются причи­нами каждого из этих состояний.

Язвы никогда не появляются в тех частях орга­низма, которые находятся в щелочной среде. Для их развития необходима кислотность. В пептической язве всегда гиперкислотность (сверхкислотность). Неко­торые авторитетные ученые считают кислотность са­мым важным фактором в возникновении язв. Однако очевидно, что ненормальная кислотность желудоч­ного сока — сама есть следствие других причин. Дол­жны иметь место не только кислотность и ее причи­ны, должна быть также пониженная сопротивляемость действию кислот, ибо структуры организма облада­ют высокой степенью иммунитета по отношению к кислотности желудка.

Поэтому надо учитывать ут­рату иммунитета и чрезмерную кислотность. Гипер­кислотность желудка есть проявление ацидоза, или пониженной щелочности, в организме вообще. Аци­доз — это состояние, характеризуемое дефицитом связанных щелочей в организме, что ведет к повы­шенному производству аммиака в урине и к высокой кислотности урины. Снижение щелочности в крови может быть результатом одного или нескольких фак­торов, таких как чрезмерный прием животных жи­ров, ацетоновой кислоты в уксусе, кислое брожение в желудочно-кишечном тракте и др. Самые распрос­траненные причины — это питание денатурирован­ной (ненатуральной) пищей, которая является пре­имущественно кислотообразующей, а также непра­вильные сочетания продуктов. Сниженный иммуни­тет также является в большей степени результатом отсутствия щелочных минералов. У мужчин и жен­щин с пептической язвой бывает мягкая форма цин­ги, дефицит кальция и витаминов. Гиперкислотность и сниженный иммунитет могут существовать и без возникновения пептической язвы. Для этого необхо­димы другие факторы. Во-первых, иннервация и ток­семия из-за неправильного образа жизни. Чаще все­го пептические язвы развиваются у нервозных, эмо­циональных, беспокойных и много работающих лю­дей. Из-за отрицательного воздействия эмоций на пищеварение и усвоение пищи и перегрузок в работе процесс усвоения нарушается. Результатами являют­ся брожение, гниение. Яды и газы, образующиеся в результате разложения пищи, создают раздражение, вызывают воспаление.

Несварение желудка становится хроническим, а раздражение — постоянным. Это ве­дет к уплотнению, а затем к затвердениям в желудке и кишечнике, которые продолжаются до тех пор, пока не появится изъязвление. Любые воздействия и вли­яния, которые снижают энергию организма и умень­шают сопротивляемость, способствуют развитию язвы.

Потребление табака и алкоголя, общее недоедание, снижение жизненной энергии, которые приводят к торможению выделения и нарушению пищеварения, нужно включить в число предшественников язвы же­лудка. Часто непосредственной причиной возникно­вения язвы является прием лекарств, нарушающих пищеварение и наносящих прямое повреждение стен­кам желудка и кишечника. Хроническое провоциро­вание язвы мешает ее излечению.

В дальнейшем мо­жет произойти перфорация, прободение желудка или кишечника, и больной может погибнуть от перито­нита.

Каждая стадия развития этого состояния осно­вана на предыдущей стадии. Иннервация, несварение желудка, раздражение, воспаление, уплотнение, изъязвление, прободение, перитонит, смерть — тако­вы все стадии эволюции, вызванной неисправленны­ми причинами, которые лежат в основе вредных при­вычек в питании и образе жизни больного.

Несваре­ние желудка и язва являются не раздельными и от­личными друг от друга болезнями, а лишь разными звеньями в цепи причин и следствий, начиная с дет­ства и вплоть до смерти.

Не все язвы приводят к прободению. Многие из них излечиваются, а некоторые самостоятельно человек далее не знает об их существовании. Во мно­гих случаях имеют место лишь эпизодические прояв­ления и приступы несварения желудка, в промежут­ках между которыми человек считает себя здоро­вым.

Иногда язвы перерастают в рак. Примерно двад­цать процентов язв желудка превращаются в злока­чественные опухоли. Хроническое раздражение и ги­перкислотность способствуют росту раковых опухо­лей. Вероятно, во всех случаях, когда язва не излечи­вается, развивается рак, если раньше не произойдет прободение.

Диагноз пептической язвы очень затруднен, даже при рентгене. За пептическую язву часто ошибочно принимают такие состояния, как «раздражение ки­шечника», воспаление желчного протока или желч­ного пузыря. Гиперкислотность, боли в желудке, иног­да (в течение двух-трех часов) после приёма пищи, смягчение боли в результате еды или приема щелочи, периодические «приступы» дискомфорта являются обычными симптомами простого случая. Иногда по­ложение осложняется рвотой, геморроем. Действи­тельную локализацию язвы может обнаружить толь­ко специалист-рентгенолог, хотя и он это находит с трудом.

Многие случаи, представляющие большин­ство указанных выше симптомов, диагностируют как пептические язвы, когда их таковое состояние еще отсутствует.

Иллюстрацией является случай, кото­рый я наблюдал и который прошел исследование и тщательные тесты. Все, казалось, указывало на язву желудка, и был поставлен соответствующий диагноз. Была предложена операция, от которой больной от­казался. Трехдневное голодание принесло облегче­ние от дискомфорта, после чего больного кормили пищей, которая причиняло бы большую боль, если бы у него была язва. У этого больного больше не возникали симптомы язвы и к нему вернулось хоро­шее здоровье.

К большому несчастью, кормление и уход за боль­ными с пептической язвой рассчитаны просто на об­легчение боли. Практикой являются частые приемы малого количества мягкой, успокаивающей, хорошо проваренной, нераздражающей пищи. Ее дают каж­дые 2 ч и рекомендуют пять ее приемов в день. Желудку не позволяют быть полностью пустым.

Предписывают белладонну, щелочи, вроде магнезии. Эти щелочи нейтрализуют кислотность, но препятствуют усвоению пищи.

Эта пища преимущественно кислотообразующая и явно не может вылечить уже суще­ствующую «кислотность». При этом запрещают все сырые фрукты и овощи.

Основу рациона составляют: денатурированные углеводы и кислотообразующие белки. Любое изменение диеты, которое устраняет непосредственное раздражение, вызванное общепри­нятым питанием, дает облегчение от боли и в опреде­ленном проценте случаев приносит излечение. Но обычно используемые диеты имеют такой характер, который делает постоянной нестабильную химию в организме, имеющую место во всех подобных случа­ях, что обеспечивает в нем сохранение гиперкислотности и токсемии. О провале обычных методов лече­ния свидетельствует совет одного ведущего амери­канского хирурга, который рекомендует операцию после того, как больной излечивался от язвы девять раз.

Должно быть прекращено лечение, направлен­ное на облегчение локальных симптомов и игнорирующее общее состояние организма.

Несмотря на неправильную диету, определенный процент язв излечивается, но с тем, чтобы позже вновь появиться по причине того, что постоянное состоя­ние, которое было в их основе, и образ жизни, их вызывающий, не были исправлены. И в большинстве случаев после «тщательного испытания» таких мето­дов следуют операции. Больных убеждают, что пос­ле операции они смогут вернуться к прежнему стилю питания и прежнему образу жизни. Поэтому и столь распространены рецидивы болезни.

В противоположность этой бесконечной и напрас­ной игре с полумерами, паллиативами мы предлагаем способ радикального исправления причин пептической язвы с последующим результатом — возвраще­нием к энергичному здоровью. И при разумном об­разе жизни после язвы не будет к ней возврата. Наш метод не направлен на контроль за симптомами. Вме­сто того чтобы срубать некоторые «сучья», мы на­правляем наш «топор» на «корень» бедствия и полу­чаем результаты в тысячу раз более положительные по сравнению с теми, что исходят от обычных мето­дов ухода в подобных случаях.

Необходим полный отдых в постели. В опреде­ленных случаях выздоровление может произойти и без этого, но никогда за столь короткое время, как мы рекомендуем. Неотъемлемую часть такого ухода должен составить умственный и психический покой. Но даже еще более важным является физиологичес­кий отдых — что означает голодание. Первые два-четыре дня голодания обычно ухудшают дискомфор­тное состояние больного. Частое питание, к которо­му прибегают в обычной практике, рассчитано на то, чтобы полностью потребить избыток кислоты, вбро­шенной в желудок сверхактивными желудочными железами. В первой фазе голодания будет продол­жаться вбрасывание в желудок излишка кислоты, что вызывает обычно боль, сопровождающую в этих слу­чаях пустой желудок.

Однако скоро голодание оста­навливает секрецию желудочного сока. В течение двух—четырех дней секреция прекращается, боль ути­хает и больной обретает комфортное состояние. Этот результат голодания противоположен модным мето­дам питания, которые стимулируют выработку же­лудочного сока и усиливают ацидоз, лежащий в ос­нове сверхкислотности желудка. Голодание усили­вает выделение из организма излишка токсинов и способствует повышению там процента извести (каль­ция). Путем преодоления дефицита кальция излечи­вается мягкая цинга, от которой также страдают эти больные. Голодание является наглядно быстрейшим средством излечения систематической «кислотнос­ти» и восстановления в организме нормальной ще­лочности.

Голодание должно быть достаточно продолжительным, чтобы дать язве излечиться, а организму  полностью очиститься. Время прекращения голода­ния лучше всего определяет врач, опытный в этом деле. Этот врач должен иметь полные знания о голо­дании и большую практику в проведении голодания. Голодание не должно прекращаться до тех пор, пока все реакции не будут указывать на завершение об­новления, омоложения организма. Ибо если голода­ние прерывается слишком рано, надежного излече­ния не произойдет.

Постоянное и удовлетворитель­ное излечение следует за выделением избытка «кислот» и токсинов, а не до того.

Важно питание после голодания. В большинстве своих элементов оно должно быть прямо противопо­ложным методам питания, обычно применяемым при язве. Необходима щелочная диета. Фрукты и зеле­ные овощи — сырые — должны составлять основу питания. Если вначале имеет место чувствительность к такой грубоволокнистой пище, можно использо­вать фрукты и овощные соки. Хотя и можно прини­мать пюре и тертые овощные супы, но они не столь ценны как свежевыжатые сырые соки. Никогда не следует потреблять вареные фрукты. В диету следует как можно раньше добавлять цельные фрукты и цельные овощи.

Через неделю после прекращения го­лодания можно потреблять и углеводы, и белки, при­чем увеличивая их прием постепенно, до достижения нормы их потребления. Печеный картофель будет лучшим источником углеводов, а деревенский сыр — лучшим источником белков, пока не будет достигну­та нормальная энергия органов пищеварения. Сол­нечные ванны являются бесценными как во время, так и после голодания. Участие солнца в омоложе­нии крови ускорит целительный процесс и в целом улучшит процесс питания. Вскоре после прекраще­ния голодания, которое способен выдержать боль­ной, можно включить мягкие физические упражне­ния. По мере укрепления организма объем и интен­сивность физических упражнений надо увеличивать. Вначале их полезно делать лежа в постели. В даль­нейшем молено добавить ходьбу и другие виды уп­ражнений. С самого начала должен быть прекращен прием алкоголя, табака, чая, кофе, какао, шоколада и лекарств. Нельзя применять ни щелочи, ни магне­зию, ни пищевую соду и т.п. Ни одной из этих ядови­тых и вредных привычек нельзя позволить вернуться к больному после оздоровления. Больных с беспо­койным характером следует учить не волноваться. Самой большой частью любой истинной программы лечения является отучение больных от вредных ум­ственных и психических привычек. Ибо без исправ­ления причин нет излечения. Пьяница, которого от­резвило голодание, вновь им станет, если потом опять начнет пить. Выздоровевший больной вновь заболеет, если вновь вернется к своим прежним привычкам и прежнему образу жизни, которые и сделали его боль­ным. Больной язвой, который выздоровел благодаря программе гигиенического ухода, но покидает боль­ницу таким же невежественным в вопросах правильного образа жизни, как и до прихода в нее, опреде­ленно получит рецидив язвы. Совершенно очевидно,  чем раньше будет воспринята эта программа, тем быстрее наступит выздоровление больных. Жертва пептической язвы не должна ждать, что будет следо­вать рациональному методу ухода лишь после того, как у нее разовьется несколько случаев геморроя, а желудочно-кишечный тракт обретет массу неиз­лечимых изменений.

Естественные методы надо при­менять первыми, а не последними, как это зачастую происходит. Не ждите, пока произойдет прободение, язва перейдет в рак, прежде чем будут использованы методы. Естественные методы не могут устранить рубцовую ткань, которая сужает проход, не могут увеличить клапан привратника. Эти состояния южно избежать до того, как они получат развитие. Хирурги в процессе лечения рекомендуют удалить возможные «корни инфекции» — зубы, гланды, желчный пузырь, аппендикс и прочее. Описанные же  выше естественные методы справятся с этими заболеваниями и позволят больному сохранить органы. Здоровье не достигается путем удаления органов.

Существует огромная армия страдающих от на­рушений работы желудочно-кишечного тракта, идущих от одного врача к другому, напрасно надеясь найти средство лечения от своих несчастий без должного внимания к своей диете. Фактически многие из них находятся на диетах различного вида. Но рас­смотрение этих диет выявляет ужасное невежество в главных принципах диететики. В подобных условиях неудачи и рецидивы болезней неизбежны.

Больные, которые имели одну или несколько операций по поводу пептической язвы, обычно могут нарисовать мрачную и неприглядную картину результатов этого — последующие операции по удалению спаек или других органов. Их обескураживает возвращение симптомов и появление в даль­нейшем другой язвы.

Часто симптомы возвраща­ются в осложненной форме, оставляя больного в состоянии отчаяния и подрывая его веру в медици­ну и хирургию.

В этих случаях Гигиена предлагает определенную надежду. Даже когда удалены важные органы, а це­лостность системы нарушена хирургом и спайки и рубцы доставляют беспокойство, комфортное состо­яние молено все-таки восстановить и создать ком­пенсаторную адаптацию к аномальным условиям, если обучить больного новому образу жизни и побудить его к продолжению его.

Сахарный диабет

Это название дается группе симптомов, относя­щихся к нарушению углеводного обмена. Обычно нам говорят, что эта болезнь поджелудочной железы. Но теперь все больше осознают, что это нарушение об­менных процессов во всем организме, а не только в одном органе. Другими словами, это проявление сис­тематического нарушения, и какая бы патология ни была в поджелудочной железе, она все же вторична по отношению к общему нарушению, которое и выз­вало болезнь поджелудочной железы. Островки Лангерганса могут быть описаны как небольшие органы внутри поджелудочной железы. Эти структуры про­изводят секрет, известный как инсулин, который иг­рает важную роль в окислении сахара. Когда они не могут вырабатывать достаточно инсулина, в крови накапливается излишек сахара, который удаляется почками с мочой. Поэтому сахар в моче (гликозурия) является главным симптомом того, что в народе на­зывают сахарным диабетом. Но это вторичный симптом и имеет ценность главным образом как критерий развития данного состояния.

Состояние поджелудочной железы у диабетиков тщательно исследовалось после их смерти, а обнару­женные там патологические изменения были описаны и внесены в каталоги. Но больной мог иметь диа­бет еще и за 10-15 лет до своей смерти, и патолого­анатом, зафиксировавший состояние патологическо­го процесса в момент смерти, дает нам картину со­стояния поджелудочной лишь в финальной стадии. Отсюда безнадежный взгляд на диабет у медиков.

Когда болезнь только начинается, в поджелудоч­ной железе еще нет нарушений. Разрушительные из­менения медленно нарастают по мере ослабления со­противляемости организма.

Иннервация (усталость) островков Лангерганса — вероятное начало диабета. Именно токсемия вызывает патологию (разрушение) поджелудочной железы.

Токсемия вызывает вначале слабый хронический панкреатит, который может сохраняться длительное время, прежде чем проявятся заметные разрушения. По поводу причин диабета в книге Дейтона «Меди­цинская практика» говорится: «К нему (диабету) предрасполагают: наследственность, принадлежность к мужскому полу, еврейской национальности, взрослый возраст, полнота, болезнь или травма мозга и позвоночника, инфекционное заболевание, переутомление от работы, нервное напряжение. Истинная при чина неизвестна. Панкреатит, вероятно, серьезен».

Наследственность? Мужской пол? Взрослый возраст? Еврейская национальность? Но это не причины. Если взрослый возраст предрасполагает к диабету, то явно опасно взрослеть.

Если мужской пол и принадлежность к еврейской национальности предрас­полагают к диабету, тогда опасно быть мужчиной и евреем. Тогда всем надо быть женщинами, неевреями и умирать молодыми. Если у взрослых диабет встре­чается чаще, чем у детей, то потому, что в первом случае большая продолжительность неправильного образа жизни вызывает и большую патологию. Если у мужчин чаще диабет, чем у женщин, то потому, что образ жизни первых более неправильный. Если у евреев чаще диабет, чем у неевреев, то потому, что нечто в их образе жизни и вызывает диабет.

Возможно, панкреатит серьезен. Но он явно не самозарождающийся и не саморазвивающийся про­цесс. Это определенно результат причин, приводя­щих к нему. У здоровых мужчин и женщин, будь то евреи или язычники, диабет не развивается.

Наследственность? Но существует ли она? Вер­но, встречается много случаев диабета у детей и под­ростков, и вполне возможно, что у них заметная за­чаточная эндокринная недостаточность. Тенденцию к диабету у взрослых может вызвать далее еще мень­шая степень зачаточной эндокринной недостаточнос­ти. Период жизни, на который падает толерантность к углеводам, может рассматриваться как показатель зачаточного эндокринного дисбаланса в человеке. Но мы не должны игнорировать тот факт, что из двух людей с одной и той же степенью зачаточной эндок­ринной недостаточности первым разрушает свою то­лерантность к углеводам тот, кто подвергает свой организм иннервирующему влиянию и потребляет наибольшее количество углеводов.

Мы считаем, что после 35—40 лет зачаточная не­достаточность может считаться крайне незначитель­ной и причина заключается в резком переедании, при котором потребление углеводов было чрезмерным на протяжении всей жизни. Островки Лангерганса были просто перегружены в течение многих лет.

Волнение, беспокойство, печаль, боль, испуг, не­счастные случаи, хирургический шок так нарушают функцию поджелудочной железы, что сахар сразу увеличивается в моче. Во многих случаях эмоциональный стресс является главной причиной, но не единственной. Любая так называемая болезнь — это сложное воздействие ряда связанных друг с другом причин. Пища и напитки, секс и сон, работа и раз­влечения, многие другие факторы создают причины  называемой болезни. Любая форма сверхстимуляции — умственной, эмоциональной, чувственной, физической, химической, тепловой, электической — может вызвать вначале функциональное, а в конце концов органическое заболевание. Сначала диабет является функциональным расстройством.

Диабет заметнее растет в тех странах, где по­требление сахара резко увеличилось за последние 50 лет, — Франция, Германия, Англия и США. Каждый толстый человек является потенциальным диабети­ком. Переедание, которое ведет к ожирению, перегружает поджелудочную железу и как любая пере­грузка любого органа приводит к нарушению его фун­кции — болезни поджелудочной железы. И если при­чины не устраняются, функциональное расстройство переходит в органическое заболевание.

Избыток углеводов ведет к сильному стрессу в отношении поджелудочной, и, когда эта железа перегружена большим приемом крахмалов и сахара, сначала появляется раздражение и воспаление, затем увеличение с последующей дегенерацией (дисекрецией). После этого организм утрачивает контроль над углеводным обменом и над избыточной кислотнос­тью, вызванной слишком большим количеством крахмала и сахара.

Но не надо думать, что одно лишь переедание разрушает поджелудочную железу. Все, что вызыва­ет иннервацию — табак, чай, кофе, шоколад, какао, алкоголь, половые излишества, потеря сна, переутомление, эмоциональность, — нарушает органически функции, в том числе функции поджелудочной же­лезы. Сидячий образ жизни в дополнение к перееда­нию усиливает склонность к диабету, равно как и ко всем другим так называемым дегенеративным болез­ням взрослого возраста.

Вкратце рассмотрим симптомы диабета. Частое мочеиспускание, моча бледного цвета, специфичес­кой консистенции, пока не возникнет воспаление по­чек, при котором специфическая консистенция уже не столь сильна. Моча содержит различное количе­ство сахара и определенных кислот, которые отсут­ствуют в моче здорового человека.

Одолевают жаж­да и повышенный аппетит со снижением обычно мас­сы тела. Частые головные боли, депрессия, запоры. Дыхание чистое, хотя и не такое, как у здорового человека.

Рот, кожа сухие, даже иссохшие, язык крас­ный и блестящий, и, когда болезнь прогрессирует, зубы обычно разрушаются и расшатываются, имеет­ся тенденция к пиорее и кровотечению десен. Обыч­но теряется половая энергия, в виде осложнения мо­жет развиться болезнь Брайта (почек), возможны на­рушение или потеря зрения, часты также экзема и фурункулезы. Болезнь прогрессирует чаще у моло­дых, чем у взрослых, и некоторые гигиенисты счита­ют, что дети редко, если вообще, полностью выздо­равливают. Выздоровление (медицинское изречение: «однажды диабетик — всегда диабетик») зависит от величины оставшейся функционирующей ткани под­желудочной железы. К счастью, поджелудочная же­леза, подобно всем остальным органам, обладает боль­шим избытком функционирующей способности над необходимой повседневной деятельностью. Так что, даже если часть островков Лангерганса разрушена, остальные могут функционировать эффективно для удовлетворения регулярных жизненных потребностей при условии, что причины разрушения ее устра­нены и железе дана возможность вернуться в здоро­вое состояние.

Если органы не разрушены до предела, отдых, покой, самоконтроль и ограниченная надлежащая диета восстановят их нормальное функционирование. При диабете отдых и должное питание, ограничение соответственно пищеварительной способности боль­шого и полное взаимодействие за несколько лет принесут надежное здоровье. Неудача ожидает тех, кто не желает выполнять указания гигиенистов.

Все иннервирующие влияния и привычки необхо­димо исправить или устранить. Настоятельно необ­ходим достаточный отдых для восстановления нервной энергии.

Голодание, но не просто для отдыха поджелудочной, а столь длительное, чтобы освободить орга­низм от груза токсинов, должно предшествовать ди­ете, рассчитанной на то, чтобы произвести всю воз­можную регенерацию (восстановление) поджелудоч­ной железы. После того как здоровье восстановлено, больного следует обучить жить в пределах его ком­пенсаторных возможностей.

Артрит — ревматизм — подагра

Эти три термина обозначают одно состояние — вос­паление суставов. Название «подагра» обычно исполь­зуется лишь применительно к воспалению суставов паль­цев ног. Название «ревматизм» может относиться так­же и к воспалению мышц. Термин «люмбаго» (прострел) относится к болям в нижней части спины, а «плевродиния», или «плевралгия» (боль, обусловленная раздра­жением плевры) — к ревматизму межреберных мышц. Ревматоидный артрит, или «артритик деформанс», — это ревматизм суставов с их деформацией.

Все названные состояния могут быть острыми подострыми и хроническими. Острая форма обычно очень болезненная и сопровождается лихорадкой. Подострая форма ревматизма, или артрит, — то же, что и острая форма во всех отношениях, за исключени­ем того, что ее симптомы не столь сильные и болез­ненные. Острая и подострая формы ревматизма мо­гут время от времени возвращаться и постепенно становятся хроническими. Хроническая подагра и хронический артрит имеют тенденцию к распрост­ранению от сустава к суставу и со временем струк­туры суставов могут разрушиться, а окончания кос­тей соединиться, что образует анкилоз (неподвиж­ность сустава).

Эти состояния объявляют следствием деятель­ности микробов и соотносят с простудами, тонзил­литом и другими болезнями. Это не простуды (в го­лове), тонзиллит, скарлатина, корь и прочие острые «болезни», которые часто предшествуют ревматиз­му, будучи причиной острого или хронического рев­матизма, а всего лишь кризисные проявления кон­ституционального нарушения организма, от которого зависит ревматизм или артрит. Острый ревматизм, простой хронический ревматизм, деформирующий артрит, хронический остеоартрит, простой артрит — это только отражение общеорганизменного кризиса, состоящего, во-первых, из ревматического диатеза (так называемый подагрический или артритный диа­тез — мочекислый диатез) или его тенденции; во-вторых, из сочетания иннервации и токсемии, выз­ванных ошибками в образе жизни и в характере дие­ты.

Ревматический артрит — это результат нарушен­ного питания у больных подагрическим диатезом. Он связан с камнями в желчном пузыре и почках, зат­вердением артерий, отложением кальция в сердечных клапанах всеми формами ревматизма, который называют подагрой и который относят к болезням недостаточности.

Ревматизм и ревматическая болезнь сердца воз­никают вследствие аутоинфекции (самозаражения) и всего, что иннервирует и ослабляет пищеваритель­ную способность организма.

И если потом ослаблен­ные больные будут продолжать потреблять пищу сверх своей пищеварительной способности, у них бу­дет развиваться кишечное брожение. А кишечное бро­жение изменяет щелочность крови и вызывает у лю­дей, предрасположенных к ревматизму и сердечным заболеваниям, состояние, способствующее развитию данных болезней. И хотя при хроническом артрите распространены симптомы со стороны желудочно-кишечного тракта, сомнительно, чтобы обычный че­ловек мог осознать, что большинство людей с ревма­тизмом получают его от переедания и неправильных пищевых сочетаний. Ревматик представляет собой 'человека, который «хорошо жил». Но жил неразум­но. Он любил «хорошую пищу», и в большом коли­честве, и, как правило, переедал крахмалы и сахара. И он продолжал это делать, пока не нарушилась его способность усваивать правильно пищу. Слишком большое количество крахмала или слишком большое количество крахмала и Сахаров в их сочетании явля­ется более серьезным фактором возникновения рев­матизма, чем мясо. Старомодные смеси: хлеб — желе, консервы с хлебом, хлеб с сахаром, горячие пирож­ки, злаки с сахаром — сыграли более важную роль в появлении ревматизма — артрита — подагры, неже­ли любая другая пища или пищевые сочетания. Хлеб с мясом, яйца с хлебом, хлеб с фруктами, три при­ема хлеба за день, хлеб с каждым приемом пищи, Даже между ними, хлеб в дополнение к злаковым, картофелю, пирогам и т.д. — все это вносит большой вклад в возникновение и распространение ревматизма. При хроническом суставном ревматизме, как пра­вило, имеет место неподвижность суставов (сочлене­ний), которая обычно увеличивается после еды и ут­ром после ночного сна.

При болезнях сердца вдоль сердечных клапанов откладываются маленькие капельки фибрина, которые при сокращении мешают нормальному закрытию кла­панов, в результате чего образуется клапанный дефект сердца. Однако неправильно говорить, что, например, артрит колена вызывает заболеваемость сердца. Более правильно сказать, что сердце повреждают токсины, вызывающие артрит, и что дефект сердца также явля­ется следствием аутоинфекции, дополняющей первич­ную, или обменную, токсемию. При ревматических со­стояниях у болезни сердца имеется другая и, вероят­но, более общая причина. Свыше 60 лет назад доктор Л.

Брайтон указывал, что соединения салициловой кис­лоты, хотя и облегчают боль при ревматизме, но до­бавляют к общим жалобам еще и болезнь сердца. И сегодня врачи продолжают применять эти соединения и при этом часто сообщают о большом распростране­нии сердечных заболеваний, наступающих после рев­матизма. А в то же время они ищут «виновника» — микроб. Касаясь ревматизма, доктор Р. Кэбот пишет в своем «Справочнике по медицине»:

«Группа лекарств, называемых салицитами, а так­же аспирин, который ближе всех к ним в этой груп­пе, приносят большое облегчение при болях во время этой болезни. Но они не излечивают ее. Они не со­кращают ее сроки. Они не защищают сердце. Они не делают ничего, кроме облегчения боли. Но и это боль­шое дело. Они явились для нас великим благодеяни­ем, делая ненужным прием морфия и других подоб­ных лекарств, ранее обычно применявшихся».

Однако неверно, что они «не делают ничего, кро­ме облегчения боли». Они «облегчают боли» оглушением нервов, делая их нечувствительными, что не мо­жет не вредить ни этим нервам, ни вообще организму в целом. Любая стереотипная работа с медицинскими средствами выявляет их разрушительные результаты. И зачем уступать результатам от применения лекарств, если они не лечат, не сокращают сроки болезни, не защищают сердце? Только потому, что они заменяют еще более разрушительные лекарства вроде морфия и ему подобных и являются меньшим из двух зол?

Нынешний распространенный способ лечения этих болезней — удаление зубов, миндалин, желчного пу­зыря, аппендикса, яичников и прочих органов. Очи­щение этих так называемых корней инфекции необ­ходимо, и не только потому, что они вызывают арт­рит, а потому, что они составляют часть общей пато­логии.

Задержанные секреции надо очищать, но нельзя удалять органы. Их нужно восстанавливать до хоро­шего здорового состояния.

Зачем поддаваться операции по удалению аппен­дикса и желчного пузыря с целью излечения от рев­матизма, когда причина и ревматизма, и аппендикса, и холецистита одна и та же? Поскольку все эти со­стояния основаны на одной причине — токсемии, то может ли любой разумный человек ожидать излече­ния одного из этих органов путем удаления двух дру­гих? Обещание врача облегчить состояние при подаг­ре, артрите, ревматизме с помощью удаления воспа­ленного аппендикса или желчного пузыря, притом, что все эти состояния имеют одну и ту же причину, их вызвавшую, есть такой же абсурд, как обещание об­легчить боль от мозоли на большом пальце ноги под­резанием вросшего ногтя на малом пальце ноги. Даже при болезни сердца ревматизм обычно заканчивается выздоровлением, хотя сердце может постоянно бо­леть, а ревматическое воспаление сердца бывает за­канчивается смертью.

Но выздоровление от острого ревматического вос­паления пальцев ног (подагра), суставов (артрит) или мышц (мышечный ревматизм) не означает восстанов­ления здоровья полностью. Проходит один кризис, а спустя несколько дней или недель может развиться новый кризис. Кризисы приходят и уходят, а лежа­щая в их основе токсемия, нарушение обмена и не­правильный образ жизни продолжают сохраняться. Можно ли после этого удивляться, что при артрите трудно вернуться к нормальному здоровью? У всех этих больных исключительная иннервация, тяжелая токсемия, и они приходят к нам в «Школу здоро­вья», как правило, хромая, на костылях или приез­жают в инвалидных колясках. У них четко выражен­ное нарушение обмена веществ, тем не менее, они очень не любят отказываться от своих вредных при­вычек и очищать свою внутреннюю среду. Их легко привести в уныние, лишить мужества, обескуражить, за что ответственны предшествующие разочаровыва­ющие эксперименты с их лечением. Но многие не следуют советам, пока опасность симптомов не зас­тавит их делать это.

Поступивших в нашу «Школу здоровья» боль­ных подагрой и артритом до этого лечили обычными методами — лекарствами, вакцинами, с помощью хи­рургии, психотерапии, хиропрактики, остеопатии, гидропатии, диеты и даже Науки Христианства. Но все это не принесло явно положительных результатов. И наша «Школа здоровья» казалась последней надеж­дой.

Но, учитывая повсеместный провал общеприня­тых методов лечения этих болезней и удивительно высокий процент выздоровления с помощью гигие­нических методов, трудно понять, почему нашу «Шко­лу здоровья» нужно считать «последней надеждой»? Нам говорят: «Мы поедем к Шелтону только после того, как все остальное нам не поможет». Не потому ли, что у Шелтона от них потребуют прекратить все, что вызывает подагру и артрит, а программа обычно­го лечения позволяет им не изменять своим люби­мым болезнетворным привычкам и пытается излечить их, игнорируя причину их болезней?

С помощью искоренения всех привычек жизни, вызывающих иннервацию и всасывание ядов из желу­дочно-кишечного тракта, приступов ревматизма — по­дагры — артрита можно избежать, хотя тенденция к ним и может сохраняться. При сохранении этой тен­денции или диатезной предрасположенности к болезни (независимо от того, как она называется — подагрой, артритом, туберкулезом, неврастенией, болезнью Брайта или как-то иначе) достаточно добавить к ней  иннервацию и токсемию, вытекающие из жизненных  привычек человека, и уже вскоре в его состоянии разовьется реальный кризис. Часто мы слышим о медицинских учреждениях, где лечат артрит с помощью диет. Если это верно, то почему они не получают такие же результаты, которые получаем мы в нашей «Школе здоровья»? Во-первых, потому, что они игнорируют иннервацию, токсемию и образ жизни, от которого зависят эти болезни. Во-вторых, потому, что со своими лекарственными привычками они используют пищу в качестве лекарства, т.е. они пытаются лечить диетой без устранения причины артрита.

Ввиду обменных нарушений больные артритом не усваивают должным образом крахмалы и сахара. Однако наилучшие результаты достигаются не просто путем сокращения потребления углеводов, а путем общего сокращения приема пищи, ибо виновны в болезни не только одни углеводы. Присутствующая при болезни токсемия есть результат длительного злоупотребления чрезмерным приемом разного рода пищи и неправильных пищевых сочетаний.

Но не просто сокращение объема пищи, а воз­держание от всякой пищи, скорее всего, излечит ка­тар желудочно-кишечного тракта, который служит исходным пунктом всех случаев ревматоидного арт­рита. Но к этому надо добавить исправление всего образа жизни и достаточный отдых для полного восстановления нервной энергии.

Высокое кровяное давление

Высокое кровяное давление — это симптом мно­гих так называемых болезней, один из многочислен­ных конечных результатов в серии кризов токсемии, началом которой была так называемая простуда или катаральное воспаление (лихорадка).

Согласно философии Натуральной Гигиены, про­студа является самым первым симптомом начальной патологии, которая (если не устраняется причина) про­ходит через многие кризы до того завершения, каким может быть высокое кровяное давление или любое из многих так называемых органических заболеваний (диабет, болезнь Брайта, туберкулез, сердечно-сосу­дистые болезни, паралич, безумие, рак и пр.). До тех пор пока эти так называемые органические болезни, от которых умирают люди, не будут признаны ко­нечными результатами прогрессирующего развития патологии, начавшейся в ранний период жизни и от­меченной на протяжении жизни частыми кризами (ос­трыми заболеваниями), разумность в уходе за боль­ными никогда не сможет реализоваться. Пока эти так называемые болезни не будут признаны всего лишь как различные проявления единого патологического процесса, а не как отдельные специфические заболе­вания, гигантская система обмана, гордо именующая себя Современной Медицинской Наукой, не прекратит умерщвление десятков и десятков тысяч своих жертв. Когда эволюционный принцип будет допущен в сферу патологии, врачи всех школ осознают безрассудство своего профилактического и терапевти­ческого лечения, нацеленного лишь на конечные проявления патологического процесса, и будут устранять его причину задолго до достижения им своего конеч­ного результата.

Врачи знают мало или вовсе не знают ничего о причинах высокого кровяного давления. Точные при­боры могут указать, когда у больного высокое дав­ление и каково оно. Но что это дает? Эти приборы не могут указать на саму причину и определенно не при­носят пользу больному. Не способны они опреде­лить величину давления и в промежуточные периоды между измерениями его. Единственный, кто извле­кает из этих обследований пользу, — врач, получаю­щий за это деньги. Не зная причину и не считаясь с ней, врачи просто пытаются насильно снизить кровя­ное давление. Поэтому очень распространены лекар­ства по ослаблению сердечной деятельности и по рас­ширению сосудов. Прибегают даже к удалению щи­товидной железы. А год назад доктор Крайл защи­щал и удаление солнечного сплетения. Но ни одна из этих операций не имеет даже отдаленного отноше­ния к самой причине, они лишь уродуют больного.

Высокому кровяному давлению всегда предше­ствует нервное возбуждение. Оно заставляет сжи­маться кровеносные сосуды, а в мелких капиллярах почти полностью отсутствует кровообращение. Этот факт, похоже, послужил причиной предложения уда­лять солнечное сплетение — вероятно, согласно тео­рии, что легче удалить возбужденную нервную струк­туру, нежели сам источник возбуждения. Почти лю­бое постоянно или часто повторяемое возбуждение симпатической нервной системы (т.е. связанной с внутренними органами) рано или поздно приведет к высокому кровяному давлению. Высокое давление мо­жет быть вызвано и возбуждением нервной системы вследствие давления расширенной предстательной железы. Но если после ее удаления и последует сни­жение кровяного давления, то разве это может слу­жить оправданием врачей и хирургов, заявляющих, что во всех таких случаях нужна операция, посколь­ку, мол, увеличение железы вызывает высокое кро­вяное давление? Конечно же, нет. И тем не менее таков сегодня довод медиков.

Истинное лее лечение устраняет не увеличенную железу, а причину ее уве­личения. Если железу удалить, а причину игнориро­вать, то эта причина вызовет другой источник нервного возбуждения и больного вновь придется «лечить». «Прогрессивные» врачи и хирурги вроде Крайля ныне отстаивают идею удаления нервов, несущих симпа­тические импульсы. Думающим подобным образом нужно идти в подмастерья к каменщикам. Чтобы ус­транить высокое кровяное давление, удаляйте причи­ны, а их много. Разрушать или уродовать нервы, пе­редающие импульсы, — бессмыслица. Сама природа займется уходом за нервными рефлексами, если мы устраним первопричину расстройства.

Когда она бу­дет устранена, исчезнут и все функциональные и реф­лекторные возбуждения.

Высокое кровяное давление вызывают затвердев­шие кровеносные сосуды. Но что значат эти затвер­девшие сосуды для врача? Ничего, кроме простого признания этого факта. А что приводит к их затвер­дению, когда оно фактически началось и как можно это преодолеть — для врача является закрытой кни­гой.

Возбуждение заставляет сосуды отвердевать, иногда почти до состояния бечевы плети, и если бы можно было увидеть и ощупать подобные волосинкам капилляры, то мы определенно нашли бы их твер­дыми и жесткими. Возбуждение бывает — токсичес­кого и эмоционального происхождения. Токсическое возбуждение является следствием, если не целиком, то в основном, излишеств и вредных привычек. Высокое кровяное давление увеличивает токсическое от­равление организма.

Полнокровие является следствием излишеств в питании и питье, это — перенасыщение крови пищей и жидкостями. Чрезмерное потребление нестимулирующих напитков (даже воды и фруктовых соков) может временами вызывать высокое кровяное давление. Излишняя жидкость — одна из причин тучности человека, а тучность способствует повышению кро­вяного давления.

Высокое кровяное давление может означать как чрезмерное количество крови и лимфы, так и противоположное явление, поэтому высокое давление мож­но наблюдать и при анемии. Высокое кровяное давление может быть следствием влияния на организм табака, алкоголя, чая и кофе и прочих вредных при­вычек.

Никто из тех, кто привержен многочислен­ным порокам цивилизации, не предохранен от высо­кого давления. Соль, перец, другие специи и припра­вы вызывают нервное возбуждение, достаточное, что­бы создать высокое кровяное давление.

Вероятно, самой важной причиной высокого кро­вяного давления является токсемия, вызванная за­держкой выделения. Вторичная токсемия, наблюдае­мая при нефрите (болезни Брайта) и кишечной аутоинтексикации вследствие брожения в желудочно-ки­шечном тракте, приводит к нервному возбуждению, достаточному, чтобы вызвать высокое кровяное дав­ление. Разлагаясь в желудочно-кишечном тракте, вы­сокобелковая пища ведет к особенно сильному не­рвному возбуждению.

Любой вид излишеств — переедание, переутомление, половые излишества, увлече­ние азартными играми и т.д. — обременяет нервную систему, вызывая иннервацию, которая задерживает секрецию и экскрецию.

Задержка секреции приводит к неусвоению с пос­ледующим кишечным самоотравлением, а задержка экскреции — к токсемии. Знание пределов расхода нервной энергии и соблюдение этих пределов пре­дохраняет от иннервации, обеспечивает хорошее ус­воение и эффективное выделение, тем самым гаран­тируя здоровье и долголетие.

Высокое давление может возникнуть в результа­те плохого изо дня в день настроения, а также по­давления гнева или ненависти. И у мужчин, и у жен­щин может наблюдаться высокое давление не по при­чине чрезмерно большого количества крови, а посто­янного беспокойства, излишнего самоанализа, волне­ния, страдания и т.д. Банкир или иной бизнесмен, ежедневно ожидающий банкротства, явно имеет вы­сокое кровяное давление; игрок, находящийся в со­стоянии постоянного напряжения, вор, опасающийся быть схваченным, лжецы, сплетники, пребывающие в беспокойстве, — все они с наибольшей вероятностью имеют повышенное давление. Помимо непосредствен­ного нервного напряжения, вызванного какой-то тре­вогой, угроза потери, а также ложь, карточная игра, кража и прочие бесчестные поступки приводят к ин­нервации, а та всегда — к токсемии.

Но немногие вещи можно так быстро, легко и навсегда излечить, как повышенное давление. Мир воз­буждений уходит от человека, когда он спит, воздерживается от пищи и обязательно от беспокойств, освобождается от вредных привычек. Сколь же нера­зумно принимать лекарства для избавления от со­стояния, вызванного описанными выше причинами, и в то же время ничего не делать для их устранения? Отдых и голодание не излечивают от высокого кро­вяного давления: они удаляют бремя токсинов и раз­дражение, в результате чего давление быстро снижа­ется. Реальным лечением является обучение таких людей сохранять равновесие души и тела, выработка у них здоровых физических, диетических, эмоциональных и половых привычек. Реальное лечение — это здоровый образ жизни. Ибо ложиться вовремя спать, голодать, снижать давление, а затем возвра­щаться к прежнему образу жизни, прежним излише­ствам и наслаждениям, вредным порокам, отрицатель­ным эмоциям и прежней сексуальной невоздержан­ности, бесчестности, карточным играм и пр. — зна­чит быстро вернуть себе патологическое состояние, которое и вызвало высокое кровяное давление. Ви­деть, как падает давление благодаря снижению веса, и затем вновь его увеличивать — означает опять повы­сить кровяное давление. Тучность нельзя излечить при избыточном потреблении жидкости. Необходимо все­гда устранять первопричину.

Как бы парадоксально на первый взгляд ни могло это показаться, но тот же образ жизни, который вызывает высокое кровяное дав­ление, может вызвать патологию, лежащую в основе и низкого кровяного давления, и то же исправление, ве­дущее к снижению давления в первом случае, приводит к его повышению во втором. Нормальное давле­ние зависит от здорового образа жизни.

Угри (воспаление сальной железы)

Угри (прыщи) — это воспаление сальных желез кожи и волосяных фолликулов. Угри могут быть ма­лыми или большими, часто содержащими гной, что негативно сказывается на внешности страдающего этим заболеванием.

Я не уверен, что прав, но, кажется, сегодня лю­дей, страдающих этим заболеванием, стало больше, чем четверть века назад. Оно является источником беспокойства, нервного расстройства и дискомфорта у тех, кто страдает этим заболеванием. Не одна кра­сивая молодая девушка советовалась с нами, будучи на грани самоубийства, — столь взволнованы они были по поводу своей внешности и собственных напрасных постоянных усилий избавиться от заболевания.

Угри наблюдаются чаще у женщин и девочек, чем у мужчин и мальчиков. Появляются на лбу, щеках и подбородке, иногда на груди, плечах, верхней части рук, на спине и ягодицах. В основном возникают в подростковом возрасте и имеют тенденцию исчезать после достижения половой зрелости, хотя могут и сохраняться даже после тридцати лет.

Часто усили­ваются у женщин до и во время менструации.

«Черноголовые угри» на лице обычно составляют центр или ядро начавшегося воспаления. Вокруг цент­ра развивается оспина, превращающаяся затем в гной­ничок. Однако угорь может развиваться и без «Черно­головки», а «Черноголовка» может существовать и без дальнейшего своего развития. Вначале на гнойничке образуется короста, которая затем отпадает, оставляя красноту, остающуюся несколько дней. Может оста­ваться рубец. Во многих случаях гнойнички не разви­ваются, оставаясь в стадии оспин, и через несколько дней рассасываются (абсорбируются).

Там же на лице или других частях тела без ка­кой-либо регулярности можно наблюдать все стадии: «Черноголовка», оспина, гнойничок, короста, покрас­нение, впадина, рубец.

Я часто встречаю лица с такими грубыми впади­нами, как после оспы. Немногое может так испор­тить лицо, как угри. Рубцы могут или сохраняться, или постепенно исчезать. В некоторых случаях от них не остается вовсе никакого следа. Пятнышко, кото­рое на какое-то время часто сохраняется, в конце концов исчезает. Но, если гнойничок открыт или выдавливается, появляются кровь, гной, жировые вещества и обнаруживается «Черноголовка», если она имеется в начале образования «узелка» (папулы).

Обычно исцеление происходит быстро после ес­тественного удаления содержимого, но выдавливание, как правило, ухудшает состояние.

Если пустула (гнойничок) не пристала к коже, может иметь место спонтанное выделение.

При «акне индурата», который отличается от про­стого угря по тяжести симптомов, величина затвер­дения колеблется от горошины до лесного ореха. Об­разование начинается глубоко в эпидермисе, обычно имеет темно-красный или пурпурный цвет, часто зат­рагивает сопредельные железы, тем самым, обретая внешний вид фурункула, может содержать много гноя. Это образование редко прорывается спонтанно. Бу­дучи искусственно вскрытым с удалением содержа­щегося там гноя, оно имеет тенденцию вновь напол­нятся им, нежели исцеляться. Часто следствием это-то воспаления является образование рубца, особенно если имело место выдавливание или прямое давле­ние. Фиброзные изменения в рубцах обусловливают их сходство с фиброзными опухолями.

Общие симптомы угрей отсутствуют, и больные склонны рассматривать себя здоровыми. Они нелег­ко воспринимают мысль о том, что их собственный образ жизни в любом случае ответствен за их бо­лезнь. Кожа является крупнейшим органом тела. Но, поскольку она находится на его внешней стороне, мы обычно забываем, что ей помогает или, наоборот, вре­дит то же самое внутреннее состояние организма, Которое помогает или вредит и другим органам. Мы также недостаточно признаем ее зависимость от крови.

Болезни кожи возникают как прямой или косвен­ный результат большого числа конституциональных и висцеральных (относящихся к внутренним органам) нарушений. Слабость функций, патология желудка, кишечника, печени, почек, нервной системы и пр. час­то приводят к дополнительным выделительным уси­лиям организма через кожу. Это также наблюдается при ревматизме, подагре, диабете и других заболева­ниях. Карбункулы, фурункулы и прочие кожные вы­сыпания, которые имеют место при диабете, объясня­ются насыщением кожи сахаром. Будучи даже соглас­ными с утверждением бактериологов, что эти заболе­вания представляют собой стафилококковую инфек­цию, мы признаем, что сахарное насыщение является необходимым условием создания благоприятного очага для размножения микробов.

Зуд и экзема, возникающие у больного хрони­ческим промежуточным нефритом, являются след­ствием недостаточного выделения больными почка­ми; существует также внутренняя связь между же­лудочно-кишечными расстройствами и кожными бо­лезнями. Экзема, зуд, крапивница, угри и т.п. часто находятся в связи и под воздействием нарушений желудочно-кишечного тракта, влекущих за собой раз­ложение, гниение пищи и частичное усвоение. Зуд зачастую наблюдается в связи с патологией печени, особенно при желтухе; между собой часто связаны ксантома (патологические образования в коже или в каких-либо других тканях при нарушении жирового обмена) и хроническая желтуха. Экзема и подагра столь тесно связаны между собой, что обе болезни классифицируются как подагрический диатез; имеет­ся тесная связь и между псориазом и хроническим артритом. Часто бывает трудно выявить связь между высыпаниями и другими кожными симптомами и на­рушениями и патологией внутренних органов, с которыми они связаны. Однако можно быть уверенными в том, что нарушенное пищеварение, незавершенный обмен веществ, недостаточное выделение, все вместе происходящие от неправильных привычек питания и другой вредной практики, являются осново­полагающими причинами указанных кожных болез­ней. В частности, угри определенно связаны с токсемическими состояниями организма и нарушениями питания.

Так, большое количество сладостей, потреб­ляемых в подростковом возрасте, имеет тенденцию насыщать кожу сахаром и закладывать основу для кожных и других болезней.

Первым принципом в лечении кожных болезней служит приведение в порядок внутренней системы организма, с которой эти болезни связаны. Функцио­нальные нарушения — плохое выделение, расстрой­ства пищеварения, дефекты желез и т.д., проистека­ющие от иннервации и токсемии, необходимо пре­одолевать путем устранения и исправления причин, вызывающих и иннервацию, и токсемию.

Непростительно родителям, позволяющим сво­им сыновьям и дочерям страдать от угрей, пока лица тех не покрываются массой рубцов. Во всех случаях это состояние можно быстро излечить с помощью голодания, улучшения питания и общей гигиены. Ло­кальное наружное применение целебных мазей, при­тираний, примочек и т.п. бесполезно. Некоторые из этих препаратов подавляют на время болезненное со­стояние, но как только их действие прекращается, угри возвращаются. Часто они возникают вновь и во время приема этих лекарств. Единственный случай, когда, похоже, они производят надежное «лечение», это время совпадения их приема со спонтанным ис­чезновением самой болезни. Следует отметить, что в большинстве случаев угри исчезают без какого-либо лечения и изменения образа жизни по прошествии подросткового возраста. Но неразумно ожидать спон­танного исчезновения угрей в конце подросткового периода, ибо к этому времени лицо страдающего уже может быть покрыто массой рубцов, а он станет жер­твой комплекса неполноценности, что сделает его жизнь несчастной.

Прощай, невралгия!

Термин «невралгия» относится к пароксизмам (приступам) сильной боли, возникающей по ходу чув­ствительного нервного ствола без воспалений или яв­ных анатомических изменений в самом нерве. В этом невралгия конкретно отличается от неврита, который означает наличие патологических изменений в самом нерве или его оболочке. Невралгия характеризуется внезапными, острыми, молниеносными болями. Иногда боль облегчается давлением.

Существуют нежные чувствительные места, где нервы выступают из костных каналов или мышечной ткани. Боль часто интенсивная, может обретать хро­нический характер.

Невралгия может возникнуть по­чти в любой части тела. При этом невралгия, напри­мер, в правой брюшной области над аппендиксом была предлогом для тысяч операций «по поводу хроничес­кого аппендицита», невралгия у женщин ниже этой области дала предлог для удаления во многих случа­ях здоровых яичников, невралгия в нижней части спи­ны вызывала зачастую неоправданные беспокойства по поводу почек, невралгия в области сердца часто ошибочно воспринимается больными и врачами как симптом болезни сердца, невралгия в области желч­ного пузыря приводила к ненужному у многих лю­дей удалению этого пузыря и т.д. Ниже перечисля­ются наиболее часто встречающиеся и важнейшие виды невралгии соответственно локализации их бо­лей и типов нервов.

Тройничная невралгия, или невралгия пятого не­рва (тройничного). Характеризуется болями в одной или нескольких частях тройничного нерва с чувстви­тельными точками выше и ниже глаз, распростране­нием вниз к щеке, в некоторых случаях сосредоточе­на в точке непосредственно над зубами верхней че­люсти. Обычно имеют место рефлекторные спазмы мышц и мышечные подергивания. В хронических слу­чаях волос на пораженной стороне может быть гру­бым и обесцвеченным.

Больной невралгией представляет собой жалкое зрелище несчастного и страдающего человека. В хронической форме болезнь может продолжаться годами, полностью вывести из строя. Отчаяние и умственная апатия являются распростра­ненными депрессивными спутниками, образуя такой  неразрывный союз, когда болезнь стала неотъемлемой частью организма.

Шейно-лицевая затылочная невралгия. Затронуты верхние шейно-лицевые нервы, характерна пароксизмальная боль с распространением вниз по обе  стороны шеи до ключицы и вверх к щеке. Наиболее чувствительное место — между сосцевидным отрос­тком и верхним шейным позвонком. Наблюдаются спазмы мышц, чувствительность кожи, иногда наруж­ное высыпание пузырьков (везикул), нередки потрес­кивания в затылочной части, очень раздражающие  больных. Эта форма невралгии может также сопровождать туберкулез позвоночника.

Шейно-лицевая плечевая невралгия. Поражены нервы нижней части шеи, пароксизмальная боль с оне­мением и слабостью, распространяющаяся вниз че­рез плечо к лопатке и руке, иногда с наружным вы­сыпанием пузырьков, в длительных хронических случаях наблюдаются опухание или водянка руки с дальнейшей атрофией определенных мышц; бледная, су­хая, жесткая, лоснящаяся кожа.

Торсомежреберная невралгия. Прослеживается по ходу межреберных нервов, характерны пароксизмальные боли, которые обычно ограничиваются пятым и шестым межреберными промежутками, т.е. боли ощу­щаются между ребрами. Часто связана с высыпани­ем опоясывающего герпеса (лишая). Наиболее чув­ствительные места — около позвоночного столба, в подмышечной впадине и грудине.

Пояснично-брюшная невралгия. Пароксизмальные боли по ходу подвздошно-брюшных и подвздошно-паховых нервов, распространяющиеся от бедра к паху и внутренней части бедра.

Ишиалгия. Боль по ходу седалищного нерва. Бу­дучи обычно в форме неврита, иногда может быть и невралгией с распространением боли вниз по внут­ренней области бедра и ноги.

Главным симптомом невралгии является внезапная сильная боль, острого характера, продолжающаяся от нескольких минут до многих часов, ее затухание может сопровождаться выделением большого количества бледной урины. Интервалы между приступами разные у разных лю­дей, это состояние может продолжаться от несколь­ких недель до нескольких месяцев. Приступы часто имеют тенденцию возвращаться с периодическими интервалами. Нередко боль облегчается надавлива­нием на больное место. Но область пораженного не­рва бывает очень чувствительной к пальпации (про­щупыванию), что и может определить место пораже­ния. Обследование самого органа обычно не выявля­ет ничего аномального, хотя в некоторых случаях наблюдается небольшое опухание.

Иногда приступу предшествует герпес, который может наступить и после приступа. Боль могут со­провождать мышечные спазмы. Невралгия наблюдается почти всегда только у взрослых, причем чаще у женщин. Открытость холо­ду или влажности может действовать в качестве ис­точников возбуждения у чувствительных людей.

Работы по медицине называют наследственность важной причиной этой болезни. Но это обман, кото­рый скоро будет разоблачен. Настоящая биология этого не признает.

Данная болезнь несомненно токсического происхождения. Она часто встречается при хроническом отравлении свинцом. Невралгия нередко сопровож­дает малярию и подагру.

Глазное перенапряжение, болезни зубов заносят в список рефлекторных раз­дражителей, которые могут вызвать воспаление тройничного нерва. Но в большинстве случаев эти факторы могут служить лишь вторичной причиной, вносящей свой вклад в болезнь. Невралгия зачас­тую сопровождает анемию. Однако не выяснено — это результат самого дефекта или проявление токсемии. Невралгия часто вызывается органичес­кими заболеваниями нервных центров, узлов. Дегенерация или опухоль ганглии тройничного нерва иногда является причинами невралгии трой­ничного нерва.

Но анемия, зубной кариес, нервное истощение, опухоль и опухание нерва, малярия, подагра и про­чие состояния, перечисленные как причины неврал­гии, сами есть следствие токсемии. Можно безоши­бочно сказать, что практически все случаи невралгии есть, прежде всего, результат токсемии. Но, по мне­нию доктора Тилдена, отдельные случаи вызывались простым физическим давлением на нервы. При опи­сании методов лечения невралгии один ортодоксаль­ный медик наставлял: «Если эта болезнь связана с анемией, показаны железо и мышьяк. Если существует какое-то подозрение на сифилис, нужно принимать ртуть и йод. При малярии излечение может дать хи­нин. Больным подагрой может помочь регулирова­ние диетой, систематические физические упражнения и прием щелочей. При хроническом отравлении свин­цом полезен йод». В предписываемые им меры по «улучшению общего питания, которое всегда нару­шено» он включает такие лекарства, как железо, мы­шьяк, рыбий жир и гипофосфиты.

Во время пароксизмального приступа невралгии обычные паллиативные меры и лекарства не оказыва­ют никакого воздействия или дают очень малый эф­фект, и нередко такие больные вынуждены прини­мать морфий и подобные ему вещества, «убивающие боль» (лучше сказать — «убивающие больного»). Вскоре появляется болезнь «морфинизм» и к неврал­гии прибавляется очень опасная лекарственная бо­лезнь, и лечение оказывается в сто раз тяжелее той болезни, для которой оно предписывалось.

В медицине становится популярной практика уда­ления нерва в больных частях организма. В своей кни­ге «Медицина идет вперед» доктор Э. Подолски со­общает, что они удаляют нервы «при болезненных проявлениях в ногах, которые не может вылечить никакое лекарство», при болезненной менструации, болевом запоре, раке, стенокардии, спастическом па­раличе, невралгии тройничного нерва. Но вся эта про­грамма является разрушительной — отравление яда­ми: яды, чтобы «улучшить питание», яды, чтобы «об­легчить боль», хирургия, чтобы разрушить нерв. Но подобные методы «лечения» сплошь и рядом лишь ухудшают состояние больного.

Да, этот автор-медик действительно упоминает о необходимости устранения причины невралгии. Но он имеет в виду не то, что имеем в виду мы, когда он говорит о причине и ее устранении. Он пишет, что «в интервале между приступами надо провести тщательный поиск возбуждающей причины, которую при ее обнаружении надо устранить. Необходимо вниматель­но обследовать зубы, глаза, носовую полость, желу­дочно-кишечный тракт, мочу и кровь». Именно здесь он ищет причины, и его концепция устранения при­чины сводится к удалению зубов, снабжению глаз очками, вырезанию миндалин, аппендикса и желчно­го пузыря, приему мышьяка от анемии, ртути от си­филиса, хинина от малярии, щелочей при подагре, йода от свинцового отравления и мышьяка «для улуч­шения пищеварения». Он употребляет фразу «долж­ная пища», которая не имеет смысла.

Доктор Вегер описал уход при длительных хро­нических случаях невралгии тройничного нерва, ко­торую до того безуспешно лечили медики в течение многих недель, месяцев и лет:

«Почти во всех случаях, в которых нам довелось участвовать, было достигнуто стойкое и удовлетво­рительное выздоровление благодаря строгому диети­ческому режиму в течение многих месяцев. Некото­рые случаи требовали года или двух лет для преодо­ления токсического состояния как причины болезни и подверженности боли, которая часто сохраняется и после устранения причины. Психологический ас­пект в некоторых случаях, когда больные имели до пятнадцати инъекций в нервный узел без всякого об­легчения, — фактор, часто недооцениваемый. Необ­ходимо включать и применять силу воли, чтобы пре­одолеть, выдержать, игнорировать и минимизировать болевое, болезненное сознание. Мы нашли, что до­вольно длительное голодание или даже несколько голоданий являются абсолютно необходимыми для проведения лечения. Следует воздерживаться от при­ема всех углеводов в течение нескольких месяцев. Сладости, приправы, стимуляторы всех видов нужно полностью исключить. Диета должна быть не раздражающей, чтобы избежать рефлекторного возбужде­ния чувствительной желудочной и кишечной слизис­той оболочек. Надо давать пищу, состоящую из всех необходимых базовых органических солей и витами­нов в должных сочетаниях. Нужно поднять уровень физического и ментального состояния больного, а его самого аккуратно направлять и воодушевлять. Един­ственный неудачный случай в нашей практике был с семнадцатилетним юношей, который оказался неспо­собным понять, осознать и выполнять специфичес­кие указания».

Читатель понимает, что в простых случаях и с не­большой длительностью болезни, а также в случаях, не подвергавшихся медицинским злоупотреблениям или мало им подвергавшихся, не требуется много времени для выздоровления. При гигиеническом уходе все фор­мы невралгии надо лечить одинаково. Необходимо ис­править образ жизни.

Отказаться от чрезмерного при­ема пищи и всех стимуляторов. Следует отказаться от сексуальных излишеств, потребления табака, алкого­ля, кофе, чая и прочих вредных привычек.

Надо при­вести в порядок свою эмоциональную жизнь. Важны длительный отдых, ежедневные физические упражне­ния и солнечные ванны. Когда все причины нарушения здоровья будут устранены, обеспечено восстановле­ние нервов и удалены токсины из организма, програм­ма оздоровления, включающая все природные факто­ры, создаст высокий уровень здоровья и с невралгией будет покончено навсегда.

Неврит

Термин «неврит» означает воспаление нерва, и поскольку нервы пронизывают все органы и части тела, то неврит может возникнуть в любой его части и в юбом органе. Состояние это почти полностью огра­ничивается периферийными нервами. Отличить неврит от невралгии часто бывает затруднительно, поэтому тысячи людей, у которых была невралгия, считали, что у них неврит. В этой главе мы остановимся на простом неврите в отличие от множественного. Простой неврит характеризуется воспалением нервного ствола, сопровождаемым болью, нарушением воспри­ятия и движения, а также атрофией.

Острой стадии свойственны три вида симптомов:

  1. сенсорные симптомы: сильная боль по ходу воспаленного нерва, чувствительность при прикосно­вении. Боль часто связана с ощущениями жжения, покалывания, онемения и т.п. Вначале пораженная часть бывает очень чувствительной, но со временем это ощущение может исчезнуть;
  2. моторные симптомы:  ослабление мышечной силы, снижение или потеря рефлексов, дрожание;
  3. трофические симптомы: появление иногда по ходу пораженного нерва высыпаний герпеса. Кожа может стать лоснящейся, а ногти — бледными и хруп­кими. В поздней стадии мышцы могут подвергнуться атрофии.

Хроническому невриту присущи боль, потеря чувствительности, парез, атрофия и сокращение мышц, лоснящаяся кожа, утолщение и ломкость ногтей.

Оптический неврит — это воспаление оптичес­кого нерва, затрагивает окончание глазничного нерва.

Ишиалгия — боль по ходу седалищного нерва, характерна острая, стреляющая боль вдоль спины к бедру, усиление боли при движении ноги.

Боль может равномерно распределяться по ходу нерва или быть локальной точкой с усилением боли. Часто имеют место покалывания и онемение. При прикосновении может быть крайне чувствительным. Симптомы имеют тенденцию усиливаться к ночи и ри наступлении холодов и штормовой погоды. При длительных случаях может быть атрофия мышц и нарушение локомоции (совокупность согласованных движений, посредством которых человек перемеща­ется в пространстве).

В медицинских работах перечисляются такие «случаи» неврита, как «открытость холоду», «трав­ма», «инфекционные болезни» (дифтерит, инфлюэн­ца, корь и др.), «хроническая интоксикация» (подаг­ра, диабет, алкоголизм), «давление опухоли», «ре­лаксация или хроническое воспаление крестцово-под-вздошного сочленения (при ишиалгии), «ревматизм», «свинцовое отравление», «отравление мышьяком» и др., «продвинутый атеросклероз». Причиной оптичес­кого неврита объявляют «опухоль мозга», «цереб­ральный менингит», «сифилис», «токсические веще­ства» (свинец и алкоголь), «инфекционную лихорад­ку», «анемию», «болезнь Брайта». А ишиалгия имеет своими причинами якобы «фиброму матки» у жен­щин и «карциному простаты» у мужчин. По мнению же доктора Кэбота, неврит в большинстве случаев есть результат приема алкоголя.

Неврит давления — следствие давления на нерв опухоли или внешних воздействий. Одна из форм под названием «паралич субботней ночи» наблюдается у пьяниц, спящих всю ночь на парковой скамейке. Ал­когольный ступор мешает ему сменить положение и снять этим давление на больную точку, вследствие чего при пробуждении его рука может оказаться па­рализованной.

Распространен неврит по причине травм — ране­ний, ударов, прочих повреждений ног и рук. Опера­ция — частая причина неврита. Такие случаи бывают гораздо чаще, чем об этом знают.

Многие причины, перечисленные в медицинских работах, вовсе не являются истинными причинами неврита. Многие факторы — лишь осложняющие. Если повреждение (травма) является причиной неврита, то эта болезнь должна возникать при каждом серь­езном повреждении нерва. Если «инфекционные бо­лезни» вызывают неврит, то во всех случаях такие «болезни» должны предшествовать невриту. Если алкоголь вызывает неврит, то все пьяницы должны иметь неврит. Но причина, нуждающаяся в «союз­нике», не есть истинная причина. Причина, которая вызывает следствие в одном случае из ста, не есть причина.

Первичная и основная, базовая причина неврита — токсемия. Это та константа, в которой есть потреб­ность для подготовки основы для неврита и его зак­репления, если он развился.

Однако не у всех людей с токсемией развивается неврит, даже если они получили травму или потреб­ляют алкоголь. Он появляется только у тех, нервам которых не хватает сопротивляемости. Причина — дна составляющая из множества факторов.

Задержка выделения, вызванная иннервацией, по­рождает токсемию. Нарушенная секреция как след­ствие иннервации создает возможность для броже­ния и гниения пищи в желудочно-кишечном тракте, развивая аутоинтоксикацию. И когда к токсемии и аутоинтоксикации добавляются лекарства, алкоголь, травмы и т.п., эти части организма становятся вос­приимчивыми к болезням: если воспаление в почках, так называемую болезнь называют невритом («бо­лезнь Брайта»), если воспаление в печени — гепати­том, воспаление в легких — пневмонией, воспаление нервов — невритом.

Если кровь здоровая, нервы, поврежденные уда­рами, ушибами, ранениями, давлениями и т.д., быст­ро восстанавливаются. Но если у человека тяжелая токсемия, то воспаление становится хроническим, которое может привести к такой сильной дегенерации нерва, что наступает паралич, означающий потерю чув­ствительности и двигательной активности.

Не следу­ет совершать ошибку, полагая, будто у человека не­врит только потому, что у него болит рука, или пле­чо, или бедро. В действительности неврит не так ши­роко распространен, как обычно думают. Боль вызы­вается многими причинами, и принимать все острые или хронические боли в конечностях за неврит — значит совершать большую ошибку. Доктор Кэбот пишет: «Важно в неврите то, что он редок, проходит и имеет мало общего с лечением». Этим он хочет сказать, что лечение имеет мало общего с выздоров­лением и восстановлением, ибо применяемое лечение часто на деле продлевает и даже усиливает болезнь.

Лекарства вроде успокаивающих примочек (свин­цовая вода, настойка опия и пр.), вытяжные пласты­ри, различные лекарственные препараты вызывают еще большую иннервацию и тем самым еще больше за­держивают выделение, повышают токсемию, снижая при этом нервный тонус — сопротивляемость орга­низма.

Горячие и холодные компрессы, массаж, элек­тролечение, сухая парилка (жар) — все это, приме­няемое после исчезновения симптомов, чтобы «спо­собствовать питанию», столь же вредно, как и раз­личные лекарства, и явно не способствует «питанию». А массаж, жар и холод особенно ухудшают состоя­ние пораженного нерва.

Работы медиков призывают нас (где только мож­но) устранять причину. Но под этим они имеют в виду удаление опухолей, выдергивание зубов, удале­ние миндалин, иссечение матки или простаты, иско­ренение алкоголизма. При этом базовые принципы остаются нетронутыми и непризнанными. Конечно, необходимо прекратить потребление алкоголя, лекар­ственных средств, вызывающих иннервацию и нарушения в организме. Но никакой пользы не будет от замены алкоголя стрихнином или опием. Вместе с алкоголем надо прекратить потребление табака и кофе. Необходимо исправлять все иннервирующие причины и пристрастия. И пока не уйдут острые сим­птомы неврита, нужен абсолютный отдых. Должна быть устранена причина — следует покончить с фактором токсического раздражения, т.е. в первую оче­редь нужно устранить токсемию. Быстрые результа­ты при удалении токсинов дает голодание. В хрони­ческих случаях отдых и голодание ценны в равной степени. После исчезновения симптомов: физические упражнения (где необходимо, пассивные, где возможно и когда возможно — активные) плюс должная пища и солнечные ванны будут также способствовать пи­танию, что никогда не смогут сделать ни массаж, ни жар, ни электролечение, ни лекарства. Но хотя в ос­трой стадии неврита и полезны солнечные ванны, нуж­но соблюдать осторожность, чтобы не вызвать пере­грева, который усиливает боль.

Детский паралич

В конце каждого лета, когда окончена очередная оргия вакцинации школьников, мы имеем эпидемию полиомиелита, как его часто называют — детский па­ралич.

Пример дает штат Айова.

Вслед за осенним осмотром детей этого штата и их насильственного инфицирования «гноем коровьей оспы» (прививками) развилась эпидемия детского па­ралича.

Сообщалось о семи случаях в различных го­родах. То, что медицинские власти знают 6 связи меж­ду вакцинацией и этим параличом, подтверждает тот факт, что во время эпидемии детского паралича в Нью-Йорке в 1931 году медицинские органы временно отменили вакцинацию в качестве обязательной для присутствия школьников в школе. В печати сообща­лось: «Доктор Джон Обервагер из департамента здра­воохранения приказал директорам школ разрешить детям посещать школу без вакцинации в период эпи­демии. Он сказал, что родители разумно поступили, отказав в вакцинации, удалении миндалин и других малых операциях во время опасного периода». Одна из газет писала: «По совету инспектора здравоохра­нения Ш. Уинн смотритель школ О'Шиа временно отказался от требования предоставления вновь за­численными школьниками справок о вакцинации». Как объяснил О'Шиа, «временный отказ от этого требо­вания был уступкой родителям, которые опасались, что сопротивляемость их детей в отношении детско­го паралича может ослабнуть, если в это время им сделают прививки. Насколько известно, ранее от вак­цинации никогда не отказывались».

К несчастью, благополучие человека ничего не зна­чит, когда оно идет вразрез со стремлением к прибыли. В последнем случае штат Айова ничему не научился.

Даже еще до окончания эпидемии детского паралича медицинские работники штата провели обследования в школах на «иммунизацию» лиц для определения тех, кто не прошел прививки. Ведь надо услужить великому Богу (Прибыли), когда у власти медицинская банда!

Известное также под названием «острый пере­дний полиомиелит» и «острый детский спинномозго­вой паралич» развивается в основном у детей, а не у взрослых.

Это состояние характеризуется воспале­нием серого вещества спинного мозга с разрушением нервных клеток в передних отростках, а клинически — лихорадкой и быстрым атрофическим параличом раз­личных мышц.

Паралич начинается с небольшой температуры (101—103°, по Фаренгейту), беспокойства, головной боли, болей в спине и конечностях, в мышцах. Иног­да имеют место рвота или диарея, в некоторых слу­чаях конвульсии. В течение одного - двух дней разви­вается вялый паралич, особенно в нижних конечнос­тях или одной конечности, отдельной группе мышц, туловище. Паралич достигает пика за несколько ча­сов или дней, затем начинает спадать, во многих слу­чаях к концу нескольких недель или месяцев паралич ослабевает, в других — остается сильный. Полное выздоровление происходит чаще, чем обычно об этом сообщают. При стойком сохранении паралича зачас­тую следует деформирование органов как следствие неспособности парализованных частей тела к росту и сильного сжатия бездействующих мышц.

Паралич может быть следствием изменений в го­ловном или спинном мозге. Имеются описания не­скольких видов паралича, что, однако, относится к локализации, а не к истинной причине или причинам болезни. Помимо спинномозговой разновидности су­ществуют:

а)  случаи недоразвитого паралича, при которых конституциональные симптомы не сопровождаются самим параличом и выздоровление наступает через несколько дней;

б)  случаи менингитного типа, при которых ран­ние симптомы очень напоминают эпидемический це­реброспинальный менингит;

в)  случаи, имеющие отношение к продолговато­му мозгу, при которых в болезнь вовлечены ядерные центры продолговатого мозга;

г)  случаи полиневрита, при которых боль в ко­нечностях и общая гиперестезия (повышенная чув­ствительность к раздражителям) в течение несколь­ких дней являются заметными симптомами.

Пока начальные симптомы не очень сильно выра­жены и мышцы респираторных органов не поражены, прогноз в отношении жизни больного благоприятный. При регулярном уходе смертность колеблется от 5 до 30%. При выздоровлении большая часть симпто­мов паралича исчезает, иногда улучшение столь зна­чительное, что пораженные органы приходят в нор­му. Смертельные случаи и случаи инвалидности есть несомненно результаты действия лекарств и сыворо­ток, использованных для лечения на ранней или в острой стадии. Я никогда не видел случаев паралича, развившегося при безлекарственном лечении любого его вида.

Те, кто отстаивает единую специфическую при­чину болезни, заявляют, что полиомиелит есть ре­зультат действия «маленького анаэробного организ­ма». Однако уход, основанный на этой теории, часто хуже самой так называемой болезни.

Детский паралич делится на внутриматочный и послеродовой. Паралич до родов — следствие травм и отравлений. Большинство случаев есть безусловно результат травм и повреждений, полученных при ро­дах. Развитие паралича после родов происходит из-за инфекции вследствие разложения и гниения в же­лудочно-кишечном тракте или вакцинации.

Эпидемии полиомиелита распространяются в кон­це каждого лета, когда детям делают прививки перед учебным годом. Плетору (наличие в сосудистом рус­ле увеличенного объема циркулирующей крови) из-за переедания медики описывают как «состояние хо­рошего питания», заявляя, что острый эпидемичес­кий полиомиелит появляется у детей, которые до того получали «хорошее питание». Но такие случаи «хо­рошего питания» обычно сопровождаются кишечным сепсисом. Подчеркивая роль кишечного сепсиса и вак­цинации в возникновении полиомиелита, необходимо добавить, что это может вызвать болезнь только у подверженных иннервации и токсемии людей. Ребенок, обладающий сильной сопротивляемостью, избав­лен от обеих форм сепсиса (вакцина — то же септи­ческий материал) и никакая серьезная болезнь у него не разовьется. У перекормленных, с излишней массой детей, которых пичкают домашними печеньями, сладостями, яйцами и мясом, у детей, подверженных иннервации по разным причинам, понижающим их нервную энергию, развивается достаточно сильная токсемия наряду с кишечным сепсисом, чтобы по­явились так называемые болезни. Потребление ле­карств, кофе, чрезмерное возбуждение, недостаток сна и отдыха вызывают у детей иннервацию. Наказа­ния, ругань, намеренное запугивание детей родите­лями являются сильными нервирующими фактора­ми. Страх особенно разрушителен для детской не­рвной системы.

Вакцинация является видом отравления — сеп­тическим отравлением, или септической инфекцией. Вакцина или септична, или инертна: если она инерт­на, она не «работает», а если «работает», то означает болезнь. Сама по себе эта инфекция — сильный шок для нервной системы. Даже если вакцина и не дохо­дит до спинного мозга, она наносит удар по нервной системе, понижая сопротивляемость, задерживая эк­скрецию и нарушая пищеварительную функцию. На­конец, подчеркнем тот факт, что симптомы полиоми­елита — это симптомы сильного сепсиса, который может возникнуть лишь от большого количества бел­ковой пищи.

Мясо и яйца обладают высокой токсич­ностью и производят сильные яды, которые из-за переедания и нарушенного пищеварения вызывают гни-«ие в пищеварительном тракте. Дети - вегетарианцы не должны болеть детским параличом. Больным необходимы отдых в постели, в хорошо проветриваемой комнате, прекращение приема всякой пищи, пока е исчезнут конвульсии, судороги, спазматические движения и сокращения мышц. После этого следует неделю держать ребенка на фруктовой диете, а за­тем давать обычную пищу. В случаях нарушения мы­шечной и нервной координации требуется специаль­ная гимнастика.

Голодание для детей

«Па, я плохо себя чувствую», — сказал отцу ма­ленький сын. «Иди сюда, сынок, и посмотрим, чем помочь тебе, как вылечить, тебя», — ответил отец. Мальчик подошел к нему, тот взял сына на руки и сразу определил, что у мальчика небольшая лихо­радка. «Где болит, сын? Голова болит?» — спросил отец. Мальчик ответил: «Нет». «Живот болит?» И снова: «Нет». «Тогда что же болит?» «У меня нигде не болит, просто очень плохо себя чувствую», — от­ветил мальчик. Затем последовали вопросы, что он ел сегодня, вчера, где был, что делал и т.д. И тогда отец сказал сыну: «Иди в свою комнату, ложись в кровать и ничего не ешь, пока не пройдет лихорадка, и ты снова станешь здоров». Протестуя против зап­рета отца не есть, мальчик все же лег в постель и через несколько часов проснулся здоровым.

Боль, лихорадка и воспаление задерживают вы­деление пищеварительных соков, прекращают ритмич­ные сокращения (неправильно называемые «голод­ными схватками») желудка и отключают аппетит. Бее необходимые физиологические условия при остром заболевании отсутствуют как у взрослого, так и у ребенка.

Сухость рта и языка, наблюдаемая при лихорад­ке, сопровождается такой же сухостью и в желудке. Обложенный язык и неприятное ощущение во рту препятствуют желанию есть.

Даже при слабой форме гастрита (катаральном воспалении желудка) в же­лудок изливается большое количество слизи. Чита­тель может получить представление о ее количестве, если сравнит количество слизи, вытекающей при про­студе из носа и горла. При сильном гастрите количе­ство выделяемой слизи еще больше. При брюшном тифе состояние желудка и кишечника хуже, чем при гастрите. При всех острых заболеваниях — кори, скарлатине, коклюше, дифтерите и пр. — в той или иной степени имеет место гастрит и при всех них пищева­рение прекращается. При пневмонии, как и при брюш­ном тифе, то же прерывается пищеварительная фун­кция.

С учетом всего этого безрассудным выглядит рас­пространенный совет больным есть «много хорошей питательной пищи для поддержания сил». И вместо того чтобы дать организму питание и поддержать его силы, пища делает как раз обратное.

Фактически ежедневно можно видеть людей с не­большой лихорадкой, которая исчезла бы за день-два, но которая продолжается и усугубляется из-за приема пищи. При всех видах «лихорадки» требует­ся голодание.

Голодание сокращает время болезни, прием пищи продлевает его. Он усиливает боли и дискомфорт, вызывает повышение температуры, увеличивает не­рвозность и тем самым мешает отдыху организма. Больной ребенок, которого кормят, много плачет, кричит, мало или вовсе не спит, заставляя всю ночь домашних бодрствовать. Больной ребенок, которому не дают пищу, спокойно отдыхает, большей частью спит. Родители не представляют, как много лишнего страдания они доставляют своему ребенку, находя­щемуся в лихорадочном состоянии, и как много не­нужного беспокойства они причиняют самим себе, кор­мя больного ребенка.

Осложнения после болезни — это почти полностью результат приема пищи и ле­карств. Осложнения никогда не появляются, если больной не получает ни пищи, ни лекарств. И если например, голодание вводится с самого начала появ­ления коклюша, больной ребенок никогда не будет закатываться кашлем, у него отсутствует рвота. Скар­латина прекращается за четыре-пять дней и без ос­ложнений. В результате воздержания от пищи быст­ро прекращаются корь, пневмония, дифтерит, оспа и другие заболевания.

Голодание при болезнях сердца

Недавно в нашу «Школу здоровья» обратился бизнесмен. За последние два года ему неоднократно отказывали в страховании жизни из-за состояния его сердца. В «Школе здоровья» он провел голодание из 42 дней. На протяжении большей части этого време­ни он ежедневно делал в течение нескольких минут легкие физические упражнения. И спустя месяц пос­ле того, как было закончено голодание, он получил страховку на десять тысяч долларов. Инспектор стра­ховой компании нашел его сердце в отличном состо­янии.

В 1924 году я лечил молодого человека из Нью-Йорка, у которого было такое больное сердце, что врачи признали его неизлечимым. Этот человек про­вел голодание из 30 дней с полным оздоровлением сердца. Я встретил его спустя двенадцать лет, его сердце продолжало оставаться в отличном состоя­нии при прекрасном здоровье. До лечения в «Школе здоровья » этого человека предостерегали против фи­зических упражнений. В «Школе здоровья» во время моих ежедневных обходов он говорил мне, что дела­ет физические упражнения. На 15-й день голодания я проверил его сердце. При осмотре я нашел его в спокойном состоянии и попросил выполнить десять глубоких приседаний. Он испуганно спросил меня: «А это не повредит мне?» Я заверил его, что не по­вредит. И он, дрожа от страха, открыв рот, принял наклонное положение. Затем выпрямился и с облег­чением, что не умер, повторил упражнение. Я вновь обследовал его сердце. Оно было в норме. Тогда он воскликнул: «Теперь я буду ежедневно делать уп­ражнения!» На мой вопрос: «А разве вы их не дела­ли, как говорили мне?» — он ответил: «Нет. Я лгал вам. Я боялся упражнений и знал, что, если скажу, что не делал, вы заставите меня их выполнять». Все последующие дни он аккуратно их выполнял.

Всего несколько лет назад медицина авторитет­ным тоном заявляла, что после шести дней голода­ния сердце человека останавливается и он умирает. После того как названный выше молодой человек провел голодание из 30 дней, в результате которого он восстановил свое «неизлечимое» сердце, одна из моих пациенток, только перешедшая на голодание, получила от своего бывшего врача серьезное предуп­реждение, что, если она будет голодать в течение 6 дней, ее сердце остановится, а сама она умрет.

И хотя под моим наблюдением многие больные с разными видами сердечных заболеваний голодали большие или меньшие сроки, ни у одного из них не было сердечного приступа и никто из них не умер. Наоборот, большинство полностью излечили свое сер­дце. Ежедневно погибают от «сердечных приступов» или «сердечной недостаточности» люди, которые каж­дый день имели три приема большого количества пищи с малыми приемами между ними. Часто смерть в та­ких случаях наступает сразу или вскоре после обиль­ного приема пищи или даже во время него. Простая Истина состоит в том, что очень немногие сердечные больные, будь то врач или рядовой человек, не дела­ют вывода из своего жизненного опыта, что их «ком­форт» в большей степени зависит от того, сколько и как они едят.

Сердечные «приступы», начиная с про­стого повышения пульса и учащенного сердцебиения и кончая сильной стенокардией, грудной жабой, в подавляющем большинстве случаев являются резуль­татом перегрузок, брожения, вздутия и несварения желудка. Еда вообще является нагрузкой для серд­ца, а переедание без нужды еще больше ее увеличива­ет.

Голодание снимает с сердца перегрузку, которую оно несет, и дает ему возможность отдохнуть. Сердце с частотой пульса 80 ударов в минуту за 24 часа дела­ет 115 200 таких ударов. Вскоре после начала голо­дания число ударов снижается и хотя их число мо­жет на время упасть гораздо ниже 60 ударов в мину­ту, в конечном счете оно устанавливается на уровне 60 ударов и остается таким на протяжении всего пе­риода голодания. А это 86 400 ударов за 24 часа, на 28 800 ударов меньше, чем до голодания, что соста­вит снижение нагрузки на сердце на 25%.

Экономия в деятельности сердца видна не толь­ко в сокращении числа ударов пульса, но и в силе пульса. Все это в целом ведет к отдыху сердца, за время которого оно ремонтирует свои поврежденные структуры и восстанавливает ткани. Голодание пре­доставляет сердцу необходимую возможность осво­бодиться от накопленных токсинов. При устранении токсемии восстановление сердечных тканей происхо­дит быстрее и лучше. Раздражение сердца токсинами прекращается, и оно совершает поразительное «об­ратное возвращение».

Все сказанное выше относится к большинству сер­дечных заболеваний. Однако имеются отдельные ис­ключения. Изредка при голодании мы наблюдаем слу­чаи, когда деятельность сердца подавляется, это состояние требует прекращения голодания, так как про­должение голодания может представлять реальную опасность. Все случаи сердечных заболеваний, при которых применяется голодание, должны проводиться под прямым и личным наблюдением врача, имеюще­го опыт проведения голоданий. При таких состояни­ях нельзя прибегать к ненужному риску.

Голодные боли

Ниже приводится заметка из газеты «Тайме Ге­ральд» под заголовком «Фермер из Канзаса на 45-й день голодания ради своего здоровья»: «По сообще­ниям его родственников, 42-летний фермер Джон Фризен сегодня находится на 45-м дне голодания. Предпринятое для лечения желчного пузыря и пече­ни голодание достигло своей цели, и между прочим, снизило вес Фризена с 210 до 162 фунтов. В течение 45 дней он выпивал нормальное количество воды. Как сообщалось, сильные голодные боли, возникшие у него на 7-й, 14-й и 21-й день голодания, в последние не­дели не появлялись, и Фризен будет ждать, когда у него появится нормальный голод прежде, чем он пре­рвет голодание апельсиновым соком».

Как среди медиков, так и среди рядовых людей распространена точка зрения, будто голод есть бо­лезненное ощущение. Действительно, это часто мо­жет быть очень болезненным испытанием. «Сильные голодные боли, возникшие на 7-й, 14-й и 21-й день, в последние недели не появлялись? » Трудно объяснить, как этот фермер был «голодным» лишь с интервала­ми в 7 дней, как его «голод» был «промежуточным», даже если он не принимал пищу; как его голод пере­стал себя проявлять спустя более чем 21 день без пищи.

Подобные ошибочные суждения делает и опыт­ный исследователь доктор В. Кэннон, который в сво­ей работе «Изменения при боли, голоде, страхе и гневе» пишет: «Чувство голода трудно описать. Но почти каждый с детства временами ощущал тупую и сосущую боль надчревной области, которая, возмож­но, и осуществляет властный контроль над действия­ми человека. Как указывал Стернберг, голод может быть достаточно повелительным, чтобы заставить при­нимать пищу, которая постоянно невкусная, что не только не вызывает аппетита, но может вызвать даже отвращение. Голодный лихорадочно глотает пищу. Наслаждение от аппетита не для него. Скорее ему надо количество, а не ее качество, и он хочет пищу немедленно. Голод можно описать как центральное ядро, сердцевину с некоторыми более или менее раз­ными побочными явлениями: специфическая тупая боль от голодной истощенности в надчревной облас­ти является обычно первым сильным требованием пищи, и если этот первоначальный приказ не будет выполнен, ощущение перерастает в крайне беспокой­ную муку и ноющую голодную боль, место которой по мере ее усиления трудно определить. Это можно рассматривать как важную черту голода. Помимо ту­пой боли могут появляться апатия, вялость, слабость или сильная головная боль, раздражительность, бес­покойство, так что длительные усилия в повседневных делах становятся все более затруднительными.

И по­скольку данные состояния разные у разных людей — у одного головная боль, у другого — слабость, то это указывает, что они являются не центральным ядром голодания, а временными его спутниками. Ощущение пустоты, которое упоминается как важный элемент эксперимента, скорее предположение, чем четкий ис­ходный пункт для понимания, и потому может быть исключен из дальнейшего рассмотрения. Поэтому тупое давящее чувство голода остается в качестве его постоянной характеристики — тот центральный факт, который следует подробно изучить».

Любой опытный в этом деле человек при чтении данной цитаты сразу поймет, что профессор Кэннон никогда не видел действительно голодного человека и ошибочно принимал болезненные ощущения «пи­щевого пьяницы» за естественные проявления жиз­ни. Настоящий голод скорее вызывает не «апатию» или «слабость», а бодрость и активность в поиске - пищи. Тупая боль в надчревной области, сильная го­ловная боль и снижение способности к длительным усилиям, раздражительность, беспокойство, апатия, слабость — как сходны эти проявления с теми, кото­рые наступают после утраты привычной сигары, труб­ки, чашки кофе или чая, стакана виски или дозы мор­фия: те же симптомы. И как доктор Кэннон упустил это из вида? «Ощущение пустоты» и ноющая боль — не спутники голода, равно как и тупое давящее чувство, которое он определяет как «центральный факт» ; голода, как любая сторона физиологического требо­вания «пищи, которое мы называем голодом». Но и то, и другое — лишь болезненные состояния.

Подойдем к понятию голода через рассмотрение того, чем на деле он не является. Головная боль — не голод, боль в надчревной области — не голод. Ноющее ощущение — не голод. Раздражительность — не голод. Слабость — не голод. «Ощущение пустоты» — не го­лод. Беспокойство — не голод. Вспомним о жажде.

Разве она есть боль? Разве она — головная боль? Разве она — слабость? Разве она — ощущение, описанное доктором Кэнноном как черта чего-то недостающего? Ничего подобного: жажда ощущается во рту и горле, где существует четкое и осознанное желание воды. Никто по ошибке не примет головную боль за жажду. Ощу­щение жажды слишком хорошо известно.

Подлинный голод также ощущается во рту и горле. При настоящем голоде имеет место четкое ц осознанное желание жизни. И это — состояние ком­форта, а не дискомфорта и страдания. Происходит «увлажнение рта» (истечение слюны) и часто быва­ет четкое желание конкретной пищи. Голод — это локализованное ощущение, находящееся не в же­лудке. Здоровый человек при голоде не испытывает никаких ощущений в желудке или в этой области. Вернемся, однако, к  «сильным головным болям». Сообщалось, что мистер Фризен страдал на 7-й, 14-й и 21-й день «своего голодания». Что это было? Это не были «голодные боли» по той простой причине, что таковых не существуют вообще. Такие боли на­блюдаются у некоторых голодающих — диспептиков, невротиков, у тех, кто предрасположен к стра­хам, боязни, волнениям, страдающих болезнью жел­чного пузыря и т.п. И если это результат не факти­ческой патологии вроде язвы желудка или двенад­цатиперстной кишки, камней в почках и т.д., то ре­зультат спастических сокращений желудка и кишеч­ника вследствие психических и эмоциональных рас­стройств симпатического нерва, контролирующего желудок и кишечник.

За двадцать с лишним лет своего опыта я провел свыше десяти тысяч голоданий от 3 до 55 дней и не наблюдал ни одного случая, при котором боль, го­ловная боль, «ощущение пустоты», вялость и т.п. со­провождали бы истинный голод.

И не «глотает» действительно голодный человек пищу, и не ищет количество, а не качество ее. Доктор Кэннон проводил свои исследования с группой не­вротиков, «диспептиков» и «пищевых пьяниц», и ник­то из них никогда не обходился достаточно долго без пищи для своего полного последующего восста­новления.

Обжорство и невроз

Привычки одолевают нас медленно и вероломно. Выкурить одну сигарету, выпить один раз алкоголь или чашку кофе — это не является еще привычкой к табаку, алкоголю или кофе.

Прием однажды боль­шого количества пищи — не есть еще обжорство. Единичный случай мастурбации не составляет еще аутоэротизм. Но если все это практикуется, пока не станет установившейся привычкой — склонностью, наркоманией, в нервной системе произойдут изменения, ведущие к неврозам — «неврозам привыкания», наращивающим привычки, которые и вызвали эти не­врозы. А раз практика укоренилась в нервной систе­ме, она продолжает взывать к своему проявлению. И человек, нашедший теперь, что хозяин — его привыч­ки, есть раб.

Переедание и частая еда имеют тенденцию к раз­витию желудочного невроза, который обычно и на­зывают обжорством. Как только обжорство стано­вится стойкой привычкой, оно оказывает возрастаю­щее воздействие на обжору, пока не оказывается, что он помногу принимает столько раз пищу, сколько уже требует его организм.

Мы видели многих людей, у которых было три больших приема пищи за день и которые часто ели еще между ними и в ночное время. Они вставали с постели в любое время ночи, чтобы поесть. И хотя они постоянно ели, они жаловались на то, что всегда голодны. И если они не ели, то чувствовали себя дис­комфортно.

Конечно, они были отравлены пищей, а их дискомфорты были сходны с пристрастиями к кофе, чаю, табаку, алкоголю и лекарствам наркомана, ко­торого лишили яда. Некоторые из таких невротиков испытывали страдания как до, так и после приема пищи. И хотя они знали, что еда причиняет диском­форт, они тем не менее поддавались этому неврозу.

Наихудшие виды желудочного гастрита называ­ются булимией. Это ненасытный аппетит. В подобном состоянии больной зачастую ест все время и ест все.

Сообщалось о людях, потреблявших собственную плоть, если не было другой пищи. Такое состояние часто сопровождается рвотой и поносом. Страстное желание поесть становится непреодолимым и часто ведет к потреблению того, что вовсе не имеет пищевой ценности или несъедобно вообще. Самое плохое в этих случаях то, что подобных людей нельзя заставить осоз­нать, что ошибочно принимаемое ими за голод тако­вым не является. Они верят в то, что голодны, и на­стаивают на приеме пищи. «Мой организм требует пищи», — заявляют они, когда им говорят, что пред­полагаемый ими голод есть извращение или невроз.

Во многих случаях невроз может стать психо­зом — используя популярное выражение «что-то вте­мяшилось в голову». Люди становятся такими, не ду­мая и не говоря ни о чем другом, кроме еды. При встрече с таким человеком на улице он сначала спро­сит: «А что вы ели на завтрак?», а потом: «Я ел...» и перечисляет что и сколько он съел. Окончив этот рас­сказ, он начнет подробно рассказывать о том, что со­бирается есть в следующий прием пищи. Может даже описать всю программу своего питания за предшеству­ющий день. Принимая пищу в любое время дня и ночи, выпивая любые соки, пробуя все новые виды пищи и пищевых концентратов, экспериментируя с разными диетами, рассказывая все время о пище и постоянно страдая от ее излишества, эти жертвы собственного безрассудства не в состоянии найти облегчения, кото­рое ищут, независимо от того, ищут они это облегче­ние в лекарстве или безлекарственном паллиативе, ибо никогда не бросают свою привычку к обжорству. Они полностью утратили контроль над собой, став рабами болезненного изменения нервной системы, а поскольку они не хотят признать, что у них нет необходимос­ти в потреблении такого объема пищи, которым они по привычке обременяют свою пищеварительную и вы­делительную системы, то продолжают и есть, и стра­дать. Еда заставляет их страдать, а страдание застав­ляет есть. Страшная цепь слабостей сковала их и дер­жит до тех пор, пока ранняя смерть не освободит от рабства, созданного ими же для самих себя.

Нужно понять, что невротик, неоднократно тре­бующий повторения испытываемой ими страсти или ощущения удовольствия, не только находится во вла­сти глубокой иннервации — каждое повторение его пристрастия усиливает ее. Отсюда постоянно расту­щее требование нового, более сильного и более часто­го возбуждения, каждое повторение которого все крепче привязывает его к этой привычке. Многие столь опу­таны ее оковами, что не способны освободиться от нее. Они нуждаются в помощи и должны получить ее. Обучать и просвещать этих людей относительно того, что они переедают и что переедание вызывает их не­счастья, что переедание, первоначально вызвавшее их невроз, увековечивает его, бесполезно. Даже если они и смогут понять это, они не в состоянии контролиро­вать свою болезненную привычку. Они не перестанут есть, пока это не убьет их, битком набив их рот пищей даже перед и вместе с последним вздохом.

Голодание и зубы

Я получил письмо из Нью-Йорка от женщины, ко­торая пишет: «Я пошла к доктору X., который, считая себя натуропатом, дантистом, остеопатом, предложил удалить зуб, а не лечить нерв. Он сказал, что однажды чистил ваши зубы и видел, что все они прекрасны. Но что касается ваших приемов лечения, то считает их слишком грубыми. При этом он заметил, что один из ваших больных, который прошел длительное голода­ние, пришел к нему. Большинство его зубов было в ужасном состоянии вследствие перенесенного голо­дания. Но я сказала, что люди теряют зубы и не го­лодая, как это было у меня».

Действительно, все мои зубы в прекрасном со­стоянии. Но верно и то, что ни один зубной врач никогда их не осматривал. А тот дантист, который полагает, что однажды чистил мои зубы, никогда их не видел, разве только во время разговора со мной по разным случаям. Мои зубы не нуждаются в чистке.

Являются ли «мои» методы голодания грубы­ми? Кто тот судья, который может «судить», — те, кто в «Школе здоровья» был вылечен, или че­ловек, который никогда не был в этой «Школе» и знает очень мало о том, что там делают? Я бросаю вызов любому, кто нашел бы в США учреждение (госпиталь, санаторий, курорт, другую «школу здо­ровья» и прочее), которое применяло бы более мяг­кие методы, чем наши в «Школе здоровья». Зуб­ной врач, делающий поспешные выводы, сел в лужу. Конечно, некоторые из тех, кто голодал под нашим наблюдением, ходили к этому человеку с болезня­ми зубов. Но, насколько мы знаем, никто еще не утверждал, что голодание делает гнилые зубы здо­ровыми. У нас было много людей, чьи зубы были практически негодными, и не потому, что они го­лодали, а потому, что они не питались должным образом.

Упомянутому дантисту приличествовало бы оце­нить, когда к нему приходят такие пациенты, каково было состояние их зубов до голодания. Вывод, будто то состояние зубов , в каком он их находит, есть результат голодания, когда они, вероятно, на­чали портиться еще за десять—двенадцать лет до голодания, не свидетельствует о его желании дой­ти до истины в этом вопросе. Подобные поспеш­ные выводы могут быть следствием недостаточно­го ума, плохого образования, предвзятости, коммерциолизма или боязни сойти с проторенной до­рожки познания.

Обратимся к некоторым ортодоксальным на­учным свидетельствам, исходящим от человека, ко­торый взял на себя труд тщательно изучить вопрос прежде, чем высказаться по нему. В своем мону­ментальном труде «Истощение и недоедание» док­тор медицины, профессор, директор департамента анатомии университета штата Миннесота С. Джек­сон пишет: «Как и весь скелет, зубы оказываются очень стойкими к истощению. При полном исто­щении или голоде при употреблении лишь воды зубы взрослых не претерпевают заметных измене­ний ни в весе, ни в структуре». При полном исто­щении экспериментальное животное лишают воды.

Лишенное воды животное явно не будет жить дол­го по сравнению с животными, которым при голо­дании дают воду. И тем не менее читатель понял, что никаких изменений зубов не происходит у жи­вотных, которым при голодании дают воду. Неко­торые животные составляют исключение, особенно кролики, у которых зубы растут постоянно. Зубы не разрушаются, но временное уменьшение их органического материала происходит. Вероятно, подоб­ное может происходить и с зубами очень маленьких детей, если их подвергнуть длительному голо­данию. Но они никогда не должны подвергаться такому испытанию.

Доктор Джексон указывает на то, что зубы «осо­бенно уязвимы при рахите и цинге» как у человека так и у животного: «Происходят небольшие измене­ния в химическом составе, особенно при хроничес­ком (неполном) истощении. У молодых такое исто­щение может задерживать процесс образования зу­бов, но у молодых кроликов происходит постоянный рост и развитие зубов (как и скелета). Эффект час­тичного истощения изучался при рахите и цинге. И у людей, и у животных, страдающих рахитом, образо­вание зубов задерживается и бывает аномальным. И эмаль, и десны могут быть дефектными, в зубах не­достаточное содержание кальция ».

Без дополнительных цитат о влиянии недоста­точного питания (частичного истощения) на зубы при рахите и цинге укажем на то, что дантисты, которые исследовали воздействие недостаточного и дефект­ного питания на зубы и которые не знают, что голо­дание не вызывает такие же результаты, как эти ди­еты, похоже, и делают выводы, будто голодание по­вреждает зубы. Фактически у всех тех, кто изучает влияние недостаточного и дефектного питания, су­ществует тенденция убежать от голодания, ибо, как они считают, если дефектное питание вызывает та­кие нежелательные результаты, голодание может привести к гораздо худшим результатам. Они нахо­дятся в блистательном неведении относительно того, что голодание не только не вызывает никаких так называемых болезней недостаточности, но оно фактически благотворно для каждого из них. Доктор Джексон пишет: «При цинге у взрослых в 80% случаях десны опухшие и переполнены кровью. Альве­олярная кость и околозубная оболочка (мембрана) подвержены некрозу с последующим расшатывани­ем зубов, при котором могут возникнуть изъязвле­ние или пиорея».

При пиорее (выделение гноя) в четырех случаях из пяти мы наблюдаем воспаление и изъязвление де­сен, образование гноя, расшатывание зубов, некроз челюсти, даже выпадение зубов. В многочисленных случаях пиореи, которые мы лечили в «Школе здоровья», воспаление десен спадало, язвы заживлялись, I образование гноя прекращалось, шатающиеся зубы закреплялись в своих лунках. И все это происходи­ло, когда больной голодал. Эффект голодания нельзя путать с эффектом «белая мука — лярд — пирог — пастеризованное молоко — картофельное пюре» — диеты. Упомянутая выше женщина, автор письма, спрашивает: «Одобряете ли вы методы дантистов по лечению десен разными лекарствами, скоблением, электричес­ким током, инъекциями и тому подобными приема­ми?» Мы не одобряем ничьи методы лечения чего-либо. Мы не верим в методы лечения. Если лекар­ства дантистов благотворны при болезни десен, поче­му тогда не использовать лекарства врача при болез­ни других тканей организма? Если электричество бла­готворно при болезни десен, почему бы его не сде­лать благотворным при лечении печени, или почек, или мозга, или сердца? Если инъекции благотворны при лечении десен, почему бы их не сделать благо­творными при лечении болезни желудка, поджелу­дочной железы или селезенки?

«Зубоврачение» — медицинская специальность. Обученные дантисты признают абсурдные теории «обычной» медицины. Они верят в то, что болезни десен и зубов — это результат действия микробов. Они верят в иммунизацию, антисептики, лекарства, сыворотки, вакцины, операции, радио- и рентгеноле-чение и т.д.

Дантисты помогали популяризировать явный обман, что «чистый зуб никогда не разрушит­ся», они помогали распространять вульгарную привычку чистить зубы и использование зубных порошков и пасты. Они обучали народ столь же большому числу обманов, что и продавцы пилюль.

Дантисты были воодушевлены удалением зубов, как врачи-доктора наук — смешением лекарствен­ных ядов, чтобы лечить и ревматизм, и неврит, и бо­лезни сердца, и анемию, и эпилепсию и т.д. И, нако­нец, некоторые из дантистов дошли до того, что даже отказывались от пломбирования зубов, делая лишь одно — удаление зубов. Так они удалили грузовики здоровых зубов, зная, что это здоровые зубы. Ибо эти люди были неразрывно связаны с медициной и потому еще, что зубоврачебная профессия являет­ся, как и вся медицина, в высшей степени коммерциолизированной, они предпочли удаление и тампо­нирование зубов их сохранению в здоровом состоя­нии. Лишь в последние годы некоторые из них, за­детые за живое упреками гигиенистов, стали обра­щать внимание на сохранение структурной целост­ности зубов. Но и они не могли отказаться от сме­хотворного, представленного в смешном виде свое­го медицинского образования, и потому пытаются сохранять зубы с помощью одного только питания. Ежедневно я вижу людей, которые находятся на ди­етах, кои, как утверждают, сохраняют зубы. И пока эти люди не узнают, что невозможно поддерживать здоровье зубов, как и любой другой орган, одной диетой, их усилия будут безуспешными. Необходи­мо признать, что питание — лишь составная часть множества факторов. Когда несколько лет назад я предложил лозунг «хорошо питаемый зуб никогда не разрушается» в качестве замены старого избито­го лозунга «чистый зуб никогда не разрушается», я понял, что зуб нельзя хорошо питать, какой бы ни была диета, если к тому же питание извращено или запутано по любой причине.

Надуманные возражения против голодания

Мистер Ф. Хелзел из Чикаго опубликовал брошю­ру «Голодание, вода и соль», где, одобряя голодание, выдвигает утверждение, будто оно всегда вызывает со­стояние «скрытой водянки» — термин, используемый для обозначения небольшого излишка соли и воды в тканях организма. Он пишет: «Я не знаю ни одного случая голодания, даже всего лишь пятидневного, когда не было бы после него водянки (отека). Я также на­блюдал развитие отека у крыс после голодания или ограничения приема белков. На мой взгляд, при вод­ной диете (с большим количеством воды) отек быст­рее образуется, нежели при сухой диете, поскольку крысы более охотно потребляют водную диету (со­стоящую в основном из овощей) и тем самым получа­ют больше соли. Видимо, нет исключения из правила, согласно которому водянка развивается после голода­ния или существенного ограничения белков у людей и крыс при естественно ожидаемых различиях во вре­мени и степени образования водянки».

Я видел несколько случаев отека ног и лодыжек, возникавшего после длительного голодания. Но эти случаи редкие. Однако доктор Ф. Хелзел обсуждает «скрытую водянку», в отношении которой нет четко­го исследования и в существовании которой мы все­гда не можем быть уверены. «Мягкий тест» — на­давливание пальцем кожи на ногах — может выявить водянку лишь после того, как она перестанет быть скрытой. Инъекция подкожного солевого раствора под названием «тест Маклур — Олдрича» с наблюдени­ем за временем исчезновения волдыря, как утверж­дают, лучше теста методом надавливания. Но даже это не позволяет выявить малейшую водянку.

Хелзел полагает, что более точным и более по­лезным тестом на скрытую водянку по сравнению с методом надавливания и «тестом Маклура — Олд­рича » является наблюдение за присутствием следую­щих симптомов: «распухшие ноги и увеличенные ло­дыжки, отечное или опухшее лицо, сверхчувствитель­ность к сквознякам и к бритью, кожа, на которой легко образуются порезы, трещины, синяки, крово­подтеки, лоснящаяся кожа, в том числе лоснящийся нос, частые простуды, некоторые виды головных бо­лей, длительная усталость и отсутствие желаний, умственная подавленность, ненормальный румянец, застенчивость, ожирение с нетвердым жиром, беспо­койства, связанные с менструацией и беременностью».

Что еще есть у вас?

По словам Хелзела, «голодание не является так­же необходимым фактором, чтобы предрасположить к развитию водянки, ибо она развивается после про­стого ограничения приема белков при его достаточ­ной длительности. Более того, столовая соль не яв­ляется необходимой, ибо многие естественные и не­соленые продукты (некоторые овощи и виды мяса) содержат достаточно натуральных или минеральных солей или неокисляемых кристаллов, чтобы вызвать водянку после длительного ограничения белков. Из­вестно, что углеводы могут способствовать образо­ванию водянки, будучи удерживаемы как глюкоза вместо того, чтобы превращаться в гликоген».

При голодании человек определенно не получает избытка ни солей, ни углеводов, как и излишка по­требляемой воды, если подчиняться не теории, а тре­бованиям инстинкта. Как правило, во время голода­ния водянка, вызванная хлористым натрием, исчеза­ет. Если ограничение белков при голодании не дли­тельнее, чем ограничения других веществ (кроме воды и воздуха), организму удается установить и поддерживать внутреннее физиологическое равновесие. Опыт доктора Хелзела с голоданием был очень ограничен­ным, а его метод не тот, который мы одобряем. Он стал специалистом по общей анатомии в Медицинс­ком колледже Иллинойского университета в 1916 году, но проводил опыты с голоданием в департаменте фи­зиологии в Чикагском университете, где ему была предоставлена профессором А. Карлсоном возмож­ность пользоваться лабораторией для проведения са­мостоятельных экспериментов. Он сообщает о голо­дании в течение 15 дней, после чего было шестиднев­ное голодание, во время которого он принимал хлоп­чатобумажное волокно, пропитанное лимонным соком, в который была добавлена обычная соль. В день он потреблял около трети унции соли. С этим количеством в качестве «пищи» он прибавлял в весе свыше двух фунтов за день, накапливая за шесть дней «голодания» пятнадцать фунтов или более соленой воды. Он пишет: «Через шесть дней я прекратил это, поскольку водянка в ногах стала явной и у меня по­явилась общая слабость».

Он вспоминает другую прибавку в весе в 12 фун­тов за 24 ч после двух умеренных приемов пищи с содержанием соленых продуктов (ветчины и капус­ты), а также другой случай с ежедневным прибавле­нием в весе на два фунта после девятидневного го­лодания, потребляя лишь соль (10 г ежедневно) и воду для утоления жажды. Все это не является оп­ровержением голодания, возражением против него, как и доказательством того, что голодание вызыва­ет водянку.

Это есть противопоказание к потреблению соли и чрезмерному потреблению воды. Потребление соли и соленых продуктов с последующим приемом ог­ромного количества воды наводняет, насыщает водой ткани организма у всех, кто это практикует — при голодании или питании. Я не знаю никого (кроме Махатмы Ганди), кто рекомендовал бы соль при го­лодании. Без приема соли и чрезмерного количества воды никакого прибавления веса, какое описывает Хелзел, не происходит.

Потребление большого коли­чества воды в отсутствии соли приводит лишь к вре­менной прибавке в весе. При должном питании быст­рого прибавления веса после голодания, как описы­вает это доктор Хелзел, не происходит. Самая быст­рая прибавка в весе, какую я наблюдал, имела место при молочной «диете» вследствие разбухания тканей из-за чрезмерного приема жидкости. Но даже в этих случаях я не наблюдал никакой явной водянки. При­ем фруктов, овощей и умеренного количества бел­ков и углеводов не вызывает тех трудностей, кото­рые описывает Ф. Хелзел, и ткани не наполняются чрезмерным количеством жидкости. С другой сто­роны, только дополнительных белков не всегда дос­таточно для преодоления водянки на почве недоеда­ния. Это даже может ухудшить состояние организ­ма.

Простое голодание, независимо от его длитель­ности, не отвечает ни одному из противопоказаний, выдвинутых доктором Хелзелом. Наоборот, это са­мое быстрое средство удаления накопленной жид­кости при водянке.

Физические упражнения и сердце

Каждый орган человека имеет функциональную силу, превышающую нужды организма в обычной жизни. Эта резервная сила используется в случаях чрезвычайных обстоятельств или неординарных по­требностей. Может быть удалена часть печени, и ее обладатель даже не заметит, возможно, отсутствия ее двух пятых. Однако при удалении трех пятых частей печени он начинает это чувствовать. Величина на­шей печени гораздо больше, чем действительно нам нужна для сохранения жизни. Это верно и для всех других органов человеческого организма, включая сердце. Способность сердечной мышцы в тринадцать раз превышает объем работы, которую она призвана обычно совершать. Этот самый удивительный орган — один из самых сильных и прочных. Сердце способно пережить любой другой орган, кроме мозга. Выпол­няя работу или тяжелые упражнения, способные на­нести ущерб сердцу, прежде всего устают мышцы организма, а уже затем нормальное сердце почув­ствует какое-то напряжение.

Сердце почти целиком состоит из мышц и, по­добно всем прочим мышцам тела, требует постоян­ной тренировки. Сердце, которое не совершает энер­гичной работы, не становится сильным и крепким. Если оно всегда совершает лишь легкую работу, то имеет тенденцию к размягчению и дряблости. Для увеличения и поддержания своей максимальной силы и способности сердцу периодически требуется энер­гичная работа.

Бег является для сердца лучшим из известных упражнений. Среди высших животных бег — един­ственное универсальное физическое упражнение, будь I то бег просто ради игры, что мы видим у собак, ко­шек и лошадей, или бег от врага, или бег за добычей, что наблюдается в природе. Бег охватывает все сто­роны жизни.

Дети бегают во время игры, делая это так же естественно, как котята, телята, щенки и про­чие зверята. Бег — самый естественный вид физичес­ких упражнений и издавна известен как «лучший кон­диционер», используемый спортсменами при трени­ровках. Бег применяют боксеры для улучшения со­стояния своего сердца и легких, которые нуждаются в выносливости при выходе боксера на ринг.

Перестаньте бояться своего сердца. Что значит — какой-то дурак посоветовал вам не пытаться подни­маться по лестнице даже на три ступеньки? Такие и убили тех, кто серьезно принимал этот совет дли­тельное время. Лучший способ ослабить сердце — позволить ему дряхлеть, как и мышцам ваших рук: никогда не давать ему совершать энергичную работу.

Подъем по лестнице сначала умеренно и с разумным увеличением приводит к восстановлению предпола­гаемого во многих случаях слабого сердца. Прези­дент Хардинг восстановил здоровье своего сердца подъемами по лестнице после многих лет изнежен­ности, когда «пилюльная мода» уже не могла ему помочь. Любой вид упражнений (бег, упражнения с гантелями, плавание), начатый в умеренном темпе, с разумным увеличением, будет развивать сердце и лег­кие и приведет к созданию крепкого здоровья. Для сердца бег, как уже указывалось, вероятно, наилуч­ший из всех видов упражнений.

Хотя «обычная медицина» никогда не устает гово­рить нам, как много дефектов сердца и прочих дефек­тов организма можно быстро исправить с помощью «должных» мер, она, как видно, так и не способна най­ти эти «должные» меры. А ее программа пассивности и лекарственного лечения определенно не излечивает де­фекты сердца, и мы каждодневно наблюдаем все боль­шее ухудшение состояния сердца у людей.

Самая трудная задача в этом деле — избавить больных от страха, внушенного им врачами. И, тем не менее, именно устранение этого страха является од­ной из самых важных наших целей. Страх парализу­ет любую деятельность и действия и препятствует больному выполнять необходимую программу физи­ческих упражнений. Страх калечит само сердце. Он парализует пищеварение, задерживает выделение и имеет тенденцию мешать выздоровлению.

В 1911 году Кларенс Демар прославил свое имя в Бостонском марафоне. Обследовав его сердце, врач посоветовал ему сойти с дистанции, если тот уста­нет, и порекомендовал после этого марафона пере­стать бегать. Но Демар выиграл пробег с рекордным временем. С тех пор он устанавливал рекорды в 66 марафонах, в том числе в трех на Олимпийских иг­рах в 1912, 1924 и 1928 годах; в 20 марафонах он был первым, в 12 — вторым, в 9 — третьим. Если бы он дал возможность врачам запугать себя и перестал бегать, имя Демара не стояло бы так высоко в спортив­ном мире.

Страх — самый сильный враг человека и самый сильный из всех известных разрушитель нервов. Он не только парализует действия человека, он нару­шает пищеварение и усвоение, препятствует дея­тельности желез, задерживает выделение. Резуль­татами являются иннервация, извращенный мета­болизм и токсемия. Я наблюдал несколько случа­ев, когда страх перед действием (как осознанный, так и неосознанный) был столь велик, что жертвы его были всегда слабыми и усталыми. Малейшее напряжение изнуряло их и ухудшало их состоя­ние. Эти больные были запуганы врачами и род­ственниками по поводу состояния их сердца. И тем самым их сердце, лишенное единственно того, что и могло бы его укрепить и поддерживать энергию, все больше слабело.

Лишь физические упражнения могут укрепить и восстановить сердце, но страх перед физическими уп­ражнениями мешает их применять. Страх парализует усилия и лишает сердце того единственного, что не­обходимо для восстановления его энергии.

Существуют условия и время, когда сердце нуж­дается в отдыхе и ничто иное не заменит его. После того как отдых выполнил свою миссию, необходимы физические упражнения и ничто иное не заменит их. После предварительной подготовки нужно заняться физическими упражнениями.

Все еще существует много врачей, которые пре­дупреждают нас о серьезных опасностях для сердца и других органов человека, таящихся в спорте. Но никто никогда не предупредит собаку, которая бе­жит за зайцем, или волка, догоняющего оленя, что бег вреден для их сердца. Лишь человек сотворен, видимо, так плохо, что он не может позволить себе жить напряженной и активной жизнью.

Врачи любят рассказывать о случаях, когда бо­лезни сердца вызваны напряженной игрой — в тен­нис, футбол, гандбол, плаванием, бегом, прыжками и т.п., потому что любую болезнь сердца, вызванную спортивными занятиями, как они полагают, трудно лечить.

Врачи находят, что у таких больных большее тер­пение к врачам, когда последним удается «вылечить» их за разумный период времени, если больные считают, что их болезнь вызвана спортом. Но фактически — это одна из главных причин, почему к таким больным никогда не возвращается здоровье. Если не выявле­ны настоящие причины болезни, врачи не в состоя­нии вылечить больного. Неправильное лечение неиз­бежно проистекает из ошибочного определения при­чины.

Сочетание кислот с белками

Среди тех, кто знает о правильных сочетаниях продуктов питания и обращает внимание на эту сто­рону правильного питания, есть много таких, кто со­ветует сочетать кислые продукты — томаты, лимо­ны, апельсины, грейпфруты, ананасы и другие — с белками. Такая практика имеет многолетнюю исто­рию и основана на идее, что кислоты помогают усва­ивать белки. Действительно, мы слышим утвержде­ния, что «кислоты переваривают белки».

Все это основано на неграмотности в вопросах физиологии или же на нежелании понять факты хи­мии пищеварения. Кислоты не переваривают белки и вообще кислоты, за исключением тех, которые выра­батывает сам желудок, не помогают их усвоению. На­оборот, как мы увидим далее, кислоты задерживают усвоение белков.

Все это имеет отношение к желудочному пище­варению, ибо во рту не происходит усвоения белков, все процессы усвоения происходят в щелочной сре­де.

Активная работа по расщеплению сложных бел­ков в более простые имеет место в желудке, где и осуществляется первый шаг в усвоении белков энзи­мом, или пищеварительным ферментом под названи­ем «пепсин». Пепсин действует только в кислой сре­де и его действие прекращают щелочи. Желудочный сок все время колеблется от почти нейтрального до очень кислого в зависимости от того, какая пища по­падает в желудок. При приеме белков желудочный сок кислый, ибо он должен обеспечить благоприят­ную среду для действия пепсина.

Нормальный желудок выделяет всю кислоту, которую требует пепсин для переваривания необ­ходимого количества белков. Ненормальный желу­док может вырабатывать слишком много кислоты (гиперкислотность) или недостаточное количество ее (гипокислотность). В любом случае прием кис­лот с белками не помогает усвоению. В то время как пепсин не является активным, кроме как в при­сутствии хлористоводородной (соляной) кислоты (я не могу найти доказательства того, что другие кис-I лоты активируют этот энзим), избыточная желудочная кислотность препятствует его действию и разрушает его.

Лекарственные и фруктовые кислоты демора­лизуют желудочное пищеварение, или разрушая пеп­син, или препятствуя его секреции. Желудочный сок не выделяется в присутствии кислоты во рту и в желудке. Знаменитый русский физиолог И.П. Пав­лов наглядно показал деморализующее воздействие кислот на пищеварение — действие и фруктовой кислоты, и иной в результате заканчивается бро­жением.

Кислые фрукты, препятствуя выделению желу­дочного сока — а беспрепятственного выделения же­лудочного сока настоятельно требует усвоение бел­ков, — серьезно нарушают белковое усвоение, что приводит к разложению, гниению в желудке. Орехи и сыр, содержащие значительное количество расти­тельного и животного жира, являются почти един­ственными исключениями из правила, согласно кото­рому — когда кислоты потребляются вместе с бел­ками, происходит гниение. Указанные продукты не разлагаются столь быстро, как другая белковая пища, когда они усваиваются не сразу.

Далее, кислоты не препятствуют усвоению оре­хов и сыра, поскольку эти продукты содержат дос­таточно жира, чтобы задержать секрецию желудоч­ного сока более длительное время, чем это делают кислоты. Жир подавляет действие желудочных же­лез и мешает выделению желудочного сока. Он сни­жает количество пепсина и хлористоводородной кис­лоты и снижает на 50% желудочную активность. Бот почему сыр, орехи и жирное мясо требуют больше­го времени для усвоения, чем другие белки. Тормо­зящему влиянию на желудочную секрецию жира можно противодействовать потреблением обильно­го количества зеленых овощей, особенно свежих, в одном приеме пищи. По этой причине лучше всего потреблять с сыром и орехами зеленые овощи, не­жели кислые фрукты, хотя последние и не особенно противопоказаны.

При рассмотрении действительного процесса бел­кового усвоения в желудке и наглядного тормозя­щего воздействия кислот на желудочную секрецию мы сразу же понимаем ошибочность приема томат­ного, грейпфрутового или ананасового сока вместе с мясом, как советуют некоторые так называемые диетологи, а также ошибочность приема смеси сы­рых яиц и апельсинового сока, так называемого пеп-коктейля, отстаиваемого другими псевдодиетолога­ми. Лимонный и яблочный соки, уксус и прочие кис­лоты, используемые для салатов или добавляемые в салатные приправы и потребляемые с белковой пи­щей, служат серьезным препятствием для выделе­ния хлористоводородной кислоты и тем самым ме­шают усвоению белков. Поскольку кислые фрукты не подвергаются никакому усвоению во рту и же­лудке и обычно не остаются в желудке более не­скольких минут и поскольку их присутствие в же­лудке препятствует усвоению как белков, так и крах­малов, то их не следует потреблять в обычном ра­ционе. Нельзя их принимать и через полчаса или час после приема пищи.

Привычка пить большое количество фруктовых соков — лимонного, апельсинового, грейпфруто­вого, томатного, сока из папайи — между приема­ми пищи ответственна за серьезное неусвоение у тех, кто считает, что они питаются правильно, на здоровой основе. Эта практика, возрожденная в пос­ледние годы, была модной в гигиенических кругах сорок—шестьдесят лет назад и пищеварительные и другие беды, которые проистекали из этого, заста­вили многих отказаться от реформы своей диеты и вернуться к мясным блюдам. Я расскажу об опыте доктора Р. Уолтера, как он это описывает в его работе «Точная наука здоровья». Он сообщает, что в процессе лечения, которое он прошел в попытке восстановить здоровье (вначале медицинского ле­чения, потом гидропатического), у него был «звер­ский аппетит» и в результате раздражения желуд­ка он превратился в гурмана, которого не могло удовлетворить никакое количество пищи. Он пи­шет: «Мои страдания от жажды всегда были боль­шими. Но мне не нравилась вода. И будучи просве­щен относительно совершенных качеств фруктов, я не мог достаточно насытиться прохладными со­ками, которые бродили в моем желудке, создавая и сохраняя там настоящую лихорадку, которая вре­менами ими и облегчалась — и все это держало меня в возбуждении нервозного голода, с чем ни­какое страдание никогда нельзя сравнить». Этот эксперимент побудил врача оставить вегетарианство и вернуться к потреблению мяса. Потребляя соки в любое время дня (а соки — это пища), он развил у себя невроз, который ошибочно принимал за го­лод. Попытка таким образом снять невроз — это то же самое, что гасить огонь керосином. Те, кто ошибочно принимает раздражение желудка за го­лод и продолжает «умиротворять» свой «голод» приемом того, что вызывает раздражение, неизбеж­но идут от плохого к еще худшему. Отказ доктора Уолтера от вегетарианства спас его не потому, что вегетарианство вредно, а потому, что он стал при­нимать пищу всего один раз в день и перестал по­глощать фруктовые соки между приемами пищи. Любая диета хороша, пока ее не испортит практи­ка потребления фруктовых соков, и любая диета не бывает столь плохой, когда ее ухудшает их при­ем. И это верно не потому, что сами соки плохи, ибо они сами по себе великолепны, а потому, что их прием подобным образом дезорганизует пище­варение.

Многих ошибок, совершаемых ныне так называе­мыми диетологами, можно было бы избежать, если бы они были знакомы с историей диетической ре­формы. Все эти «открытия» были сделаны и испыта­ны уже очень давно, а некоторые из них, которые как раз сегодня получили большую популярность, были найдены вредными и отвергнуты. Например, пятьдесят лет назад доктор Сейлсбери популяризи­ровал исключительно мясо при туберкулезе, артрите и других болезнях. В течение нескольких лет врачи и в Европе, и в США поклонялись этой диете и сооб­щали о случаях излечения. Однако подобно всем лечебным средствам, которые не лечат, это тоже пре­дано забвению. Вскоре после войны (чтобы покон­чить с войной) эта диета была возрождена, и все старые ошибки повторены. Сорок лет назад один врач вынашивал идею выделения щелочных минера­лов из фруктов и овощей с тем, чтобы давать это больным для ощелачивания их организма, т.е. нейт­рализации там избытка кислотности. Вначале он ис­пользовал соки в качестве замены голодания. По­том изготовил первые пищевые таблетки из фрук­товых и овощных минералов в концентрированном виде. В течение нескольких лет его минеральные концентраты были очень модными и среди медиков, и среди отвергающих лекарства. Но и это ушло. Но, поскольку мир «обезопасен» демократией, идеи это­го человека стали предметом плагиата и его таблет­ки начали делать: Томы, Дики и Гарри в сфере ком­мерческой «диететики», и общественность кормят диетической фармакопеей, которая соперничает по объему с лечебными средствами медицины. Так как подобная изобретательность человеческого ума беспредельна, то от этого зла нет другого лечебного средства, кроме просвещения. И до тех пор пока люди будут лишены знаний в этом, всегда будут и те, кто воспользуется их невежеством для их лее эксплуатации.

Самоисчезающие опухоли

Слово «аутолиз» — греческого происхождения и буквально означает «самоисчезновение». Оно приме­няется в физиологии для обозначения процесса пе­реваривания, или распада, ткани с помощью фермен­тов (энзимов), образующихся в самих клетках. Это процесс самопереваривания.

Энзимы существуют в природе. Все органические процессы выполняются благодаря их помощи. Семе­на дают всходы благодаря энзимам. Каждая ткань имеет свой энзим. Сейчас широко известно, что про­цессы усвоения, происходящие во рту, желудке и кишечнике, становятся возможными благодаря актив­ным агентам, или ферментам, известным как энзимы.

Например, крахмал превращается в сахар с помо­щью пищевых энзимов — крахмалорасщепляющих (амилолитов), белки превращаются в аминокислоты протеинорасщепляющимися энзимами (протеолитами). Пищевые энзимы «переваривают» только «мер­твые» вещества и потому не «переваривают» сам же­лудок и кишечник.

Кислоты и щелочи не выполняют функцию усво­ения. Они лишь обеспечивают благоприятные усло­вия для работы пищевых энзимов. Энзим слюны — птиалин — существует лишь в щелочной среде и разрушается даже слабой кислотой, энзим желудоч­ного сока — пепсин — действует только в кислой среде, а щелочь ему мешает. Необходимо также хорошо знать, что химические превращения в клетках и тканях стимулируются энзимами, которых мно­жество в каждом живом существе. Простой сахар (моносахарид) всасывается в кишечнике и перено­сится в печень, где энзимами превращается в глико­ген (животный крахмал) и накапливается там до его использования. Когда организму требуется сахар, гликоген вновь превращается в сахар, и опять бла­годаря энзимам.

Сейчас известно, что инсулин, вырабатываемый в поджелудочной железе, необходим для метаболизации (окисления) сахара, и то, что при неспособности поджелудочной железы выработать достаточно ин­сулина неокисленный сахар выделяется с мочой. Из­вестны аутолитические энзимы, которые носят об­щее название — оксидазы и пероксидазы.

Физиологи знают, что протеолитические (протеинопереваривающие) энзимы образуются во многих, если не во всех живых тканях. Эти различные внут­риклеточные энзимы играют важную роль в метабо­лизме пищевых веществ, т.е. в нормальной регуляр­ной функции питания. Несколько известных приме­ров аутолиза помогут читателю понять то, что ниже будет сказано об опухолях.

При разрушении кости вокруг поврежденной ча­сти образуется поддержка в виде костного кольца, распространяющегося во все стороны от места пере­лома.

После воссоединения кости, завершения лече­ния и восстановления кровеносных сосудов костное кольцо ослабевает и рассасывается, за исключением какой-нибудь четверти дюйма вокруг места перело­ма. Если планарии, или плоских червей, разрезать на мелкие части и поместить в питательную среду, каж­дая часть превратится в маленького червячка. Следо­вательно, каждая часть полностью перестраивает свои материалы и становится полноценным, хотя и маленьким червячком. Та же часть, которая содержит глот­ку, найдя последнюю слишком большой для себя растворяет ее и образует новую, подходящую ддя нового ее размера.

Каждый читатель знает, как расходится, расса­сывается на поверхности кожи абсцесс и как исчеза­ет его содержимое. Но не все знают, что это расса­сывание на поверхности становится возможным лишь потому, что ткань между абсцессом и кожной повер­хностью переваривается энзимами, т.е. подвергается аутолизу и удалению.

У некоторых животных имеются специальные ме­ста, куда откладываются резервы для их питания на периоды его нехватки во время зимней спячки. Эти физиологические склады аналогичны «водным ба­кам» у верблюдов. В качестве примеров можно при­вести персидскую длиннохвостую овцу, медведя и др. Другие же живые существа, в том числе чело­век, имеют генерализированные резервы, находящи­еся в костном мозге, печени, крови, жировых тка­нях, и частные резервы, которыми располагает каж­дая клетка. И те, и другие живые существа могут использовать резервы для собственного питания, если нельзя получить продукты питания из внешних ис­точников или же из-за невозможности (при болез­ни, например) их усвоить.

Гликоген, накапливаемый в печени, должен быть превращен в простой сахар, прежде чем он попадет в кровоток. Это превращение осуществляется благо­даря энзимам.

Можно было бы привести много примеров аутолиза. Но и приведенных достаточно, чтобы убедить читателя, что это распространенное явление повсед­невной жизни. Теперь остается сказать, что организм контролирует этот процесс, как все другие жизнен­ные процессы, что аутолиз — это не слепое, неуправляемое действие, подобное поведению «слона в по­судной лавке».

Замечательным примером этого контроля явля­ется пример с расчлененным червем. Здесь налицо появление способности к перемещению составляю­щих его материалов. То же самое наблюдается в случае с размягчением и самопоглощением поддер­живающего костного кольца вокруг места перело­ма. Исчезает лишь часть костного кольца, остальная часть сохраняется для усиления ослабленной струк­туры.

Случаи с голоданием дают много примеров кон­троля, осуществляемого организмом над процесса­ми аутолиза. Например, ткани исчезают в соответ­ствии со степенью их полезности — сначала жиры и патологические наросты, а затем уже другие ткани. У всех живых существ — от червя до человека — в период голодания различные органы и ткани очень отличаются по способности снижения своего веса. Обычно печень теряет по весу больше по сравнению с другими частями тела, особенно в начальный пе­риод, вследствие потери гликогена и жира. Легкие почти ничего не теряют, еще меньше — мозг и не­рвная система.

Жизненно важные органы питаются за счет на­копленных резервов и менее важных тканей с тем, чтобы воздержание от пищи могло принести вред лишь после израсходования резервов организма. Орга­низм обладает способностью перемещать свои хими­ческие элементы, чему голодание дает много замеча­тельных примеров. Усвоение и реорганизация частей организма, наблюдаемая у червях и других живых существ при лишении их питания, переваривание и перераспределение резервов, излишков и второсте­пенных тканей, наблюдаемые у всех животных при их вынужденном голодании, представляют, по мнению автора, одни из самых чудесных явлений в био­логии.

Организм не только способен строить ткань, он также способен ее и разрушать. Он может не только распределять свои питательные запасы, но он может их и перераспределять, аутолиз как раз и делает воз­можным перераспределение.

А теперь я намерен показать читателю, что про­цесс аутолиза можно обратить на большую практи­ческую пользу и заставить его служить нам в деле избавления от опухолей и других наростов в орга­низме.

Это факт не новый, о нем знали давно. Свыше ста лет назад Сильвестр Грэхем писал, что когда орга­низм потребляет больше пищи, чем он ежедневно получает, тогда «согласно общему закону экономии жизненной силы» «распадающиеся абсорбенты (ста­рый термин процесса аутолиза. — Г.Ш.) всегда в пер­вую очередь захватывают и удаляют те вещества, ко­торые представляют наименьшую ценность для эко­номии, поэтому все патологические образования — жировики, опухоли, абсцессы и пр. — быстро умень­шаются и часто полностью исчезают в результате стро­гого и длительного воздержания от пищи и голода­ния ».

Чтобы это полностью понять, читателю необхо­димо знать, что опухоли могут состоять из тканей, крови и кости. Существует много названий для раз­личных видов опухолей, но само название указывает на вид ткани, из которой состоит опухоль. Напри­мер, остеома состоит из костной ткани, миома — из мышечной, невринома — из нервной, липома — из жировой и т.д. Поскольку опухоли состоят из тка­ней, как и прочие структуры организма, они подвер­гаются аутолитической дезинтеграции — такой же, как и нормальные ткани, при самых различных обстоятельствах, но особенно во время голодания. Чи­татель, который в состоянии понять, как голодание вызывает сокращение объема жира в организме, как оно уменьшает размеры мышц, сможет также понять и то, как оно ведет к уменьшению размера опухоли или побуждает ее к полному исчезновению. Ему лишь надо понять, что процесс дезинтеграции (аутолиз) опухоли происходит гораздо быстрее, чем у обычных тканей.

В своих «Заметках об опухолях» — работе для студентов по физиологии — доктор Ф.К. Вуд писал: «Спонтанное исчезновение на более или менее дли­тельное время отмечалось у очень небольшой части злокачественных опухолей у человека. Наибольшее число случаев такого исчезновения имело место пос­ле частичного хирургического удаления опухоли.

Они происходили наиболее часто во время острого феб-рильного процесса и менее часто в связи с опреде­ленным глубоким изменением метаболических про­цессов вроде исключительной кахексии (общего ис­тощения), искусственной менопаузы и других». Но не может быть более глубокого изменения в метабо­лизме, нежели то, что вызывается голоданием, и это изменение носит характер, лучше всего дающий воз­можность вызвать аутолиз опухоли — злокачествен­ной и иной. Условия, отмечаемые доктором Вудом как вызывающие спонтанное исчезновение опухолей, в большинстве случаев носят характер случайностей и находятся вне пределов произвольного контроля. Голодание же, наоборот, может быть проведено и осуществлено под контролем и в любое по желанию время. А за операциями, как правило, следует еще больший рост опухоли. Спонтанное исчезновение опу­холи после ее частичного удаления — редкий случай. То же можно оказать и об искусственной менопаузе. При лихорадке мы часто наблюдаем быстрый аутолиз во многих тканях организма и его большую це­лительную работу. Но мы не можем вызвать лихо­радку по своему желанию.

Беременность и рождение ребенка вызывают мно­гие глубокие изменения в организме, но это опреде­ленно не может быть рекомендовано больным жен­щинам в качестве средства исцеления от опухоли. Даже если бы это и было желательно, то оно было бы средством «на глазок». А результаты голодания определенны.

Здесь нет ничего «на глазок». Оно все­гда действует в одном направлении. Лихорадка — это целительный процесс и действительно помогает удалить причину опухоли. Но никакие другие случаи спонтанного исчезновения опухолей у доктора Вуда не помогают удалению их причин. А голодание как раз очень помогает удалению причины.

Я мог бы назвать многих людей с большим опы­том голодания для подтверждения мною сказанного относительно аутолиза опухолей. Но не хотелось бы утомлять примерами читателя. Ограничусь одной ци­татой. Доктор Б. Макфэдден писал: «Мой опыт го­лодания показал без каких-либо сомнений, что чу­жеродное образование может быть вовлечено в об­ращение, лишь просто заставив организм использо­вать каждый ненужный элемент, содержащийся в нем, как источник питания. Если чужеродное вещество затвердевает, одно длительное голодание не приве­дет к результату. Если же образование мягкое, голо­дание, как правило, помогает ему абсорбироваться».

Из-за различных обстоятельств — и известных, и неизвестных — скорость абсорбции у разные лю­дей при голоде неодинаковая. Разрешите привести два исключительных случая, чтобы показать широкий диапазон этого процесса. У женщины в возрасте око­ло сорока лет обнаружили фиброму в мочевом кана­ле размером со средний грейпфрут. Фиброма полностью исчезла за 28 дней полного воздержания от пищи (только при питьевом режиме). Это было необычно быстрое исчезновение опухоли. У другой женщины было аналогичное образование величиной с гусиное яйцо. Одно голодание в течение 21 дня сократило размер опухоли до величины грецкого ореха. Голода­ние было прервано из-за появления голода. Чтобы завершить полное исчезновение опухоли, через не­сколько недель после первого голодания потребова­лось второе — длительностью в 17 дней. Но это был необычайно медленный процесс.

Опухолевидные образования молочной железы у женщин, колеблющиеся по размеру от горошины до гусиного яйца, исчезают в течение от трех дней до нескольких недель голодания. Следующий замечатель­ный пример подобного рода, который для читателя окажется и интересен, и поучителен: у молодой жен­щины в возрасте 21 года на правой груди было твер­дое образование — немного менее бильярдного шара. В течение четырех месяцев оно вызывало сильную боль. Наконец она обратилась к врачу, который об­наружил рак и посоветовал немедленную операцию. К каким бы она потом ни обращалась врачам, она везде получала тот же диагноз и тот же совет. Но не желая операции, женщина прибегла к голоданию, без приема какой-либо пищи, и ровно через три дня «рак» и все сопутствующие ему боли исчезли. И за трид­цать лет не было у нее рецидива, я полагаю, что мы вправе считать это исцелением.

Сотни подобных случаев во время голодания убе­дили меня, что многие «опухоли» и «раки», удаляе­мые хирургами, вовсе не опухоли и не раки. Они за­ставляют нас очень скептически относиться к публи­куемым статистическим данным, будто доказываю­щим, что ранняя операция предотвращает или изле­чивает рак.

Устранение опухоли путем аутолиза имеет не­сколько преимуществ над ее хирургическим удале­нием. Операция всегда опасна, а аутолиз — физио­логический процесс и не несет никакой угрозы. Опе­рация подавляет жизненные силы и тем самым уси­ливает извращение метаболизма, которое лежит в основе опухоли.

Голодание, с помощью которого уси­ливается аутолиз, нормализует питание и способ­ствует удалению накопленных токсинов, тем самым помогая устранить причину опухоли. После опера­ции опухоли имеют тенденцию к рецидивам. А пос­ле исчезновения опухоли в результате аутолиза воз­можность рецидива небольшая. Опухоли после хи­рургической операции часто вновь возникают в зло­качественном виде. Тенденция к перерождению в зло­качественную опухоль устраняется голоданием. За последние пятьдесят лет в Европе и США бук­вально в тысячах случаев опухоли исчезали в ре­зультате аутолиза, и эффективность этого метода несомненна.

У автора нет определенной информации о кост­ных и нервных опухолях. Но поскольку и они под­чиняются тем же законам, что и прочие опухоли, он склонен считать, что они могут подвергаться ауто-лизу так же эффективно, как и другие опухоли. Ко­нечно, у процесса аутолиза есть свои границы, и если опухоль сумела вырасти до значительных размеров, она лишь уменьшится в размерах и не все клетки будут таким образом поглощены. Желательно по­этому пройти через необходимое голодание или го­лодания, пока опухоль или киста относительно не­велика. Необходимо отметить еще одно ограниче­ние: опухоли, которые блокируют лимфатические протоки, будут продолжать расти, несмотря на го­лодание (из-за накопленных этими опухолями из­лишков лимфы). 254

В случаях, когда не достигается полного погло­щения опухоли, она существенно уменьшается до раз­меров, не представляющих опасности. А в дальней­шем правильный образ жизни предотвратит новый рост. Мы наблюдали ряд случаев, когда последую­щее уменьшение размера опухоли происходило бла­годаря правильному образу жизни после голодания.

ПОДЧИНЕНИЕ ЖИЗНИ ЗАКОНУ

Вместо заключения

Когда-то в доисторический период кто-то изоб­рел идею Сверхестественного. Он (или они) населил вселенную множеством капризных привидений — бо­гов, богинь, духов (и хороших — добрых, и плохих — злых) — высокой и низкой ступеней, которые управ­ляли всей природой. Не было концепции Закона и Порядка. Все являлось работой сверхестественных существ. Позднее Запад принял христианство, кото­рое сократило число богов до трех, а богинь — до одной и заменило множеством полуодушевленных святых духов, ранее управлявших природными про­цессами. Христианство сохранило большую компа­нию злых духов и воздвигло на трон властный ум, который поименовало Дьяволом. И эти сверхестественные существа были поставлены управлять всей природной деятельностью, в которую постоянно вме­шивались.

Как дохристианская, так и христианская идея болезни основывалась на вере в то, что болезнь есть вторжение в организм злых духов. Христианство так­же придерживалось точки зрения, что высшее бо­жество часто навлекает болезни на мужчин, жен­щин и детей, иногда приводящие к смерти. Не су­ществовало представления, что человек способен навлечь на себя болезнь сам, нарушая Законы При­роды. Считалось, что Бог может наказать человека за нарушение воли священника, ибо воля священни­ка была волей Божией, и любой, кто отвергал свя­щенника, отвергал самого Бога. Около 2500 лет на­зад в Греции возникла идея, что болезнь есть ре­зультат природных причин и деятельности медици­ны (появившейся как профессия в то время), и в основном отрицала влияние сверхестественных сил на здоровье и болезнь. Эта идея возродилась в сред­ние века, в основном отстаиваемая протестантскими группами, появившимися в результате Реформации. И хотя медицина эпохи постренессанса большей ча­стью отвергала «сверхестественное» происхождение болезни, люди продолжали придерживаться древ­них верований.

Одно из первых заблуждений, которое натурги-гиенисты должны были преодолеть, была вера в то, что жизнь подчинена случайности и стихии или при­хотям капризного Провидения, а не управляется и контролируется, как все в природе, незыблемыми за­конами.

Церковь учила людей, будто их здоровье и бо­лезнь — от своевольных причуд Бога, законы жизни и здоровья не преподавались в тогдашних медицинс­ких школах, как и в нынешних.

И нелегкой была задача довести до народа кон­цепции Закона и Порядка: нередки были осуждения натургигиенистов как «неверных» и «атеистов» из-за их утверждения о господстве Закона в жизненной сфере. Преобладала философия, по которой счита­лось, что счастливы те, кто умер молодым, т.е. полу­чил благословение на то, чтобы покинуть землю с ее испытаниями, печалями и войти в иное состояние сво­его существования, которое, как верили, будет счастливее и лучше земного. Верили, что Бог, который не совершает ничего без нужды и без причины, совер­шил, должно быть, каким-то образом ошибку, послав на землю человеческие души прожить там «пол­ный жизненный срок» и посчитав необходимым от­зывать эти души на небеса почти сразу после их рож­дения на земле.

Натуртигиенисты не принимали веру религиоз­ных людей в то, что когда младенец, юноша в рас­цвете сил и красоты или достигший зрелости здоро­вый человек умирает, то они якобы получают очень желаемый ими шанс сменить этот мир страданий, скорби и мук на мир счастья и святости. Когда ги­гиенисты слышали, как родители говорят, отдавая своих детей обратно Богу и получая утешение и ус­покоение, утверждая: «Наша утрата есть их обрете­ние» и «хотя мы страдаем, им там бесконечно луч­ше», то думалось, насколько же бездумна филосо­фия, которая утверждала, что наилучшим исходом своей жизни, какой только может иметь человек, является скорейшее от нее избавление. Гигиенисты заявляли, что природные принципы, законы науки и истины вселенной столь лее постоянны и определен­ны в отношении человека, его организма, жизни, здо­ровья, счастья, болезни и страдания, какими они являются и по отношению ко всем прочим вещам.

Целью гигиенистов было выявить и понять Законы Природы, т.е. постоянство и универсальность всего происходящего, и тем самым базировать на надеж­ной основе систему ухода за телом и психикой. Они утверждали, что сам тот факт, что в Природе суще­ствует Закон, уже предполагает необходимость сле­дования ему.

Фактически, заявляли они, существо­вание Закона и его соблюдение есть синонимные понятия. Они считали, что те Законы бытия, кото­рые тесно связаны с нашим счастьем и благополучи­ем, не могут иметь предположительного или дву­смысленного значения. Ибо они прописаны на Свит­ке Жизни столь же широком, как лик самой Природы, и проявляются во всем, откуда исходит дыха­ние. Закон связан со словом «читать». Закон имеет своим происхождением обычай древности, когда указы на управление поведением граждан зачитыва­лись вслух и публично. В этом смысле Закон связан ассоциированно с юридическим актом и государ­ственным декретом. Но когда мы применяем тер­мин «Закон Природы», то мы этим обозначаем то постоянство и регулярность, с которыми происхо­дят ее процессы и в которых он себя проявляет. Неукоснительность этих законов очевидна: они яв­ляются выражением сущности вещей. Обычно по­стоянство подобных явлений столь явное, что не тре­буется доказательств их показом. Но существуют области, где их постоянство не так заметно. В об­щем смысле Закон Природы можно определить как образ действия, демонстрирующий его постоянство. Мы считаем, что природные явления можно объяс­нить только законами природы и потому не можем отделять законы от самого явления. То, что мы на­зываем Законом, есть неизменный Порядок Явле­ний. Порядок и Постоянство, Регулярность оказы­ваются везде в мире Природы, и это именно то, что мы понимаем под Законом. Осознание Порядка и Постоянства (Регулярности) их еще не объясняет. Простое их поименование и упорядочивание фактов еще не есть их разъяснение. Вообще господство по­стоянного порядка вещей, которое мы называем «Природой», позволяет нам выявить в наблюдае­мых примерах скрытые причины. Закон — это про­цесс, а не какая-то сила; и действует повсюду, так что нам нужно искать его инварианты, скрытые за меняющейся формой вещей. Когда мы формулиру­ем Закон Природы, мы просто констатируем как  можно короче упорядоченную последовательность событий.

Чтобы выдержать проверку на истинность, такая формулировка закона должна прорвать по­верхностные знания и выявить глубоколежащие: скрытые каузальные (причинные) связи. Она долж­на разъяснить фундаментальные законы, действую­щие столь последовательно, что не могут быть слу­чайными. Повторим: естественные законы имманен­тно присущи самой природе вещей и в своей основе они одни и те же повсюду и вечны. И каждый Закон Природы гармонирует с другим Законом Природы. Все явления оказываются в согласовании с постоян­ными законами, все существа имеют детерминантную природу.

Если бы это не было так, то не было бы и посто­янства функции. Гигиенистам было необходимо по­будить людей осознать, что человеком управляют за­кономерные процессы, которым он следует неосоз­нанно, и что его жизнь не есть жертва внешних усло­вий. Гигиенисты учили, что законы человеческого орга­низма должны быть и являются столь же четкими и точными в своей сущности и силе, как и законы, уп­равляющие неодушевленными вещами. Мы ожидаем от солнца, что оно взойдет и закатится, от семени, что оно прорастет. Не ожидаем же мы, что соберем виноград с куста розы или инжир с чертополоха. И разве меньше оснований ожидать от человека соблю­дения законов его существования?

Гигиенисты заявляли, что представление, будто человек может жить с неуважением к законам жиз­ни при полной безнаказанности является абсурдным для рационального ума.

Соответствующее представ­ление, будто мы можем пренебрегать законами при­роды, пока не разовьется болезнь, а уж ее лечить другими, что наиболее вероятно, еще большими на­рушениями законов существования живого организ­ма (т.е. наполняя его ядами-лекарствами), является нелепым.

Мы любим говорить о прощении, но это сводит­ся к отмене самого закона. Ни для нынешнего поко­ления, ни для будущих нарушения законов жизни, биологических и физиологических законов непрос­тительны. В масштабе вселенной все действует по неизменным законам и принципам. Последствия на­рушения законов столь же жестоко управляемы, что и результаты их соблюдения. Поэтому причины бо­лезней могут быть познаваемыми и избегаемыми. В природном порядке вещей нет места для вторжения призраков, духов и демонов. Человек, вопреки свое­му бахвальству, отнюдь не является хозяином сво­ей судьбы. Он, как и раньше, находится во власти природных процессов и, как и раньше, подчиняется Законам Природы. Человек наделен способностью и понять и наблюдать явления и условия, при кото­рых они происходят, во многих областях он даже может создать условия, необходимые для выявлен ния решающих результатов. Но он ни в коем смыс­ле не творец: он обязан создать эти условия в соот­ветствии с Законами Природы. Но результаты дей­ствия ее Законов зависят от самой Природы и усло­вий, в которых происходят эти действия. При од­ном и том же законе земного притяжения шар мо­жет подняться вверх, но затем вновь притягивается к земле. При этом же законе корабль может плыть, но закон этот может его и потопить. Закон не изме­няется — изменяются условия. Законы всемогущи. Они — неотъемлемая составная часть вселенной и не могут нарушаться в принципе. Доктор Тролл не раз говорил, что просто нелепо считать, что человек способен на какое-то нарушение Закона Природы. Хотя в общем-то и считалось, что слова «нарушить Закон Природы» выражают истину, но, как он под­черкивал, это неправильное распространенное пред­ставление о происходящем. Он говорил, что никто не может применять слова «нарушить», «преступить» Закон Природы в значении их эквивалентов «отме­нить», «аннулировать». Имеется в виду неподчине­ние человека закону или его действия вопреки зако­ну. Он приводил слова одного профессора, говорив­шего, что когда человек падает с десятого этажа, то не нарушает закон земного притяжения, — он его иллюстрирует. Заявление, будто человек «нару­шает закон», означает просто некую удобную сло­воформу, наподобие того, что «солнце всходит и заходит». И то, что нарушить Законы Природы нельзя, является важной практической истиной, при­знание которой лежит в самой основе отношений всего живого и неживого и которая составляет един­ственный истинный базис для подлинной Гигиены и успешного ухода за больными. Разрешение этого положения валено как научной и философской про­блемы. Как только мы усвоим тот важный факт, что Законы Природы вечны и непреложны, что их нельзя ни нарушить, ни изменить, ни повредить и ни поправить, а им необходимо подчиняться и что лишь зло проистекает от их неприменения или игнориро­вания, т.е. от неправильного направления вещей, — вот тогда, вместо того чтобы посылать в аптеку или к врачу за ядами—лекарствами для больного, люди начнут пользоваться учителем Гигиены для их на­ставления на путь подчинения Законам Природы. Важно, чтобы люди осознали: любое неподчинение этим законам неизбежно и обязательно сопровож­дается последствиями, справедливо именуемыми злом. Закон должен исполняться; его нельзя нару­шить, аннулировать, отменить, отсрочить, отложить. Его нарушения предполагают последствия, а не ле­чение. Мы не в состоянии, даже если бы и хотели, повернуть вспять или ниспровергнуть Законы При­роды. После лекарственного лечения ни один чело-262
век не имеет совершенно здоровый организм и не может вновь стать здоровым. Он обречен на то, что­бы всю остальную жизнь иметь расстроенный орга­низм.

Врачи или не понимают, или недооценивают за­коны жизни. У них нет науки жизни, но зато они тратят время на науку фармацевтики. У них много умения, но нет искусства излечения. Если бы они понимали законы жизни, они узнали бы, что каж­дое их нарушение оставляет непоправимый вред, это нарушение непростительно, его нельзя изви­нить, а последствия неизлечимы.  «Самое худшее во всех ложных теориях болезней, — говорил док­тор Тролл, — состоит в туманной идее, будто по­скольку «грех есть нарушение закона», то грешни­ка можно спасти путем применения к наказуемому лечебного средства». И поскольку зло состоит в нарушении законов природы и исправляется его со­блюдением, а нарушение этих законов служит глав­ной причиной несчастья человека, то Законы При­роды должны стать главным образом предметом изучения каждым человеком. Эти законы призва­ны быть частью всеобщего интеллектуального воо­ружения, и в нашем образе жизни и действий их указания нельзя упускать из виду. Необходимо всех знакомить с настоящими правилами поведения, а тех, которые проявляют тенденцию отхода от них, нужно чаще наставлять относительно того, что надо делать и что не надо.

Гигиенисты не могут предложить некое тайное средство, у них нет панацеи в виде бутылочки ле­карств за доллар, нет чудесных препаратов для здо­ровья. Они могут лишь указать на Законы Приро­ды, подчиняясь которым мы можем достичь вели­колепного здоровья и поддерживать его. Наука есть знание природы, а научный метод тот, который изучает законы природы и применяет их для получения результатов. Законы Природы образуют уникаль­ную гармоничную систему, и ни один человек от них не свободен. Организмы действительно могут отличаться. Но ни один не свободен от универсаль­ных законов, управляющих жизнью.

Законы, управ­ляющие пищеварением у одного человека, управля­ют пищеварением и у другого. Законы, управляю­щие дыханием у одного человека, управляют дыха­нием и у другого. Поэтому не остается места для древнего изречения: «что является мясом для одно­го, для другого — это яд». Нужно отказаться от нелепого представления многих, что они в какой-то мере являются исключениями Законов Природы. Ведь ни один человек не думает, что он является исключением для закона земного притяжения. Од­нако он может считать себя исключением для ядов, имеющих тенденцию убивать. Синильная кислота убьет столь же быстро того, кто не знает ее свойств, как и того, кто полностью знает о ее токсичности. Законы Природы не делают скидок на невежество человека. Яд убьет гения так же быстро, как и ту­пицу, как неверующего, так и верующего, как доб­родетельного, так и порочного. Все пострадают оди­наково. Равно как будут процветать все те, кто под­чиняется Законам Природы. Структура организма требует, чтобы от невежества страдали бы так же, как от свершения дурных поступков. А верующие должны понять, что у Божественного Провидения есть что-то кроме того, чтобы совершать чудеса для глупцов.

Последним не будет лучше от постоянных вмешательств Провидения, даже если бы они и про­исходили. В целом священники обучали догматичес­ки и не требовали проявления разума. Они произ­вольно трактовали «откровения» и старались навя­зать веру, как будто они сами были непогрешимыми существами, которым остальное человечество дол­жно оказывать почтение. Толкователи нее Законов Природы не могут избежать свободного их иссле­дования всеми, не могут запретить проявления ра­зума при рассмотрении и проверке их интерпрета­ций и толкований. Кого-то могут увлечь отдельные наблюдения, оценка явлений природы, их постоян­ство и регулярность. Но все должны знать, что лю­бой принципиальный подрыв универсальной гармо­нии природы должен быть сразу отвергнут как оши­бочный.

Пропагандируемая многими религиями идея, буд­то существовал первобытный соблазнитель — злой дух, обычно представляемый фигурой змея, кото­рый сбил с толку человека, игнорирует тот факт, что способность к злу и право выбора — в самом человеке. В его власти сделать выбор между несколь­кими деяниями, у него есть понимание и желание. Учить тому, что человек сотворен по образу Бога и в то лее время осуждать его «порочную человечес­кую натуру», является верхом нелепости. Если Бог — творец человека и если он сотворил его добрым и очень добрым, тогда человеческая натура не должна быть порочной.

Удовольствие сопровождает нормальную деятель­ность каждой фундаментальной способности, кото­рой владеет человек. Однако удовольствие является целью и объектом всего лишь немногих способнос­тей человека. Его музыкальные способности явно для удовольствия. Но его пищеварительные и репродук­тивные функции служат другим целям, нежели удо­вольствию. То, что еда есть удовольствие, правильно и естественно. Но удовольствие не является целью, ради которой мы должны есть.

То, что существует удовольствие в сексе, в рав­ной степени правильно и естественно. Но удовольствие в сексе как самоцель не соответствует зако­нам жизни. Как говорил доктор Тролл, «лишь среди здоровых людей должны мы изучать подлинно фи­зиологические законы, а не среди прикованных к постели, ослабленных и больных». И если бы мы применили это правило в области секса и оно было бы применено везде, то какие результаты мы бы имели?

Открыто и долгое время я провозг­лашаю, что человек, как правило, сам является причиной собственных бо­лезней и страданий, что почти все­гда он сам. виноват в том, что болен, и что он так же должен просить про­щение у общества за то, что болеет, как и за то, что пьянствует.
Сильвестр Грэхем

Блестящей группе мужчин и жен­щин, которые послужили повиваль­ной бабкой при возрождении Гигие­ны, и славному будущему, которое во благо всего человечества сделало воз­можным их труды, искренне посвя­щает книгу автор.

Предисловие к книге Г. М. Шелтона «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»

(Сан-Антонио, штат Техас, США, 1968)

Мы взялись за написание этой книги из желания познакомить как можно больше людей с принципами и практикой Натуральной Гигиены и ее результатами.

Многие из изложенных в книге идей могут показаться старыми и привычными, но новизна, которая обнару­живается при наблюдении их в новых условиях, оп­равдывает их повторение. Что бы ни было написано, наверняка это всего лишь повторение того, что кто-то ранее написал, и возможно, написал лучше.

Почти полтора века прошло с тех пор, как Нату­ральная Гигиена была предложена миру в качестве программы ухода и за здоровыми, и за больными. Когда выдвигаются новые истины, нужно, чтобы стро­ка за строкой, том за томом, совет за советом вне­дрялись в сознание.

Сегодня имеются многочисленные средства обу­чения. Но, к сожалению, большинство из них моно­полизировано силами эксплуатации. Наш народ — раздраженный, отчаявшийся, расстроенный, ослеплен­ный и безнадежно сбитый с толку — является за­ложником гигантской системы эксплуатации, кото­рая не знает пределов и глубины своего падения в попытках заставить народ поверить, будто он обла­годетельствован той безжалостной эксплуатацией, которой подвергается.

История человеческого рода — это история про­гресса. От фиговых листков до шелковых и хлопча­тобумажных одежд и золотых и серебряных украше­ний, от шалаша, вигвама и каноэ до дворца, океанс­кого лайнера и реактивного самолета, от езды на ло­шади по зарубкам на деревьях и в грубых повозках до железных дорог и бесконечных интерьерных ук­рашений —. единый долгий путь прогресса. Но при всем этом человек игнорировался. Как писала в мае 1853 года в «Журнале

Николса» Мэри Гоув, «чело­век окультурил то, что вокруг него, и пренебрег соб­ственной природой. Он заботится о земле и своих животных, любит прекрасный сад и гордится поро­дистой лошадью, строит больницы для больных и тюрьмы для преступников. Но он не выпалывает злые корни невежества, которые дают обильный урожай болезней и преступлений».

В наше время мы можем лишь сожалеть о фак­тах, подобных этим, и должны трудиться, чтобы всю­ду нести свет затемненной земле.

После Второй мировой войны одной из самых явных тенденций американской жизни была тенден­ция к конформизму. Как наследие прошлого остается распространенное и неосознанное подозрение к думающему. В то же время наши власти в области образования не устают заявлять, что их целью яв­ляется обучение «адаптации к жизни», важности и необходимости «социального согласия» и призна­нию индивидом «массовых ценностей». В быт вошел так называемый новый консерватизм, который бо­рется за власть над умами людей. Мы склонны при­нять то, чему нас учат, не задумываясь, что пра­вильно, а что нет! Мы так готовы переложить ответ­ственность на кого-то еще и думаем так лениво, что вслепую идем за любым громким названием незави­симо от того, истинно оно или нет. Или же следуем за популярным течением лишь потому, что оно пред­лагает легкий выход. Но нынешний бунт молодежи, каким бы неосмысленным и бесцельным он ни был, кажется, является обнадеживающим развитием со­бытий.

Реакционное требование конформизма, характе­ризующее нашу эпоху, есть авторитарная система, которая тесно смыкается с догматическими религи­ями.

Утверждают, что требования конформизма сильнее в академических кругах, нежели среди про­стого народа. Вторя заявлениям тоталитарного ли­дера, кричащего: «Смерть всем, кто не с нами!» — они отказывают в доверии и признании любому, кто не принимает их авторитарных норм. Они навязыва­ют свой собственный конформизм и, подобно всему тоталитарному, считают, что не должны проиграть. Поэтому они безжалостны к своим оппонентам и требуют поголовного устранения всех, кто осмели­вается им возражать. Но такая позиция прямо ис­ходит из страха. В век, .когда ничто не принимается как знание, пока и если не получило «акта законно­сти» от должным образом учрежденной власти, жизненно важное знание может чахнуть в «ученом» забвении и длительное время только потому, что должным образом учрежденная власть не желает отказаться от своих старых, но дающих доходы оши­бок в пользу революционных, но явно «нерентабель­ных» новых истин. Или потому, что власть не жела­ет считать, что любое знание может появиться и помимо должным образом учрежденных каналов.

Власти в науке, как и власти в теологии, быстро напоминают аутсайдеру, представившему новую на­ходку: «Мы вас не обучали. Вы исповедуете не наши доктрины».

Наша образовательная система душит любозна­тельность и независимость и деморализует, если во­обще не запрещает, те отклонения, которые откры­вают новые сферы. С ее фантастической опорой на власти и «учрежденные науки» она не допускает мыс­ли о разнообразии жизни и истории развития, ника­кого понимания резервов прошлого, никакого при­знания «великого непознанного», которое могло бы составить базу для новых знаний. И ради новых от­ходов и отклонений необходимо оглянуться на тех, кто имел мужество и здравый смысл порвать со «шко­лами» и властями.

Здесь как раз и лежит трагедия американской жизни: атмосфера конформизма, развившаяся в на­шей стране, сделала из нас психологических и мо­ральных рабов.

Мы думаем, что мы — свободный народ. Но мы утратили свободу задавать вопросы, жить по своим убеждениям, даже иметь какие-то мнения, расходящиеся с общепринятыми. Мы утра­тили даже свободу критиковать себя. Повсюду — психологические «джаггернауты», мощные силы, ко­торые туманят, подавляют, извращают и деформи­руют мозги и старых, и молодых в наше время. В условиях тяжкого единообразия общественного со­знания мы говорим вместе о Уолтом Уитменом, заявившим при обсуждении совсем иного вопроса: «Я говорю — все обсуждайте и все раскрывайте. Я — открыто за любой разговор. Я говорю: «Нет спасе­ния этим Штатам без новшеств — без свободных языков и без ушей, желающих слышать эти языки». Я возвещаю в качестве достоинства Штатов, чтобы они с уважением выслушивали все предложения, реформы, новые идеи и доктрины от поколений муж­чин и женщин. У каждого века свой рост». Мы счи­таем это четким выражением фундаментального принципа, которому должно следовать каждое по­коление.

Общественное мнение является мечом обоюдоо­стрым, поражающим обе стороны. Будучи справед­ливым, оно поощряет развитие благородного и доб­рого в человеке; будучи неправильным, оно способно принижать и сдерживать подлинный прогресс. В каж­дом столетии существовали влияния, развращавшие общественное мнение, высмеивавшие каждое новое открытие, принося многих прекрасных мужчин и жен­щин в жертву своему пороку, сотворяя многих муче­ников истины. Требуется большое моральное муже­ство, чтобы пытаться остановить поток обществен­ного мнения и следовать курсу, который правилен. Мы предпочли бы голодать, нежели молчать о поро­ках, изобилующих буквально на каждом шагу. Наи­вное представление, будто истина что-то значит, мо­жет быть опасным в нашем капиталистическом су­масшедшем доме, где существенного значения не име­ет никакая истина, которая позволила себе встать на пути прибыли.

Но мы не должны отчаиваться относительно ко­нечного триумфа истины, ибо истина — часть все­ленной и должна восторжествовать. Истина — едина и непреложна. У ошибок же, подобно Протею, много форм. Истина и заблуждение идут противоположными путями, не притягиваются одним направлением, не вращаются вокруг общего центра. Но истина име­ет значение лишь в мире, который живет ею. Слепая приверженность и обман не всегда выступают заме­ной истине; часто они просто маскируют невежество и неспособности.

С помощью обучения и всего того, что ребенок слышит и видит вокруг себя, он впитывает так мно­го лжи и глупостей, смешанных с важными жизнен­ными истинами, что первым долгом юношей и деву­шек, желающих вырасти здоровыми, является от­бросить всю ту «истину» и неистину, которые он и она приобрели из вторых рук, все, что не получено через личное наблюдение и опыт, и познавать все заново. Ни одну идею, какой бы старой она ни была, ни одну истину, какой бы великой она ни казалась, нельзя считать «священной коровой». Все должно быть брошено в огонь, и из него выжжен шлак. Юность, когда ум еще зелен и поддается влиянию, является идеальным временем для такой разгрузки.

Подросток, получающий подобное освобождение от традиций, условностей, теряющий навязанное ему восхищение к устарелым вещам, затем может всту­пать в зрелый возраст полностью готовым к смело­му мышлению без извращающего влияния слепой доверчивости.

Поскольку у нас существует система образова­ния, которая не образовывает, поскольку мы обво­локли наши суеверия бальзамом вероучений и ритуа­лов, поскольку мы сохранили в науке многие наши предрассудки, человек постоянно находится в «по­лучасе» от варварства. А поскольку нашим учителям не позволяют говорить истину, даже когда они ее знают, дабы они не наступали на «любимые мозоли» некоторых наших корыстных кругов — коммерчес­ких, религиозных, политических, «научных» и прочих, — наших молодых людей воспитывают во лжи Профессор истории городского колледжа, который провел несколько летних сезонов за изучением исто­рических архивов в своем штате, однажды сказал мне, что существует большая разница между той истори­ей, которой обучают, и той, которая действительно имела место. Когда я его спросил: «Профессор, а вы говорите об этом студентам?» — он ответил: «Я знаю, на какой стороне моего бутерброда масло. Если бы я им об этом рассказал, мне не работать бы и неделю». Такова наша хваленая «академическая свобода». Наши учителя так же «свободны», как и наша пресса. Мно­гие знают, что они обучают лжи. Но их рабочие мес­та зависят от лжи, потому они и держатся за эти места.

Наш народ не обучен исследовать основополагаю­щие принципы. Действительно, очень немногие дума­ют над выявлением главной какой-то предпосылки или исходной позиции той или иной системы или теории. Это особенно верно для медицины. В течение 2500 лет она рьяно и старательно пыталась построить медицин­скую науку на ложных принципах с неизбежным ито­гом: все результаты этой огромной работы и мысли можно суммировать как громадный набор проблем в патологии и терапии, означающих не более чем «бес­связное выражение бессвязных идей». Основа с само­го начала была неправильной. В предположении, что болезнь есть самостоятельная сущность и что в ядах, содержащихся в царствах минералов, растений и жи­вотных, имеется специфическое вещество от каждой болезни, мы обнаруживаем источник ошибок и заб­луждений, окутывающих в таинство медицинскую си­стему. Сегодняшняя медицина основана на беспоря­дочных экспериментах вместо того, чтобы базироваться на принципах, выявленных физиологической и биоло­гической науками.

В прошлом медицина стремилась присвоить себе знания, имеющие отношение к болезни и оздоровле­нию, по сути утверждая, что она, и только она, явля­ется спасителем человеческого организма.

Когда во время болезни жизнь в величайшей опас­ности, нам предлагается проявить такое уважение к врачу и такую безграничную веру в спасительную силу его «мешка ядов», дабы побудить нас думать и счи­тать, будто вопросы жизни — только при нем и он управляет, почти сверхъестественно, нашей смертной судьбой.

Независимо от того, насколько полезно все­общее распространение подобных важных знаний — знаний, касающихся самого нашего существования, средств развития и воздействия на соответствующие силы организма, — эти знания должны были оста­ваться в исключительном владении маленького про­фессионального клана, слишком священного и слиш­ком оккультного для общего понимания. Люди дол­жны были наблюдать за искусством восстановления здоровья лишь как за сложной системой лекарствен­ного лечения. А предписания предполагались такого характера, который позволял бы игнорировать тща­тельную общественную проверку; требовалось лишь безграничное доверие.

Наблюдение за «прогрессом искусства лечения» открывает для изучающего арену, на которой разыгры­вались самые поразительные сцены* связанные с подъе­мом и прогрессом цивилизации. В каждую страницу ее истории вписывались неизгладимые изменения.

Но изменения одного рода вряд ли молено на­звать прогрессом. Постоянная смена — преобладаю­щая склонность к замене старых систем новыми и к отказу от прежних лечебных средств ради новых — является следствием неуверенности в применимости средства и явного отсутствия надежной основы у ме­дицинских теорий и практики. Это свидетельствует о том, что все системы медицины были за пределами истины.

Изучение истории медицины показывает, что каж­дое последующее поколение врачей отрекается от те­орий и практики своих предшественников и, не жа­лея сил, расходует время и таланты на изобретение новых теорий и новой практики лишь для того, чтобы обречь их на ту же судьбу, что и у предшественни­ков. Это также показывает, как легко заставить один и тот же факт подтверждать совершенно противопо­ложные теории. На протяжении 2500 лет высшие спо­собности человеческого мозга использовались для изобретения и открытия средств лечения болезней человека. Этим были заняты самые блестящие умы планеты.

Баснословные горы богатств были вложены в усилия по отысканию лечебных средств. А за пос­ледние 50 лет ученые посвятили так много времени, энергии, таланта и технических знаний подобным ис­следованиям, что все предыдущие усилия в этом на­правлении поблекли.

Вся природа была изучена с целью найти про­тивоядия от болезней, которыми страдает человек. Химики произвели анализы каждого вещества при­роды, как органического, так и неорганического. Они сотворили комбинации столь же разнообраз­ные и бесчисленные, что и листья в лесу. Каждый яд, будь то минеральный или растительный, даже самый сильный, попал в поистине ужасный набор медицинских средств лечения человеческих болез­ней. Ядовитые вещества насекомых, пауков, змей, даже экскреции животных вошли в практическую медицину. В надежде открыть некую панацею или некое специфическое средство от несчастий чело­века амбициозные люди добавляли бессчетное чис­ло лекарств (ядов) в арсенале врачей. Были приоб­ретены огромные состояния составителями эликсиров и стимуляторов. Рекламировалось и испытывалось обилие специфических средств. Но результаты всех этих поисков и экспериментов были, как прави­ло, неудачными.

Болезни росли, а их злокачествен­ность и летальность были ужасающими. А в совре­менную эпоху резко увеличились, в частности, хро­нические заболевания.

В США более 250 тысяч врачей, тысячи больниц, клиник, санаториев, немало гигантских химических пред­приятий, производящих лекарства и вакцины, тысячи торговых фармацевтических компаний, на которых за­нята армия фармацевтов, имеется большое число меди­цинских сестер, технических и прочих работников, бла­госостояние которых зависит от торговли лекарствами, множество производителей мензурок, картонных и пла­стиковых коробочек для лекарств и т. д. Газеты, жур­налы, радио и телевидение наживают миллионы на рекламах этих товаров. На долю фармацевтической промышленности прямо и косвенно приходятся при­были, исчисляемые миллиардами долларов в год, и только в одной нашей стране.

Невозможно заставить медиков признать прин­ципы, которые хотя и одобрены народом, но полно­стью опрокидывают лекарственную систему и лик­видируют профессию врача. Они никогда не прини­мали и никогда не примут такие принципы. Ущем­ленная гордыня, профессиональные предрассудки, непомерное тщеславие и корысть стоят на пути к честному и объективному рассмотрению предмета. Членами «ученой» профессии являются, естествен­но, те самые лица, кто не расположен благосклонно относиться к новшествам в практике, которую при­вычки и предписания сделали в их глазах священ­ной. От них мы не ожидаем ничего, кроме сопро­тивления и обмана, грубости и фальсификаций. Но нам безразлично, что они думают. Наш призыв к людям, которые не делают ставку на медицину. Если доктрины, принципы и практика Гигиены будут при­няты народом, они полностью революционизируют уход за больными и окончательно подорвут гигантс­кую индустрию и ее паразитическую отрасль — фар­мацевтику. Этот огромный бизнес будет разрушен — полностью и навсегда. Будут сокрушены власть, пре­стиж, положение, слава, гордыня и богатство меди­цины. Для этой профессии признать даже одно наше фундаментальное положение, а именно — во взаи­моотношениях неживой материи и живой структу­ры всегда последняя активна, а первая — пассив­на, — значит вбить тот клин, который разрушит су­перструктуру так называемого искусства лечения. Медицина таким образом становится пристрастным свидетелем, предубежденным судьей и предвзятым жюри.

Когда в этой книге мы говорим вообще о вра­чах, их профессиональных ошибках и предрассуд­ках, их высокомерии и гоноре, их безразличии к ис­тине, их нежной чувствительности к интересам сво­его кошелька, мы не хотели бы, чтобы читатели нас поняли так, будто мы не делаем изъятий из этого общего правила и отрицаем наличие многих честных исключений. Во всех классах общества, во всех про­фессиях здравомыслящие души составляют большин­ство. Во всех этих категориях есть отдельные бла­городные мужчины и женщины, для которых исти­на дороже частной выгоды. Однако несчастье этих людей в медицине состоит в том, что они находятся под таким контролем медицинского сообщества, что не осмеливаются придерживаться истины, которую знают.

Медицина — это мертвый город, в котором мер­твецы убеждены, что никто не должен жить. В меди­цине есть люди, которые понимают, что не все хорошо в «мертвом городе», и которые с радостью влили бы туда новую кровь в надежде оживить разлагаю­щийся «труп». Но они на это не осмеливаются. Ра­зумного практика возмущают лицемерие и ограни­ченность, которые он видит, и враги, с которыми стал­кивается, — инерция, вялость, замкнутость, господ­ство замшелых предрассудков и рабская покорность «авторитетному» обману. Но такие люди опасаются подглядывания из-за угла за теми, кто доносит друг на друга за каждое отклонение от «линии» их клас­са. Врач, который проявляет хотя бы временный от­ход от стандарта, обнаруживает, что коллеги держат наготове для него ножи и готовы наброситься, по­добно волкам на калеку из своей стаи, при первом же признаке его замешательства и страха. Такой врач может быть полон внутреннего сильного возмуще­ния, но укрывается за избитыми взглядами своей про­фессии, не осмеливаясь выразить даже малость того, что творится в его мозгу, чтобы не выдать ненависти к своей работе.

Полагают, кажется, что истину молено взять и отложить в сторону по желанию, без оболванива­ния ее же насильника. К несчастию для таких лю­дей, их враг — не просто пассивный и притворный, но и агрессивный, грубый, преступный. Он прибега­ет к шантажу и насилию, готов оклеветать и уничто­жить любого, кто ставит вопросы, на которые тот не в состоянии ответить. Нет пределов бесцеремон­ного поведения, до каких не доходили те, кто убеж­ден, что ничто не должно жить в стенах «мертвого города».

Но, несмотря на все репрессии, внимательный на­блюдатель не может не заметить, что мы являемся свидетелями катастрофического распада медицинс­кой науки одновременно с распадом и ее практичес­ких структур. Однако лучшие люди медицины не имеют средства предложить что-либо взамен этого упадка, который столь очевиден. Кричащее, вызывающее ме­щанство, окружающее медика-практика, бурные «дис­куссии», идиотская чушь рекламодателей и дельцов, все медицинское общество, принявшее механизм аме­риканского бизнеса со всеми его психологическими катастрофами и сумасшедшей гонкой за богатством и карьерой в обществе, где господствует бизнес, вся эта ожесточенная борьба, которая убивает жертвы и калечит победителей, не может долго заменять ис­тинную науку. Так называемую медицинскую науку не может спасти ни один парад «чудо-лекарств». Наоборот: чем больше будут находить и применять таких лекарств и чем скорее будут делаться подоб­ные открытия, тем скорее медицинская «наука» дол­жна будет уйти, а преддверие ада уже подготовлено для систем, основанных на обмане и поддерживае­мых силой. По мере того как проваливается очеред­ное «чудо-лекарство », объявленное под шум фанфар, в обстановке безумия медицинских рекламодателей, расписывающих медицинскую практику и прослав­ляющих ее суперкомпетентность, все шире раскры­ваются глаза народа.

Ничто так не эффективно в борьбе с мраком, как увеличение света. Мы попытались осветить ярким сол­нечным лучом «темный овраг» медицины. В нынеш­ней второй половине века ни одно голословное ут­верждение не удовлетворяет пытливый ум. Человек должен иметь свою индивидуальность. Близится вре­мя, когда каждый человек и каждая профессия дол­жны предстать перед миром, способными показать себя через логическое обоснование, причины и исто­ки свои или же получить неодобрение нынешнего ищущего века. По мере того как возрастают знания о Гигиене, будут возрастать и требования разумного ее объяснения.

Нам абсолютно безразлична медицинская про­фессия. Кого мы стремимся достичь и убедить — так это народ. Медицина столь безопасно спрята­лась в «официальном невежестве» и столь настрое­на уберечься от упреков, что слепа к простым исти­нам, которые любой разумный человек в состоянии постичь. Люди рады читать «Послание Гигиены» и узнавать там об истоках здоровья. По словам док­тора Тролла, «...наша цель — быть абсолютно пра­вильными, учить точной истине и осуждать все лож­ное и ошибочное. Отсюда наша исключительность». Истину нельзя убить. Ее защитников можно зато­чить в тюрьму, пытать и довести до смерти. Но ис­тина всегда будет торжествовать. Принятию новой истины можно воспрепятствовать, ее можно задер­жать, но ей нельзя помешать. Мы просим читателей искренне прислушаться к тому, что мы говорим на последующих страницах, и придать нашим заявле­ниям ту меру размышления, которую потребуют их внутренняя значимость и болезненное состояние чи­тателей.

Мы знаем, что есть люди, с детства выросшие в вере в лекарства, регулярно к ним прибегающие для облегчения и приученные к соблазну считать ядови­тые и разрушающие вещества единственным выхо­дом при болезни. Им то, что мы говорим в этой кни­ге, покажется абсурдом. Все, о чем мы просим чита­теля, — приступить к изучению Гигиены интеграль­но, комплексно, с разумным усердием, преданнос­тью и приверженностью к истине, с мужеством, рож­денным из непоколебимой веры в законы жизни. Пусть человек до конца поймет самого себя и зако­ны, управляющие его бытием, и ничто не помешает ему стать натуральным гигиенистом.

Если бы люди были честны сами перед собой, ничто не воспрепятствовало бы изучению главных законов природы и их взаимоотношений с вещами в окружающей людей среде. И те не зависели бы от врачей и их «таинственных» средств лечения. Не по­зволим завести себя в заблуждение распространен­ным софизмом: «...эти вещи относятся лишь к физи­ческому телу, а другие — для прекрасного разума и для бессмертного духа». Это — принижение физи­ческого тела, не делающее чести разумным существам. И разум, и дух зависят от физического тела. Слиш­ком много людей узурпируют любовь к науке и с ученым видом говорят о законах природы, особенно находящиеся в стороне от этих законов и их не каса­ющиеся, но сторонящиеся многих физиологических истин.

Мы никогда не выступаем за игнорирование лю­бой другой области человеческих знаний. Мы ни­когда не выступаем за игнорирование математики, или языкознания, или живописи,, или поэзии, или ваяния. Но должно быть очевидным, что, как бы ни были важны эти области знания, знание науки жиз­ни, науки о человеке имеет неизмеримо большее зна­чение.

Давайте знать законы грамматики и законы математики. Но прежде всего давайте знать законы жизни. Наша Земля переполнена больными людьми, отовсюду до нас доносятся голоса боли, печали, от­чаяния — из городов и деревень, из жалкой хижины и роскошных апартаментов, голоса, взывающие о помощи, и никто не может дать такую помощь, кро­ме гигиенистов. Сколько мы еще будем колебаться принимать систему, которая основана на принципах природы?

Выдающиеся изменения, которые явятся резуль­татом полного развития возможностей, ставших ре­альными благодаря техническим достижениям, по­трясают воображение. И если бы все человечество было социально столь организовано, чтобы полностью использовать технологическую революцию и без промедления развить естественные ресурсы Земли, коренное изменение в состоянии человеческой жиз­ни превзошло бы любые изменения, которые до сих пор произошли в истории человечества. Деятельность движения за

Натуральную Гигиену и заключается в том, чтобы донести полную реализацию этой возмож­ности до народа Земли.

Какова настоящая цель движения за Гигиену? Что составляет его душу, его жизнь? Что оно означает для человечества? Насколько велико его значение? Каковы лежащие в его основе истины? Что оно стре­мится воплотить в жизнь? Должно ли оно играть про­сто вспомогательную роль в страшной системе ле­карственного лечения (отравления), которое прокля­тием нависло над всем миром?

Ответ на эти вопросы таков: Гигиена должна до основания разрушить всю лекарственную систе­му и дать народу систему ухода за телом и разу­мом, основанную на законах природы.

Мы должны атаковать и разрушать систему, которая столь же ложна, сколь и стара. Работа, которую мы призва­ны выполнить, потребует самого полного исполь­зования нашей энергии и резервов. И ни на минуту мы не должны позволить себе усомниться в том, что окажемся на уровне нашей задачи и будем це­леустремленно, с непрестанной преданностью и еди­нодушием осуществлять предстоящую работу. Раньше мы были совершенно безвестны, чтобы нас замечать.

Ныне глаза каждого сторонника Гигиены устремлены на нас. Мы должны победить. Наша задача — непрерывно нести миллионам страдаю­щих Послание здоровья через здоровый образ жиз­ни и обучение тому, как освободить самих себя и все человечество от болезней, превратить этот от­равленный мир в чудесный рай, каким он может стать и каким его могут сделать абсолютно воз­можным современные знания физиологии и гигие­нические средства. Ибо, если мы проиграем по ка­ким-либо причинам, а Программа Гигиены не бу­дет принята, проиграем все остальное.

Осознавая наш великий долг перед людьми всего мира и потомством, зная, что мы правы во всех ос­новных принципах, во всем, что значимо, что челове­чество в конце концов должно принять принципы и тактику Натуральной Гигиены, убежденные, что ни одна другая программа не будет и не может служить здоровым и больным и делу гуманизма в этот крити­ческий час, полностью понимая, что в правоте наших принципов заключена наша сила, и черпая в этом осоз­нании стойкость, выдержку, решимость и непреклон­ную твердость, мы не должны колебаться в нашей работе.

Как гигиенисты мы должны многое сделать. На нас лежит великая ответственность. Гигиена прихо­дит как спаситель человеческого рода. Если мы хо­тим исполнить наши обязанности, наш долг, мы дол­жны быть учителями народа. Мы должны рассеять мрак невежества и суеверий чудесным солнечным све­том истины, мы должны распространять истинные знания о законах, управляющих нашим существова­нием. Как гигиенисты мы боремся против темноты и невежества, предрассудков и застарелых ошибок, древних глупостей и ложных мод, вредных привычек и извращенных аппетитов.

Но мы не тратим все наше время на неблагодар­ную задачу постоянного поучения людей относительно ошибочности их образа жизни. Наша программа — позитивная программа, предлагающая людям взамен неправильного образа жизни образ жизни, находя­щийся в строгом согласовании с законами жизни. Вместо их нынешней слабости, страданий и преждевременной смерти мы предлагаем им силу, здоровье и долголетие. За нынешней картиной борьбы, столкно­вений мнений и конфликтов систем мы видим пре­красную перспективу: человечество, свободное от физических прегрешений, мир, возвращенный после тысячелетних блужданий к истине и природе, народ, знающий и соблюдающий законы бытия, следующий во всем своем образе жизни этим законам, живущий единым наслаждением здоровья, земным блаженством своего первого прародителя и умирающий, как подо­бает всем, кто рожден, чтобы умереть, в здоровом старческом возрасте.

В отличие от всех других систем Натуральная Гигиена не пытается скрыть свои простые истины под таинственными и непонятными терминами. Ей нечего скрывать.

Она открыта, честна и понятна. Ее доктри­ны, теории, процессы и законы приглашают к крити­ке и уважительным дискуссиям. Постижимость тре­бует использования языка, который понятен народу. Но обычно доступности мешает непонятный язык ино­странных терминов и выражений. Черепашьи темпы прогресса медицины нигде так не подтверждаются, как в упорстве, с каким медицина цепляется за ис­пользование непонятных технических терминов. Дей­ствительно, немало предстоит сделать, чтобы выкор­чевать из человеческого ума накопленные за три ты­сячи лет глупости, чтобы убедить людей в абсолют­ной нелепости распространенной системы, чтобы взор­вать все ложные теории, дабы расчистить почву от многовекового хлама и построить новый, отличный и истинный способ ухода за больными. Но эту работу сделать необходимо. Как скоро это будет — цели­ком зависит от усилий наших соратников. Гигиени­ческое движение совершает благородную работу ради человечества в плане просвещения и уже создало слав­ную армию во имя дела истины и здоровья.

Мы утверждаем, что фундаментальные теории ме­дицины ложны и абсурдны и что ее практика вредна. Главные догмы медицины дошли до нас необоснован­ными, неразъясненными и почти неоспариваемыми из Средневековья, когда они зародились. И вплоть до настоящего времени они заполняют все стандартные работы по физиологии, патологии, фармакологии, практической медицине и терапии. Лекарственная система медицинской практики — система многове­ковая, покрытая сединой, на своих одеждах несет кровь мириад жертв. Она возвышена в своих притя­заниях и властна в манере поведения; ее высокие пре­тензии еще нужно изучить, а к ее наглости надо от­носиться, вероятно, с тем вниманием, какое она зас­лужила. Ее ведущие адвокаты являются учеными людьми, которые были адвокатами многих лжесис­тем и лжетеорий, оказавшихся фатальными для ис­тины и разрушительными для человечества.

Теории лживые, но показные и правдообразные — наиболее опасны с точки зрения трудности их разоб­лачения, их выявления без масок, обнажения их урод­ства перед отчаявшимся и больным миром.

То, что называется современной медицинской на­укой, является ареной для турниров такого множе­ства спорных теорий, что страницы этих трудов по­чти невозможно читать из-за слоя пыли на них. Каж­дый медицинский журнал, какой мы открываем, со­держит большее или меньшее число новых глупостей или новые издания старых. Глупости медицины по­добны песчинкам на морском берегу — добавляются с каждой новой волной. Потребовалось бы не одно поколение людей, чтобы их пересчитать. Медицинс­кая наука сегодня напоминает непрерывную вращаю­щуюся цепь, каждое звено которой есть глупость большей или меньшей величины, появляющееся се­годня, чтобы исчезнуть завтра, вновь появиться послезавтра, опять исчезнуть и возникнуть — так бес­численное количество раз.

Поскольку человек имеет много ложных оценок самого себя, поскольку он пренебрегает законами сво­его собственного существования и вместо того, что­бы ради просвещения обратиться к природе, изобрел странных богов и стал поклонником идолов, то он и является жертвой своей собственной глупости. Прин­ципы природы воплощают всю истину, их должные превращения в системы составляют всю науку, а ис­кусство есть всего лишь приложение этих истин, этих принципов к новым формам использования для со­творения желаемых результатов.

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

Читателю России впервые предлагается полный пере­вод цельной книги (сборника) выдающегося американского врача-гигиениста, гуманиста и просветителя, обладате­ля девяти званий почетного доктора наук и автора мно­гих работ, крупнейшего представителя движения за На­туральную Гигиену в XX веке Герберта Макголфина Шелтона (1895—1985). В России имя Г. Шелтона уже извест­но с 80—90-х годов, а его выборочные статьи и главы из отдельных трудов были переведены на русский язык и из­даны в книге «Ортотрофия. Основы правильного пита­ния» (М.: Молодая гвардия, 1992), в журнале «Будь здо­ров», вестнике «Здоровый образ жизни» (приложение к газете «Советский спорт») и др.
В книге «Здоровье для всех» собраны работы Г. Шелтона разных лет, начиная с 30-х годов, когда в США  впервые стали широко публиковаться работы по Нату­ральной Гигиене, несмотря на яростное сопротивление ор­тодоксальной медицины, против которой Шелтон очень активно выступал, что нашло отражение, в частности, и в его статьях, помещенных в данный сборник. Ценность книги в том, что в ней раскрыты, обнажены до предела четкие базовые принципы и концепция Натуральной Гигие­ны как науки, прикладной системы, базирующейся на объек­тивных законах природы как альтернативном направлении здравоохранения, перспективном для XXI века. Это дви­жение получает все большее признание за рубежом, а в последние годы и в России, где уже имеются многие тыся­чи его сторонников. Г. Шелтон предвидел: «Натуральная Гигиена приходит как спаситель человеческого рода». Бе­зусловно, она должна стать и спасителем российского, и, прежде всего, возможно, русского рода, против которого внешними и внутренними врагами ведется демографичес­кая война — война на его физическое уничтожение.
Следует учитывать некоторые специфические особен­ности предлагаемой книги: Г. Шелтон занимался пробле­мами Натуральной Гигиены начиная с 20-х годов вплоть до 80-х. Естественно, за это время наука о здоровье чело­века в мире развивалась, хотя в основном оставалась на позициях традиционной «гиппократовскои» эклектичной модели медицины. Г. Шелтон не ставил задачи изложения своих принципов в общепринятой в медицинском мире нау­кообразной, трудной для восприятия рядовым человеком манере, наоборот, он делал ставку на предельную попу­ляризацию в самой доступной форме знаний о Натураль­ной Гигиене, притом без всякого ущерба для ее научной основы. Однако такой Всеобуч здоровья неизбежно требо­вал и многократного повторения ее основных принципов и приемов, неизвестных до недавнего времени массам людей в их систематизации. Этим и объясняется многочислен­ный повтор в книге основополагающих положений Нату­ральной Гигиены, что может порой вызывать недоумение читателя. Но, как говорил и писал Шелтон, человеку свой­ственно забывать самые простые, но жизненно важные истины, от несоблюдения которых и страдает сам чело­век. «Учителя народа», как называл Шелтон активных проповедников Натуральной Гигиены, призваны, как он считал, постоянно напоминать людям об этих истинах ради их собственного благополучия и сохранения здоровья.
Перевод книги сделан без каких-либо купюр, с сохра­нением авторского стиля изложения, на уровне тех зна­ний и информации, которые Шелтон имел в те годы. Ду­мается, книга представляет интерес с точки зрения не только познания механизмов человеческого организма, объек­тивных законов его функционирования, но и обучения бой­цовским качествам, которыми обладал Шелтон, посвя­тивший всю свою жизнь делу здоровья человека.

НАТУРАЛЬНАЯ ГИГИЕНА

Краткий исторический очерк

Для второй половины XX века характерно рез­кое ухудшение экологического состояния на Земле как следствие почти неконтролируемой с точки зре­ния экологической безопасности деятельности чело­века, что привело к трагическим последствиям во многих странах мира, в том числе в России.
К сожалению, научным и политическим сообще­ством в должной мере практически еще недооценена особенность эволюционного процесса XX столетия, а именно — коренное изменение самого характера вза­имоотношений двух главных «действующих лиц» на планете — Природы и Человека: если на протяжении тысячелетий Природа помогала выжить своему Выс­шему Творению, была его союзницей, то в XX веке и особенно в его вторую половину — в эпоху так назы­ваемой научно-технической революции (НТР), при­ведшей к крайнему засорению и загрязнению окру­жающей природной среды (воздуха, воды, почвы и т.д.), природа в «отместку» впервые пошла против человека, вызвав рост всевозможных заболеваний и его общую деградацию. Этого человек, понятно, вы­держать был не в состоянии и начал стремительно разрушаться телесно, интеллектуально и духовно. По расчетам некоторых зарубежных ученых (в частно­сти, японских), человечество всего за последние пол­столетия «умудрилось» исчерпать в основном физи­ологические резервы, заложенные природой в человеческий организм за миллионы лет эволюции, так и не решив множества проблем (в том числе медицинс­ких).
В качественно новых условиях своего бытия че­ловек в целях адаптации принужден улучшать не толь­ко внешнюю среду своего обитания, сколько прежде всего внутреннюю среду собственного организма, к чему он не привык и чему не обучен.
Но, как не раз бывало в истории, сама жизнь отвечает на брошенный ей вызов. К счастью, в запад­ном полушарии еще ранее возникло и сегодня ус­пешно развивается жизнеспасительное движение, имя которому — Натуральная Гигиена. За рубежом ее называют одним из величайших движений в истории человечества, гигиенической революцией, единствен­ной революцией, не разъединяющей, а объединяю­щей людей на здоровой почве.
В Древней Греции Сократом на стенах Дельфийс­кого храма было начертано: «Познай самого себя, и ты познаешь весь мир!» Но этот мудрый призыв не был услышан, и западная цивилизация (в отличие от восточной), именуемая иногда ситизацией (от англ. «сити» — город), пошла иным путем, поставив тем самым телегу впереди лошади: сначала стала позна­вать внешний мир, а уж потом, и то кое-как, — внут­ренний мир человека, физический и психический, с многими гибельными результатами в виде бесконеч­ных конфликтов и войн за собственность, земли и прочее при нерешенности многих чисто человеческих проблем. Возобладал девиз «иметь», а не «быть». К тому лее рядовой человек оказался зависимой и «раз­двоенной» личностью, обладая фактически лишь те­лесной формой, а «содержание» — здоровье — от­дав в чужие руки врачей «гиппократовской» модели медицины. Человек тем самым утратил свою есте­ственную целостность, будучи через лекарственную медицину оторванным от Матери-Природы. На про­тяжении двух с половиной тысяч лет — с момента появления «гиппократовской» медицины в Древней Греции — человек Запада, в орбите медицины кото­рого — так сложилось исторически — оказалась и Россия, особенно с петровских времен, не был под­линным хозяином своего «главного капитала» и ос­новного богатства — здоровья. А сама «гиппократовская» медицина, хотя и имела некоторые дости­жения в борьбе с отдельными недугами, в целом не исполнила своего исторического предназначения — быть надежным гарантом лечения и профилактики заболеваний любого рода, чему все мы сегодня явля­емся свидетелями.
Ее антипод — Натуральная Гигиена — возвраща­ет человеку и его здоровье, и его естественную цело­стность через воссоединение его вновь с природой, но в отличие от далеких предков не на чисто инстин­ктивной основе, а на новом, более качественном вы­соком витке диалектической спирали эволюционного развития человека — на базе глубокого, всесторон­него, научно-диалектического познания организма, его резервов и возможностей, механизмов и объектив­ных законов и их грамотного применения во имя здо­ровья собственного, своих близких и всего общества, одновременно с новым раскрытием и пробуждением затухающих было природных инстинктов и интуиции как главных путеводителей в жизни. Такова объек­тивно всемирно-историческая миссия Натуральной Гигиены. Это и прорыв из искусственной ловушки ГОЖ (городского образа жизни), созданной самим человеком в погоне за комфортом, но наделившей его гиподинамией, ненатуральной пищей, стрессами и многими прочими биологическими и социальными недугами и пороками. Это путь также и к социально­му здоровью общества через обновление и очищение
социального сознания и мышления индивида: «В здо­ровом теле — здоровый дух». Молено добавить: здо­ровый интеллект, здоровая политика — здорового го­сударства.
В нынешних условиях тотальности биологическо­го и социального загрязнения Натуральная Гигиена при­звана выполнить грандиозную историческую задачу тотального биологического и социального очищения индивида и общества, что еще многими не осознается до конца. Г. Шелтон предсказывал: «Натуральная Ги­гиена приходит как спаситель человеческого рода», а его ближайшая сподвижница и помощница Вирджи­ния Ветрано с полным основанием писала вдохновен­ные слова: «Над землей разгорается новая эра челове­ческого общества» (из предисловия к книге Г. Шелто-на «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни че­ловека», Сан-Антонио, США, 1968).
Но что лее такое конкретно Натуральная Гигиена?
Натуральная Гигиена есть, прежде всего, наука, ибо основана на объективных законах физиологии и биологии, управляющих человеческим организмом и его связями с окружающей природной средой. В практическом прикладном плане Натуральная Гиги­ена — это последовательная система комплексного оздоровления человека естественными методами и целительными силами природы на базе упомянутых законов, их умелого применения в повседневной жизни и в экстремальных ситуациях. Это и массо­вое общественное движение за здоровье человека и этическое и эстетическое учение. Девиз Натураль­ной Гигиены: «Возврат к здоровью — через возвра­щение к здоровому образу жизни». Лозунг «Да бу­дет Истина, даже если низвергнутся небеса!» выне­сен на обложку журнала «Гигиеническое обозрение доктора Шелтона», который издавался его основа­телем с 1939 по 1981 год.
Натуральную Гигиену отличают от так называе­мой народной медицины, по крайней мере, три мо­мента: а) системность (диалектичность); б) научная обоснованность; в) просветительский характер. Ко­нечная цель Натуральной Гигиены — обучение рядо­вого человека науке и практике здоровья на указан­ных выше принципах. Она провозглашает: «К трид­цати годам человек или сам себе врач, или он при­близил собственную смерть». Поскольку централь­ная задача Натуральной Гигиены — организация на­родного Всеобуча здоровья, то это движение осуще­ствляет многостороннюю деятельность, выполняя од­новременно следующие функции:
—  научно-исследовательская работа (изучение проблемы здоровья и болезни, углубленное познание человека);
—  лечебно-оздоровительная деятельность по ап­робации теоретических знаний (путем создания, на­пример, «школ здоровья» и других подобных учреж­дений);
—  учебно-педагогическая деятельность (в учеб­ных заведениях типа гигиено - терапевтических кол­леджей в США и т.д.);
—  просветительская деятельность (организация лекций, издание литературы и пр.);
—  организационно-массовая деятельность (созыв съездов, конгрессов, семинаров по обмену опытом и информацией и Др.).
С годами это движение (в США, например) фак­тически переросло в «общественное здравоохране­ние», здравоохранение «на общественных началах», успешно конкурирующее с официальной медициной. Координирует эту работу многие годы Американс­кое общество Натуральной Гигиены.
Формированию организованного движения за На­туральную Гигиену в XIX веке предшествовало длительное многовековое противостояние, борьба двух основных направлений в мировой практике по оздо­ровлению человека — лекарственного и природно-оздоровительного (натургигиенического). Драматичес­кой истории конфронтации двух систем посвящена интересная, обстоятельная монография Г. Шелтона, носящая символическое название «Рубины в песке» (1969)*.
Нынешняя западная медицина, пишет Шелтон, за­родилась в Греции, а точнее, в ее колониях в Малой Азии на рубеже V-IV веков до н.э., «в период пол­ного игнорирования анатомии, физиологии, патоло­гии и других наук...». Зарождение этой медицины самым непосредственным образом связано с именем Гиппократа, культ которого был непомерно и искус­ственно раздут. В главе «Отец медицины» Шелтон приводит следующее высказывание американского ученого X. Сайджериста: «Они (работы, приписывае­мые Гиппократу), вероятно, не содержат ни единой строчки, написанной самим Гиппократом».
Многие ученые, указывает Шелтон, признают, что наше знание об историческом Гиппократе почти пол­ностью заимствовано у одного Платона, но «мы не можем исключить возможность того, что этот чело­век мог быть образцом для характера, придуманного Платоном».
Около 460 года до н.э. на острове Кос (Малая Азия) родился человек действительно по имени Гип­пократ, который в дальнейшем служил жрецом изве­стного храма. Как жрец, он занимался и лечением, будучи рядовым врачом. Но по прошествии времени произошла его трансформация в «отца медицины». Редакторы книги «Великие книги» дают, по Шелто
ну, следующее описание этой трансформации: «Фи­гура легендарного «отца медицины» вскоре заменила истинного Гиппократа. Хотя и нет свидетельств его времени, что он оставил какие-либо письменные ра­боты, в течение столетия медицинские работы при­писывались ему, особенно выходящие из медицинс­кой школы на о. Кос. Работы, которые сейчас выхо­дят под именем собрания сочинений Гиппократа, со­стоят в большинстве своем из ранних греческих трак­татов, которые были собраны воедино александрийс­кими учеными третьего века».
Миф о Гиппократе, пишет Шелтон, создавался веками. «Поскольку рукописи прошлого, из кото­рых почти все анонимные, были собраны в Алексан­дрийской библиотеке, читатели считали, что они об­наружили «доктрины Гиппократа» во многих ано­нимных рукописях IV—V веков до н.э. Даже в те дни некоторые исследователи оспаривали их автор­ство. Но с течением времени читатели становились все менее критичными, и собрание «трудов Гиппок­рата» продолжало расти, пока оно не стало вклю­чать почти все анонимные работы классического века Греции».
Гален первым закрепил «авторитет» Гиппокра­та как «отца медицины». Гален, пишет Шелтон, «ви­димо, первым обратил внимание на заслуги «отца медицины», хотя сам родился в 130 году н.э. и не имел доступа ни к каким источникам о делах Гип­пократа».
Работы Гиппократа, указывает Шелтон, инте­ресны лишь тем, что дают нам ясное представление об эллинской медицине V — начала IV века до н.э. В трудах, приписываемых Гиппократу, хотя, по Шелтону, и «много чепухи», но «есть многое и от настоящей гигиены, свидетельствующее о том, что, кто бы ни были авторы этих трудов, они испытывали на себе влияние практической храмовой меди­цины».
Однако правильные концептуальные подходы и естественные методы лечения, первоначально заим­ствованные из храмовой медицины, постепенно были заменены на иные, прямо противоположные. Гречес­кая медицина все больше отрывалась от природы самого человека, естественных целительных сил и превращалась в набор искусственных методов и средств лечения, которые в силу своего характера в отличие от природных факторов (солнца, воды, воз­духа и т.д.) могли становиться и становились моно­полией дельцов от медицины, преследовавших ско­рее свои корыстные интересы, а не интересы боль­ного.
В Греции, как и в древнейших цивилизациях, от­мечает Шелтон, приводя слова исследователя Бернала, «врач был нечто вроде аристократа, имеющего дело с богатыми патронами. Лечение же простых людей оставалось в руках старых бабок и шарлата­нов, использовавших традиционные магические сред­ства ». Вот как описывает этот процесс Шелтон:
«Школа Гиппократа вначале не отбрасывала бо­лее простые средства лечения — отдых, голодание, диету, упражнения, солнечные ванны, водные ванны и т.д., хотя и отказалась от священных заклинаний и чар и от большинства других форм магии, которые были долгое время в моде. Но она сохранила и рас­ширила применение тех магических веществ, кото­рые позже стали известны как лекарства, и наделила их медицинскими свойствами. Другими словами, шко­ла Гиппократа украла у богов силу врачевания и вло­жила ее в вещества, которые раньше использовались при обращении к богам. Новой (медицинской) про­фессии было трудно отучить народ от простых средств ухода за больными.
Лишь постепенно ей удалось увести людей от при­родных средств и навязать им жалкую и рабскую зависимость от вызывающих болезни ядов лекаря. Лишь шаг за шагом лекарственная практика брала верх над умением регулировать образ жизни больного, лишь постепенно все более сильные яды заменяли мягкие и менее агрессивные средства. Нарастающая агрессив­ность средств характеризовала эволюцию медицины с момента ее зарождения около IV века до н.э. Школа Гиппократа была преимущественно школой лекар­ственного лечения».
Если бы школа Гиппократа, замечает Шелтон, «де­лала бы больший упор на гигиену и меньше на лекар­ственные средства, вполне возможно, той медицинс­кой практики, какую мы имеем сейчас, вообще не существовало бы. Лучшие из врачей той школы были самыми отъявленными шарлатанами. Претендуя на знания, которыми они не обладали, и провозглашая достоинства своих лечебных средств, они заложили структуру, которой до сих пор следует медицина. Ныне медицину характеризует шарлатанство в той же мере, как и в дни Гиппократа». «В трудах Гиппок­рата, пишет Шелтон, можно найти слова, отражаю­щие один из самых фатальных обманов, господство­вавших в умах медиков. Там сказано: «Экстремаль­ные средства являются самыми подходящими при экстремальных состояниях». Этой лжи все еще при­держиваются современные медики. Нет ничего более ужасной практики, основанной на принципе, что чем больнее пациент, чем отчаяннее его состояние, чем он слабее, тем больше у него потребность в ради­кальных средствах. Когда у больного снижается спо­собность к сопротивляемости и его легко убить, вра­чи устраивают ему самое опасное лечение».
«Концепции» и «правила поведения» врача были закреплены в так называемой клятве Гиппократа, которой и сегодня присягают врачи. Однако, пишет Шел-тон, ссылаясь на мнения историков, «знаменитая клятва Гиппократа есть всего лишь восстановление этических наставлений, сформулированных египетскими жреца­ми задолго до нашей эры, по оценкам египтологов, в XVI веке до н.э.». При этом «существует несколько вариантов клятвы. Все они, как считают, появились длительное время спустя после смерти Гиппократа».
Одно из наиболее важных положений клятвы — положение о клановости медицинской профессии, что указывало на ее, по сути, антидемократический ха­рактер. «Эта клятва, пишет Шелтон, содержит, не­сомненно, идущее от храмов обязательство не обу­чать медицине никого, за исключением членов семьи самого врача и других родственников». Другой аме­риканский врач, автор книги «Великий медицинский обман в миллиарды долларов» (Нью-Йорк, 1980), К. Ласко, начинает свою книгу с беспощадной крити­ки этой клятвы, называя ее «клятвой лицемерия».
О «кодексе молчания» в клятве говорится доста­точно откровенно: «передавать знания наставления­ми, лекциями и всеми другими способами моим сы­новьям, сыновьям моего учителя и ученикам, связан­ным обязательством и клятвой. Но никому более. И что бы в жизни людей я ни увидел или услышал во время лечения или вне его, что не должно быть от­крытым, я буду хранить молчание, веруя, что об этом не следует говорить. И если я проступком нарушу клятву, да получу я по заслугам». Практический вред культа Гиппократа заключается в том, что его име­нем были освящены, закреплялись в медицине мно­гие эклектичные, путаные положения, не говоря уже об искусственном характере применяемых ею средств, ее антидемократизм и клановость, что в конечном итоге вылилось в кризис всей западной системы ме­дицины.
Однако наряду с западной несовершенной ме­дициной в мире существовала и иная, истинная ме­дицина. Прежде чем рассматривать принципы Нату­ральной Гигиены, вкратце остановимся на ее пред­шественнице, родственной по духу и приемам древ­неиндийской медицине «аюрведа» (в переводе с сан­скрита — «наука жизни»). Как отмечает индийский философ и историк Д. Сингх в статье «Традицион­ная индийская медицина», в отличие от западной медицины, сосредоточившей все внимание на болез­ни, в Индии понятие «аюс» — «жизнь» было осно­вой индийской медицины и ее классической систе­мы лечения на протяжении пяти с половиной тысяч лет. На базе этой философии жизни сформирова­лась строгая логическая медицинская система «аюр­веда», превосходящая все остальные достижения индийского научного и теоретического мышления. В то время как в основе многих древних методов вра­чевания лежали магия, колдовство, шаманство, ин­дийская медицина, опираясь на логику, стремилась разработать научную диагностику. Будучи состав­ной частью всеобъемлющей философии, касающей­ся материи и эволюции, «аюрведа» отвергала теоло­гию, молитвы, ворожбу. Вместо этого она искала причины недуга, чтобы его можно было предотвра­тить или исцелить.
Колониальное порабощение Индии англичана­ми в течение двух веков отбросило назад страну в развитии не только экономики, но и медицины. Но с завоеванием независимости Индией в 1947 году началось возрождение древней медицины. За годы независимого существования средняя продолжи­тельность жизни в Индии увеличилась более чем в полтора раза, в чем несомненная заслуга принад­лежит и древнеиндийской медицинской системе «аюрведа».
* Под рубинами имеются в виду знания о Натуральной Ги­гиене.

Философия. Принципы. Приемы.

Натуральная Гигиена, по существу, была «на­следницей» на Западе «аюрведы», основывалась на тех же принципах, той же философии, тех же при­емах.
Натуральная Гигиена, основанная на комплекс­ном оздоровлении человека естественными метода­ми, факторами природы (воздух, вода, солнце, есте­ственное питание, физические упражнения, отдых и пр.), была реакцией на неудачи в лекарственной тера­пии, которые приводили к массовым жертвам во вре­мя эпидемий в США (конец XVIII — начало XIX века). Авторы вышедшей в 1972 году книги «Величайшее открытие здоровья» (Чикаго) следующим образом опи­сывают обстановку, в которой зарождалась Натураль­ная Гигиена (этот термин утвердился в 1856 году): «Из противоречий, замешательства, хаотического и раз­нородного смешения иллюзорных взглядов, имену­емых «медицинской наукой» и «медицинским искусством», из конфликтов различных школ лечения, из явной неудачи выполнить свои обещания, из от­каза врачей принимать во внимание природные по­требности жизни при уходе за больными выросла важность, скорее настоятельная необходимость в ре­волюционной перестройке биологической мысли и возрождении биологического взгляда на потребнос­ти человека».
Началом зарождения Натуральной Гигиены счи­тается 1832 год, когда один из ее пациентов — Силь­вестр Грэхем (1794—1851) выступил с циклом лекций в Нью-Йорке по вопросу о целебных свойствах ве­гетарианского питания. Поводом для его выступления послужил пример секты «библейских христиан», пере­ехавших в Филадельфию из Англии в конце XVIII века. Эта секта воздерживалась от всякой животной пищи, считая ее прием нарушением одной из Божьих за­поведей, а также от чая, кофе, табака, алкоголя, специй и прочих стимуляторов. Во время эпидемии холеры в Филадельфии в начале XIX века ни один член секты не заболел холерой, что навело Грэхема на мысль о целебных свойствах пищи. Ни один из последователей Грэхема, кто по его совету перешел на новое, вегетарианское питание, также не заболел холерой.
С. Грэхем предъявлял высокие требования к ги­гиене человека, считая его самого главным виновником болезни. «Уже длительное время, — говорил он, — я открыто провозглашаю, что человек, как правило, сам является причиной собственных болезней и страда­ний, что почти всегда он сам виноват в том, что бо­лен, и что он так же должен просить прощения у общества за то, что болеет, как и за то, что пьянству­ет» (эпиграф к книге Г. Шелтона «Натуральная Гиги­ена. Праведный образ жизни человека»).
На протяжении полутораста лет движение за На­туральную Гигиену росло и утверждалось в ожесто­ченной борьбе с традиционной медициной, не при­знававшей ее принципы и концепции. Это движение, которое охватило также другие страны (Австралию, Новую Зеландию, ряд западноевропейских стран, Японию), насчитывает десятки имен крупных деяте­лей в XIX веке, таких, как С. Грэхем, И. Дженнингс, Р- Тролл, Т. Николе, Дж. Джексон, X. Остин, Ч. Пейдж, Р. Уолтер, С. Доддс, Ф. Освальд, Дж. Тилден, и дру­гих, а в XX веке — Б. Макфэдден, П. Брэгг, К. Джеф­фри, Дж. Роджерс, К. Ниси, С. Ватанабэ, Г. Шелтон, и других.
В своем поступательном развитии концепции На­туральной Гигиены изменялись, дополнялись, совер­шенствовались, окончательно сформировавшись во второй половине XIX века. Благоприятная объек­тивная обстановка — отсутствие войн, хорошие кли­матические условия, свободное творчество — по­зволяла ученым, придерживавшимся нетрадицион­ных взглядов и подходившим к человеческому орга­низму с позиций синтеза, его целостности, серьезно и длительное время осваивать альтернативные зна­ния о человеке и методах его оздоровления. Рож­денная не в кабинетно-лабораторно-пробирочных условиях, а выросшая из длительной практики мас­сового лечения и оздоровления людей, Натуральная Гигиена смогла выйти и на четкие теоретические представления о феномене здоровья и болезни, об объективных законах, управляющих организмом, стать настоящей наукой. Выступая в журнале «Уотер кьюер джорнал» («Журнал о водолечении», декабрь 1861 года), Р. .Тролл так сформулировал кредо Натуральной Гигиены:
1) система лекарствен­ной медицины ложна, неверна с философской точки зрения, абсурдна с научной, враждебна природе, про­тиворечит здравому смыслу, катастрофична по ре­зультатам, она — проклятие для человеческого рода;
2) система гигиенической медицины, которую мы ут­верждаем и практикуем, находится в гармонии с природой, соответствует законам живого организ­ма, правильна с научной точки зрения, положитель­на по результатам, она — благодеяние для челове­ческого рода.
Во вступительной лекции в Нью-Йоркском гигиенотерапевтическом колледже в 1863 году он лее заявил: «Мы не реформаторы, мы — революционе­ры. Мир достаточно имел реформ в медицине. Ре­формировать лекарственную систему путем замены одних лекарств другими означает совершать смехот­ворный фарс. Возможно, во многих случаях это и заменит большее зло на меньшее, но, тем не менее, это то же, что замена, к примеру, большей лжи на меньшую, непристойного языка на ругань, воровства на обман. Заменять аллопатию на гомеопатию или то и другое на физиотерапию, а все, вместе взятое, на эклектичное лечение — то же самое, что проповедо­вать умеренность, заменяя ром, бренди, джин пивом и вином или животные мясные продукты — моло­ком, сливочным маслом и сыром. У нас нет никакой замены лекарствам. Мы отвергаем их как порочные вещи и предписываем полезное. Мы не можем под­менять ложь. Мы должны обучать только истине. Наша система независима от всех остальных, Ее по­ложения оригинальны. Ее доктрины никогда не пре­подавались в медицинских школах. О них никогда не писали в книгах по медицине, их никогда не призна­вали медики. Они, вероятно, опережают все, что ког­да - либо преподавалось и предлагалось, ибо вытека­ют из самих законов природы. Мы не признаем ника­кого авторитетного учебника, кроме того, который написан рукой Господа — всеобъемлющей природой» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»).
Другим выдающимся натургигиенистом XIX века был И. Дженнинге. Он разработал теорию болезни, отличную от всех остальных, которую он назвал «ортопатией» («правильным страданием» — с гречес­кого). Согласно этой теории болезнь и здоровье — едины, и в своих многочисленных проявлениях — лихорадка, воспаление, кашель и др. — феномен болезни подчиняется единым законам жизни. Бла­годаря ему болезни исчезали с быстротой, дотоле неизвестной.
С самого начала Натуральная Гигиена утверди­ла себя как решительный противник всякой лекар­ственной терапии, но в дальнейшем и как противник всякого внешнего насильственного действия на больной организм, в том числе такого, как водолечение, физиотерапия и т.д. Главное в Натуральной Гигиене — опора на самовосстановительные силы организма (иммунитет*), которые приводятся в дей­ствие через создание комплекса оздоровительный условий. «Возвращение к здоровью — через возЧ вращение к здоровому образу жизни» — правила Натуральной Гигиены. Строя свою деятельность на гигиеническом просвещении масс в области физиологии, биологии, анатомии, натургигиенисты веду­щее место старались отводить формулированию четких законов жизни и природы, без которых успешную просветительскую работу они считали невозможной.
Согласно авторам книги «Величайшее открытие здоровья» деятельность, например, Дженнингса основывалась на наблюдении, что существуют следующие законы жизни: «закон действия» (физические упражнения), «закон покоя» (сон, отдых), «закон экономии» (сохранение жизненной энергии), «закон распределения» (обеспечение энергией каждого органа), «закон адаптации» (приспособление к вредным веществам и влияниям), «закон стиму­ляции» (внутренний голос опасности), «закон ог­раничения» (природная защита от перерасхода энер­гии), «закон равновесия» (восстановление слабых органов за счет общего перераспределения энер­гии) и др.
В дальнейшем перечень законов расширялся и до­полнялся. Так, Г. Шелтон во главу угла поставил закон кислотно-щелочного равновесия, им же было вве­дено понятие «закона минимума» и др.
Философию Натуральной Гигиены молено выра­зить следующим лаконичным определением выдаю­щегося болгарского натургигиениста Петра Димкова: «Всю формулу здоровья можно написать на ногте­вом ложе: береги чистоту внутреннюю — чистые мыс­ли, чистые желания, чистые поступки, чистые слова, чистая пища. Будь скромным и соблюдай Законы Природы»**.
Вот основные принципы Натуральной Гигиены:
а) Здоровье. Феномен здоровья Г. Шелтон трак­тует как «состояние целостности и гармоничного раз­вития, роста и адаптации каждого из органов друг к другу без единого недостающего и без единого из­лишнего органа». Далее он поясняет: «Английское слово «здоровье» («хелс») берет начало от англосак­сонского «хоул» («цельный», «целостный»). Слово «лечить» («хил») происходит от того же корня и оз­начает восстановление целостности, цельности. Взя­тое в самом полном смысле этого слова «здоровье» означает законченность, совершенство организации, то есть жизненную надежность, свободу действий, гармонию функций, энергию и свободу от любых на­пряжений и скованности». В основе здоровья лежит принцип взаимодействия и взаимозависимости орга­нов, причем, как отмечает Шелтон, «сейчас уже хо­рошо известно, что каждый орган более отчетливо действует на благо целого (организма), нежели на собственное благо» (Г. Шелтон. «Как стать здоро­вым»). То есть подчеркивается известный «альтру­изм» частного по отношению к целому.
К сожалению, замечает Шелтон,  «от студен­тов-медиков не требуют изучения здоровых мужчин и женщин. Признаки и симптомы здоровья не изучаются. Ни один медицинский колледж никог­да не подавал заявок на здоровых людей для клинического обследования. Клиника по изучению здоровья на открытом воздухе важнее, чем клиника по изучению болезни у больничной койки.  Место, где обучали бы население и студентов тому, как наладить и поддерживать здоровье, не у больничной койки, а на свежем воздухе, там, где люди живут здоровой жизнью. Но никто еще не видел медицинский колледж в гимнастическом зале, на пляже, в санатории или в столовой, где обсуждались бы вопросы здоровья и его признаков. Профессора медицины не читают лекции о происхождении здоровья. Вместо этого они пространно и с ученым видом рассуждают о происхождении болезней» (Г. Шелтон. «Нужна революция». — Жур­нал «Гигиеническое обозрение», 1978, № 6).
б) Болезнь. При рассмотрении такого явления, как болезнь, все натургигиенисты сходятся во мне­нии, что основой болезни является токсемия, или присутствие в крови организма токсинов (пищевых, лекарственных и прочих). Еще в 60-е годы прошлого столетия механизм и проявления токсемии были де­тально изложены в двухтомном труде Дж. Тилдена «Разъяснение токсемии».
«Мы заявляем, что токсемия является универ­сальной причиной болезни***. Но мы также говорим, что токсемия имеет много причин. Она — лишь зве­но в цепи причин и следствий. Токсемия происходит из-за задержки выделения вследствие иннервации. А иннервация есть суммарный эффект всего нашего поведения, если оно в совокупности забирает чрез­мерно много нервной энергии. Воспаление в любом органе происходит по той же причине — из-за токсе­мии. Иннервация, которая препятствует выделению и развивает токсемию, может быть результатом лю­бой иннервирующей причины или любого числа та­ких причин. Несет ли болезнь название тонзиллит, эндокардит, гастрит, колит, цистит, воспаление мо­чевого пузыря, пиоррея или любое другое — все они основаны на токсемии» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»). Шел­тон напоминает, что суффикс «ит» («итис») означает с греческого «воспаление».
Касаясь механизма болезни, Шелтон останавли­вается на таком понятии, как «единая патологичес­кая цепочка». «Если помнить о звеньях патологичес­кой цепочки — иннервация, токсемия, раздражение, воспаление, изъязвление, уплотнение, опухолеобразование (рак), — мы сможем, вероятно, уяснить, что рак начинается за много лет до того, как он оконча­тельно проявляется» (Г. Шелтон. «Как стать здоро­вым»).
в)  Любая болезнь (исключая генетические за­болевания и травмы) есть результат нарушения за­конов жизнедеятельности человеческого организ­ма, законов природы. Поэтому и лечение ее воз­можно только через восстановление действия био­логических законов. То есть единственно на науч­ной основе.
г)  Любая болезнь есть болезнь всего организма, а не отдельного органа. Отсюда — «обязательно ком­плексное воздействие на организм естественными ме­тодами (системный подход). Лишь комплексное воз­действие естественных методов и обеспечивает реа­лизацию принципа чистоты внутренней среды организма, что создает оптимальные условия для беспрепятственного действия объективных, не зависящих от нашей воли законов саморегуляции и само лечения, которые и лежат в основе всей жизнедеятельности человеческого организма. Излечение от простуды или иного ненормального состояния, именуемого болезнью, зависит от самоцелительных способностей живого организма, которые являются та­кой же жизненной функцией, как дыхание, экскреция и питание» (Г. Шелтон. «Спонтанное излечение от рака». — Журнал «Гигиеническое обозрение», февраль 1978 г.).
д) Для действительного оздоровления организма необходимо устранение не симптомов болезни («симптоматическое лечение»), а ее первопричины. При этом Натуральная Гигиена в целях экономии и накопления энергии организма особое внимание уделяет четырем видам отдыха и покоя: «физический отдых»,  «физиологический отдых» (воздержание от пищи как лечебное голодание), «умственный отдых», «душевный отдых».
е) Важнейшее место Натуральная Гигиена отводит питанию. Ни один оздоровительный комплекс не может считаться полноценным без соблюдения четких, строгих законов питания, ибо пища, по убеж­дению натургигиенистов, определяет не только со­став крови, но формирует характер и даже миро­воззрение человека. К числу таких законов отно­сится прежде всего закон кислотно-щелочного рав­новесия.
Диалектически подходя к питанию, сторонники Натуральной Гигиены рассматривают его как процесс двуединый — питательно-очистительный, в котором собственно питание неотделимо от очищения орга­низма. Натуральная грубоволокнистая пища обеспе­чивает как биомеханическое его очищение, так и очищение биохимическое благодаря щелочным радикалам в этой пище, способным нейтрализовать патоло­гические кислоты, образующиеся в процессе жизне­деятельности организма. Согласно исследованиям английского ученого-биохимика Д. Буркитта грубое растительное волокно в пище является средством предупреждения и даже лечения геморроя, опухоле­видных заболеваний толстого кишечника. Подробное изложение проблемы питания дано в главах настоя­щей книги.
ж) Важная роль в Натуральной Гигиене отводит­ся психическому настрою, самовнушению положитель­ных эмоций, устранению иннервации (понижение уров­ня нервной энергии).
з)  Сторонники этой системы выступают против увлечения узкой специализацией в вопросах здо­ровья и болезни. Достаточно, считают они, знания основных биологических законов, управляющих организмом, и умения использовать с целью про­филактики и оздоровления главные  «рычаги», к которым они относят: кожу (восстановление кож­ного дыхания, или «лечение обнажением», по тер­минологии японских натургигиенистов Ниси и Ватанабэ), пищеварительный тракт (прием пищи), ко­нечности (физические упражнения, особенно виб­рогимнастика, другая двигательная активность), психику (самовнушение оптимистического настроя). Именно на этом в основном и построен противорако­вый практический комплекс японского врача-гигие­ниста К. Ниси, который описан в брошюре С. Ватанабэ «Рак можно предупредить и вылечить» (То­кио, 1960) и для составления которого были изучены и проверены на практике тысячи источников на Разных языках мира.
Подчеркивая важность действия под влиянием од­них даже наблюдений при отсутствии полного понимания деталей происходящих процессов в организме, Д. Буркитт писал: «В древнем Писании сказано «Человек засевает землю. Семя прорастает и развивается, но как, пахарь не знает». Это и есть подход c точки зрения здравого смысла. Если бы крестьянин отложил сев до тех пор, пока не поймет процесс прорастания семени, он умер бы от голода» (Д. Буркитт «Можно ли предупредить самые распространенные болезни?» — Журнал «Превентивная медицина», Нью-Йорк, 1977, № 4).
и) Натуральная Гигиена, как уже отмечалось, отвергает любую лекарственную терапию. Шелтон поясняет: «Гигиена должна целиком и полностью уничтожить лекарственную систему и дать народу систему ухода за телом и психикой, основанную на законах природы. Все существующие вещества по отношению к живому организму — или продукт питания, или яд. Ядом (лекарством) является все то, что не может быть ассимилировано живым организмом и использовано им для поддержания жизни. На основе
этого мы без колебаний заявляем, что все вещества (лекарства), которые применяет медицина, разрушают структурную целостность и нарушают функциональную энергию органов и тканей организма» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека »).
к) В своих работах сторонники Натуральной Гигиены дают четкое разграничение между медициной и Натуральной Гигиеной. Так, Вирджиния Ветрано пи­шет: «Медицина с самого начала основывала свою практику на ложных принципах, поэтому выбросила прочь физиологию и отравляла людей патентованны­ми средствами... Не ищем же мы тепло на айсберге! Почему же искать здоровье в яде? Сделаем наши принципы четкими: источник здоровья — в здоровых воздействиях и в здоровых средствах. Лекарства же, которые все являются ядами, не относятся к факторам жизни, приносящим здоровье.
Могут заявлять, что медицина — это наука, по крайней мере, экспериментальная, а гигиена таковой не является. Но истина как раз в обратном: медици­на не является и никогда не была наукой, она — метод, прием, стиль лечения, физиология, биология, анатомия и другие относятся к наукам, но они — не медицина. У медицины отсутствует единый принцип, который можно было бы продемонстрировать рацио­нально или экспериментально. Ее методы эфемерны, чего не было бы, будь она научной...
Гигиена не только определенно истинная, она не­изменно истинная наука. Практика, основанная на ее широких принципах, следует определенным правилам, и в каждом случае результаты можно предвидеть. Этого, однако, нельзя сказать о медицинской прак­тике, ибо каждый раз, когда человеку дается лекар­ственная доза, надо ожидать неожиданного » («Нату­ральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»). Шелтон по этому же поводу заявил: «Мы никак не можем согласиться оставить в покое медицину. Мы не ищем и не ожидаем покровительства медиков. Наша цель — взорвать, свергнуть, уничтожить не только всю их порочную практику, но и их лживые теории. Мы не можем молчать, пока продолжается практика лечения больных дозированными ядами. Как мы можем идти на компромиссы с системой, предпи­сывающей и лечащей такими веществами и средства­ми, которые истощают и разрушают организм вместо того, чтобы поддерживать и укреплять жизненные силы и структуры?»
л) Будучи проникнуты духом гуманизма, альтру­изма, оптимизма, последователи Натуральной Гигиены считали и считают своей первоочередной задачей обучение народа здоровью. Авторы книги «Величайшее открытие здоровья» писали: «Сторонники Грэхе­ма были заинтересованы не столько в физиологичес­ких исследованиях, связанных с экспериментами на животных, сколько в распространении знаний о фи­зиологии среди простого люда и создании образа жизни, основанного на физиологии». В. Ветрано: «Наш мир — это мир мужчин и женщин, которые прекрас­но образованы в области непозитивных знаний, тс есть знаний, которые не связаны с человеком и природой. ...Можно быть Эйнштейном в математике болеть несварением желудка. Со всем своим образо­ванием человек принимает аспирин или антоцид от дискомфорта и ведет себя так, как будто у этого дискомфорта нет причины.
Как долго мы еще будем колебаться принимать систему, которая основана на принципах природы? Нам, гигиенистам, предстоит многое сделать. На нас лежит большая ответственность. Если мы хотим вы­полнить свой долг, мы должны быть учителями на­рода, распространять истинные знания о законах, которые управляют нашей жизнью. Мы никогда не выступаем за игнорирование любой другой области человеческих знаний — математики, языкознания, живописи, поэзии, ваяния и других. Но очевидно и то, что, как бы они ни были важны, знание науки жизни, науки о человеке имеет неизмеримо большее значение. Хорошо, что мы знаем законы математики и грамматики, но, прежде всего, давайте изучать законы жизни» (выделено автором. — Л.В.)
На протяжении 1993-1994 годов в двадцати комитетах и подкомитетах Конгресса США проходило обсуждение реформы американского здравоохранения, которая предусматривала также применение некоторых натургигиенических принципов, в частности в противораковой программе. Использование этих принципов и подходов показало высокую эффективность при лечении там алкоголизма и даже СПИДа. Сразу после своего вступления на президентский пост в январе 1993 года Б. Клинтон объявил о необходи­мости дальнейшего совершенствования американской службы здоровья, прямо увязав его, в частности, с потребностями экономики. «Мы должны, — заявил он — коренным образом пересмотреть всю органи­зацию нашего здравоохранения, ибо без этого мы не сможем приступить к решению неотложных задач экономики».
В конце XIX — начале XX века благодаря работам великих русских ученых — И.П. Павлова, И.М. Сече­нова, И.И. Мечникова и других начинали разрабаты­ваться научные основы Натуральной Гигиены (полу­чившей, в частности, название «физиатрия») и у нас в стране, однако претвориться в целостную практичес­кую систему не смогли: события начала века прерва­ли процесс становления этой науки. Показательно, что Г. Шелтон, который высоко ценил нашего вели­кого физиолога академика И.П. Павлова и на кото­рого не раз ссылался в своих трудах, использовал его учение о раздельных пищеварительных соках для разработки практической системы питания для чело­века, известной в мире как «раздельное питание по Шелтону».
Лишь в последнее десятилетие в нашей стране стали зарождаться и развиваться принципы Нату­ральной Гигиены, причем по инициативе «низов». Это связано с целым рядом обстоятельств, и, прежде всего, с интенсивным загрязнением окружающей природной средой внутренней среды человеческого организма, что стало основой заболеваний, в том Числе смертельно опасных. И здесь необходимо выделить принципиальные расхождения между «гиппократовской» медициной и Натуральной Гигиеной
Бесперспективность «гиппократовской» модели медицины определяется следующими обстоятель­ствами:
а)  эта медицина не имеет ничего общего с зако­ном о саморегуляции организма, на которой основа­на вся его деятельность;
б) сама по себе исключает всесторонний, по на­стоящему комплексный диалектический подход организму, так как обусловлена локальным видени­ем предмета. В наше время появился качественно но­вый тип массовой болезни — дегенеративный, с глубокой травмой клеточной структуры, для восстанов­ления которой необходимы усилия всего организма и, следовательно, принципиально новые к нему подходы;
в)  загрязнение окружающей среды повышает без того уже высокую степень загрязненности (зашлакованности) внутренней среды организма пище­выми, лекарственными и прочими токсинами и вве­дение лекарств еще больше ослабляет иммунные силы организма для борьбы с побочными и прямы­ми воздействиями лекарств и выведения их токсичных остатков. А рекомендации все более силь­ных лекарственных средств при утяжеленных со­стояниях организма лишь быстрее замыкают порочный круг и все чаще ведут к немедленному или отдаленному по времени летальному исходу. В на­стоящее время установлено, что на долю ятрогенных (лекарственных) болезней приходится 15% всех заболеваний;
г) современный человек с развитым чувством до­стоинства и самостоятельности все чаще тяготится зависимостью от врача, уровень знаний которого за­частую невысок, стремится к самопознанию и средствам и методам самоисцеления;
д)  засилье лекарственной терапии само по себе показатель ограниченности истинных знаний о человеке, его возможностях и резервах;
е) наконец, в наше тяжелое в материальном и психологическом отношении время искусственное за­вышение цен на лекарства (не говоря уже об их со­мнительной ценности) для еще верящих в их пользу людей, особенно пожилых, является дополнительным стрессом, способным ухудшить их положение вплоть до преждевременной смерти.
Усилиями энтузиастов здорового образа жиз­ни в России создана сеть клубов любителей бега, самодеятельных лекториев по здоровью, школ здо­ровья т.д. Однако эта инициатива находит крайне пассивный отклик в медицинских кругах и «вер­хах», прямое назначение которых — возглавить это движение «низов», придать ему организованный, целенаправленный, научный и государственный ха­рактер. Но до сих пор робко и медленно решается проблема союза медицины и физической культу­ры, чему способствует и ведомственная разобщен­ность, инертность мышления, отсутствие системы
истинных знаний.
Необходимо здравоохранение нового, новатор­ского типа, которое должно сделать самого рядо­вого человека сознательным и грамотным хозяи­ном своего здоровья. Именно здесь заложены глав­ные, еще не использованные резервы. Интенсивный путь развития в здравоохранении основан на вос­становлении экологических связей в организме че­ловека. Практически это означает создание для него таких внешних условий, при которых становится возможным установление и поддержание на микро и макроуровне всесторонних связей организма, что единственно и гарантирует беспрепятственное действие заложенных в нем природой мощных иммунных сил — сил саморегуляции, самовосстановления, самоисцеления, самоочищения, самосовешенствования.
И.П. Павлов писал: «Человеческий организм есть в высшей степени саморегулирующаяся система, саг себя направляющая, поддерживающая, восстанавливающая и даже совершенствующая».
Принципиальное в физиологическом отношений различие между «гиппократовской» медициной и Натуральной Гигиеной кроется в вопросе чистоты внутренней среды организма: если первая основана, образно говоря, на «насыщении» больного организм лекарствами, сыворотками, вакцинами, неразборчивым питанием, а по существу — на загрязнении, дс полнительной интоксикации организма, что ведет еще большему нарушению его связей, то интенсивное, экологическое здравоохранение базируется на максимальном освобождении больного организма от лекарственных, пищевых и прочих токсинов, что повышает уровень его энергетики, столь необходимом при выздоровлении. Среди мер дезинтоксикации важное место занимает дозированное (кратковременно или длительное) лечебное голодание, или разгрузочно-диетическая терапия (РДТ), по терминологии доктора медицинских наук, профессора, основателя оте­чественной школы лечебного голодания Ю.С. Нико­лаева. И здесь уместно подчеркнуть и выделить яв­ные преимущества Натуральной Гигиены перед «гиппократовской» медициной:
а)  снимает барьеры на пути использования главных резервов и главных источников в борьбе за здоровье человека;
б)  ликвидирует монополизм одной модели медицины на здоровье человека, передает право на владе­ние своим здоровьем в собственные руки владельца, превращая тем самым, рядового, простого человека подлинного хозяина своего «главного капитала» и основного богатства на основе точного и истинного си­стемного знания:
— формирует правильное и целостное научно-ди­алектическое мышление общественности, в том числе медицинской, на проблемы здоровья;
— превращает медицину в настоящую науку, зак­ладывает основы биологической философии челове­ка, науки о здоровье;
—  обеспечивает надежность здоровья каждого члена общества;
—  делает методы оздоровления общедоступны­ми, демократическими, массовыми;
— сокращает сроки реализации государственных планов и программ по оздоровлению народа (если таковые имеются);
— приносит (помимо экономии времени) эконо­мию государственных средств на нужды здравоох­ранения, не требуя дорогостоящего медицинского оборудования, снижая выплаты по больничному ли­сту и т.д.;
— готовит врачей новой формации — натургигиенистов, учителей здоровья;
— избавляет многих людей от затрат на лекар­ства;
— вселяет уверенность в лучшее будущее путем коррекции своего здоровья бесплатными естествен­ными методами и средствами.
Опыт отечественных и зарубежных энтузиастов здорового образа жизни, школ здоровья убедитель­но показывает, что существуют пять основных видов экологических связей («концепция пяти связей», по Владимирскому), в постоянном восстановлении и поддержании которых нуждается человеческий организм.
Психоэмоциональные связи: восстановление психоэмоционального равновесия, психоэмоциональных вязей с окружающей, прежде всего, природной средой, в том числе с космосом, а также и социальной средой, обществом и его членами через культивирование в своем сознании оптимизма, разума, воли представлении о мире, добре, единстве и взаимопомощи как фактора и объективного Закона эволюции последовательное воспитание в себе альтруизма, отказа от многоликого эгоизма, что в комплексе оказывает и в высшей степени благотворное воздействий на физиологию человека путем выработки полезны гормонов, эндорфинов и т.д.
Биомеханические связи (движение есть жизнь) восстановление правильного, активного кровообращения, особенно капиллярного и прекапиллярного, через соответствующие физические упражнения и прочие виды двигательной активности, суточная норма которой в переводе на ходьбу, по научно-практическим расчетам ученых, определяется в 10 км ускоренным (спортивным) шагом для приведения в действие системы кровеносных сосудов, общая протяженность которых во взрослом организме составляет 100 тысяч километров.
Биоэнергетические связи: восстановление и поддержание правильного дыхания через знание его законов и навыков, в том числе новейших исследований по так называемому эндогенному (внутреннему), или гипексическому, дыханию, усиливающему энергетику организма.
Биохимические связи: восстановление кислотно - щелочного равновесия в крови в качестве главного физиологического закона организма прежде всего с помощью натуральных свежих продуктов, в который самой природой заложены, как правило, оптимальные естественные соотношения элементов щелочной и кислотной валентности.
Биофизические связи: восстановление естественных связей кожного покрова и внутренних органов через его биологически активные точки с внешней средой — основными сферами: землей, водой, возду­хом, космосом с помощью так называемого лечения обнажением — водных, воздушных, солнечных, све­товых ванн, босохождения.
И чем комплекснее такой подход к здоровью, тем больше возможность восстановления и удержания действия закона кислотно-щелочного равновесия (КЩР) как основы всех процессов, происходящих в организме, общего знаменателя всех воздействующих на него факторов. В настоящее время известно, что отклонение рН крови на 0,35 от нормальной величи­ны рН 7,3-7,4 в сторону ацидоза (кислотная реак­ция) или алкалоза (щелочная реакция) приводит орга­низм к смерти. По словам американского врача Джор­джа Крайля, «нет естественной смерти. Все так на­зываемые смерти по естественным причинам есть всего лишь конечный результат прогрессирующего ацидо­за» (Г. Шелтон. «Натуральная Гигиена. Праведный образ жизни человека»). По данным отечественного ученого Н.Л. Гармашевой, «жизнь возможна до тех пор, пока организм способен на борьбу с ацидозом». Закон КЩР был открыт в XVII веке профессором медицины Лейденского университета в Голландии Франциском Сильвием.
Концепция «пяти связей», думается, дает воз­можность правильно оценить и понять вклад народ­ной медицины, средства и методы которой, если их рассматривать под углом зрения названной концепции, оказываются объективно направленными на восстановление той или иной нарушенной связи или их набора в организме больного человека (будь то ще­лочные травы или заговоры, мази или костоправные манипуляции и т.д.).
Важнейшим организационным звеном здравоох­ранения нового, экологического диалектического типа выступает организация Всеобуча здоровья, что является делом государственной значимости, приобретающим сегодня жизнеспасительный характер. Высокий уровень общей грамотности позволяет ставить вопрос об обучении здоровью на строго научной диалектической основе по единой государственной программе. Натургигиеническое просвещение, обучение человека объективно действующим биологическим законам, управляющим организмом, должно стать в один ряд с экономическим, правовым, историческим и прочими видами народного просвещения.
Одна из важных психологических целей Всеобуча здоровья должна заключаться в том, чтобы побудить людей изучать себя, сняв у них страх перед собственным организмом, телом, через знание. Главным же аспектом новой программы экологического здравоохранения следует сделать антираковую проблему как наиболее острую и деморализующую волю народа. Это тем более нужно, потому что, по прогнозам специалистов (в частности, японских), XXI век дается «веком рака» ввиду нарастания факторов этой болезни.
Отстаивая теорию Натуральной Гигиены, Г. Шелтон написал фундаментальный труд из семи томов «Гигиеническая Система», в котором постарался охватить все стороны жизни человека в единении с природой. Предлагаемая читателям книга — лишь небольшая часть литературного наследия этого великого ученого. «Дай-то Бог, чтобы они побыстрее вышли на русском. Успех им обеспечен». Подобных откликов на систему Натуральной Гигиены России уже множество. Как говорили мудрецы древности, «нет безвыходных положений. Безвыходным мы называем такое положение, явный выход из которого нам почему-либо не нравится или недоомысливается».
Экологизация — единственный выход из кризиса, который переживает сегодня российское здраво­охранение. И чем быстрее этот переход будет осу­ществлен, тем лучше. Представляется, что, в свою очередь, экологизация сферы здравоохранения че­рез ее демократизацию может и должна занять ве­дущее место в будущей всеобъемлющей Общенаци­ональной экологической программе, в которой уже давно нуждается Россия и которая будет способ­ствовать выживанию и возрождению всех ее наро­дов, и в первую очередь русского, демографические показатели которого особенно неблагоприятные и трагические.

* По данным современной науки, самообновление, например, слизистой желудка происходит за 3-4 суток, красных кровяных шариков — за 90 суток, всего организма — за 7 лет.
** Из документального фильма совместного советско-болгарского производства «Войди в этот храм» (1978 г.). Под «хра­мом» имеется в виду «храм Природы».
*** Концепция токсемии как причины болезни получила под­тверждение в успешных практических работах советского ученого, академика АМН СССР Ю.М. Лопухина (метод гемосорбции), за которое он и его коллеги были удостоены Государственной премии СССР за 1979 год.
Л.А. Владимирский


КРАТКОЕ СЛОВО О Г. М. ШЕЛТОНЕ

С именем Герберта Макголфина Шелтона (1895-1985) связано подведение итогов беспрецедентного в истории западного полушария по значимости для здоровья человека периода (протяженностью около 150 лет) деятельности славной плеяды подвижников пионеров Натуральной Гигиены в США. Эти поставили на научную основу комплексное оздоровление человека естественными методами и целительными силами природы, открыв тем самым на Западе новую эру мировой здравоохранительной практики теории — эру альтернативного направления здравоохранения: антипода многовековой традиционной называемой «гиппократовской» (преимущественно лекарственной) модели медицины.
Г. Шелтону принадлежит огромная заслуга в деле обобщения и систематизации в своих работах, особен­но в семитомной «Гигиенической Системе» (1934-1968), знаний и опыта, накопленных его предшественниками в этой области за многие десятилетия. Вот что пишет о Шелтоне, например, лидер канадского движения Натуральную Гигиену Жак Боже-Прево:   «Шелтон произвел на меня впечатление человека, воодушевленного сильной любовью к природному здоровью и такой сильной ненавистью ко всему антибиологическому, что это вследствие его выступлений против официальной медицины и фармацевтических трестов стоило ему множества штрафов, судебных процессов и в конечном счете тюремного заключения. Из всех писа­телей-гигиенистов, с которыми я встречался с тех пор, именно он, по моему мнению, отличается наибольшей интеллектуальной честностью. Доктор Шелтон, к со­жалению, все еще слишком мало известен. В нашу эпоху все должно быть наоборот, потому что его уче­ние — воплощение антитезы наркомании.
Однако его самая большая заслуга заключает­ся в том, что он придал Натуральной Гигиене науч­ный характер, который признают за ней уже сегод­ня. Вящей славе этого учения весьма способствуют труды, написанные Шелтоном, — подлинный син­тез развития американской гигиенической школы за 150 лет».
В течение всей своей благородной деятельности Шелтон неизменно стремился к научной истине, и толь­ко к ней. И вполне оправданно выбранное им изрече­ние, вынесенное на обложку издаваемого им журнала «Гигиеническое обозрение доктора Шелтона»: «Да будет Истина, далее если низвергнутся Небеса!»
В своей теоретической работе и практике лече­ния 35 тысяч человек Шелтон опирался на знания не только натургигиенистов, но и выдающихся уче­ных с мировым именем, в том числе великого рус­ского ученого-физиолога, академика И.П. Павлова, которого очень высоко ценил. Именно учение Пав­лова о раздельных пищеварительных соках было положено в основу известной концепции Шелтона о раздельном питании. То, что не получило признания и практического применения в России, постепенно с Успехом реализовывалось Шелтоном в США и дру­гих странах. А вопрос об экологическом выживании в целом человека и человечества, который этот ве­ликий американец ставил еще десятилетия назад, 3адолго до признания данной проблемы крупнейшими учеными и политиками, в наши дни приобретает поистине спасительное для планеты значение. Мно­гие годы как набат звучали предостережения и пре­дупреждения Шелтона и других натургигиенистов об опасности, грозящей человечеству. Но они в то время не были услышаны, а во многих странах, в том числе в США, консервативные и корыстные кру­ги, особенно фармацевтический бизнес, доходы ко­торого после ВПК занимали второе место и на при­были которого покушалась Натуральная Гигиена, делали все возможное, чтобы заглушить, замолчать этот голос.
Шелтон писал, что гигиенистов в мире третиру­ют, преследуют. И он сам не избежал этой участи.
Натуральная Гигиена — это, по существу, еще не изученная в истории медицины страница, которую предстоит, особенно в сегодняшней России с ее без­грамотным даже в элементарных вопросах здоровья народом, по-настоящему осмыслить, глубоко изучить и претворить в практику, сделав концептуальной ос­новой перспективного здравоохранения, которому принадлежит будущее.
Язык Шелтона богат, а стиль своеобразен. Обла­дая широкой эрудицией в разных сферах знаний — от поэзии до философии, от истории до медицины, — он порой сочетает разные жанры: от строго науч­ного до популярного и даже поэтического. Неред­ко Шелтон прибегает к методу повторов, делая это, по его признанию, намеренно, ибо людям свойствен­но забывать порой самые простые истины, имею­щие для них жизненно важное значение. Имя это­го великого американского гуманиста и просвети­теля, посвятившего жизнь делу просвещения про­стых людей для сохранения их «главного капита­ла» — здоровья, будет вписано в историю челове­чества и служить примером верного служения лю­дям всего мира.

Герберт М. Шелтон (биографические сведения)

Герберт М. Шелтон — выдающийся американс­кий врач-гигиенист, крупнейший представитель дви­жения за Натуральную Гигиену в XX веке, облада­тель девяти званий почетного доктора наук и автор многих работ. Родился 6 октября 1895 года на фер­ме близ городка Уайли в округе Коллин на севере штата Техас. Умер 1 января 1985 года. Его родители — Мэри Фрэнсис Гутри и Томас Митчелл Шелтон. Предки — шотландцы, ирландцы, немцы, англосаксы.
Детство провел в основном на отцовской ферме. В 1911—1913 годах: в средней школе в г. Гринвиль (штат Техас) впервые познакомился с гигиеническими знани­ями по работам Р. Тролла, Р. Уолтера, Ф. Освальда, Ч. Пейджа, И. Дженнингса, С. Грэхема. С 1913 года — вегетарианец. В то время Шелтон еще не проводил раз­личия между натуропатией и Натуральной Гигиеной как наукой. В 1918 году был призван в армию, но как паци­фиста его определили поваром. В это же время он про­должал изучение Натуральной Гигиены по работам Дж. Джексона, М. Гоув, X. Остина, Дж. Тилдена. Пос­ле войны получил первоначальное медицинское обра­зование в «Интернациональном колледже врачей, не признающих лекарств» (Чикаго), основанном в 1920 году Бернаром Макфэдденом и известном еще как «Макфэдден колледж оф физкальтопати». В 1923 году окон­чил колледж: «Американ колледж оф нэйчурал терапетикс оф Линдляр» (Чикаго). Но, испытывая неудов­летворенность натуропатической системой Линдляра, в 1923 году поступил в колледж «Американ скул оф хиропрактик» (Нью-Йорк), где закончил курс по дие­тологии, защитил два диплома — по натуропатии и натуропатической литературе. Однако, разочаровавшись в Натуропатии, окончательно перешел на позиции Натуральной Гигиены, предписывающей отказ от всякого насильственного воздействия любыми внешними сред­ствами на организм и переход к здоровому образу жизни и самовосстановлению на базе иммунитета как главному условию оздоровления человеческого организма.
В 1921 году Шелтон издал свою первую книгу «Ос­новы естественного лечения», где изложил принципы Натуральной Гигиены. В том же году он женился. С 1925 по 1928 год работал в редакции журнала «Физикал калчер» и одновременно вел рубрику «Здоровье» в нью-йоркской газете «Ивнинг график». В 1928 году стал одним из основателей и совладель­цем журнала «Хау ту лив» («Как жить»), заложившего основу его будущего журнала «Гигиеническое обозре­ние доктора Шелтона» («Доктор Шелтонз Хайджиник ревью»), который начал выходить ежемесячно с сен­тября 1939 года. Отличительной чертой журнала было отсутствие в нем привычной для американской прессы рекламы патентованных средств. «Мы, — писал Шел­тон, — основали «Обозрение» не для того, чтобы де­лать деньги, а для того, чтобы распространять правду о здоровье и вести борьбу за свободу от медицины». Журнал никогда не окупал расходы на его издание и тем не менее выходил регулярно даже в тяжелые дни Второй мировой войны, когда финансовая помощь была ограничена, а бумага лимитирована. К 1941 году тираж журнала достиг 750 тысяч экземпляров. В 1939 году Шелтон основал «Школу здоровья» в г. Сан-Антонио (штат Техас), куда переехал с семьей еще в 1928 году. На протяжении практически всей своей актив­ной деятельности Шелтон подвергался преследова­ниям и даже тюремным заключениям (август, сен­тябрь 1927, 1932, 1933 гг. и др.) по обвинению в яко­бы «нелегальных занятиях медициной». Его травля до­стигла такого размаха, что даже Ф. Рузвельт — буду­щий президент США, бывший в то время губернатором, — выразился по поводу очередного тюремного заключения Шелтона так: «Чтоб он там сгнил». В 1980 году из-за гонений со стороны консервативных кругов нефтеносного штата Техас, известного своими реакци­онными взглядами, Шелтон был вынужден прекратить издание журнала, а в апреле 1981 года закрыть «Шко­лу здоровья» (единственную в то время в США).
Несмотря на его крайне драматическую судьбу, популярность Шелтона росла, в том числе за рубе­жом. В 30-е годы Махатма Ганди восхищался дея­тельностью Шелтона в области питания и лечебного голодания и пригласил его посетить Индию. Но вой­на помешала Шелтону осуществить этот визит.
В 1949 году Шелтон основал Американское об­щество Натуральной Гигиены (совместно с другими лицами), бессменным руководителем которого оста­вался до самой своей кончины. После его смерти Общество продолясает функционировать во главе с исполнительным директором Джеймсом Майклом Ленноном. Раз в два месяца выходит журнал «Наука здоровья» («Хелс сайенс»). Штаб-квартира Общества и редакция журнала — в г. Тампа, штат Флорида.
Благодаря пропаганде идей Натуральной Гигие­ны в ряде стран активно развивается натургигиеническое движение — Канаде, Австралии, Англии, Фран­ции, Японии, Индии и других. А в последние годы и в России, где оно, однако, крайне разобщено и пред­ставлено разрозненными группами энтузиастов здо­рового образа жизни. Создание Российского обще­ства Натуральной Гигиены (а учитывая важность для России этого дела — даже Партии Натургигиены) является насущной задачей, без решения которой невозможно предотвращение дальнейшего вымирания народа и деградации личности в стране.
Шелтон — автор большого числа книг и брошюр, а также многих статей в его журнале. Главный труд — «Гигиеническая Система» из семи томов, первый том которого вышел в 1934 году, — считается по праву основой натургигиенической литературы XX века. Его работы переведены на иностранные языки — немец­кий, французский, испанский, шведский, греческий, турецкий, хинди, иврит и др., а в последние годы и на русский («Основы правильного питания», «Голода­ние может спасти вам жизнь», «Миф о необходимо­сти секса» и ряд других, в том числе в таких издани­ях, как приложение к газете «Советский спорт» Вес­тник ЗОЖ («Здоровый образ жизни»), журнал «Будь здоров!»).
Г. Шелтон — отец троих детей: дочери — Уилло-удин, сыновей — Уолдена и Бернарра.
На вопрос, заданный Шелтону в 1982 году, «ка­ким он хотел, чтобы его вспоминали?» — он ответил: «Как человека, который вывел порядок из хаоса и вос­становил гибнувшее движение гигиены». По отзывам, одни считали Шелтона «слишком радикальным», дру­гие преклонялись перед ним как возродившим натургигиеническое движение. В ответ на обвинения в ради­кализме он заявлял, что принимает это за похвалу, ибо «радикальный» — от слова «коренной», «глав­ный», синоним понятий «цельный», «органичный», «совершенный», «естественный». Таким образом, быть «слишком радикальным» — быть «слишком истин­ным». Что и необходимо в сфере здоровья человека. При похвалах в его адрес он говорил: «Чтобы не пока­залось, будто я считаю себя больше, чем есть на са­мом деле, хочу сказать, что с 1936 года мне помогали многие мужчины и женщины, которые посвятили свою жизнь пропаганде Натуральной Гигиены. Никто в одиночку не в состоянии создать такое движение. Один человек может лишь дать толчок движению. Но если другие не присоединятся к нему, оно обречено».
России, во имя спасения, и предстоит создать такое общенародное движение — Натуральная Гигиена приходит и как спаситель российского рода. Список основных работ Г. Шелтона.
—  «Гигиеническая Система» (семь томов):
т. I. Ортобиономика. Основы физиологии чело­века, правила ухода за разными органами тела для их поддержания в здоровом состоянии («ортос» — с греческого — «правильный», «истинный»;
т. П. Ортотрофия — 1. Основы правильного ле­чебного голодания;
т. III. Ортотрофия — 2. Основы правильного пи­тания;
т. IV. Ортокинезиология. Основы правильных фи­зических упражнений;
т. V. Ортогенетика. Основы правильного полово­го воспитания;
т. VI. Ортопатия — 1. Теория болезни и здоровья;
т. VII. Ортопатия — 2. Описания 400 болезней и естественных методов их лечения.
— Натуральная Гигиена. Праведный образ жиз­ни человека.
— Красота человека. Ее культура и гигиена.
—  Здоровье для миллионов.
—  Здоровье для всех.
— Как стать здоровым.
— Рубины в песке.
— Лечение рака естественными методами.
— Голодание может спасти вам жизнь.
— Совершенное питание.
— Как правильно сочетать пищу.
— Гигиенический уход за детьми.
— Как «лечат» болезни.
— Пороки вакцин и сывороток.
—  Сифилис: оборотень медицины.
— Жить, чтобы жить долго.
А. А. Владимирский


ПРЕДИСЛОВИЕ

Главы этой небольшой книги первоначально были  опубликованы в виде статей в журнале «Гигиеническое обозрение доктора Шелтона». Это объясняет содержащиеся в ней частые повторы. В то же время многие годы обучения людей правильному образу жизни показали большую потребность в таких повторениях и потому неразумно пытаться исключить любое из них. Физиологи утверждают, что любое по­ложение надо повторить, по крайней мере, три раза, прежде чем рядовой человек усвоит его. Наш опыт убедил нас, что при выдвижении новых, радикальных и революционных истин их необходимо повторять неоднократно и многими путями до того, как они будут восприняты простым человеком. Понимание приходит медленно и не сразу.
Мы пришли к такому времени, когда почти все, что требуется для лечения, — обложенный язык и рецепт сульфаниламидов. Но мы не достигли того времени (и никогда не достигнем его), когда можно игнорировать причины самой болезни.
Эта книга уникальна в том отношении, что она останавливает внимание как раз на причинах болез­ней. Мы подчеркиваем главным образом причины страдания, ибо лишь при их распознавании и устра­нении молено восстановить здоровье и избежать новых страданий в будущем. «Школа здоровья» докто­ра Шелтона была основана в 1928 году. В последующий период там лечились и обучались пациенты из Ирландии, Шотландии, Австралии, Новой Зеландии, Канады, Мексики, Никарагуа, Венесуэлы, Бразилии, Кубы, Коста-Рики, Гавайи и всех районов США — молодые и пожилые, дети всех возрастов.
Большинство наших пациентов болели до этого по 30-40 лет, испробовав все «обычные» и «необыч­ные» средства лечения. Врачи травили их лекарствен­ными ядами, лечили вытяжными пластырями, вакци­нировали, подвергали электро- и радиолечению, ос­теопаты растягивали их ноги, хиропрактики манипу­лировали их позвоночником, их пытали психотера­певты, их морозили, обжигали на солнце, бессчетное количество раз промывали ирригаторами толстый кишечник, испытывали диетами, их обрабатывали пси­хологи и духовные целители, тестировали на патен­тованные медикаменты, травы и «безлекарственные» слабительные, их посылали на горячие и минераль­ные источники и т.д. и т.п.
В «Школу здоровья» с большим разнообразием так называемых болезней приезжали пациенты, мно­гие из которых были объявлены неизлечимыми. Она была для них последней надеждой.
Описанная в этой книге программа ухода и лече­ния — это та самая программа, которая с успехом нами применялась. Тысячи бывших больных из раз­ных районов Земли, ныне наслаждающихся хорошим здоровьем, — полное доказательство эффективности гигиенических методов. Не каждый, кто приезжал в <школу :="" br="">а) почти уже умирающие, они были слишком больны и их жизненно важные органы не могли жить;
б) приехавшие своевременно для полного восстановления своего здоровья, но по той или иной причине они не могли долго оставаться для осуществления поставленной цели: у них не было достаточно или времени, или денег, или у них просто хватало терпения выполнять всю длительную оздоровительную программу излечения;
в) немало было неразумных, кто тратил и время, и деньги на лечение и обучение, но не выполнял предписаний, всячески их нарушая. Они хотели купить здоровье, не желаяего заслужить.
Автор этой книги надеется, что она попадет в руки тех, кто достаточно благоразумен, чтобы пользо­ваться ею правильно. Для одних содержащаяся в книге информация будет иметь неоценимое значение, дли других же будет лишь диковинкой, предметом любознательности. «Мудрые да поймут».

Ортопатия — физиологическая закономерность

Каждый орган тела предназначен для определен­ной функции и управляется законами столь лее не­зыблемыми, как и закон земного притяжения. Эти законы предназначены управлять действиями орга­низма и сохранять его целостность. Каждая непро­извольная способность, проявляемая в человеческом организме, постоянно и непрерывно подчиняется этим законам. Самим порядком вещей не может быть ина­че. Органы должны выполнять функции, для кото­рых они предназначены. Они должны подчиняться законам их конституции. Они также не могут дей­ствовать иначе, как не может Земля повернуть вспять или брошенный камень падать вверх.
Пока работают наши органы, они должны дей­ствовать в соответствии с законами. И действие их должно быть поступательным вверх и правильным. Их действие никогда не может быть вниз и непра­вильным. При болезни, как и в здоровом состоянии, все действия организма соответствуют незыблемым законам.
Каждый орган и выполняет определенную функцию, и производит работу, для которой он предназ­начен, каждое его действие правильное, вверх и про­изводится для того, чтобы спасти, улучшить и увековечить жизнь. К природной конституции нет дополнений. Никакие из ее законов не отменены, их нельзя уничтожить. Но зато человек может уничтожить самого себя, если попытается преступить законы. Лишь сами мы произвольными действиями можем поста­вить себя в оппозицию к законам бытия, и каждый раз, когда мы делаем это, законы приносят нам оп­ределенное наказание. И этого наказания избежать нельзя. Это и есть Вселенная Закона и Порядка.
Каждый закон — выражение силы, стоящей за ним. А каждая сила должна действовать по закону не может действовать по-другому. Законы и силы, управляющие организмом, те же самые и в болезни, и в здоровье, и их действие преследует одну цель — создание гармонии. Действие болезни не в меньшей степени, чем действие здоровья, есть правильное дей­ствие. И, тем не менее, оно иногда выражает страда­ние вследствие негативных условий, которые были навязаны организму. Таким образом, под термином «ортопатия» мы имеем в виду правильное страда­ние. Индивид страдает не потому, что действие закона неправильное, а потому, что организм под действием закона борется в единственном направлении в каком он может бороться, чтобы освободиться а надвигающейся опасности, проистекающей от вредных привычек, всяческих злоупотреблений и нарушений.
Пусть никто не обманет вас, пусть никто не уведет вас в сторону. Действия организма всегда правильны и в болезни так лее направлены на голос здоровья, как стрелка компаса на северный полюс. Так называемые симптомы болезни, которые озадачивают выдающихся врачей, не являются разрушающими. Это не зло, которому надо сопротивляться и с которым надо бороться, подавлять, покорять или уничтожить. Это всего лишь стремление организма под воздействием управляющих им законов сохранить свою целостность и здоровье. И врач, который рассматривает действия организма как нечто иное, проявляет свое полное непонимание фундаментальных законов жизни. Уходите от такого врача, как если бы уходили от яда.

Болезнь — это жизненный процесс

Жизненные процессы можно разделить на две группы:
1.  Нормальные — регулярные процессы жизни по осуществлению ее ординарных функций, обычно называемые физиологическими.
2.  Анормальные — такие модификации регуляр­ных или ординарных процессов жизни, необходимые для преодоления и устранения ненормальных, нео­бычных или вредных условий и веществ или приспо­собления к ним организма; эти процессы обычно на­зываются патологическими.
Первую мы называем здоровьем, вторую — бо­лезнью.
Чтобы ясно понять, что такое болезнь, и как след­ствие этого понимания — как организовать надлежа­щие лечение и уход за больным, нам необходимо при­знать важное единство процессов, происходящих в организме при здоровье и при болезни, а также тот факт, что основой этих процессов, являются одни и те же жизненные силы и одни и те же усилия по сохранению и улучшению здоровья.
Физические, химические, тепловые, электрические и прочие вещества способны разрушить организм. Их действия можно разделить на химические и механические. Как врачи, так и рядовые люди, не медики, обычно путают действия вредных веществ с действиями живого организма по их преодолению и разрушению и по устранению повреждения. Краткое рассмотрение некоторых из таких фактов может помочь нам отделить одно от другого. Разрежьте тело живо­го человека, и наступят боль и кровотечение, про­изойдет образование фибрина и свертывание крови, появится покраснение, опухание, затем наступит ис­целение и отторжение струпьев. Разрежьте тело мер­твого человека, и никакое из этих явлений не после­дует. Ударьте молотком по вашему пальцу, и появит­ся боль, кровоизлияние в тканях, свертывание крови, воспаление, произойдет исцеление, удаление мертвой ткани. Ударьте по пальцам мертвого человека, и ни­чего подобного не произойдет: единственным резуль­татом будет ушиб. Все перечисленные явления есть примеры реакции живого организма на физическое и механическое повреждения.
Капните соляную кислоту на мертвое тело, и она разрушит ткань, с которой вступает в контакт. Капните ее же на живое тело, и она сделает то же самое. Поло­жите негашеную известь на мертвое тело, и она разру­шит ткань. Положите ее на живое тело, она сделает то же самое. Это примеры действия вредных химических веществ на организм, они разрушают. Но если в мерт­вом теле за этим действием следует лишь дальнейший распад, то в живом организме — боль, воспаление и исцеление. Приложите горчичный пластырь к телу мер­твого человека, и ничего не произойдет. Приложите его к живому телу, наступит покраснение, сильное жжение и образование волдырей. Приложите этот пластырь к слабому, анемичному, отечному телу, и появится сла­бая реакция. Введите дозу солей в мертвое тело, и ни­чего не будет, дайте ее здоровому человеку, и она вы­зовет сильный понос. А дайте ее слабому человеку, ре­зультатом будет слабый понос.
Образование волдырей и понос являются защит­ными реакциями организма, направленными на то, что­бы защитить себя от разрушительного действия ле­карств. Это примеры реакции живого организма на лекарственные вещества. Из последних двух приме­ров мы выводим следующий закон, который может быть проиллюстрирован многочисленными клиничес­кими случаями: «Действия живого организма в при­сутствии лекарства являются реакциями его собствен­ных функций на это лекарство и прямо пропорцио­нальны степени его жизненной энергии».
Ткань можно сжечь огнем, уничтожить электри­чеством или с помощью паразитов. В этих и во всех других случаях организм реагирует, чтобы защитить и восстановить себя. Его реакции — это просто мо­дификации ординарных, или нормальных, жизненных процессов, а не новые или сверхжизненные добавле­ния к этим функциям и процессам. Болезнь, как и здоровье, есть проявление жизни.
Эти модификации функций рассматриваются раз­личными обычными, ортодоксальными «лечебными школами» как враги жизни. Усилия организма защи­тить и восстановить себя они считают как раз тем, что угрожает жизни. Они путают жизненный про­цесс с действиями патогенных веществ и вредных вли­яний. И их практика, базирующаяся на данной лож­ной предпосылке, — это в основном практика подав­ления симптомов.
Врач, руководитель больницы, с которым я был когда-то знаком, однажды сказал мне по поводу ва­гинальных выделений при случае рака матки: «И все равно я остановлю выделения!» Спустя несколько дней, воскресным утром гуляя с женой по парку, я встретил того врача, который сказал: «Я остановил выделения с помощью ледяного мешка». Он ушел, а я сказал жене: «Это совместное убийство». Через час у больной наступила септическая кома, а еще через полчаса она умерла.
Признается ценность дренажа при ранах и абсцессах, а при раке матки почему-то нет. Когда тот врач подавил дренаж (выделения), он подписал боль­ной смертный приговор. Подавленная «секреция» убила больную. Равным образом подавляются выделения при простуде, которые тоже являются дренажом, а это подавление называют лечением, даже когда его ре­зультатом является хроническое заболевание.
Лишь правильное понимание природы болезни позволит медикам перестать бороться с организмом, питая безумную иллюзию, будто они борются с мон­стром под названием «болезнь». Только это удер­жит медиков от убийства своих пациентов в тщет­ных усилиях их вылечить. Когда однажды будет при­знана целительная природа так называемой болез­ни, тогда будет понято, что единственно ценное, что может сделать врач — это обеспечить своему больному наилучшие, как можно, гигиенические усло­вия, при которых будут происходить эти целитель­ные процессы и устраняться причины, сделавшие необходимыми эти целительные действия. Болезнь существует лишь там, где она необходима, и продолжается лишь столько, сколько в ней есть по­требность организма. Если ее подавляют в одном месте, она возникает в другом. Если подавляются ее острые фазы, она становится хронической. И она никогда не кончится (кроме случая, когда страдалец умер), пока не кончится нужда в ней.

Единство организма и его связь с лечением

Единственно верный взгляд на организм — это рассматривать его как единое целое. Его органы яв­ляются равнозначными факторами в жизненной вза­имосвязи. Разделение функций, наблюдаемое в слож­ном организме, обеспечивает внутреннюю адаптацию.
В развивающемся организме процесс дифферен­циации сопровождается интеграцией его частей (ор­ганов и тканей) при сохранении единства целого. Го­воря  языком биологии, молено сказать, что разные части (органы) организма в совокупности конструи­руют «паутину жизни», в которой все должны вы­полнять свою работу, ибо все сотворены из одного «материала», хотя и «модифицированы», и «специа­лизированы» для образования иерархии органов — организма. Более высокая органическая сложность высших животных означает повышенную симбиотическую опору и для более сложных функций, осуще­ствляемых этими животными.
Специализация органов в организме существует для взаимной поддержки и общего блага и обуслов­ливает работоспособность, бережливость и регуляр­ность деятельности каждого из них. Совместные уси­лия всех без исключения органов, побуждающие орга­низм давать результат, равный их совокупной ценно­сти, очень укрепляет тем самым и каждый из орга­нов. Орган тем богаче и содержательнее, чем боль­ший вклад он вносит в суммарное благосостояние организма. Во имя широкой физиологической полез­ности необходимы ритмичная работа хорошо отла­женных функций, сложная система разделения тру­да с постоянной кооперацией всех органов. В резуль­тате такой взаимной «стимуляции» и взаимного уси­ления должны создаваться и поддерживаться стабиль­ные связи и укрепление организма в целом, что спо­собствовало бы значительной его прочности, высо­кой степени эффективности и интеграции.
Физиологическая прочность организма есть ре­зультат совместных усилий всех органов. Чем лучше орган выполняет свою работу, для которой он пред­назначен, тем лучше, и каждый другой орган выпол­няет свою работу и тем качественнее будут те ценные вещества, которые накапливаются в организме ради текущих и репродуктивных целей. Первое не­обходимое условие солидарности органов — верность принципу кооперации, сотрудничества. Должна адек­ватно поддерживаться согласованность, существую­щая между разными органами и системами организ­ма. В широком и общем смысле слова каждый орган действует ради блага общего, целого, а не ради своей собственной эгоистической выгоды. Правильное фун­кциональное действие и верность организму каждого из органов являются главными конституциональны­ми принципами. Кровь, железы и нервная система имеют своими основными обязанностями направле­ние и координацию функций организма. Существует распределение взаимозависимых функций, диктую­щее потребность в правильном наделении такими обя­занностями специальных органов и систем. Подоб­ное разделение труда плюс правильное расположе­ние органов ради взаимного удобства, взаимной под­держки и взаимопомощи представляют собой блис­тательный образец того, что X. Рейнхеммер назвал «внутренний симбиоз». Каждая железа сотруднича­ет с другими железами, а весь организм зависит, в интересах собственного благосостояния, от искусной и скоординированной внутриорганизменной «стиму­ляции», требующей высокой степени подчинения ча­стей общему благу. Ибо организм есть комплекс раз­личных согласованных, интегрированных и полунеза­висимых частных целостностей (органов), взаимодей­ствующих и взаимодополняющих друг друга в про­цессе своей жизнедеятельности. Части организма спе­циализированы для лучшего исполнения конкретных специальных обязанностей, на них возложенных, по­этому они вынуждены опираться на целостность и на работу других органов. Без кооперации ничего тако­го достичь невозможно. Специализация же в медицине, которая рассматривает каждый орган как нечто независимое и подходит к отдельным органам и час­тям организма без малейшего внимания к внутренним связям организма, является ложным принципом. А хи­рургическое вмешательство в целостный организм раз­рушает хрупкое физиологическое равновесие, от ко­торого и зависит наивысшая функциональная эффек­тивность. Органическая жизнь движется вперед как целое. Нельзя обойтись без общей целостности орга­низма, основанной на развитой гармонии между фи­зиологическими партнерами. Мы должны опираться на законы и условия, управляющие взаимозависимы­ми действиями органов, а не на вмешательстве в фун­кции какого-то одного органа. Вместо попыток к при­нуждению Природы подчиняться и соответствовать нашим мелким целям мы должны приспособить самих себя к ее великим целям. Мы должны привести в по­рядок наш физиологический дом, и не с помощью ми­риад локальных лечений, как то склонны делать врачи с финансовой заинтересованностью в наших страдани­ях, а путем должной адаптации себя к упорядоченной гармонии Природы, от которой зависит само суще­ствование каждого органа в нашем организме. Мы не можем ожидать, что Природа сама изменится и при­способится к нашим патологическим влечениям и эго­истическим целям. Мы должны соответствовать ей. Закон и Порядок нельзя игнорировать ради особой какой-то выгоды вашей или моей. Что бы ни происхо­дило, оно предполагает существование предшествую­щих сил и предыдущих условий, определяющих курс последующих событий. Дегенеративные элементы су­ществуют лишь потому, что были порождены предше­ствующими им причинами. Элементы, внедренные тен­денциями разложения, различным образом смешива­ются и взаимодействуют со здоровыми тенденциями. Наше предпочтение замкнутых пространств заставляет нас выискивать нарушения в дегенеративном про­цессе и мешает распознать единство болезни.
Мы не только создали множество болезней, но и не сумели провести различия между дегенерацией, с одной стороны, и борьбой жизни против дегенерации и ее причин — с другой. Тем самым оборонительное и восстановительное физиологические действия класси­фицируются дегенеративным подходом как болезнь. Мы не можем проводить различия между физиологи­ей и патологией, между жизнью и смертью. И как прямое следствие этого мы направляем наши предпо­лагаемые целительные мероприятия не на причины дегенерации, а на жизненные усилия по восстановле­нию здоровья. И это верно в отношении не только прежних медицинских школ, но и более новых безле­карственных школ. В каждой важной частности, кро­ме своих соответствующих модальностей, эти новые школы так называемого лечения являются аллопати­ческими с самого начала. Вся их концепция жизни, здоровья, болезни, причинности, лечения аллопатичес­кая, означающая, что их представления в основном те же, что и медика-дикаря. Лечебные средства, чудеса, магические силы, чудотворные заклинания, «лекар­ства», лжеболеутоляющие средства, успокоительная болтовня, метафизическая чушь, спиритуалистический вздор, шутовские трюки с физиологией отнимают про­странство для радикального лечения. Терзать, искрив­лять, растягивать, подвергать электрическому воздей­ствию, замораживать, наводнять и т.п. организм, иг­норируя истинные причины; прибегать к ментальным, физическим, механическим, электрическим, тепловым, химическим методам стимуляции и подавления функ­ций организма, пренебрегая следованием стройной гар­монии Природы — такое лечение никогда нельзя пре­подносить народу как Натуральное Лечение. Уже боль­шое число людей переросли подложные «естественные методы», и врач, который не находится впереди этих людей, в конечном итоге окажется позади них. Так называемая медицинская наука состоит из обилия нерешенной путаницы. И лишь после многих лет пе­чальных неудач врачи учатся освобождаться от слепой и неразумной самоуверенности, насажденной обу­чением в медицинских колледжах. К сожалению, мно­гие их них вследствие коммерциализации, умственной лености, доверчивости или легковерия так никогда и не освобождаются от слепой веры в лечебные способ­ности лекарственных средств. Те из нас, кто исповеду­ет веру лишь в естественные средства, предоставляют Природе и возможность, и силу исцеления. И когда мы это делаем, наш успех оказывается гораздо боль­шим. Однако есть слишком много «лечений», подме­няющих лечение природное. Но разумная часть наше­го народа все больше устает от одурачивания псевдооткрытиями и лжелечебными средствами, постоянно манипулируемыми перед глазами доверчивой публики профессиональными медиками.
Однако существует все еще множество людей, которые «скорее умрут, нежели будут думать» и про­должают следовать глупой практике обретения за не­сколько долларов пестрых, «лоскутных» средств для избавления от последствий, связанных с длительны­ми пристрастиями. Но эта категория людей стано­вится все более малочисленной по мере распростра­нения знаний о правильных принципах лечения.

Токсемия

Токсемия — это присутствие в крови, лимфе, сек­рете и клетках такого вещества из любого источника, которое, находясь в избыточном количестве, нару­шает органические функции. Токсемия означает присутствие слишком большого процента токсинов в тка­нях и жидкостях организма. В организме постоянно имеется нормальное количество токсинов. Они ста­новятся врагами жизни лишь тогда, когда создаются условия для их накопления сверх нормы.
Токсины являются следствием обычного разруше­ния тканей организма в процессе жизнедеятельности. При нормальных процессах выделения токсины удаля­ются сразу же после того, как они образуются. Это поддерживает кровь и лимфу в чистом и свежем состо­янии, результатом чего и является здоровье. Если лее выделение нарушено или заторможено, из-за чего ток­сины не удаляются из организма сразу же после обра­зования, они накапливаются в организме, вызывая ток­семию. В этой форме токсемия есть отравление орга­низма его собственными накоплениями — отходами.
Эффективное выделение возможно при достаточ­ном обеспечении нервной энергии. Нервная энергия уменьшается вследствие любого действия, соверше­ние которого превышает компенсаторную, или вос­становительную, способность организма. Любой об­раз жизни, который вызывает уменьшение нервной энергии, т.е. иннервацию, обязательно тормозит вы­деление, что и создает условия для отравления орга­низма собственными накопленными отходами.
Под иннервацией подразделяется состояние фун­кциональной ослабленности и ослабленности жизнен­ной силы. Все функции различных органов челове­ческого организма находятся под контролем нервной системы и являются сильными или слабыми в зави­симости от того, большим или малым объемом не­рвной энергии обладает организм. Обеспечение орга­низма нервной энергией изменяется по объему ежед­невно и ежечасно в зависимости от объема и харак­тера нашей деятельности — умственной, эмоциональ­ной, физической, физиологической, от характера окружающей нас среды. Нервная энергия расходуется при всех видах деятельности и восстанавливается и сохраняется в процессе сна и отдыха. При нормаль­ных условиях природа дает организму возможность в процессе сна или отдыха полностью восстановить силы и энергию, затраченную в течение дня.
Но в современных условиях, когда каждый чело­век стремится к богатству, социальному престижу, вла­сти и продвижению, люди игнорируют сигнал природы к отдыху, выражаемый усталостью, и подгоняют себя стимуляторами. И постепенно с каждым днем они ут­рачивают свои энергетические ресурсы, в результате чего понижается уровень их физиологической активности.
За иннервацией всегда следует нарушение функ­ции; функция ослабевает, что приводит к серьезным расстройствам. В результате уменьшения нервной энергии происходит ослабление в той или иной сте­пени всех функций организма, при этом больше все­го страдают слабые органы. Задержка выделения, не­правильное пищеварение, нарушение секреции и экс­креции, торможение деятельности желез и т.д. — все это следствие нехватки нервной энергии.
Очищение — понятие, применяемое по отноше­нию к физиологическим процессам, с помощью кото­рых все отходы и токсичные вещества удаляются из клеток и организма. Очищение — средство поддержа­ния чистоты внутренней среды организма. Огромное значение этой чистоты можно оценить по тому факту, что подавление мочевыделения в течение пятидесяти двух часов приводит к смерти. Количества двуокиси углерода, выделяемого из организма за день, при за­держке его хватило бы для того, чтобы многократно убить человека. Если перекрыть рану, прекратить ее очищение, наступает сепсис и вероятна скорая смерть.
Болезнь есть результат накопления токсичных от­ходов в тканях организма. При нарушении функций кишечника, почек, печени происходит аккумуляция аутогенных ядов. Данные органы находятся под кон­тролем нервной системы, целостность которой и оп­ределяет их эффективность. Выделение — фундамен­тальная функция живого организма. И если этой фун­кции не мешают вредные привычки человека, она бу­дет адекватно функции поглощения. Организм начи­нает страдать от избытка токсинов лишь при наруше­нии выделения.
Иннервация снижает также способность организ­ма усваивать пищу. Пища, подвергаясь распаду в же­лудочно-кишечном тракте, выделяет целый ряд ядов, попадающих в кровоток и отравляющих клетки и тка­ни организма. Отравление происходит значительно чаще по причине неусвоения пищи, и необязательно плохой, нежели по другим причинам. Пищеваритель­ные соки здорового человека способны разрушать токсины, образующиеся в пищеварительном тракте. Но вследствие привычки к перееданию, неправильного со­четания пищи, ее поспешного приема, плохого пере­жевывания, приема пищи при лихорадке, дискомфорте пищеварительные органы слабеют, а их секреция так нарушается, что больше не в состоянии защищать организм. Они утрачивают свои иммунные способно­сти и допускают возможность отравления. Наконец, наступает время, когда систематическое отравление превышает норму, сопротивляемость организма па­дает, естественный иммунитет подавляется и насту­пает острое заболевание.
Распад углеводов (ферментация) и белков (гние­ние) порождает разные токсины и вызывает разные болезни. Самые ядовитые токсины образуются при распаде белков. Если с ними не бороться, белковое отравление ведет к дегенерации, ибо лишает орга­низм возможности конструктивного физиологичес­кого развития.

Корни инфекции

То, что называется современной медицинской на­укой, относится к фантазерам и фантазиям. Она ме­няет свои фантазии и причуды с большой скоростью, хотя и редко отказывается от прежних фантазий при изобретении новых. Когда было принято выдавать микробы за причину болезней, эти фантазеры потра­тили годы на попытки найти микроб для каждой из так называемых болезней, и старых и новых. Это при­вело к прихоти иммунизации и попыткам найти сы­воротку или вакцину для предотвращения так назы­ваемой болезни и лечить ее вакцинами и сыворотка­ми. Позже открытие роли эндокринных желез, ранее объявленных бесполезными рудиментами, сохранив­шимися от предполагаемой антропоидной стадии раз­вития человека, вызвало к жизни безумную попытку доказать, что все так называемые болезни являются следствием дисбаланса эндокринной системы и что надо лечить все болезни экстрактами и порошками из этой железы, а также операциями на ней и т.п. Далее пришло открытие витаминов и «болезней не­достаточности» и возникло желание доказать, что все болезни есть результат витаминной недостаточности; появилась и причуда давать от всего витамины. Даже вредные последствия хронического алкоголизма объявлялись следствием витаминной недостаточнос­ти, а не приема алкоголя.
Все эти три фантазии в «витрине» медицины ныне соперничают друг с другом за первое место. Они вы­нуждены конкурировать между собой во имя хирур­гии и новых лекарств, о которых часто дают объяв­ления. Несколько лет назад медицина манипулиро­вала идеей использования змеиного яда для лечения так называемых болезней. И какое-то время казалось, что он призван стать долгожданной и долгоискомой панацеей. И, вероятно, этот яд добился бы завидного отличия как панацея, если бы на свет не появилась «искусственная лихорадка» с замечатель­ными «излучениями» широкого спектра «заболева­ний». Казалось, вступала в силу еще одна панацея. Но увы и увы! Каждый раз как «медицинская наука» объявляет, что она имеет в своих руках панацею, на это место появляется другой претендент и отвлекает внимание от прежней панацеи. И искусственная ли­хорадка должна была уступить место на первых стра­ницах газет сульфаниламиду. И этот новый яд обе­щает достичь «вершины», которую уступил ему яд змеиный.
Два года назад появился «сон с заморозкой» («за­мороженный сон»), который сделал хороший старт к успеху. Но и он «сошел с дистанции». Видимо, пото­му, что его пропагандисты подобрали плохого газет­ного агента.
Никакие из этих современных панацей так и не смогли достичь столь широкого применения или до­биться такого высокого процента излечиваемости, как старинная мода на кровопускание, существовавшая две тысячи лет. Возможно, именно Гиппократ, «отец медицины», и начал эти чудачества, которые сохра­нялись вплоть до времени наших отцов. Несколько лет назад началась очередная медицинская фантазия, пик популярности которой продолжался дольше мно­гих современных «чудес» и которая все еще пользу­ется благосклонностью сынов Гиппократа. Я имею в виду причуду относить все так называемые болезни к неким «корням инфекции» и исцеление «болезней» путем удаления этих «корней». Существует стрем­ление объяснить большинство «болезней» «коренной инфекцией» и лечить их путем удаления органов тела. Что же такое «корень инфекции»? Это — центр, откуда распространяется инфекция. Но что такое ин­фекция? Она определяется как вторжение в организм патогенных микробов, хотя сторонники «коренной инфекции» часто под этим имеют в виду или «мик­робную инфекцию», или «гнойную инфекцию», под которой понимается истечение гноя из абсцесса. Сер­дечные заболевания, сумасшествие, несварение же­лудка, болезни почек, анемия, ревматизм, артрит, невроз, эпилепсия и многие другие состояния были отнесены своим происхождением к «коренным ин­фекциям».
Зубы вырывали, гланды вырезали, носовые пазу­хи дренировали, желчный пузырь удаляли, аппендикс отрезали, матку и трубы вылущивали, предстатель­ную железу и семенные протоки ликвидировали, дабы излечить «болезнь» в организме. Причуда удаления «корней инфекции» стала национальной угрозой. Бе­зумие это стало столь большим, что, какая бы «бо­лезнь» ни появлялась у мужчины или женщины, ее требовали лечить операцией. Но любой орган нельзя доводить до абсцесса, чтобы потом удалять его как «корень инфекции». Тонны здоровых зубов были при­несены в жертву в поисках «корня гниения». Доктор В. Алварес писал, что «на практике сначала выдерги­вается зуб и, если пациент возвращается неудовлет­воренный, тогда смотрят, что же все-таки у него про­исходит». Многие эпилептики жертвуют без пользы своим ртом, полным зубов. Тысячи больных ревма­тическим артритом пострадали от утраты всех своих Зубов ради «лечения». Трагедия процедуры «лече­ния» зубов заключалась не столько в удалении гной­ных зубов, сколько в неразборчивом принесении в жертву зубов здоровых. Гланды удалялись столь же без разбора, как и зубы. В армейских госпиталях во время войны, которая велась «чтобы покончить с войной», вырезанные гланды выносились ежедневно полными ведрами. Так же вольно удалялись и аппендик­сы. И все упомянутые органы приносились неразбор­чиво в жертву на алтарь фантазии «коренной инфек­ции». И этому не видно конца. Такая практика все еще прибыльна, а публика продолжает быть довер­чивой. При этом повсюду признается, что «радикаль­ное лечение» «коренной инфекции» (удаление зубов, гланд, желчного пузыря, аппендикса, матки и т.д.) зачастую дает невысокий эффект или он вообще от­сутствует. Кроме того, наблюдается много случаев, когда никакой «коренной инфекции» вообще нет. Упомянутый доктор Алварес писал: «Поскольку в большинстве случаев полным удалением «коренной инфекции» часто нельзя излечить ни артрит, ни дру­гие болезни, то давайте будем более честными и ос­торожными со своими пациентами».
Верно утверждение, что удаление одного или не­скольких «корней инфекции» не в состоянии изле­чить болезнь. Но в равной мере верно и то, что у многих явно здоровых людей имеются «корни ин­фекции», которые, как выясняется, не причиняют им вреда. Алварес пишет: «Определенно тысячи лю­дей, которые за последние тридцать — сорок лет успешно жевали мертвыми зубами (без признаков «коренной инфекции»), должны быть благодарны­ми за то, что сии радикальные идеи не торжествова­ли в период их юности». Несколько лет назад док­тор С. Хардинг заметил: «Надо помнить несколько вещей. Снова и снова выявляются сильные и со здо­ровой внешностью люди с крупными альвеолярны­ми абсцессами, которые у них были многие годы. И они утверждают, что у них никогда не было ни го­ловной боли, ни приступов ревматизма и они не нуж­дались во враче».
У медиков нет знания истинной причины болез­ней, и это плюс скоропалительный и неразборчивый диагноз побуждают их посылать больного к дантис­ту для выдергивания зубов или к хирургу для удале­ния других органов: ведь классические медицинские «знания» требовали обнаружения и удаления «ко­ренной инфекции»! Часто у больного было несколь­ко «корней инфекции», удаленных в процессе «болезни»; что, однако, не приносило пользы. Молено привести случай полиартрита у женщины, попавшей под наше наблюдение. Почти каждый подвижный су­став в ее теле был поражен. В таком мучительном состоянии она находилась долгие шесть лет, притом с прогрессивным ухудшением состояния. За это вре­мя она лечилась у нескольких врачей в трех или че­тырех больницах. Болезнь возникла сначала в одной лодыжке. Врачи начали лечить с удаления одного яич­ника и аппендикса. Затем, по мере ухудшения состо­яния, были удалены гланды. Но женщине станови­лось все хуже: стали поражаться другие суставы. Потом ей удалили шестнадцать зубов. Но состояние ухудшалось. Удалили желчный пузырь, после чего пос­ледовало обострение болезни. В качестве последней меры по ее спасению была сделана пангистероэктомия — удаление матки, обеих труб и оставшегося яичника. Но и после этой операции ей становилось все хуже и хуже. И тогда врачи сказали, что они, хотя и устранили все причины ее болезни, не пони­мают, почему она не поправляется. Больше они не могли ничего для нее сделать.
Что может иметь общего воспаленная или увели­ченная миндалевидная железа с причиной патологии где-то в организме? Явно ничего. Первичным должно быть что-то иное, а удаление железы это что-то иное не устраняет. Можно ли считать, что увеличенные гланды и аденоиды являются собственной причиной их заболевания? А если не могут, то и их удаление не устраняет эту причину. Если в деснах гной, являются ли сами десны его причиной? И если не десны причи­на, то как может устранение «болезни» в ткани дес­ны заставить исчезнуть «болезнь» где-то еще?
Мы не отрицаем, что абсцессы действительно об­разуются, как и то, что гной иногда всасывается и что это всасывание опасно для организма. Но разве мы не видим опасности, вызываемой и гноем от ко­ровьей оспы при вакцинации? Так называемая имму­низация с помощью вакцин и сывороток есть форма инфекции. А инфекция от вакцинации не более же­лательна, чем аутоинфекция от «корня инфекции». Ни один вид инфекции не лучше иного ее вида. Все инфекции являются формой септического отравле­ния. Это — продукт белкового разложения. Назови­те его вакциной (гноем), кишечной инфекцией, гной­никами, гонореей, сифилисом и т.д. — все это ре­зультат белкового разложения.
Образование гноя в организме может содейство­вать возникновению «болезни» в любой его части, если его сопротивляемость столь низкая, что вызы­вает общее разложение (дезинтеграцию). Однако уда­ление этого гноя не устраняет причину, как и не вы­зывает необходимость в удалении органа для очище­ния от абсцесса. Удаление «корня инфекции» лишь временно сдерживает всеобщую его абсорбцию (вса­сывание), но никогда не ликвидирует настоящую при­чину, которая и ответственна в первую очередь за абсцесс. Предположим, микробная теория верна. Предположим, бактерии поразили миндалевидную железу. Предположим, из этой «коренной инфекции» они попали в кровоток и достигли колен, лодыжек и плеч. Предположим, артрит существует в каждом из этих суставов. Теперь каждый пораженный сустав является вторичным «корнем инфекции», и из каж­дого из этих суставов микробы могут возбудить ин­фекцию других суставов и органов. Но если это так, то можно ли лечить артрит через удаление миндале­видных желез? И не станет ли необходимым также удаление каждого пораженного сустава? А если по­раженным окажется сердце, будет ли излечена болезнь без удаления самого сердца? И не будет ли тогда необходимым удаление вообще всех «корней инфекции»?
Доктор Тилден правильно писал: «Лечить «ко­рень инфекции» как единственную первоначальную причину этих заболеваний (болезни сердца, артрит и другие) и в то же время игнорировать значительные явления в образе жизни больного, которые подрыва­ют сопротивляемость и снижают важность питания, означает переоценивать мелочи, не замечая главного (дословно: «остановиться в напряжении перед мош­кой и проглотить верблюда»). Если бы рвение, про­являемое при розыске малых скоплений гноя в орга­низме, было обращено на выявление и исправление явно вредных привычек, то польза для больного и общества была бы неизмеримо большей».

Здоровье прежде всего

Так называемые научные исследования обеспечи­ли мир людей ненужными примерами, чтобы вызвать у них страх, и сделали это намеренно, дабы заста­вить их отказаться от самопомощи и опоры на самих себя, вселив в них лишь шаткую надежду на науку.
Исследователи злонамеренно и лживо излагали устрашающую историю о том, что мир наводнен мно­жеством микроскопических и ультрамикроскопичес­ких существ, против которых нет никакой защиты и разрушительные действия которых мы можем избе­жать лишь в привязке — т.е. рабстве, порожденном страхом, — к человеку с медицинской иглой.
Специалисты по сывороткам говорят нам: «Жи­вите, как вам нравится, ешьте любые отбросы и мяс­ную гниль, к чему влекут вас ваши плотоядные на­клонности, культивируйте любые порочные привыч­ки, к которым ведут ваши страстные желания, нару­шайте любые законы вашей жизни, кутите, предавай­тесь излишествам по вашему усмотрению. А мы в лаборатории извлечем из тел наших жертвенных жи­вотных сыворотки и будем делать вам прививки про­тив неизбежных последствий вашего неправильного поведения».
Они убеждают нас отказаться от искренних на­дежд на достижение целостности во имя случайных обещаний какого-то «чуда» или спасения. Но они забывают упомянуть, что сыворотки, производство которых составляет прибыльный бизнес, наверняка влекут за собой длинную цепочку настоящих поро­ков, которые часто длятся дольше, чем обещанная от этих сывороток предполагаемая польза. Зависимость от искусственных средств сохранения человека породила слишком большое пренебрежение естествен­ной его сохранностью, которая единственно может гарантировать силу индивида и здоровье всей нации.
Каждой так называемой болезни предшествует более или менее длительный предварительный пери­од, в течение которого происходят нарушения гигие­ны, и хотя им противодействует природная сопро­тивляемость, однако наступает наконец момент, когда систематически возникающая в результате этого интоксикация берет верх и сопротивляемость падает, природный иммунитет исчезает, и лишь тогда, если это вообще происходит, микробы могут нанести ка­кой-то вред. Микробы распространены повсюду в природе. Человеческое сообщество переполнено ба­циллами туберкулеза, которые находятся во многих видах пищи. И, несмотря на это, не у каждого развивается туберкулез. Здоровые и крепкие люди просто смеются над этими мелкими существами.
Лишь те, кто ослаблен нездоровым образом жиз­ни, плохим питанием и неправильным психологичес­ким настроем, могут стать жертвами «плохих мик­робов». Инфекция, будь то паразитарная или мик­робная, есть следствие не случайности, а самой «по­чвы». Плохие «почвенные» условия — результат пло­хого поведения и все неправильные действия оказы­вают негативное влияние на организм. Скопления микробов возможны только там, где есть слабая при­родная сопротивляемость. Ее отсутствие и есть не­посредственная причина инфекций. При этом даже малейшего контакта с микробами достаточно для воз­никновения инфекции. «Почва» имеет большее зна­чение, чем «микроб». Инфекция и дегенерация могут появиться, лишь когда «почва» плохо удобряется и не обеспечивается должным питанием. Организм, который деградировал до простого «бульона», довел себя до такого состояния своими собственными на­рушениями. Подверженность организма инфекции соответствует степени его ослабления.
Просто разрушение так называемых патогенных организмов не является защитой здоровья, и если не будет устранен сам корень болезненного состояния радикальными целебными средствами, другие орга­низмы и прочие симптомы вскоре вытеснят прежние, искусственно подавленные. При самом простом раз­мышлении ясно, что физически невозможно охватить все микробы — сегодняшние и будущие — ядами (лекарствами), «лечением», инъекциями всевозмож­ных сывороток во имя пресловутой «иммунизации» от легиона «заразных болезней». Врожденная целос­тность организма и есть наша лучшая собственная защита, а соответствующие силы для физиологичес­ких средств защиты дает окружающая природная среда — пища, воздух, вода и солнечный свет. Так, защитная сила эпителиальных тканей зависит от дол­жного питания. Питание также определяет, будут ли микробы паразитарными или симбиотами по отноше­нию к нам. Бактериальные токсины являются мета­болическими продуктами бактериальной активности, причем их характер определяется привычками пита­ния больного. Сопротивляемость как одна из сторон интегральной целостности организма зависит от на­шего поведения. Невозможно полностью разрушить бактериальную деятельность, и если бы это было сде­лано, то с фатальными последствиями для всех ос­тальных форм жизни. Мы не в состоянии избежать всех контактов с микроорганизмами, и это обязыва­ет нас строить и поддерживать нашу защиту от все­возможного вреда, который они могут нам нанести. И лучше всего это делать не искусственными сред­ствами, которые приносят организму собственные беды, а естественными средствами, которые восста­навливают и поддерживают целостность организма, которая способствует предупреждению и исцеляет наши болезни. Цельность — здоровье — есть наша лучшая защита, и это зависит от нескольких простых естественных условий.
Чтобы инфекция возникла, надо находиться в опасной близости к ней и быть подверженным ей. Что проявляется больше всего при паразитарной или бактериальной инфекции — так это потеря сопро­тивляемости из-за неправильного поведения, что при­водит к ослаблению сил организма. Мы убеждены, что организм меняет свои общие средства защиты в зависимости от различных требований и в соответ­ствии с характером каждой новой связи. При воз­никновении инфекции организм вынужден перестра­ивать свои средства защиты. Будет ли это временный иммунитет или обычный, нормальный, зависит от того, как мы в дальнейшем построим свою жизнь. «Вре­менный» иммунитет — тот, который не сопровожда­ется снижением подверженности организма микро­бам. Специалисты по сывороткам, экспериментируя именно с «временным» иммунитетом, вмешиваются в ранее установленные связи организма, являющиеся неприкосновенными, святыми для целостности орга­низма и нормального иммунитета.

Компромиссы науки

Герой романа А. Кронина «Цитадель» доктор Мэнсон в качестве своего главного принципа принял девиз: «Ничего не принимать на веру». Он настойчи­во стремился во всем дойти до сути — «до корня, до дна» — путем исследований и всего такого прочего. Однажды в начале карьеры его попросили подписать направление для помещения больного в психиатри­ческую больницу. Но Мэнсон отказался подписать его без предварительного (согласно его принципа) осмотра больного, несмотря на заверения лечащего врача, что есть явные признаки: больной страдает ос­трой манией самоубийства.
При осмотре больного Мэнсон нашел физичес­кие изменения — застывшие черты, опухшее лицо, отвердевшие ноздри, восковую кожу и т.д., а также признаки, свидетельствующие о слабоумии. Но док­тор Мэнсон не был этим удовлетворен: «Почему, по­чему, — продолжал он спрашивать себя, — Хьюз разговаривает таким образом? Предположим, он выжил из ума, но что является причиной всего этого? Ведь раньше-то он был всегда счастливым, довольным, дружелюбным, все шло хорошо. Почему без всякой причины он так изменился? Должна быть при­чина, — упорно думал Мэнсон, — симптомы так просто не появляются». В поисках разгадки он инстинк­тивно протянул руку и дотронулся до одутловатого лица больного, отметив при этом, что давление паль­ца не оставило никакого следа на отечной щеке. И вдруг его осенило: «Почему отек не отреагировал на давле­ние? Потому что, — и его сердце подпрыгнуло, — по­тому что это не просто отек, а заболевание — микседема. Вот это-то и есть у больного, о Боже!» Но не надо торопиться. Он взял себя в руки, он не должен быть азартным игроком, он должен двигаться даль­ше осторожно, медленно, уверенно! Сдерживая себя, он поднял руки больного — да, кожа сухая и грубая, пальцы на концах утолщены. Температура — ниже нормы. Он не спеша закончил осмотр больного, осво­бождаясь от волны нервного подъема. Каждый пока­затель и каждый симптом — все составляло картин­ку-разгадку: замедленное, спутанное мышление с при­ступами раздражительности и навязчивой тягой к са­моубийству. Триумф полной картины был прекрас­ным! Триумф! Но в чем триумф? — он поставил ди­агноз: больной болен психически, потому что болен телесно: он страдает недостаточностью щитовидной железы, а это абсолютно четкая картина микседемы. К чему все это свелось? А к тому, что молодой док­тор нашел все признаки и симптомы патологии, ка­кие мог найти, сгруппировал их и нашел этой группе название. Это и есть диагноз, диагностировать — зна­чит найти и дать название симптомокомплексу. Но это не значит найти саму причину. Диагноз игнори­рует причину. Он выискивает только патологию. Был ли ответом диагноз: причина — недостаточность щи­товидной железы? Нет, это всего лишь звено в цепи. А что вызвало эту недостаточность? Ни доктору Мэнсону, ни доктору Кронину не приходило в голову, что у недостаточности щитовидной железы есть своя причина. Медики так привыкли считать патологию в качестве причины, что и данный случай не выходил за эти рамки. И соответственно лечение было направ­лено не на истинную причину, а на лечение недоста­точности щитовидной железы.
«Прошло несколько дней беспокойства и тревож­ного ожидания, прежде чем Хьюз стал реагировать на лечение. Реакция эта оказалась чудесной. Через полмесяца он встал с постели, а через два месяца вернулся к работе».
Прекрасная история! Но опытный врач знает, что такие случаи редко кончаются подобным образом. Даже если за приемом лекарства от болезни щито­видной железы и следует временный положительный эффект, он может продолжаться лишь до тех пор, пока принимается лекарство, используемое при этом в растущих дозах. Прием лекарства не устраняет при­чину самой болезни, т.е. является паллиативом. И как только прием препарата прекращается, болезнь начинает постепенно возвращаться в прежнее состо­яние, ибо работа щитовидной железы по-прежнему нарушена и причины ее поломки продолжают дей­ствовать. Костыль убран, и калека может продол­жать лишь ковылять.
Доктор Кронин лечил своего пациента по науке. А доктор Мэнсон проявил добросовестность в ос­мотре и лечении на сегодняшний день. В поиске при­чины болезни он следовал научному подходу лишь до половины пути. Но он не разобрался в самой щи­товидной железе, чтобы найти причины нарушения ее работы, потому что, лишь найдя и устранив пер­вичные причины, он смог бы предотвратить рецидивы заболевания. Недостаточная функция щитовидной железы не есть причина недостаточности этой функции, недостаток секрета щитовидной железы не яв­ляется причиной его недостатка. Прием экстракта (от овцы или свиньи) не поднимет функцию этой железы. Какой бы «научной» ни была эта процедура, она является полностью неадекватной для устранения настоящей причины болезни в данном случае.

Аллергия

Сенная лихорадка, астма, крапивница — наибо­лее распространенные виды страданий, которые, как полагают, есть следствие аллергии. К числу аллерги­ческих состояний относят также мигреневые голов­ные боли. В одном из еженедельных изданий была напечатана пространная статья об аллергии под на­званием «А может, именно ваша жена и вызывает у вас болезнь?». Из статьи мы узнаем, что микроско­пические частицы женского волоса и ее кожи, пудра, перхоть могут вызвать симптомы простуды, чихание, прочий дискомфорт, что холодная вода (в ванне) мо­жет вызвать аллергические реакции. Автор статьи сообщает, что от 10 до 13 млн. американцев страда­ют от сенной лихорадки и прочих аллергических симп­томов. Многие из них страдают с ранней весны от пыльцы последовательно произрастающих растений — цветов, травы, кустарников и деревьев. Пик страда­ний наступает в середине августа. В августе амбро­зия полыннолистная и кедр начинают стряхивать с себя пыльцу. Далее автор пишет, что если богатые люди могут укрыться от этого в менее подвержен­ных местах или установить в своем доме кондицио­неры с фильтрами от пыльцы или уйти в виртуаль­ный отпуск в период ежегодной эпидемии сенной ли­хорадки, то большинство ее жертв привязаны к мес­ту своей работы и каждодневному образу жизни, под­вергая себя страданиям, — постоянно чихают и каш­ляют. Иные, напоминает автор, «испробовали фильт­ры для носа, которые снижают объем вдыхаемой пыльцы при каждом акте дыхания». Статья также содер­жит краткое описание фантастической, химеричес­кой теории о причинах аллергии, которое, как пола­гаю, взято из книги М. Коэна и его дочери Джун Коэн «Ваша аллергия и что с ней делать». Вкратце теория сводится к тому, что организм вырабатывает антитела (бактериолизины), чтобы убивать микробы и детоксицировать эти вещества. Раз организм про­явил способность к выработке антител, то он будет реагировать на любое чуждое вещество — будь то «опасные живые болезнетворные микробы» или ве­щества неживые — с помощью производства антител и тем самым побуждать нас стать больными. Разре­шите привести цитату: «Независимо от причины, к сожалению, у некоторых людей неживые безвредные вещества заставляют клетки организма высвобождать вещество, которое является ядовитым. Такой вид от­равления, как следствие действия антител на безвред­ные неживые вещества, называется аллергической реакцией. При сенной лихорадке безвредное веще­ство, яростно атакуемое организмом, есть пыльца раз­ных растений, в частности амброзии полыннолистной. Что касается развития иммунитета при такой болезни, как тифозная лихорадка, то это относится и к развитию аллергии, за исключением того, что это скорее вторичное, нежели первичное проявление ал­лергического материала, создающего данные симп­томы. Обратимся к доктору Смиту (и к вам лично), если у вас аллергия на яйца. Вы съедаете несколько яиц и получаете некоторое количество белка, назы­ваемого альбумином, в ваш кровоток. Это — чужой белок. Обычно он ничего не сделал бы, ибо он неживой, не будет расти и распространяться. Однако ан­титела для борьбы с ним начинают вырабатываться. Но ко времени их производства альбумин исчез и им не с чем бороться. Они готовы к борьбе, но у них нет врага. Однако когда определенная часть яичного аль­бумина всасывается во второй раз, ваши клетки гото­вы действовать, ибо они выделили для них те антите­ла, которые атакуют альбумин. Набрасываясь на своих безвредных врагов, они вырабатывают яды, которые и вызывают хорошо известный аллергический шок. Подобного типа реакция может возникнуть у каждо­го», — пишет Коэн.
В одной из своих статей доктор Каттер писал: «Почти любое растение вдоль шоссе или в лесу мо­жет воздействовать на вас или на меня». Похоже, что человек и не принадлежит этой Земле и вся ок­ружающая его среда настроена враждебно ему. И теперь «впервые» говорится в статье, помещенной в американском еженедельнике «Американ уикли», «наука действительно знает, что происходит, когда у вас аллергия». И мы должны принять подобные аб­сурдные заявления, которые составляют то самое знание, которым владеет «наука»! Но в них нет на­уки — это массовая беспочвенная спекуляция. И ко­нечно, новая «теория» будет стимулировать произ­водство лечебных средств, которые не лечат, а жерт­вы так называемой аллергии так и не получат помо­щи. Ни одна программа, основанная на теории, будто сенная лихорадка, астма, крапивница, мигрень, экзе­ма и т.д. являются аллергическими проявлениями, никогда не представляла собой ничего иного, как вре­менный и сомнительный паллиатив. Доктор Коэн «лает не на то дерево», если он воображает, что вышел на причину аллергии (чувствительность). Его рассужде­ния следуют хорошо известному медицинскому стан­дарту, а стандарт этот всегда был лишен каких-либо полезных результатов. Чувствительность не есть при­чина, это всего лишь звено в цепи. Даже если и пред­положить, что эта фантастическая теория правильна, то тогда надо признать, что производство антител для борьбы с безвредными веществами является аномаль­ным, а эта аномалия небеспричинна. Вновь обратим­ся к еженедельнику: «Существует известный Амери­канской медицинской ассоциации случай: муж впа­дал в реальный и сильный приступ кашля из-за астмы всякий раз, как только его жена проходила мимо него. Его врач сообщал: «Все его приступы — силь­ные, астматического типа, требующие приема эпинефрина для облегчения. И это он должен делать по ночам, если его жена находится дома. Несколько лет они не могли спать ночью вместе на одной постели. Высказывалось предположение, что возбуждающим фактором были волосы жены. Похоже на это? Аме­риканская медицинская ассоциация предложила про­должить кожные тесты на аллергию и на возбужда­ющие вещества, заявив, что для изучения потребует­ся несколько сот веществ для нахождения возмож­ной причины в данном случае. Это было год назад. С тех пор до сведения общественности не было доведе­но никакого сообщения об этом».
Насколько же напрасным является изучение не­скольких сот веществ для отыскания возбуждающе­го материала! Таких случаев были тысячи. И из этого не выходило ничего, кроме ничтожного, а чаще всего вредного паллиативного результата.
Более важно знать, что делает человека чувстви­тельным, нежели к чему он чувствителен. Отбросим чушь, какой Коэны заполнили свою книгу, и на ми­нуту рассмотрим случай с сенной лихорадкой. При его рассмотрении мы обнаруживаем, что слизистая носа воспалена, а потому и чувствительна к раздра­жению! Именно раздражение и делает слизистую не­нормально чувствительной, т. е. чувствительной к нормальным элементам окружающей человека среды. Продолжая исследование, мы узнаем, что у боль­ного хронический катар, который был у него до того, как развивались симптомы сенной лихорадки. Выяс­няется, что и по окончании сезона сенной лихорадки и исчезновении далее ее симптомов у больного оста­ется катар. И зимой частые простуды. Углубляясь далее в наше исследование, мы находим у больного несварение (гастрит) желудка с постоянным в нем брожением и гнилостным разложением пищи в же­лудочном тракте. Первое развитие острого гастрита произошло еще в младенческом возрасте вслед за перееданием или большим возбуждением и прочими нервирующими воздействиями. Из-за неправильного ухода и неразумного питания гастрит стал хроничес­ким. А за частыми носовыми охлаждениями после­довали хронический катар и в конечном счете сенная лихорадка. Практически той же патологической эво­люции следовал и больной астмой, с той лишь разни­цей, что частые грудные простуды и бронхиты в кон­це концов развились в хронические бронхиты с той же воспалительной чувствительностью слизистой обо­лочки бронхов, наподобие той, что и в носовой поло­сти при сенной лихорадке.
Чтобы избавиться от астмы и сенной лихорадки, избавляйтесь от хронического катара, создающего их основу. А чтобы избавиться от катара, устраняйте его причину — ТОКСЕМИЮ. Но и у самой токсе­мии много причин.
Шесть лет назад житель Бруклина, который на­прасно провел пять лет в штате Аризона с целью из­лечить астму с помощью прекрасного климата, при­шел в нашу «Школу здоровья». Однажды по проше­ствии менее трех недель сын автора этой книги во­шел в солярий, где больной принимал солнечную ван­ну. Мальчик держал на руках кота.* Больной взял кота и погладил его несколько раз, затем вернул его мальчику. Глубоко вздохнув, он с облегчением ска­зал: «Если бы до того, как я пришел сюда, кот про-82
сто вошел в мою комнату, у меня начался бы при­ступ астмы».
Как же избавиться от самой причины чувстви­тельности, а не бегать всю жизнь от котов, собак, цветов и деревьев? Далее если бы вы могли позволить себе установить кондиционер со специальным филь­тром от пыльцы, захотели бы вы леить всю жизнь в таком доме? Или носить фильтр на носу с десятилет­него возраста до старости? И можете ли вы позво­лить себе оставлять свою работу или свое дело каж­дый сезон «сенной лихорадки» и уезжать в горы или на море? Лишь немногие люди могут позволить себе такую программу жизни, но и это лишь борьба с сим­птомами, а не устранение настоящих причин, ослаб­ляющих организм. И хотя автор из еженедельника заверяет нас, что «просто неудача заставляет этих больных страдать от сенной лихорадки там, где нор­мальные люди чувствуют себя совершенно здоровы­ми и не заражены этой болезнью», мы утверждаем, что эта аномалия имеет определенные и устанавлива­емые причины.
В 1918 году у автора этой книги появился пер­вый больной сенной лихорадкой. Это было летом в Сан-Антонио. У больной была сильная форма лихо­радки, и она страдала от нее уже несколько лет. Она быстро поправилась, живя в своей комнате. Она пе­рестала реагировать на пыльцу, кошек, собак, пухо­вые подушки, пудру или перхоть мужа. Она здорова до сего дня, прожив все эти годы в Сан-Антонио. Все случаи бронхиальной астмы и сенной лихорадки моле­но излечить таким лее образом — путем устранения хронической токсемии. Мы наблюдали это сотни раз, Даже в случаях с астмой, продолжавшейся двадцать лет. А как насчет «аллергии на яйца»? Это результат нарушения пищеварения или же приема пищи сверх ее усвояемости. Нормальный пищеварительный тракт, если он не перегружен, не позволит неусвоенному яичному белку войти в кровоток. Все белки — чуж­ды и ядовиты, если они входят в организм, не будучи подвержены преобразующим их пищеварительным процессам. Все сыворотки — это чуждые белки и могут вызывать анафилактический шок, т.е. сыворо­точное или белковое отравление. «Аллергические» проявления при введении сыворотки, тяжелее выз­ванных потреблением яиц. Мы не считаем яйца по­лезной пищей для человека и не отстаиваем частое их потребление. Но мы знаем, что при устранении токсемии и восстановлении нервной энергии усвое­ние и метаболизм нормализуются, а прежняя чув­ствительность к яйцам проходит. Восстановление здо­ровья способствует устранению всех раздражающих факторов, вызванных различными нарушениями здо­ровья. Здоровый человек адаптирован к своей есте­ственной среде. Естественные природные элементы, окружающие человека, становятся источниками дис­комфорта только в тех случаях, когда ослаблена его сопротивляемость. А когда она восстанавливается до нормы, прежним дискомфортам приходит конец.

Обманчивость диагноза

«Согласно нормам и стандартам аллопатии, пра­вильный рецепт может быть основан только на пра­вильном диагнозе. Традиционная старая школа меди­цины признает сотни болезней, каждая из которых является самостоятельным феноменом, возникающим по своим специфическим причинам, — в большин­стве случаев вызванным микробами. Из этого следу­ет, что каждую специфическую болезнь необходимо лечить специфическими лекарствами, вакцинами, сы­воротками и антитоксинами или же с помощью специфически разработанных хирургических операций. Отсюда очевидно, что неправильное лечебное сред­ство, примененное в каждом данном случае, не толь­ко окажется бесполезным, но может нанести серьез­ный вред. А если пять-десять процентов диагнозов, устанавливаемых в наших прекрасно оборудованных клиниках, ошибочные, то, как может врач применить правильное средство? Не будет ли кто любезен нам на это ответить?» (X. Линдляр, доктор медицины).
В своей книге «Чудаки, мошенники и врачи» Т.С. Хардинг пишет: «Но врач объявил, что ни один простой человек не может правильно диагностиро­вать свое собственное состояние. Доктор Чарльз Мейо хвастливо заявил на хирургическом конгрессе в Ва­шингтоне в 1927 году, что его клиника добилась фе­номенальных результатов — 50% правильных диаг­нозов. Сюда входили и результаты вскрытий умер­ших, чьи болезни были установлены в клинике. Лишь немногие будут, очевидно, оспаривать, что поспеш­ные диагнозы средних практиков, работающих в оди­ночку, являются правильными не более чем в одном случае из пяти. Ошибочность диагнозов по раку при лучших подручных средствах составляет от 30 до 40%». Относительно лабораторных анализов он писал: «Дело в том, что очень долгое время была и остается трес­кучая болтовня в клинико-лабораторной работе и в основанных на ней сообщениях и докладах. Для эко­номии времени очень широко используются неопыт­ные технические работники. Врачи, которые не зна­ют, что означают эти слова, требуют «обычных» или «полных» анализов — обширные пробы на кровь, химические исследования крови и прочие тесты вновь я вновь требуются врачами на основании теории о том, что некий правильный диагноз каким-то обра­зом случайно вдруг появится. И очень часто все это очень дорогое (для больного) клиническое обследование производится прежде, чем больного физически обследует врач».
Доктор Хардинг не сообщает нам ничего нового о профессии медика, и тем не менее он один из первых, кто осуждает и опровергает других «лечащих» про­фессионалов, поскольку они «не в состоянии диагнос­тировать болезнь». Для простого человека врач — это опытный специалист, который может отличить «одну» болезнь от «другой» с достойной похвалы точностью. Простого человека обучали тому, что так называемые болезни есть специфические явления с симптомами и патологиями, которые столь явно выражены и инди­видуальны, что и на бегу можно их прочитать. Он не знает, насколько схожи эти «болезни» и насколько произволен дифференцированный диагноз так назы­ваемых болезней. Поэтому первое, что он спрашивает у врача: «Доктор, а что у меня? »
Нынешняя мода — это групповая медицина. В клиниках формируются группы из специалистов по каждому органу и системе в организме человека. Боль­ной или больная идет в одну из этих клиник и прохо­дит через руки пятнадцати-двадцати специалистов, каждый из которых обследует и диагностирует свою часть организма больного. Каждый специалист опре­деляет состояние своего органа и части тела, став­ших объектом его специальности, и дает название отклонениям от нормы, которые он там нашел. Это и есть «болезнь». После того как больной прошел че­рез руки двадцати таких специалистов, он уходит из клиники с двадцатью-тридцатью болезнями.
Но что действительно выявили эти специалис­ты? Они выявили симптомы. Ларинголог нашел ри­нит, синусит и тонзиллит. Гастроэнтеролог — хро­нический гастрит, энтерит, колит, проктит и холангит. Уролог — цистит и метрит и т.д. и т.п. Но каж­дая из так называемых болезней есть всего лишь локальное проявление общего катарального состоя­ния. Это лишь симптомы — последовательные и со­путствующие виды развития общего предшествую­щего состояния. И вместо того чтобы признать единство этих многих так называемых болезней, «науч­ная медицина » выделяет отдельные органы или час­ти тела для специфического лечения или удаления хирургическим путем. Группа специалистов собира­ет и объединяет свои мозги и решает, каков будет исход (прогноз) ваших многих болезней. Их мнения основаны на обычных результатах их собственных методов лечения и игнорировании других локаль­ных состояний. И как только больной уходит от них и их методов и обращается к другим методам, их прогноз перестает иметь какую-либо ценность. Вне пределов их собственной лечебной сферы врачи не имеют права на свое мнение.
Наш мир поразительно разнообразен. Это мир бесконечных изменений, возрастающих отклонений, расхождений, дивергенции, все больших дифферен­циаций. Разнообразие вокруг нас столь широко и без­гранично, что получило заслуженное наименование «постоянно множимое множество». Но в основе этого безграничного разнообразия лежит конечное един­ство. Науки рассматривают совершенство как един­ство. Единство и целостность явлений стали краеу­гольными камнями науки. Ни одна система мышле­ния и практики, которая отказывается признавать эти принципы, никогда не сможет стать наукой. Порядок и целостность, проявляемые во всех природных про­цессах, демонстрируют ее основополагающие един­ство и закономерность.
Здоровье (физиология) и болезнь (патология) не выпадают из принципа единства явлений. Какие бы ни появлялись «болезни», все они разные только по внешним признакам. В качестве разъяснения вариаций живых явлений «здоровье» и «болезнь» — удоб­ные термины. Но они не конечные реалии. «Совре­менная медицинская наука» продолжает верить в множество унитарных причин, во многие не связан­ные между собой явления, мириады специфических болезней и в необходимость многих лечебных средств от «болезней». Отсюда ее путаница, неясность, груп­повщина, провалы. Это не наука, и она не современ­на. Ее многие разделы — лишь хранилища фактов. Но эти факты не связаны между собой, не сведены в единую систему. Факты эти подобны бусинкам без нити, разбросанным по полу. Сегодняшняя медицина — это та же химия перед открытием ее законов; ее можно сравнить с астрономией до Ньютона и Кеплера, она в одном ряду с астрологией и алхимией. Фактически медики все еще ищут вечный эликсир, панацею, фи­лософский камень. Закон и Порядок отсутствуют во всех школах так называемого лечения. Каждая из них и все они вместе верят в лекарства, чудеса, магичес­кие подходы, чудотворные заклинания, «всеобщие» причины и в специфические средства. Во всем (если исключить разновидности) так называемые безлекар­ственные школы с самого своего основания аллопа­тические. Вся их концепция жизни, здоровья, болез­ни, лечения и т.д. — аллопатическая. А это означает, что их представления те же самые, что были у врачей «троглодитского периода». Болезни рассматривают­ся ими как некие самостоятельные активные, имма­нентные, т.е. внутренне присущие, феномены, кау­зальные явления, сами по себе производящие зри­мые результаты. А само лечение — показное воин­ственное наступление на болезнь. Фактически — это война с организмом и его жизненными силами. Су­ществуют два генеральных процесса в так называе­мой болезни, а именно: а) процесс дегенерации, выз­ванный совместным действием всех повреждающих влияний, вступающих в контакт с организмом; б) борь­ба жизненных сил, направленная на защиту от этих повреждающих воздействий и восстановление от того урона, который они нанесли организму. Дегенерация представляет собой ретроградное преобразование, инволюцию или нисходящую вниз эволюцию с тен­денцией к распаду. Оборонительные реакции или процессы — явления одного ряда с реакциями и про­цессами здоровья, это жизненные или физиологичес­кие процессы, интенсифицируемые или модифициру­емые с целью принять чрезвычайный вызов для спа­сения жизни. Говоря словами доктора Тролла, «все острые заболевания есть кризы токсемичного пере­насыщения, которые все надо «лечить» безотноси­тельно к названию этих заболеваний». А в основе симптомов, симптомокомплексов  «специфической болезни», безграничного взаимодействия, физиоло­гического потока, его разнообразия и сложности, раз­личий и множественности проявлений лежит вечный и универсальный принцип единства — человеческий организм. Это «унитарное сообщество», по опреде­лению Вирхова, в котором все части взаимодейству­ют друг с другом для достижения единой цели, а именно — раскрытия и поддержания совершенного физиологического порядка. Проявления человеческо­го организма как в «болезни», так и в «здоровье» — это действие внутренних сил адаптации, которые всегда стремятся приспособить живой организм к окружа­ющей среде.
Наряду с развитием целостного параллельно про­исходит развитие его частей. Это верно и для цель­ности процессов и явлений, представляющих собой последовательно составные части внутренних про­цессов и явлений, начиная с самых крупных и кон­чая самыми малыми в организме. По мере того как организм становится больше и обретает собственную общую форму, каждый из его органов делает то же самое. В этом плане мы рассматриваем эти органы как необходимые группировки и видоизмененные для облегчения адаптации организма, но в то же время мы рассматриваем их не как различные' формы существования, а как составные части одно­го единого внутренне взаимосвязанного и взаимоза­висимого организма.
Мы знаем, что эволюция организма и эволюция его разных частей происходит повсеместно по одному и тому же образцу. Это рассуждение поможет нам понять многие вещи и прийти к истине. Однако никакие аналогии не могут быть точно совпадающими, и при рассмотрении любой аналогии между развитием организма и развитием болезни необходимо) иметь в виду, что болезнь не есть некий организм, не есть нечто самостоятельное, это лишь расширяющееся и возрастающее состояние. Термин «эволюция», как и многие другие, произвольно применяемые наукой, не имеет определенного значения. Патологическая эволюция, как я ее определяю, есть форма проявления расширения и завершения процесса дегенерации и может быть равным образом применена к механизму болезни, всегда подразумевая, что обратная метаморфоза не может иметь место без длительного действия причинной связи. Чем больше я изучаю стиль эволюции болезни, тем больше поражаюсь ее единству, даже при полном представлении о разнообразии ее форм и множественности стадий. Все болезни, представленные в нозологии (учение о болезнях и их классификации), — это всего лишь система результатов эволюции, которые, будучи представленными поверхностному наблюдателю как специфические и независимые друг от друга самостоятельные явления, являются результатом одной эволюции, всегда происходящей по одному и тому же образцу. Болезни не существуют («в своем роде», sui generis).
В каждом типе болезни, как и в совокупности типов, мультипликационность результатов постоян­но помогала переходу от более однородного к более разнородному состоянию. В последовательности «бо­лезни» от «низшего» (простого) к «высшему» (слож­ному) типу и соответственно более высокой ступени сложности многие факторы объединяются для осу­ществления патологической эволюции. В болезнях существуют различия, но не разновидности.
Имея в виду единство и цельность процесса па­тологии, мы заявляем, что диагноз не только обман­чив при практическом применении, но фундаментально неправомочен в принципе. Он состоит в отыскании несуществующего и в дифференцировании не диф­ференцируемого.

Рациональный уход за больными

Делом каждого из нас должно стать знание при­родных резервов здоровой жизни, изобилия жизнен­ной силы и использования наиболее подходящих и самых сильных естественных средств в качестве про­стейших и самых эффективных для восстановления и укрепления здоровья, силы и молодости. Тот, кто хочет восстановить и обновить свой организм, нако­пивший за прошлые годы токсины, а не просто пы­таться его залатать, предпочтет природные, естествен­нее средства искусственным.
Я вспоминаю о тысячах людей, которые ежегодно отправляются на дальние расстояния к вновь от­крываемым минеральным источникам, чтобы напоить Себя насыщенными неорганическими солями, вода­ми, в надежде вновь обрести здоровье и укрепить свой организм — но только чтобы потом получить разочарование. Фрукты и овощи содержат больше минералов, чем большинство минеральных вод, при этом обладают преимуществом, будучи легко усваи­ваемыми организмом. Неорганические грубые мине­ралы в воде представляют собой лишь сильно раз­дражающую грязь, в то время как минералы фрук­тов и овощей являются необходимыми пищевыми элементами.
Минералы в воде всегда и неизбежно наносят вред организму, а минералы в фруктах и овощах всегда и непременно способствуют обновлению организма. Рас­пространенный прием древесного угля теми, кто стра­дает газами и несварением желудка, преподносит нам еще один поразительный пример нашей порочной при­вычки напрасного использования паллиативов вместо того, чтобы вносить радикальные коррективы в при­чины наших бед.
Древесный уголь притягивает к себе и конденсиру­ет много газов и выделений, почему он и используется, чтобы ослабить метеоризм и дискомфорт от несваре­ния желудка и запоров. Однако читатель должен от­четливо знать, что подобное лечение оставляет причин­ные факторы незатронутыми. Древесный уголь не из­лечивает несварение желудка и запоры, но, давая неко­торое временное облегчение от таких дискомфортов, он поощряет игнорирование их причин и тем самым становится скорее явным злом, нежели приносит пользу.
Равным образом распространен прием пищевой соды при закислении желудка, вызванном брожени­ем. Многие тысячи страдальцев от несварения же­лудка применяют эту соду по нескольку раз в день ради кратковременной отсрочки дискомфорта, кото­рый она им приносит, и они ничего не делают для устранения причин хронического несварения своего желудка. Помимо того, что сода приносит лишь временное облегчение от дискомфорта и тем самым по­ощряет игнорирование истинных причин этих «бо­лезней», она имеет и другие, явно вредные послед­ствия, как-то: нейтрализация хлористоводородной (соляной) кислоты желудка, уничтожение пепсина в желудочном соке и витаминов в пище. Прием соды даже в качестве временного чрезвычайного средства всегда нежелателен. Указанные выше состояния ни­когда не имеют тенденций к исчезновению, а, наобо­рот, со временем все больше ухудшаются, если, при­чины не будут исправлены или устранены. Если мы хотим помешать развитию неизлечимого хроничес­кого состояния, эти функциональные расстройства не­обходимо предотвратить или устранить и излечить, а не продолжать страдать, довольствуясь иннервирующими паллиативными средствами.
Страдающие диспепсией получают баррели пеп­сина и панкреатина — и они продолжают страдать. Ежегодно проглатываются океаны «горькой соли» для избавления от несварения желудка. Но это не только не увеличивает желудочную секрецию, но фактичес­ки уменьшает выделение желудочного сока. В каче­стве стимулянта пищеварения многие употребляют алкоголь. Но он препятствует выработке пепсина и тем самым нарушает деятельность желудочного сока. Согласно сообщениям, в Англии ежегодно принима­ется семьдесят тонн слабительных пилюль, но без всякого излечения запоров. Мы довольно часто встре­чаемся с теми, кто регулярно с десяти лет и до пяти­десяти принимает слабительное и тем не менее про­должает иметь запоры. И все же они продолжают принимать эти «лечебные» средства, и когда одно из них прекращает лечить, они прибегают к другому. запоры лечат методами, неизбежно ухудшающими состояние. Слабительные, клизмы, ирригации кишечника, расширители прямой кишки, пшеничные отруби, агар-агар, семя «псиллиум», травяные составы и про­чие средства и методы, которые не имеют никакого воздействия на причины нарушения функции кишеч­ника — все это применяет также почти каждый аме­риканец. Потребители этих средств не преодолевают свой запор, а наоборот, он становится все более ус­тойчивым, толстый кишечник все больше слабеет, пока вовсе не «сядет» и, в конце концов, совсем лишается способности функционировать. Железы удаляются, зубы выдергиваются, аппендикс отрезается, яичники устраняются, желчный пузырь вырезается — короче, органы произвольно и без нужды приносятся в жер­тву, в то время как причины бед этих и других орга­нов оставляют нетронутыми, чтобы они продолжали свою разрушительную работу. Увеличенную щитовид­ную железу убирают, и если больной не умирает во время операции, то вследствие сохранения первона­чальных причин возникновения зоба оставшаяся часть железы увеличивается вновь. Удаляются опухоли, а их причины остаются. И впоследствии в этом же или другом месте развиваются другие опухоли. В резуль­тате операции в основном доброкачественные опухо­ли становятся злокачественными. Нам, говорят, что причины опухолей и рака неизвестны, и это позволя­ет нам постоянно игнорировать тот факт, что все, наносящее вред общему здоровью, и есть фактор воз­никновения этих состояний.
Применяются железистые экстракты, железы под­вергаются или облучению, или электролечению, или лекарственному лечению, а сами причины игнориру­ются. Если железы работают на износ, замедляют их функции; если они работают недостаточно эффектив­но, их стимулируют. Но факторы, ответственные за перенапряжение или недостаточность функциониро­вания, продолжают действовать, тем самым, продол­жая наносить вред железам и другим органам тела.
Я мог бы и дальше продолжать этот рассказ о модных методах «латания» организма — методах сти­муляции или подавления органов, отравления их кле­ток и тканей в глупой попытке заставить организм вести себя как здоровый, несмотря на сохранение повреждающих его причин, которые или игнориру­ются, или не осознаются. Но подобные суждения не приносят никакой пользы. Вся программа современ­ного лечения «болезней» иррациональна и вредна. Для облегчения боли, например, не следует, понятно, при­менять никакое средство или метод лечения, кото­рые имеют тенденцию лишать нервы их способности ощущать, чувствовать. Не боль надо устранять, а ее причину или создавшее ее условие. Иначе это столь же «рационально», как использовать опиум для об­легчения боли от мозоли, оставляя на ноге узкую обувь, или же пытаться облегчить боль в каком-то месте организма без определения самого места ее возникновения.
Истории тех, кто приходит к нам, показывают, что их слабым местом является нервное истощение с функциональным ослаблением как органов пищева­рения, так и органов выделения. Все предшествую­щее лечение этих людей имело характер развития и сохранения аномалий в их организме. Врачи совер­шили большой прогресс в определении патологии и дифференциации болезненных состояний. Но это за­ставило их придавать слишком большое значение спе­цифическим местам патологии, что поэтому и полу­чало исключительно терапевтическое внимание. Па­тология общая и локальная прогрессирует и по форме и по стадиям. Она не только проходит различные стадии развития, но имеет тенденцию развиваться в разных направлениях от одного и того же места. На­чиная с нервного истощения, затем нарушения пищеварения и выделения, патология развивается, пока шаг за шагом, орган за органом, ткань за тканью не будут сильно поражены общим ослаблением организма, от­равлением и изнурением. Но обретенные подобным образом разные формы и разные «болезни» не обя­зательно требуют и соответствующей дифференциа­ции в средствах лечения. И они определенно не тре­буют временного паллиативного облегчения и симп­томатического подавления чего бы то ни было в орга­низме, на что сейчас мода.
Под целостностью болезни я имею в виду такую взаимосвязанную последовательность прогрессирую­щих результатов, которая объединяет вместе все так называемые болезненные состояния; так что бесчис­ленные «болезни» не есть единичные самостоятель­ные явления, а интегральные части единого процесса. Мы должны навсегда отказаться от предрассудка, что каждая так называемая болезнь является изолиро­ванным феноменом, появляющимся из ничего с тем, чтобы продолжиться, пока не уничтожит свою жерт­ву, или же превратиться обратно в ничто с помощью колдовства и сильных врачебных средств. Лишь при­родные процессы (работающие с естественными сред­ствами и жизненными силами) могут вновь дать ут­раченную или пониженную нервную энергию и вос­становить подорванную нервную систему. Это мож­но сделать только средствами и веществами, имма­нентные качества которых удовлетворяют текущие требования жизненных сил. Истинные средства — это те, постоянная тенденция которых заключается лишь в восстановлении здорового состояния. А средства, которые возбуждают или подавляют активность не­рвов: наркотики, лишающие нервной энергии, слаби­тельные, ввергающие усталый и перегруженный ки­шечник в сильное изнуряющее действие, — не явля­ются лечебными средствами. Истинно успокаиваю­щее средство — не лекарство, которое всего лишь прекращает нервную деятельность, а процесс удале­ния самой причины боли. Так называемые лекарствен­ное успокоительные являются неуспокоительными средствами. Поэтому гигиенист обязан с максималь­ной тщательностью сохранять жизненные силы свое­го пациента, обеспечивать ему любое условие, благо­приятное для выздоровления, и в практике избегать любых мер, оказавшихся вредными или опасными для организма больного. Ибо ни при каких обстоятель­ствах и ни при какой стадии так называемой болезни нет необходимости в использовании средств, имею­щих тенденцию наносить вред — непосредственный или отдаленный — постоянному здоровью больного. Нельзя приносить в жертву будущую целостность организма на алтарь терапевтического бога — немед­ленного временного облегчения от дискомфорта.
Естественные методы — это те средства и воз­действия, которые имеют явную жизненную и пита­тельную связь с живым организмом. Искусственные методы — это те средства и воздействия, которые имеют антижизненную и отравляющую связь с жи­вым организмом. Первые или доставляют питатель­ные вещества, или способствуют питанию, вторые — возбуждают и разрушают. Естественные методы вос­станавливают и обновляют; искусственные методы истощают и изнашивают. И мы не должны затруд­няться в нашем выборе между этими двумя группами методов.

Реформа и лечение

Мы живем в век, когда чувствительность и чувственность гораздо сильнее духовного и идеального. Высшие людские природные привязанности в большей или меньшей степени подчинены их аппетитам и желаниям. Животное доминирует и целиком совра­щено.
Люди склонны к сегодняшним удовольствиям и не думают о приговоре, который грядет. За отдельными исключениями окружающие нас люди руковод­ствуются низменными и унизительными аппетитами и раздутыми и растущими желаниями и страстями. У большинства людей разум является прислугой боль­ного тела, а высшие способности ума подчинены при­страстиям, а убеждениям позволили покоряться же­ланиям. Воля и высшие способности не контролиру­ются. Цели — низкие, наслаждения — низменные, излишества и распущенность, хвастовство и развязанность, деградация и растление — распространен­ный удел всех. Все категории людей в большей или меньшей степени являются рабами своих телесных аппетитов и страстей.
Результат всего этого — физический, умствен­ный и моральный упадок, разложение, болезнь и смерть. Слабое здоровье — почти универсальное правило, хорошее здоровье — исключение и редко наблюдаемое. Для современного человека здоровье совершенное, неизменное и радостное — один из мифов и полная неизвестность. Они читали о нем, даже говорили о нем, но оно посещает их только в мечтах и снах. И они думают о нем, как о нечто существовавшем лишь в далеко забытом золотом веке или эдемском рае. Для них же самих жизнь есть бесконечная цепь болей и страданий.
Все это истина, ибо человек не знал и не знает гигиенического образа жизни.
Когда человек заболевает, он ищет врача — того, кто с помощью магической силы какого-то лекарства или сыворотки, вакцины или операции, какой-то машины и аппарата, метафизической формулы может вылечить его — убрать при помощи какой-то дозы лекарства или прочего лечения следствия порочного образа жизни и позволить ему в то же время про­должить этот образ жизни. Он хочет быть излеченным от диспепсии, ревматизма, катара, общей слабо­сти и дебильности и пр. и после этого иметь разре­шение продолжать быть безграмотным, недисципли­нированным, необузданным и необученным, нетрени­рованным, с тем, чтобы вновь заболеть. Подобные методы имеют дело только со следствиями и остав­ляют нетронутыми причины, которыми и создаются те самые пороки, с которыми они пытаются бороть­ся. И больные, леченные таким образом, уподобля­ются свинье, однажды очищенной, но возвращающейся вновь барахтаться в грязной луже. Ибо, как будет показано, во всем этом нет ни урока для обучения, ни дисциплины для следования ей, ни условия для его соблюдения, которые имели бы какую-либо цен­ность для здоровья или сохранения его в дальней­шем: интеллект пациента остается пустым как чис­тый лист бумаги, а его организм — ареной для раз­рушения. И больной возвращается к образу жизни, который и сотворил его болезнь в самом начале. И в этом его поощряют и врачи, и родственники, и мед­сестры, и друзья, и привычные примеры, которые он видит повседневно вокруг себя. Результат: он вновь болен прежде, чем не повторится опять длительный процесс его лечения.
Наш журнал «Гигиеническое обозрение» не пи­тает симпатий к старой иллюзии лечения и никакого уважения к профессиям целителей, поощряющих этот обман ради своей финансовой выгоды. Миссия жур­нала в том, чтобы внушить своим читателям сознание безрассудства, стыда и преступления быть больным, чтобы они чувствовали себя виноватыми, когда забо­левают, как если бы они совершали кражу; обучать читателей, насколько возможно, тому, как обуздывать аппетиты, менять привычки, утверждать прин­ципы и поощрять к обновленной практике те элемен­ты добра в человеческой природе, которые ныне воз­буждают, но слабо человеческую душу. Миссия жур­нала в том, чтобы обучать читателей, если они к это­му способны, не только как преодолевать все свои слабости и болезни и тем самым по-настоящему быть вылеченными, но и как оставаться свободными от болезней и слабостей на протяжении всей жизни. Журнал стремится вести подверженных страданиям от болезней к истинному знанию самих себя, к при­чинам их жалкого состояния и к нахождению для них излечения в дисциплине и исправлении ошибоч­ных и извращенных своевольных привычек повсед­невной жизни. Журнал передает его читателям зна­ния того, что болезни лечит Природа, и что она дела­ет это мудрым применением тех самых средств, ко­торые она применяет и для поддержания в челове­ческих существах здорового состояния. Журнал вновь пробудит в вас интуитивное отвращение к ядовитым лекарствам и превратит это в их активное неприятие. Он будет предостерегать вас от трескучих фраз и от показухи, благодаря которым неосторожные и не­грамотные приходят к своей гибели. Их пылкий эн­тузиазм сменится простой, цельной, здоровой и пра­вильно организованной жизнью, столь чистой от заг­рязнения, что благостность непрестанного хорошего здоровья воцарится на лике каждого из них.

Как избежать простуды и вылечить ее

Ринит, широко известный как «простуда», ежегодно обходится американскому народу в огромную сумму. Цена потери рабочего времени и врачебных счетов в результате этой болезни исчисляется миллионами долларов. Очень велика и цена потери эф­фективности на производстве и производительной силы самого человека. Если и не по другим причи­нам, то хотя бы из соображений экономии собствен­ных денежных средств американцы должны быть за­интересованы знать причину простуды и ее профи­лактику.
Простуда — одно из простейших заболеваний и одно из наиболее распространенных, от которого стра­дает человек. В истории человеческой цивилизации простуда представляла собой для человека одно из самых частых препятствий. И, тем не менее, лишь в самые последние годы были предприняты усилия по выяснению природы и причины простуды. За эти годы «научными» работниками были истрачены огромные суммы, потрачено много времени и энергии для рас­крытия причины простуды. Но и сегодня они знают столько же или почти столько, сколько в начале сво­ей работы. Причина простуды все еще остается глу­бокой и темной тайной.
Ученые приходят, получают образование, уходят, а больной и врач по-прежнему не знают, почему она возникает и как ее лечить. Неудача найти причину простуды есть следствие того, что «научные» работ­ники, склоняясь над своими микроскопами, пытают­ся обнаружить маленьких дьяволят — микробы, ко­торые ответственны за это бедствие. Работники эти заранее предположили, что простуда вызывается микробами, и что этот микроб должен быть найден. И хотя виновник — микроб и не распознан, но предпо­лагается, что он все равно там, и те, кто ищет сред­ство излечения от простуды, пытаются создать такую сыворотку или вакцину, которая изничтожила бы этот легион маленьких дьяволят, овладевших те­мами многочисленных страдальцев. Изобретены многие сыворотки и вакцины. Но все неудачно. И неуда­ча постигла как тех, кто искал причину, так и тех, кто искал средство излечения. Это объясняется тем, что причину ищут там, где ее нет, — шарлатанский метод поиска и лечения никогда не может быть ус­пешным.
Причины простуды известны. И известны давно. Как и реальный способ ее одоления. Многие годы мы владеем этими знаниями. И «научная» работа, кото­рая проводилась и проводится сейчас, совершенно на­прасная. Там, где имеет место любой отход от нор­мального стандарта здоровья, везде присутствуют иннервация и токсемия — предшественники разви­тия любого заболевания. Иннервация — есть состоя­ние пониженной нервной энергии и всегда ведет к снижению физиологической эффективности организ­ма. Из-за иннервации задерживается экскреция (вы­деление), нарушается освоение и пищеварение, сни­жается сопротивляемость организма по отношению к любой болезни. Иннервация вызывается таким об­разом жизни, когда организм расходовал больше энер­гии, чем получал, что ослабляет жизненные силы. Подобное состояние вызывается любым излишеством и сверхстимуляцией. Одной из потенциальных при­чин иннервации является нехватка отдыха и сна. Не­рвное напряжение, горе, беспокойство, волнение, дру­гие подобные эмоции и переживания способствуют снижению нервной энергии.
Токсемия — это избыток токсинов в крови, ко­торые образуются прежде всего в результате жиз­ненной активности и являются в принципе нормаль­ными конечными продуктами (отходами) деятельно­сти клеток человеческого организма. При нормаль­ном его состоянии они удаляются, выводятся. Но когда иннервация нарушает процесс выделения, их большее или меньшее количество остается в организме, накапливаясь в тканях и лимфе, т.е. токсемия является результатом задержки в организме ядов, нормальным организмом удаляемых непрерывно каж­дую минуту, днем и ночью, в состоянии сна и бодр­ствования, в течение всей жизни.
При полном объеме нервной энергии здоровые органы выделения способны снизить количество от­ходов (токсинов) до здорового минимума и тем самым поддерживать здоровье. Но если эти органы ос­лабли и их функциональная эффективность пониже­на иннервацией, они не могут поддерживать нормаль­ную чистоту жидкостей организма.
Общий источник токсинов — желудочно-кишеч­ный тракт. По причине то ли переедания, то ли нару­шенного пищеварения вследствие иннервации пища разлагается в желудке и кишечнике и определенная часть образовавшихся токсинов всасывается в кровь. В нормальных условиях печень разрушает эти ток­сины, а кишечник и почки удаляют их.     Но если фун­кции этих органов нарушены по причине иннервации или если токсины попадают в кровь в таком количе­стве, что перегружают эти органы, то организм вы­нужден искать какой-то другой путь и метод избав­ления от них.
Когда слизистые оболочки носа и горла избира­ются в качестве каналов истечения излишка пищи, отходов и токсинов, мы называем этот процесс про­студой. Обычная простуда есть процесс заместитель­ного (альтернативного) выделения: это предохрани­тельный клапан, очистительная и лечебная мера.
Существуют две крупные причины простуды — переполнение и истощение (иннервация). Переполне­ние, или плетора (гиперволемия), перегружает функ­ции организма и отравляет его, делая необходимым необычный процесс очищения внутренней среды орга­низма. Избыток сахара, крахмалов и молока является главной причиной, источником катаральных состо­яний, одно из которых — простуда. Прием пищи в состоянии усталости, беспокойства, волнения, пере­возбуждения и т.д., когда пищеварительная способ­ность снижена, а выделительные функции нарушены, приводит к отравлению и вызывает потребность в неординарных, необычных средствах выделения. По­этому простуда не есть нечто, что мы «схватываем» или что «схватывает» нас. Вместо того чтобы что-то «схватывать», мы избавляемся от чего-то, и это нечто чересчур горячее, жаркое, лихорадочное, что называет­ся простудой. А носовые выделения и слюнотечение — просто усилия организма избавиться от излишков.
Простуда не закладывает, как нас везде учат, ос­нову для других более серьезных заболеваний. Это усилие предотвратить их. Состояние организма, ко­торое делает простуда или серия простуд неизбеж­ным, может (что часто и происходит) из-за сохране­ния причины востребовать иные и более острые вы­делительные меры для излечения. Сама же простуда, будучи процессом компенсаторного выделения, не закладывает основу последующих процессов. Тубер­кулез отнюдь не развивается из простуды, как волос на голове не развивается из волоса на лице. Но со­хранение того состояния, которое организм стремит­ся вылечить через простуду, в конечном счете, дей­ствительно может привести к туберкулезу. Но про­студа как процесс выделения отличается от токси­ческого состояния, которое организм старается уст­ранить.
Превалирующая сегодня точка зрения, будто простуда вызывается микробами и что более сла­бые микробы (простуды) сначала разрушают сопро­тивляемость организма, после чего более сильные микробы (детского паралича, кори, туберкулеза и пр.) способны вторгнуться в организм и учинить там хаос, кажется абсурдной и не имеет подтверждений.
Часто простуда начинается в раннем возрасте как  мягкое заболевание, ограниченное практически носовой полостью и длящееся короткое время. По мере  того как в процессе жизни появляются повреждающие влияния, которые все больше ослабляют организм, простуда начинает проникать далее вниз, в грудную область и каждая последующая простуда проникает все глубже, причиняя больший вред, что означает ослабление и ухудшение состояния организма. И, наконец, причинные факторы, от которых простуда является защитой, так сильно подрывают организм, что могут развиться и некоторые более серьез­ные болезни. С поверхностной точки зрения частые простуды кажутся приводящими к более серьезному заболеванию, но на самом деле они как предупреж­дение предотвратили развитие более серьезных болезней гораздо раньше. Эти простуды спасли жизнь и сохранили здоровье от больших бедствий. Хрони­ческая болезнь есть ее хроническое провоцирование, а не следствие промежуточных процессов замести­тельного выделения.
Чтобы иметь хорошее здоровье, всегда желатель­но предотвратить болезнь. Но из-за нашего образа жизни развиваются такие состояния, которые дела­ют болезни неизбежными. И в этих условиях про­студу и прочие подобные процессы надо приветство­вать, а не опасаться, как это ни парадоксально. Это спасители жизни, а не разрушительные процессы. На  них мы учимся.
Нет ничего более далекого от истины, чем мне­ние, будто так называемые болезни начинаются с про­студы, что побудило нас поверить в то, что простуда готовит почву для других заболеваний. Простуда — это лишь одна часть общеочистительного процесса, в котором кооперируются несколько тканей и органов по устранению токсинов.
Простуда обычно возникает после праздничных дней вроде Дня благодарения или Рождества. Но она может развиться и в любое другое время, когда пе­реедание или иннервация приводят к потребности в ней. Хотя обычно думают, что вызывает простуду от­крытость холоду или влажности, но некоторые из самых сильных простуд развиваются летом и в за­сушливые периоды. Однако простуда больше распро­странена во влажную, облачную, холодную погоду, поскольку тогда мы едим больше, менее активны физически и больше бываем дома в плохо проветри­ваемой комнате. Летом мы едим меньше, чаще быва­ем на открытом воздухе и на солнце. Летом и сама природа старается избавить нас от пищевых отходов с помощью диареи (поноса). И никакая степень откры­тости не ведет к простуде тех, кто имеет хорошее здо­ровье и кто должным образом ухаживает за собой. Здоровый человек может так сильно замерзнуть, что потеряет сознание. Но потом, если его поместят в тепло и организуют уход за ним (дабы он не умер), у него простуда не разовьется. В нашей стране некоторые религиозные секты разбивают зимой лед и крестят в ледяной воде. И никакие простуды не возникают. Люди охотятся зимой, проваливаются под лед, насквозь про­мокают и затем покрывают большие расстояния до ближайшего дома фермера без всякой простуды. Но я не могу сказать, что излишняя открытость холоду не вызовет простуду у тех, кто уже имеет иннервацию и токсемию. Такая открытость у них задержит выделе­ние, что и приведет к простуде и какому-то другому острому выделительному процессу.
Теперь, когда мы поняли, что есть простуда, ка­ковы ее причины, мы готовы к принятию рациональ­ной программы ее предотвращения и ухода за больным при ее возникновении, что достигается таким: образом жизни, который способен вновь вернуть хо­рошее здоровье. Умеренное потребление цельной здо­ровой пищи, ежедневные физические упражнения, свежий воздух, солнечные ванны, достаточно боль­шой отдых и сон — таковы элементы, из которых во­обще состоит здоровье. Что касается простуды, то нет необходимости в ее особом лечении. Простуда — це­лительный процесс, который не надо ни подавлять, ни задерживать, ни «укорачивать». Ему надо позво­лить самому завершить свою очистительную работу, которая пусть «идет своим ходом» без помех. Этим я не хочу сказать, что при простуде нельзя сделать что-то полезное, это можно и нужно делать. Как из­вестно, простуды могут длиться от нескольких часов до нескольких недель. В краткосрочном случае про­студа сама себя ограничивает. Но при затянувшихся простудах только простые естественные методы ока­зываются наиболее эффективными. Они не подавля­ют симптомы, а ускоряют выделение токсинов, кото­рые и лежат в основе простуды.
Не существует более быстрого способа избавиться от излишка токсинов, чем голодание. Заболевший простудой должен немедленно прекратить прием лю­бой пищи, не принимая ничего кроме воды. В край­нем случае, принимать фруктовые соки. Питание уси­ливает и продлевает простуду. Принимать всю ту воду, которую просит организм. Не следует навязывать организму воду при отсутствии жажды. Однако надо выпивать все то количество, которое требует инстинкт. Как можно больше лежать в постели, тогда ускоря­ется процесс удаления токсинов по всем каналам орга­низма. Большой отдых особенно необходим для ус­талых и изможденных. Ложиться спать рано и днем отдыхать все возможное время. Сохранять спокой­ствие. Держать себя в тепле. Охлаждение задерживает выделение и продлевает простуду. Но не пере­греваться. Не оставаться в плохо проветриваемой ком­нате. И днем и ночью иметь максимум свежего воз­духа. При этом сохранять себя в тепле. Отдых, теп­ло, голодание — таковы естественные методы, кото­рые обеспечивают скорое завершение процесса заме­стительного выделения, коим является простуда, и возвращение к нормальному здоровью. И если эти меры будут приняты с самого начала, никакая про­студа не будет длиться неделями, что имеет место при общепринятых в обществе программах лечения этого заболевания, направленных на подавление сим­птомов, а не на устранение причины, что имеет тен­денцию вызывать хронические заболевания.

Что вызвало болезни миндалин у девочек семейства Квинтс?

Этих детей лечили «по науке». Вся мудрость «со­временной медицинской науки» была использована для их лечения. Место матери заняли обученные мед­сестры, их хорошо защищали от всевозможных «ис­точников инфекции». Вообще правительство поддерживало такую программу неограниченными финан­совыми средствами. Не оставили без внимания ниче­го, что наука и деньги не могли бы сделать. Вся их жизнь была согласована со всем лучшим, что могла предложить наука.
И, тем не менее, все эти девочки в раннем возрас­те заболели. Вначале у них появилась простуда, ко­торую наука излечить не могла. Их состояние посте­пенно ухудшалось, пока не были поражены миндали­ны и, наконец, шейные железы. При всем этом меди­цинская наука беспомощно присутствовала, наблю­дая, как прогрессировала простая простуда. А затем не придумала ничего лучшего, как предложить удалить у девочек миндалины. Наука провалилась! Она не сумела поправить и поддержать здоровье девочек, оказалась неспособной покончить с обычной просту­дой или просто вылечить больное горло. Эта наука на­чала грустную программу насаждения предательских последствий своего плана лечения. Первая операция была произведена. Какая будет следующей — удале­ние аппендикса, желчного пузыря, шейных желез или нескольких зубов?
Если болезнь — это инфекция, т.е. следствие втор­жения в организм микробов, включая стрептококки, и они уже распространились на шейные железы, которые такой лее структуры, что миндалины и аденоиды, то не предотвратит ли будущую болезнь удаление миндалин и аденоидов? Для устранения «инфекции» не будет ли необходимым также удаление и шейных желез? А если в процесс вовлечены и другие структуры, не стоит ли и их также удалить? Но каждая больная железа стано­вится лишь вторичным «корнем инфекции». Устранит ли причину удаление миндалин и аденоидов? Если нет, если причина продолжает действовать, не будет ли она продолжать иметь прежние результаты?
Пустое дело говорить, что причиной являются микробы. Они повсюду. Дети живут в атмосфере мик­робов и должны были бы все время болеть, если мик­робы — действительно причина болезней. Самое боль­шое — микробы могут стать вспомогательной причи­ной, но никогда первичной. Если причиной болезни являются микробы и если бы человек не обладал по отношению к ним сопротивляемостью, ни один ребе­нок не смог бы прожить и нескольких дней после своего рождения. Рот и горло каждого младенца, ре­бенка и взрослого содержат постоянно миллионы микробов — туберкулезных бацилл, дифтерийных палочек, стрептококков и т.п. Научные исследования показали, что у пятидесяти процентов людей их гор­ло содержит стрептококки, у девяноста процентов они имеются в миндалинах, у восьмидесяти процен­тов — в глубине миндалин, у всех ста процентов — в полости желез. Эти же микробы проникают в желу­док через посредство пищи и питья. И разве не уди­вительно, что мы еще живы?
Мы должны пойти дальше вездесущего микроба, чтобы найти причину страданий девочек Квинте. Ибо пока не будет отклонения организма от здорового состояния, микробы не смогут ничего сделать. Здо­ровое тело — защита от микробов любого вида. По­этому очень важно состояние организма, непосред­ственно предшествующее появлению микробов, со­стояние, позволяющее микробам действовать, т.е. то, что определяет возможность «инфекции». И на такое состояние не могут повлиять никакие воздей­ствия. Без состояния пониженной сопротивляемос­ти болезнь никогда не смогла бы возникнуть — с микробами или без них. Когда микробы вторгают­ся в живой организм, это является показателем того, что организм ослаблен и находится в положении по­ниженной сопротивляемости. Что бы ни снижало эту сопротивляемость, что бы ни вызывало такое состоя­ние организма, которое позволяет микробам действо­вать, — это и есть истинная, основная причина бо­лезни. А микробы — лишь побочны, вторичны. И на­стоящее лечение — это устранение причины снижен­ной сопротивляемости и восстановление последней. Удаление важных защитных органов — миндалин, аденоидов и других лимфатических структур в гор­ле, шее и прочих местах (частей первой линии защи­ты организма) — не повышает его сопротивляемость. Действительно, депрессивный эффект анестетических средств, потеря крови, операционный шок, прием пос­леоперационных болеутоляющих, депрессантов, успокаивающих средств, принимаемых как до, так и после операции, страх перед операцией, предопера­ционные предчувствия — все это снижает сопротив­ляемость и нервирует больного, а иннервация и есть пониженная сопротивляемость.
Даже после того, как девочки Квинте прошли че­рез операции, они не восстановили свое здоровье. Ибо эти операции не устраняли причину. Миллионам лю­дей, которым удалили миндалины и аденоиды, не­много спустя оказалось необходимым удалить еще один «корень инфекции», потом еще один, затем еще один. Удаление следствий, паллиативных симптомов, как бы искусно на «научной основе» это ни было сделано, никогда не устраняет причину. А пока она не будет устранена, не будет и лечения.
Что общего имеют миндалины с другими болез­нями? Не отрицаю, что пораженные миндалины со­держат септические вещества. И для своего продол­жения подобное состояние должно ежедневно, даже ежечасно поддерживаться продуктами распада. И как только при болезни миндалин будет непрерывно уст­раняться ее причина, она быстро израсходует свою силу и миндалины вернутся к своему нормальному здоровому состоянию. Но если причина сохраняется, удаление миндалин не ведет к восстановлению здо­ровья. А болезнь продолжает быть связанной с при­чиной, раздражая врача тем, что его наилучшие про­гнозы оказались неудачными.
Болезнь не есть ее собственная причина. Тонзил­лит — это следствие. И лечение, направленное на следствия, никогда не может быть более чем сомни­тельным паллиативом. Миндалины могут быть успеш­но удалены, но больной не вылечивается, ибо не ис­коренена причина. Все это станет более ясным чита­телю, если мы проследим развитие болезни и ука­жем на ее настоящие причины.
Осуществление функций организма зависит от уровня нервной энергии. Эффективность любой функции организма находится в зависимости от объема нервной энергии, доходящей до органа. Когда нервной энергии много, эффективна и функция, и мы имеем здоровье. Когда нервной энергии мало, функция слабеет и начинается развитие болезни. Организм не является неистощимым хранилищем энергии, которую можно оттуда бесконечно черпать. На все, что мы делаем, расходуется энергия. Сам процесс жизни потребляет энергию. И все идет хорошо, пока мы не расходуем ее в часы нашей активности больше, чем восстанавливаем в часы отдыха. Но если наш образ жизни таков, что мы ежедневно расходуем количество энергии, превышающее ее ежедневное восполнение, то энергетическое снабжение постепенно сни­жается, вызывая иннервацию. А иннервация ослабляет функцию — снижает секрецию и экскрецию. Нарушенная экскреция (выделение) создает возможность для постепенного накопления в организме отходов — конечных продуктов метаболизма (обмена веществ). Эти отходы ядовиты и действуют как стимулянты (раздражители), вызывая все большую иннервацию. Тем самым оставшиеся в организме токсины становятся союзником иннервирующих причин благодаря сверхстимуляции организма, которая всегда вызывает иннервацию. Мы создали порочный круг, и чем он становится больше и шире, тем все дальше человек отходит от уровня хорошего здоровья. У обычно человека образуется количество отходов, которое достаточно (если они не удаляются), чтобы вызвать его смерть.
Для нормального выделения требуется нервная энергия в полном объеме. Но такое состояние нельзя удерживать, когда практикуются иннервирующие при­чины. Нарушенное выделение позволяет день за днем накапливать невыведенные метаболические отходы- токсины, вызывающие токсемию. Отходы — это по­стоянный продукт, все время самопроизводящийся. Токсемия — распространенное состояние среди человечества как следствие иннервации, неправильной жизни, от колыбели до могилы человек колеблется между мягкой формой токсемии и состоянием ток­сичного перенасыщения. Сами токсины варьируются от слабых раздражителей до самых сильных и смер­тельных ядов. Количество и степень ядовитости ток­синов определяют меру опасности.
Токсины могут вызывать все — от простого ката­ра и покраснения кожи до кори, тонзиллита, дифте­рита, оспы и бубонной чумы. Токсины, циркулирую­щие в крови, входят в контакт с каждой тканью и извращают процесс питания. Когда токсическая на­сыщенность достаточно большая, чтобы вызвать ре­акцию, образуется заместительное, или компенсатор­ное, выделение в каком-то месте слизистой оболоч­ки, обычно в оболочке респираторных органов или желудочно-кишечного тракта. Эти кризы, называе­мые болезнями, — простуды, катары и т.п. — и дают названия локализациям выделительного «фонтана». Хроническая токсемия есть состояние своего рода опьянения и, подобно хроническому алкогольному отравлению, ведет к тканевым и органическим изме­нениям, вызывая и старение, и органические и деге­неративные болезни. Организм все время находится в состоянии токсичного перевозбуждения, и все вре­мя происходят незаметные органические изменения во всех его тканях.
Иннервация также задерживает секрецию, из-за чего пищеварительные и эндокринные секреты оказы­ваются недостаточными. Это приводит не только к неусвоению и последующему отравлению организма, но к извращению процесса питания как результату недостаточности секретов беспроточных желез. И вмес­то усвоения имеют место разложение, гниение и бро­жение в желудочно-кишечном тракте, а отравление в дополнение к метаболической токсемии и задержан­ной урине вызывает всеобщую пантоксемию, которая может привести к серьезным заболеваниям. Гниение в кишечнике порождает отравление птомаином (труп­ным ядом), который заводит в тупик все выделения. И тогда для спасения жизни становится необходимым вспомогательное выделение через слизистую и сероз­ную оболочки. Гнилостное отравление — от распада разложившихся белков, прежде всего животных, — особенно ядовитое и в дополнение к токсемии как осложнению создает основу для вирулентных (ядо­витых) типов болезней.
Самый простой и распространенный вид болез­ни — это простуда (катар), который обычно прохо­дит с помощью или без помощи лечения через неде­лю или даже раньше. Действительно, если токсемия в мягкой форме и не сопровождается инфекцией от гниения в кишечнике, простуда может исчезнуть за два дня. Распространено мнение, что если симптомы исчезли, то здоровье восстановлено. Но это не так. Если бы здоровье человека не находилось гораздо ниже своего стандарта, нормального уровня, у него не развилась бы простуда. Простуда (кризис) про­шла, но ее причина еще остается, и вскоре симптомы могут вновь вернуться, и у больного будет «другая» простуда. Толерантность (терпимость) к метаболичес­ким токсинам можно создать, как и толерантность к морфию, никотину, кофеину и т.п. Реально это озна­чает, что предупреждающий (внутренний) голос са­мозащиты может постепенно засыпать, в то время как здоровье организма медленно, постепенно, неза­метно подрывается, после образования толерантнос­ти кризы возникают лишь тогда, когда токсины накапливаются сверх пределов этой толерантности. У тех, кто доводит количество токсинов в своем организме за пределы толерантности, развиваются эпизодичес­кие или частые кризы. И если привычки, порождаю­щие иннервацию, продолжаются, токсины вновь на­капливаются после каждого криза — каждого про­цесса заместительного выделения — или болезни, а многие кризы возникают до появления органических  изменений.
Токсемия — постоянный продукт и оказывает по­стоянное влияние. Она мутит все жизненные воды и отравляет все, к чему прикасается, снижает жизнен­ную силу всех тканей организма. Когда токсемия производит химическое изменение в тканях организма? Когда создана благоприятная почва иннервацией и токсемией, и только тогда, а не раньше этого, микро­бы, которые вездесущи, могут стать дополнительной, но никогда первичной причиной болезни.
Воспаление миндалин — результат токсемии, хро­ническое воспаление — результат токсемии, ослож­ненной хронической кишечной аутоинтоксикацией. Ки­шечная аутоинтоксикация — результат неусвоения желудка — брожение и гниение пищи как следствие приема пищи за пределами пищеварительной способ­ности организма или потребления таких пищевых смешений, которые перегружают деятельность пище­вых энзимов.
Работа шейных желез девочек Квинтс показыва­ла, что эти железы страдали от чрезмерного приема белков. Хроническое отравление (сепсис) как резуль­тат белкового распада в кишечнике поражает лимфоаденоидные ткани, вызывая аденит и в конечном ито­ге туберкулез. Фактический «отстойник» под диаф­рагмой у этих девочек был постоянным источником инфекции и удаление лимфатических структур, ос­тавляя нетронутым этот «отстойник», не восстановило здоровье. Лечение симптомов в качестве причи­ны — хуже чем глупость. Фотографии показывали девочек Квинте округлыми. Пухлый, полный человек может выглядеть и чувствовать себя здоровым. Но он выйдет из строя в самом уязвимом месте своего организма, как только образуется там достаточная ток­семия и кишечное отравление. Округлость, полнота девочек указывала на переедание, а переедание — са­мая большая причина иннервации. Фактически у де­тей — это одна из самых распространенных причин болезней. Переедание — также и источник отравле­ния. Медленное разрушение жизненной силы крови токсическими веществами как следствие переедания является одной из главных причин заболеваний, как детей, так и взрослых.
Ранее мы указывали на то, что при нормальном уровне нервной энергии функции нашего организма нормальные — мы здоровы. А когда у нас иннерва­ция, нервная энергия ослаблена, функции органов на­рушены, у нас развивается болезнь. Каковы причины иннервации? Их сотни. В данной главе я намерен по­казать лишь самые распространенные у детей, опус­кая многие другие иннервирующие влияния, харак­терные для взрослых.
Родители должны знать причины иннервации у детей. В противном случае они не смогут организо­вать должный уход за ними. Дети часто рождаются слабыми, нервными, и любой уход, который получи­ли и девочки Квинтс, должен был бы учитывать их слабость от рождения. Надо знать, что нервный ре­бенок не в состоянии усваивать пищу так же хорошо, как и здоровый. Попытки придать нервным детям силы путем их кормления «обильной хорошей пита­тельной пищей» обрекают на неудачу саму родитель­скую цель. Такое кормление вызывает иннервацию и отравление.
Основная проблема всех матерей и большинства врачей — это ребенок, который «недоедает». В США многие тысячи худых, плохо развитых детей по сове­ту врачей имеют три больших приема пищи за день с поглощением между ними большого количества мо­лока, фруктовых соков и других продуктов под предлогом «недоедания». Некоторые из таких детей на­бирают вес, другие остаются «недокормленными», в состоянии «недоедания». Все они часто страдают от простуд, болезней горла, других заболеваний. У мно­гих из них плохое зрение, дефектный слух, увели­ченные миндалины и прочие свидетельства отравле­ния и иннервации. Среди них высокая смертность. Питание сверх пищеварительной способности орга­низма, вызывая иннервацию и отравление, не питает. И тем не менее по привычке мы начинаем наше пере­едание с самого рождения и продолжаем его всю жизнь. Немногие младенцы минуют первый месяц своей жизни без простуд и прочих токсемических кризов. Новорожденных много носят на руках, их закутывают в очень теплые одежды. От взрослых они получают сверхстимуляцию, чрезмерное возбужде­ние, как умственное, так и психическое. Детей кор­мят, когда они устали. Но если ребенок очень устал, его надо уложить в постель без еды или, в крайнем случае, дать только фруктовый сок. Дети очень много играют, становятся от этого очень нервными, раздра­жительными и даже истеричными. Родитель, видя, что его ребенок во время игры становится нервоз­ным, громогласным, шумным, должен прекратить та­кую игру и уложить его в постель для отдыха. Ин­тенсивная игра — это проявление умственной и эмо­циональной сверхстимуляции, вызывающей иннервацию. Ребенок, который переигрывает, переедает, пе­ревозбуждается в удовольствии, имеет любую другую перегрузку, растрачивает напрасно свою нервную энергию. Если он делает что-то чрезмерно, он полу­чает иннервацию. Уровень его здоровья снижается, и с этого времени он будет болезненно подвержен каж­дому и любому необычному влиянию — будь то бла­годарственная молитва или рождественский обед, простуда, жара, усталость, возбуждение и пр., что вызовет у него дополнительную задержку секреции и экскреции.
Некоторые дети бывают слишком много времени на солнце. Мы склонны впадать в крайности во всем, что делаем. Мы не только переедаем, мы перегружа­ем себя в любом деле. Солнечный свет хорош для младенца. Прекрасно! Пусть он получит его как мож­но больше! А в результате и младенец, и взрослый получают сверхстимуляцию и глубокую иннервацию от излишнего количества солнечного света.
Дети имеют иннервацию также от недостаточно­го сна и отдыха. А именно в покое восстанавливается нервная энергия, и если сон и отдых не компенсиру­ют затраты энергии, результатом становится иннер­вация. Иннервация есть суммация всех расходов на­шей энергии — и обычных, нормальных, и аномаль­ных. И когда ее общий ежедневный расход превыша­ет ежедневное восстановление, мы получаем иннер­вацию. У нас есть лишь один источник нервной энер­гии для всех видов нашей деятельности, и если имеет место чрезмерный перерасход этой энергии, функ­ции организма не могут осуществляться эффектив­но. Иннервирующие влияния сверх компенсаторной способности организма вызывают токсемию, а токсе­мия — болезнь. Но если мы не будем создавать бо­лезнь перегрузкой организма до последнего предела, если руководящим жизненным принципом будет со­хранение, а не распыление энергии, если практикой станет умеренность, а не излишество, у нас не будет ни иннервации, ни токсемии. И хорошее здоровье станет Гибралтаром среди всех влияний, способствую­щих иннервации и токсемии. Эпидемии обойдут нас стороной, и не будет предлога для удаления «боль­ных» органов (следствий) при полном игнорировании причины. Должно быть что-то стоящее, чтобы знать: ваши дети могут стать и оставаться здоровыми.

Бронхит

Бронхит означает воспаление бронхиальных труб. В данной статье мы рассматриваем только катараль­ный бронхит. Это есть воспаление слизистой оболоч­ки, выстилающей внутреннюю поверхность бронхи­альных труб. Сама легочная ткань не вовлекается в этот процесс.
Бронхит может быть острым, подострым и хро­ническим. Острый бронхит часто называют грудной простудой или кратко «простуда». Ее главный симп­том — учащенное дыхание, резкий, сухой кашель и лихорадка, повышение температуры, которая, по Фа­ренгейту, доходит до 101-102°. В этом случае имеют место скованность в груди, болезненность в области грудины, под ребрами, боль при кашле. У младенцев дыхание может быть столь частым и затрудненным, что они даже синеют. У более старших детей быст­рое дыхание не так сильно на них действует. С каш­лем может выделяться большое количество слизи, которая отхаркивается или проглатывается. Хрони­ческий бронхит является результатом хронического провоцирования и подавления острого бронхита. Кашель и отхаркивание могут быть единственными сим­птомами при этом состоянии, также могут быть зна­чительное раздражение, болезненное ощущение в груди и даже некоторое затруднение при дыхании. И если в большинстве случаев острый бронхит продолжается всего от нескольких дней до двух недель, то хронический бронхит может длиться годами, завер­шаясь в конце концов астмой.
При ослаблении организма и задержке выделе­ний определенная часть слизистой оболочки обра­зует общее место замещающего (альтернативного) выделения. Желудок является самым пренебрегаемым органом, которым чаще всего и злоупотребля­ют; отсюда и несварение желудка, а катар, или гаст­рит, желудка — это одно из первых проявлений ток­семии как «болезней». Неправильное обращение с желудком начинается почти сразу после рождения ребенка. Излишества и переедание вызывают у него иннервацию, ослабление нервной системы. А навяз­чивое и надоедливое акушерство «современной ме­дицинской науки» вызывает иннервацию и у матери, и у ребенка, делая материнское молоко (если и не прекращая его выделение) непригодным в качестве питания для ребенка. Уже вскоре после рождения у новорожденного часто появляется несварение же­лудка. А затем начинается такая программа пита­ния и ухода за младенцем, которая по разнообра­зию истязательных приемов соперничает с инквизи­цией. И уже в младенческом возрасте закладывает­ся основа для почти повсеместного катара, который по мере своего распространения в организме ребен­ка захватывает почти все слизистые, порождая все так называемые катаральные болезни. Несварение желудка не часто повторяется прежде, чем слизис­тые горла и дыхательных путей не вовлекутся в токсемические кризы и не получат развитие простуды, инфлюэнца (грипп), простой тонзиллит, гнойный тон­зиллит, фарингит, ларингит, бронхит, синусит и пр. И хотя эти болезни из-за разной локализации име­ют разные названия, все они — кризисные проявле­ния токсемии.
Слизистые, выстилающие кишечник и сопредель­ные органы — желчный пузырь, желчные протоки, поджелудочная железа и другие, — равно как дыхательные пути, репродуктивные органы и другие, мо­гут по требованию оказывать заместительные функции, т.е. они могут быть затребованы к работе в ка­честве каналов компенсаторного выделения. И назва­ние токсемического криза будет определяться локализацией компенсаторного процесса.
Все это кризы как проявления токсемии, осложненные внешними экзогенными факторами, начиная с простого брожения углеводов и кончая сепсисом, отравляющим продуктами распада животных белков. Простуды, скарлатина, дифтерит, про­детая или септическая корь, умеренная сливная оспа, пневмония, тиф, брюшной тиф и т.д. представляют собой панинфекцию, осложняющую первичную или метаболическую токсемию. Когда токсемия и кишечная интоксикация становятся достаточно сильными, чтобы вызывать реакцию (сопротивляемость), определенные органы и части тела вынуждены совершать компенсаторные выделения. И если какое­-либо специфическое место слизистой принуждается к неоднократным или непрерывным кризисным проявлениям, то возникает хроническое воспале­ние. А когда органы из-за повторяющихся стрес­сов вследствие кризов претерпевают хронические изменения, то мы имеем так называемые органические заболевания.
Когда воспаление становится хроническим, простуда превращается в ринит с обычными органичес­кими изменениями в слизистой в виде аденоидов, сенной лихорадки, полипов, зловонного насморка и пр.; тонзиллит и фарингит превращаются в увели­ченные железы, катар распространяется до евстахи­евых труб, внутреннего уха и т.д., ларингит и бронхит — до лимфатической системы; развивается аде­нит (воспаление железы или лимфатического узла) с тенденцией к туберкулезу, увеличенным цервикальным железам и туберкулезу зева, глотки, пищевода или легких; гастрит порождает затвердение, изъязв­ления, рак; дуоденит (воспаление двенадцатиперст­ной кишки) вызывает изъязвления, катар переходит на желчные протоки, желчный пузырь и печень, вследствие чего появляются «желчные камни»; ког­да катар распространится на поджелудочную желе­зу, развивается панкреатит, затем диабет и прочие «болезни» поджелудочной железы; в толстом ки­шечнике и прямой кишке развиваются соответственно колит и проктит, в почках образуются подагричес­кие камни, в матке и влагалище язвы и рак, а у мужчин простатит.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      
Таковы единство и эволюция болезней. Болезни имеют общую причину и общий начальный пункт. Причиной объявляют микробы. В крайнем случае — это усложняющие факторы. Но они никогда не яв­ляются истинной причиной, никогда первичным фак­тором. Бронхит — это катаральная болезнь. Кро­вотечение из сосудов бронхов (бронхорагия) есть катаральное состояние. Катаральные болезни — это кризисные проявления токсемии, один из путей Природы по удалению излишнего накопления ток­синов. Где бы ни находился хронический катар, он есть не что иное, как длительный процесс удале­ния токсинов через слизистую оболочку. В основе любого катара — токсическое состояние. Катар невозможен в отсутствии токсемии. Токсемия со­здается всем тем, что вызывает нервную реакцию (иннервацию) у организма. Частыми причинами яв­ляются слишком большие количества принимаемо­го человеком крахмала, сахара, сливок, сливочного масла, молока.
Острый бронхит — кризисное проявление токсемии. Это означает, что слизистая оболочка, выстилающая бронхиальные трубы, востребована для того, что - бы исполнить компенсаторную работу, а именно — токсемия проникает сквозь эту слизистую, действуя в качестве канала компенсаторного выделения. А хронический бронхит — следствие частых острых бронхиальных кризов.
При описании лечения бронхита «Медицинский  справочник Уилира» рекомендует: «В первой стадии использовать бронхиальный «котелок», содержащий раствор эвкалипта, или пенол; применить быстрое солевое очищение и потогонную смесь. Кашель можно облегчить (подавить) порошком Доувера или героином. Но наркотические средства имеют тенденцию подавлять дыхательный центр и их не следует при­менять при большой синеве кожи. Если отхаркивание становится обильным, можно дать аммиак и йодистый натрий с камфорной настойкой как успокаивающие средства. Силы организма надо поддерживать тонизирующими средствами, гипофосфатами и т.п. Позже применить минеральные кислоты для уменьшения отхаркивания».
Но такое лечение — симптоматическое, подавляющее и вредное. Любой больной, который подвергается бомбардировке, описанной выше, неизбежно ока­жется с большей иннервацией, чем прежде, и получит основу для еще большего кризиса в дальнейшем. Подобного рода лечение применяется без малейшего представления о том, какова причина бронхита и что симптомы — это целительные процессы. Описанное лечение — проявление шаманства, и здравомысля­щие люди не должны применять такие дьявольские средства и приемы.
Гигиенический уход за больными, страдающими бронхитом, очень прост. Он не имеет дело с лечением и подавлением симптомов и попытками поддер­живать силы организма с помощью веществ, которые всегда в конечном счете ослабляют. Голодание, от­дых и тепло — это все, что требуется, пока не прой­дет кризис. Не нужны никакие усилия для прерыва­ния кашля и уменьшения отхаркивания, за исключе­нием удаления причины этого, т.е. устранения токсе­мии. Имейте в виду, что кризис (болезнь) — это це­лительный процесс, его не надо лечить. Цель гигие­нического ухода заключается просто в предоставле­нии организму наиболее благоприятных условий, при которых и дальше будет происходить целительная работа. Очень важен свежий воздух в комнате боль­ного. Но это надо делать, не подвергая больного ох­лаждению. Особенно важны в таком состоянии от­дых и покой для детей. Нельзя беспокоить и младен­цев: осмотр языка, измерение пульса, температуры и подобные часто повторяемые процедуры нервируют и беспокоят ребенка. Язык обложен, пульс частый, температура повышенная — все это известно и не должно постоянно проверяться процедурами. Гораз­до важнее, чтобы ребенок спокойно отдыхал.
При этом состоянии сразу прекращайте давать и младенцу, и ребенку, и взрослому человеку всякую пищу, ничего, кроме воды, пока не пройдут симпто­мы. Лишь после этого дайте вначале фруктовые соки и фрукты и лишь постепенно добавляйте в питание больного другую пищу. Хронический бронхит часто требует длительного голодания, и оно должно со­храняться, насколько возможно, пока не прекратит­ся бронхиальный катар. При голодании важен отдых в постели. Также нужны ежедневные солнечные ван­ны и физические упражнения в течение нескольких минут. Должное питание и общий уход после голо­дания обеспечат организму надежное здоровье и со­хранят его в дальнейшем.

Синусит
Синусит — это воспаление околоносовых пазух.  Суффикс «итис» означает «воспаление». Присоединение его к концу слова, обозначающего название  органа или части организма, будет означать воспаление данной части или органа. Отсюда — тонзиллит, или воспаление миндалин, аппендицит — воспаление  аппендикса, метрит — воспаление матки, цистит —  воспаление мочевого пузыря, холецистит — воспале­ние желчного пузыря, гепатит — воспаление печени, панкреатит — воспаление поджелудочной железы, гастрит — воспаление желудка, энтерит — воспале­ние тонкого кишечника, колит — воспаление толстого  кишечника, френит — воспаление мозга, менингит — воспаление мозговых оболочек, кардит — воспаление сердца, пневмонит (пневмония) — воспаление легких, остит — воспаление костной ткани и т.д.
Околоносовые пазухи, или вспомогательные воздушные полости, являются полыми внутренними частями костно-лицевой системы. В нижней лобной ча­сти непосредственно над сводом носовой полости рас­положены передние околоносовые пазухи, вдоль вер­хней части ноздрей — пазухи решетчатой кости, в задней части — пазухи клиновидной кости. Все эти пазухи вместе с носовой полостью образуют систему коммуникационных воздушных полостей, выложен­ных слизистой оболочкой. Все полые части организ­ма, которые прямо или косвенно связаны с внешним миром, выстланы слизистой оболочкой. Такой обо­лочкой выстлан и весь желудочно-кишечный тракт, включая желчный пузырь и желчные протоки. По­добного нее типа «внутренней кожей» покрыт дыха­тельный тракт — нос, околоносовые пазухи, трахея, бронхи и т.д., слуховые каналы, мочеполовой тракт, глаза. Поэтому в любом месте организма, где имеет­ся слизистая поверхность, возможен катар. Катар есть воспаление слизистой оболочки с выделением повы­шенного количества слизи с различными патологи­ческими включениями - в зависимости от характера воспаления.
Простуда — это острый катар носа и горла. Такое же состояние желудка называется гастритом, матки — эндометритом. Синусит, или так называемая инфек­ция пазух, — это катаральное воспаление одной или нескольких вспомогательных воздушных полостей, о которых говорилось выше. И подобно любому ката­ральному состоянию, оно может быть или острым, или хроническим. Острый синусит часто наблюдается при простудах как часть общего охлаждения. Хроничес­кий синусит зачастую связан с хроническим катаром носа и горла и является просто частью того же состо­яния. Часто он сопровождает сенную лихорадку и ас­тму, иногда опережая возникновение этих болезней, а иногда и следуя за ними, но во всех случаях являясь просто частью катарального состояния глаз, носа, горла и глубоких респираторных структур.
Довольно легко распознать больных, страдающих болезнью околоносовых пазух и в то же время име­ющих гастрит или колит или метрит или цистит. Фак­тически синусит никогда не существует отдельно — почти наверняка катаральные состояния имеются в других местах организма. Этим мы не хотим создать впечатление, что синусит вызывает колит или мет­рит, или наоборот: быстрее все эти локальные состо­яния являются всего лишь последовательными и со­путствующими явлениями, вытекающими из общего или системного состояния. Все они вызываются од­ним и тем же, а не друг другом.
Мыслящий читатель, который понял нас, теперь подготовлен и к осознанию того факта, что независимо от названия и локализации катар есть общий феномен, а его название и локализация не имеют значения. Такой читатель поймет важность этого факта и сразу же осознает, насколько это упрощает то, что кажется сложным и таинственным. При синусите происходит то же самое образование слизи, то же самое утолщение слизистой оболочки и образование полипов, что и при хроническом катаре носа.
Если катар возник в передних околоносовых па­зухах, то из носа будут выделения. Если лее катар имеет место в пазухах клиновидной кости, то слизь убудет струйкой стекать в горло. Во всех случаях эти состояния вызывают сильное раздражение, часто бо­лезненное, и при нынешних методах лечения оно ста­новится явно бесполезным. Околоносовые пазухи не иссушаются (не дренируются), как, например, при насморке, и поэтому слизь имеет тенденцию сохра­няться там и разлагаться. Иногда они фактически зак­рываются, и дренаж полностью прекращается. В ре­зультате появляются головные боли, прочие раздра­жающие симптомы. Синусит развивается лишь после того, как частые токсические кризы получили разви­тие и катаральное состояние распространилось на большие площади слизистой поверхности. В основе синусита лежат иннервация, токсемия и катар желу­дочно-кишечного тракта.
Регулярное лечение «инфекции пазух» является далеко не удовлетворительным, и больные год за го­дом продолжают болеть со все большим ухудшением состояния пазух. И это естественно по той причине, что эти методы лечения направлены на симптомы, а не на устранение причины. Очень показательна исто­рия, которая произошла в учрелсдении для слабоум­ных. Однажды утром его руководитель, увидев в под­вале воду, попросил одного из больных спуститься вниз и устранить причину. Вернувшись днем, он увидел того больного, который продолжал вытирать пол шваброй, в то время как вода продолжала поступать в подвал. Он крикнул больному: «Ты, идиот, почему не закрыл кран?» На что тот с улыбкой ответил: «А никто и не сказал мне, чтобы я его закрыл. Я уже несколько часов бьюсь над тем, чтобы вытереть пол».
Помимо операций по выскабливанию околоносовых пазух, распространен метод лечения путем их раскрытия и дренирования и промывания сильными антисептическими душами. Подобные процедуры име­ют такую же лечебную ценность, как и «сморкание носа» при насморке, которое очищает поверхность слизистой, не затрагивая ни основное причинное со­стояние, ни его отдаленные причины. Врачам платят за то, чтобы они остановили выделения (уже отчуж­денные вещества), вместо того чтобы платить им за отключение самого источника их возникновения, т.е. не за то, чтобы устранить причины, а за то, чтобы полумерами снять лишь симптомы. Осушите эти па­зухи, и они вновь заполнятся. Осушите их вновь, и вновь они заполнятся выделениями. Продолжайте эту процедуру сколько хотите, но она никогда не приве­дет к излечению. Пока не будет устранена причина синусита, будет продолжать постоянно ухудшаться состояние. Никакая программа лечения подобных явлений, игнорирующая причины, не может быть ус­пешной.
Катар есть проявление «крахмального отравле­ния», вызываемого потреблением излишнего количе­ства углеводов (сахаров, крахмалов, молока), и нару­шенного выделения. Катар — это дренажный про­цесс, процесс заместительного, или компенсаторно­го, выделения, с помощью которого удаляются ток­сичные излишки и излишние углеводы. И процесс этот прекратится лишь после удаления этих излишков, ежедневно накапливавшихся, с которыми не может справиться нарушенная система выделения. Другими словами — «болезнь» является «хронической» вследствие ее хронического провоцирования. Состояние околоносовых пазух ухудшается или улучшается в зависимости от ухудшения или улучшения общего состояния организма и от изменений в образе жизни. Но оно никогда не нормализуется, если не будут устранены или исправлены причины его ухудшения. И каким бы безнадежным при медицинском лечении это состояние ни показалось, оно во всех случаях может быть успешно восстановлено. Естественные методы ухода при подобных состояниях просты и легко при­менимы к каждому больному опытным гигиенистом. Они состоят из двух общих процедур: 1) устранение или исправление всех причин, 2) восстановление по­зитивного здоровья. Выделяются две группы причин: а) отдаленные причины, т.е. такие привычки и воз­действия образа жизни, которые нарушили функции организма, вызвали иннервацию и токсемию и внесли в организм избыток углеводов: б) непосредственные причины, т.е. функциональное нарушение, токсемия и плетора (гиперволемия), которые явились резуль­татом отдаленных причин. И непосредственные, и отдаленные причины необходимо устранить или исправить, причем эти процессы различны для каждой из групп причин, что требует руководства опытного гигиениста. Нужны опыт и навыки, чтобы распознать и исправить или устранить причины, которых множе­ство. И для излечения недостаточно исправить лишь некоторые из них, оставив другие нетронутыми. Устранение непосредственной причины осуществляется с помощью очистительной и восстановительной программы, которая в каждом отдельном случае для кон­кретного индивида может быть выполнена только опытным гигиенистом. Надежное здоровье достига­ется должным применением элементов Натуральной Гигиены — воздуха, воды, пищи, солнечного света, отдыха, физических упражнений и т.п. Их следует использовать для удовлетворения индивидуальных потребностей в каждом случае. И опытный гигиенист не будет испытывать в этом затруднений. А общие предписания методов лечения неразумны и обречены на неудачу.
Здоровье легко восстановить лишь после уда­ления причин, его нарушивших и поддерживающих это нарушение. Однако практически во всех случа­ях требуются разновидности программы восстанов­ления здоровья, чтобы адаптировать их к нуждам и способностям конкретного индивида. Весь уход должен быть индивидуализирован, для чего необ­ходимы опыт и умение. Не метод лечения, а образ жизни — путь избавления от синусита во всех его стадиях. И во всех случаях возможно прочное оз­доровление.

Бронхиальная астма

Бронхиальная астма определяется как болезнь, отмеченная прерывистой одышкой (затрудненным ды­ханием), кашлем, ощущением сдавленности вследствие спазматического сужения бронхов (бронхиальный спазм) и разбухания слизистой мембраны. Пароксиз­мы (приступы) продолжаются от нескольких минут до нескольких дней.
При чтении медицинских учебников об астме и просмотре полного списка причин, приписываемых астме, читателя поражает скудость идей относитель­но ее действительных фундаментальных причин, с которыми он встречается. Обычно учебники описы­вают бронхиальную астму как «экспираторную одышку, которая проявляется в виде приступов из-за определенного рефлекторного раздражения носовых, глоточных и бронхиальных слизистых мембран».
Если читатель полагает, что эти возвышенные слова являются свидетельством того, будто автор учеб­ника знает то, о чем он пишет, то убедим читателя в том, что весь этот жаргон предназначен для сокрытия невежества и глупости. Медицинский взгляд на астму представляет абсурдную ситуацию, прежде всего, из-за полного отсутствия у медиков знаний об этиологии и патологии. Если, по словам одного из меди­ков, медицинская литература является «безнадежно хаотической путаницей», то он тоже прав, заявляя, что лечение этой болезни «еще более безнадежно». Медицина считает эту болезнь неизлечимой, хотя и признает, что некоторые люди все же «выходят из этого состояния».
Большинство нынешних медицинских авторов при­писывают бронхиальной астме «сверхчувствитель­ность к белкам». Эти авторы не претендуют на зна­ние причины сверхчувствительности, или, как ее еще называют, аллергии.
Астматики грубо подразделяются на два типа: а) чувствительные к потребляемым веществам — ус­трицам, мясу, яйцам и т.д.; б) чувствительные к пере­носимым воздухом раздражителям — пыльце, запа­хам животных — лошадей, кошек, собак, птиц, а так­же пыли и пр.
Те, кто чувствителен к переносимым воздухом аллергенам, редко впитывают их в количестве, доста­точном для того, чтобы вызвать общие симптомы, в то время как при аллергии на пищу симптомы общей реакции являются распространенными. У некоторых - людей общая чувствительность к пище вызывает хро­ническое раздражение всех органов тела, но в том органе или части тела, которая является слабейшим звеном в цепи, болезнь возникает раньше. При тен­денции к астме хроническое раздражение, вызывае­мое аллергенами, проявит астматические симптомы в том случае, если и когда производимое отравление является достаточным, чтобы вызвать реакцию. Сверх­чувствительность к белкам (аллергия) является про­сто другим названием белкового отравления или, что - то же, белкового удушья у тех, кто страдает невро­тическим диатезом.
Непосредственной причиной бронхиального спаз­ма является раздражение нервных окончаний блуж­дающего нерва, обслуживающего бронхи. В некото­рых случаях даже вода, принятая желудком, вызовет там такое раздражение блуждающего нерва, что про­стое рефлекторное раздражение блуждающего нерва в легких приведет к астматическому спазму. Также лекарства, некоторые пищевые продукты, газы и не­усвоение вызывают рефлекторное раздражение не­рвных окончаний в бронхах и ведут к астматическо­му спазму.
Вдыхание холодного воздуха, пыли, пыльцы, га­зов, дурных запахов и тому подобного прямо вызы­вает раздражение нервных окончаний в легких и при­ступ. Если бы вода, раздражающие пищевые продук­ты, лекарства, неусвоение, холодный воздух, пыль, пыльца, дурные запахи, газы и т.д. не были первич­ными и непосредственными причинами астмы, никто не был бы свободен от такого состояния. Настоящей основной причиной астмы является то, что раздра­жает нервы и бронхиальные мембраны. Именно эта основополагающая причина неизвестна медикам, и игнорирование ими этой причины превращает их ле­чение астмы в фарс и трагедию.
Астма имеет своей основой токсемию и катар же­лудочно-кишечного тракта. Если бы у астматиков не было иннервации и их организм не был бы перенасыщен токсинами, они не испытывали бы сверхчувствиельность к белкам и другим веществам.
Астма всегда означает катаральное состояние. Но не у всех, кто имеет катар, развивается астма. Астму имеют лишь те, у кого тенденция к неврозу. Не невротик может заболеть очень сильным хроническим катаром и никогда не иметь астму. Не нужно затруднять понимание этого состояния. Астматик является астматиком еще задолго до того, как бронхоспазм появится у него, и раз мы поняли, что у каждого случая астмы есть предшествующая история непод­чинения законам жизни, мы уже на пути к рацио­нальному и полному выздоровлению.
Вследствие неконтролируемых импульсов или эмоций, служебных, бытовых и прочих волнений, от­сутствия спокойствия и самоконтроля, половых излишеств, переедания или неправильного питания, не­достатка сна или сна без вентиляции, перевозбужде­ния и т.д. возникает иннервация, которая задерживает секрецию и экскрецию и вызывает токсемию. Иннервация плюс неправильное питание (переедание, не­правильные сочетания пищи и пр. благоприятствуют разложению пищи, и это усиливает иннервирующее влияние самоотравления в дополнение к предшеству­ющим этому ослабляющим привычкам. Астма возникает в первую очередь в результате чрезмерного увлечения пищей, а также многих прочих утечек не­явной энергии. Иннервирующее влияние переедания и лекарственного лечения может вызвать астму у де­тей. Ужасная привычка лекарственного лечения детей в грудном и раннем детском возрастах ответственна и за многие другие, помимо астмы, болезненные состояния.
Астматический кризис — это токсический шторм, который возникает, когда механизм выделения уже больше не соответствует возложенному на него бремени. Из острой формы астма быстро переходит в хроническую. Логично за этим следует ожидать эм­физему, бронхоэктаз и туберкулез. Из-за сужения тонких бронхиальных трубок и воздушных пузырь­ков легких воздух не может попадать в легкие и весь объем крови не в состоянии достаточно окислиться и очиститься. Трудности с дыханием мешают сну и от­дыху, часто делая страдальца неспособным выпря­миться. Обычно применяемое паллиативное лечение лишь значительно усиливает иннервацию и тем са­мым токсемию. Первопричины не устраняются. Как лее можно в этих условиях надеяться на выздоровле­ние?
Астматики, которые приходят в «Школу здоро­вья», испробовали все рекламируемые средства лече­ния и часто перенесли операции по поводу «локаль­ной инфекции», предположительно возникшей в носу, носовых пазухах, зубах, горле, желчном пузыре, ап­пендиксе, яичниках и других подозреваемых органах. У большинства из них отсутствуют гланды, а у одно­го был длинный уродливый шрам на лбу над глазами, где были оперированы фронтальные пазухи. Смехотворны при астме операции по поводу гланд, аденоидов, сосцевидных отростков и носовых пазух и, тем не менее, к ним часто прибегают. Обычно эти операции делают после того, как страдальцев напич­кают большим количеством адреналина, морфия и страмония. Когда же лекарства и операции не дости­гают успеха, больного направляют в Техас, Нью-Мехико, Аризону, Юта, Калифорнию, Канзас или Ко­лорадо. В этих штатах климат, как полагают, излечит его. Но астматики, которым, очевидно, помогает смена климата, по возвращении домой обнаруживают, что они не вылечились и по-прежнему больны астмой. Судя по нашему опыту, возраст, пол, профессия и климат не имеют никакого отношения к астме, ибо она возникает у людей обоего пола, во всех возрастах, при любой профессии и во всех климатах. Смена климата, если больше ничего не делать, не восстанавливает здоровье.
Автор стандартного медицинского учебника цитирует двести тридцать разных авторитетов и рекомендует двести тридцать разных способов лечения, ни один из них не действует. Во время приступа любое лекарство, которое является достаточно сильным, чтобы «воздействовать» на нервы бронхов, не­смотря на имеющуюся токсемию, и вызывает при инъекции уменьшение бронхиальной астмы, прине­сет временное облегчение. Но это облегчение явля­ется лишь полумерой, ибо токсемия, пищевое от­правление и раздражение по-прежнему присутству­ют и, как только эффект от лекарства исчезает, астма возвращается. Любая доза лекарства любой его природы оставляет больного по-прежнему чувстви­тельным к пищевому отравлению и снижает общую сопротивляемость организма. Врачи, которые про­сто проводят симптоматическое лечение астмы (а это делают они все), применяют определенные ле­карства, которые действуют или на нервные оконча­ния блуждающего нерва, или на мышечные ткани бронхов. В настоящее время самым распространен­ным лекарством является адреналин, получаемый из надпочечных желез животных. Это лекарство в боль­шинстве случаев оказывает почти немедленное об­легчение и почти каждый астматик, который прихо­дит в «Школу здоровья», принимал раньше адрена­лин, некоторые из них в течение многих лет, а нема­ло больных и по нескольку раз в день.
Адреналин не излечивает астму. Наоборот, его прием сильно повышает подверженность приступам астмы, и мы считаем, что это особенно затрудняет выздоровление. Непрерывный прием адреналина очень снижает жизнеспособность всего организма, и со вре­менем вся мышечная система, включая сердце и со­суды, сильно уменьшает свой тонус. Страмоний, мор­фий и кофеин (кофе) дают какое-то временное об­легчение, но после нескольких повторов они уже не могут приносить облегчения, разве только при ле­тальных дозах, а прием морфия при астме породил много морфинистов.
Использование вакцин, чтобы вызвать «иммуни­тет», также очень распространено. Вызываемый этим так называемый белковый иммунитет исчезает, и в подобных случаях астма позже обычно возвращает­ся. Большое число астматиков, которые пришли в «Школу здоровья», ранее «лечились» и приобретали «иммунитет» этим способом, и в каждом случае от этого лечения наступало ухудшение, ибо не делались попытки избавить организм от истинной причины бо­лезни и в то же время добавлялись порочные резуль­таты такого метода лечения.
Астма основана на токсемии и катаре, и ни кош­ка, ни собака, ни лошадь, ни пуховая подушка, ни пыльца не имеют отношения к причине астмы. «Горя­чие собаки», «хот дог» или сосиски — вот те един­ственные «собаки», которые имеют отношение к воз­никновению астмы. Когда устраняется основа — ток­сическое состояние, — тогда исчезают все формы чув­ствительности. Когда астматик избавляется от ток­семии, ему незачем беспокоиться о чувствительнос­ти. Он автоматически избавляется от нее, когда из­бавляется от истинной причины — токсемии. Воз­можно, верно, что все астматики сохранят в той или иной мере свою чувствительность к определенным продуктам питания, химикалиям, теплу, холоду и т.д., поскольку они раньше имели уже предрасположен­ность или диатез при рождении. Но, следуя несколь­ким простым правилам правильного образа жизни, которым обучают в «Школе здоровья», они могут навсегда избежать повторения астмы.
Считают, что при астме имеется ненормально чув­ствительный периферийный орган — область решет­чатой кости в носу, которую часто оперируют или прижигают. Эту аномальную чувствительность надо рассматривать как результат хронической токсемии, а не как причину астмы. Уродование носа не излечи­вает астму. Выше уже указывалось, что непосред­ственной причиной бронхиального спазма, называе­мого астмой, является раздражение, прямое или реф­лекторное, нервных окончаний блуждающего нерва, обслуживающего бронхи. Эту сверхчувствительность вызывает раздражающее воздействие токсичных ядов на блуждающие нервы, в результате чего бронхи вов­лекаются в спазм. Астматик находится в хроничес­ком состоянии хрупкого равновесия между погло­щением и выделением. Все, что способствует изменению этого равновесия в сторону выделения, облегчает состояние больного, и все, что способствует изменению равновесия в обратную сторону, ухудшает его положение. Вот почему, так необходимо избегать действий, которые иннервируют и отравляют организм. Часто достаточно охладить ноги, чтобы вызвать при­ступ астмы, и этот же приступ часто снимается про­детым согреванием ног.
Лишь немногие из астматиков имеют представ­ление об ограничениях в еде, работе, развлечениях и т.д. И как следствие этого они постоянно увеличива­ют свои беды. Если они хотят выздороветь и оста­ваться здоровыми, они должны учиться самоконтро­лю. Все больные астмой могут обрести хорошее здо­ровье и навсегда избавиться от нее. Как? Устраните токсемию, восстановите нервную энергию и исправь­те образ жизни. Все так просто и так ясно, что лишь глупцы будут продолжать страдать.

Сенная лихорадка

Характер сенной лихорадки сходен с характером бронхиальной астмы. Фактически единственным раз­личием является локализация пораженных слизис­тых оболочек. Сенная лихорадка — это хроническое катаральное воспаление слизистой оболочки («шнейдерианской оболочки») носа, часто с прилегающими оболочками глаз, глотки, евстахиевых труб, гортани и бронхиальных труб. Ее можно описать как силь­ную простуду, продолжающуюся день за днем, без спадов, часто ухудшающуюся, ибо, чем дольше она сохраняется в острой стадии, тем более чувствитель­ной становится слизистая оболочка. Это катар дли­тельный, но особенно его симптомы усиливаются в мае, июне, июле и августе. В мае его называют розо­вой простудой, в июле-августе — сенной лихорад­кой.
Сенная лихорадка, астма и так называемая сину­совая инфекция часто сосуществуют. В одном случае сенная лихорадка развивается первой, астма за ней и синусовая инфекция последней. В другом случае пер­вой развивается астма или синусовая инфекция. Оче­редность их развития не имеет значения.
Медицина распространяет версию, будто из-за того что розы, клубника начинают расти в мае, а их пыльца появляется в июле и августе, то эти два явле­ния надо обозначать как причину и следствие. Но эта точка зрения, как и аналогичная в отношении астмы, игнорирует главную причину чувствительности сли­зистой оболочки. Хотя и верно, что пыль, пыльца, воздействия лошадей, кошек, собак, птиц и пр., далее холодного воздуха вызывают у больных сенной ли­хорадкой невыносимые страдания, это не доказыва­ет, что названные вещества и существа сами являются причинами сенной лихорадки. Все, что раздражает чувствительную слизистую, пригоняет кровь к месту раздражения и изливает экссудат, чтобы смыть с этого места раздражающее вещество.
В последние годы предприимчивые врачи установили, что некоторые больные сенной лихорадкой испытывают аллергию по отношению к своим возлюбленным и страдают от усиления симптомов каждый раз при встрече с ними. В некоторых случаях источники раздражения обнаружились в губной помаде, румянах, пудре, даже в духах и одеколоне, в других случаях вина пала на запах волос любимой (любимого).
Ошибочно рассматривать нормальные элементы среды обитания человека — пыльцу, воздействия животных — в качестве причины сенной лихорадки, в то время как настоящей и основной причиной является сама чувствительность слизистых оболочек, которые обычно нечувствительны к пыльце и прочим веще­ствам.
Сенная лихорадка — это просто конкретный вид хронического катара, который развивается лишь у небольшой  части людей с катаральным состоянием. Два человека могут иметь катар одинаковой степени, но одного развивается эта лихорадка, а у другого нет. Чувствительный человек — это невротик, другой та­ковым не является. Но у обоих имеется сильная ток­семия. Сенная лихорадка — это хронический катар у невротика. Только у невротиков развивается индиви­дуализированная чувствительность, которая отлича­ет сенную лихорадку от обычного катара. А больной катаром, но не невротик будет подвержен небольшо­му или не подвержен вовсе никакому воздействию при вдыхании пыли, пыльцы, дыма, острых запахов или холодного воздуха. Насколько я знаю, единствен­ные собаки, которые могут вызвать сенную лихорадку, — это «хот догс». В основе сенной лихорадки лежат иннервация и токсемия. Больного сенной ли­хорадкой делают в высшей степени токсичным иннервирующие привычки, препятствующие полному выделению естественных отходов организма. Такой человек ежедневно создает свою болезнь, поддержи­вая нарушения в желудке потреблением мяса, карто­феля, хлеба, пирогов, тортов, кексов, кондитерских сладостей, сливочного масла, «готовых завтраков» и т.п. и даже сочными и сладкими фруктами со слив­ками и сахаром. Все эти продукты вызывают у него сверхстимуляцию и токсическое состояние крови, что еще больше усиливает иннервацию, нервозность и чувствительность, так же как и катар. Вследствие иннервирующего образа жизни прекращается нор­мальное выделение, что ведет к задержке токсинов и их накоплению в организме. И когда их накопление достигает точки насыщения, возникает криз. Это оз­начает, что от определенных мест слизистой оболоч­ки требуется выполнение заместительной работы по удалению токсинов. Кризы эти называются ринитом, тонзиллитом, насморком, бронхитом и т.д. в зависи­мости от того места слизистой, которое использует­ся для компенсаторной деятельности. Когда катар становится хроническим, происходят органические из­менения, и если они появляются в носовой полости, мы имеем полипы, сенную лихорадку и т.п.
Медицинское лечение сенной лихорадки столь же неудовлетворительно, что и лечение астмы. Доктор Ослер советует «полное локальное лечение носа, в частности разрушение его сосудов и синусов над чув­ствительными местами». Он пишет: «Ввиду особой природы болезни и постоянного возобновления ин­фекции в слизистой из-за пыльцы во время пребыва­ния на открытом воздухе рекомендуется спать с зак­рытыми окнами и прикладывать серные примочки утром перед подъемом к глазам и носу и также днем при ощущении малейшего раздражения в конъюнк­те или слизистой носа».
Но может ли быть что абсурднее? Вероятно, еще более абсурдным является недавняя практика нало­жения на слизистую носа цинковых пластин. Это дает некоторую защиту от пыльцы, как и находящийся сейчас в продаже механический фильтр, надеваемый на нос. Но ни один из этих способов катар не излечивает. Ни один из них не устраняет токсемию. Ни один них не восстанавливает нормальную нервную энергию. Ни один из них не исправляет образ жизни. Это лишь паллиативы и как таковые они игнорируют причину и являются безусловными препятствиями к оздоровлению.
Состоятельным людям советуют для лечения уез­жать на море в какое-то место, где их не будут беспокоить ни пыль, ни пыльца и пр. Доктор Тилден писал: «К июлю или августу» «шнейдерианская слизистая» становится настолько чувствительной, что ее раздражают и пыльца, и амброзия, и куриные перья, гусиные перья, и лошадиный волос, и кошачья шерсть — любые острые запахи или микроскопические раздражители. И тогда как следствие, согласно медицинской науке, развивается очень распростра­ненная болезнь — сенная лихорадка, которая гонит тысячи праздных людей на курорты, имеющие репу­тацию как свободные от причин, вызывающих сен­ную лихорадку. На этих курортах они испытывают больший или меньший комфорт вплоть до Джека-Мороза, этого профессионального «штрейкбрехера», лечащего без лицензии, который лечит каждого. И Курортники остаются им вылеченными, пока на сле­дующий год не начнут действовать разные причины. И тогда жертвы сенной лихорадки вновь должны будут охотиться за средствами лечения. А у кого нет времени и средств для полета на курорты без пыли, без пыльцы, без амброзии, без кошек, без лошадей, без кур, без гусей и без чувствительных запахов, те нанимают врачей, делающих им в сезон этой лихо­радки прививки сыворотками, сотворенными из изве­стных и неизвестных веществ. Если этот список при­вивок оказывается для сезона недостаточно длинным, находчивый врач изобретает новые средства, дабы больной продолжал посещать его логово с надеждой и ожиданием исцеления, пока вновь не излечит его старинный шаман Джек-Мороз.
Верно, кто-то может поехать на море или в горы и избежать там раздражающей пыльцы. Но это лишь другая форма паллиатива, который требует своего повторения и на следующий год и каждый последую­щий год, ибо он не может излечить сам катар, со­ставляющий суть сенной лихорадки, без которого пыльца не вызовет никакого раздражения. Нормаль­ные слизистые пыльцой не раздражаются, раздража­ются только воспаленные слизистые.
Медицинское лечение не стремится восстановить нормальное состояние и функцию слизистой оболоч­ки. Оно старается отдалить больного от источников внешнего раздражения или защитить слизистую от контакта с раздражителями путем использования или серы, или цинковых пластин, или носовых фильтров, или это лечение пытается «иммунизировать» слизис­тую против пыльцы и т.п. с помощью вакцин, произ­веденных из тех же веществ. Доктор Ослер рекомен­дует мышьяк, фосфор и стрихнин для улучшения ста­бильного состояния нервной системы больных сен­ной лихорадкой. Но в них нет ничего стабилизирую­щего нервную систему, и не существуют стабилиза­торы типа стрихнина и мышьяка.
Иногда какой-то врач или глава некой «ассоциа­ции сенной лихорадки» (эти больные в нашей стране объединены в разные ассоциации и созывают нацио­нальные конгрессы) врывается в прессу с безумным предложением уничтожить все амброзии или все зо­лотарники, или все кедровые деревья и т.п. Принятие такой программы превратило бы всю страну в без­жизненную пустыню. Ибо тогда надо было бы унич­тожить не только приносящие пыльцу растения, тра­вы и деревья, но и всех подозреваемых животных и даже некоторых возлюбленных.
Герберт Спенсер как-то заметил, что человече­ство до тех пор не испробует правильного средства лечения, пока не исчерпает все возможные неправильные средства. Было уже испытано столь много неверных средств от сенной лихорадки, что мы осмеливаемся почти надеяться на то, что уже недалеко то время, когда нам придется испытать и правильное средство от нее. Однако изобретательский гений че­ловечества почти беспределен и все еще велика по­требность заполучить побольше денег от коммерческой эксплуатации лечебных средств от сенной лихо­радки, которые не лечат.
Восстановление хорошего здоровья и нормальной функции слизистой оболочки глаз, носа и горла столь легко и просто осуществляется путем устранения причин катара и создания здоровья с помощью его же причин, что никому не нужно будет страдать от этой болезни.
Первая больная сенной лихорадкой, которая про­шла лечение под моим наблюдением, освободилась от этой болезни на более чем двадцать лет. В течение всего этого времени она могла принимать ванны с пыльцой без всякого дискомфорта. Хотя некоторые случаи были немного сложнее и требовали большего времени для лечения, мой опыт убедил меня, что де­вяносто процентов больных сенной лихорадкой мож­но полностью излечить за пять-шесть недель. Для этого необходимо устранение токсемии, восстанов­ление нормальной нервной энергии и исправление образа жизни. И вслед за этим эволюция в хорошее здоровье — безусловная и быстрая.

Беспроточные железы

Эндокринология — одна из афер, которую в пос­ледние годы сотворила медицина и заготовители и экспортеры мяса. Это последовало вскоре после от­крытия значения группы структур в человеческом организме, которые ранее объявлялись нефункционирующими — нечто вроде реликтов древних гипо­тетических предков эволюции — «амеба — червь — рыба — рептилия — четвероногое — примат — пите­кантроп вертикального положения».
Еще не так давно, несколько лет назад, надпо­чечники — адреналиновые расположенные над поч­ками железы, вилочковая железа (тимус), шишковид­ная железа, гипофиз объявлялись как не имеющие функций. Все это основывалось на хорошо известном научном принципе, признанном всеми хорошими фи­зиологами: незнание функций есть свидетельство от­сутствия функций, принцип, все еще применяемый в отношении миндалин и аппендикса. Затем пришло открытие, что эти малые железы в действительности выполняют функции, значение которых непропорци­онально велико по сравнению с их малой величиной. Фактически было установлено, что без некоторых из них невозможна сама жизнь.
Структура этих желез не имеет протоков (отсю­да и название — беспроточные железы). Они излива­ют свои секреты непосредственно в кровь, отсюда и название — эндокринные железы. Такие железы, как яичники, яички, поджелудочная, вероятно, и другие хотя и имеют протоки, по которым проходит часть их секретов, вырабатывают также и секреты, излива­емые непосредственно в кровь. Но их тоже классифицируют как эндокринные железы. Внутренние (эндо) секреты этих желез называются гормонами. Это слово греческого происхождения, означающее «возбудитель». Но это неправильно, ибо эндокринные секреты не возбудители. Они действительно как-то активизируют функции, но контролируют питание и принадлежат к пищеварительной системе организма. Открытие важных функций, осуществляемых гор­монами в регулировании обмена веществ, активизации функций и контроле над развитием организма, побудило энтузиастов и коммерсантов объявить: «Мы есть то, что из нас делают гормоны».
К несчастью, как и во многом другом, вместо того чтобы понять функции этих желез и искать естественно-природные условия, от которых зависит нормальное функционирование этих желез, деятельность была направлена на поиск заменителей их естественных функций и средств превращения этих по­лузнаний в наличные деньги.
Я не думаю, что нужно слишком часто подчеркивать, что «современная медицина — это огромное коммерческое учреждение или группа учреждений, составляющих мощную прибыльпоисковую и долларохватающую индустрию». Наверняка громадная ар­мия врачей, медсестер, патологов, бактериологов, «научных» работников, фармацевтов («лекарственников»), химиков, производящих вакцины и сыворотки, компании по выпуску экстрактов желез, хирургичес­кого оборудования и работники, на них занятые, ме­дицинские колледжи и их состав, тысячи больниц, санаториев, клиник и те, чьи доходы зависят от этих учреждений, не считают, что могут позволить себе разрушить созданную ими же прибыльную индустрию ради поиска природной основы нормальной фун­кции человеческого организма. И естественный вы­вод из такого прискорбного положения вещей: на доверчивую публику обрушиваются потоки псевдо­открытий и псевдолечебных средств, разбрасываемых перед ее глазами армией таинственных профессиона­лов. Разжигание сенсаций в порядке вещей сегодняш­него дня, и профессионалы нашли, что частая рекла­ма нового сенсационного открытия — очень прибыль­ное дело.
Действительно ли, что мы есть то, что из нас де­лают гормоны? Ответ: НЕТ. Они лишь вещества ор­ганов, подобных мышцам или желудку. По своей при­роде железы как таковые самостоятельно не суще­ствуют: они существуют только в связи с другими органами, скорее со всем организмом. Утверждают, что вся эндокринная система, безусловно, есть орга­ническая единица. Но система желез является тако­вой действующей единицей лишь в связи со всем орга­низмом, в отрыве от которого она не существует. Каждая железа зависит от кооперации с другими железами, а весь организм зависит ради собственно­го благополучия от тонкой и согласованной межор­ганной «стимуляции», требующей высокой степени подчиненности частей общему благу. «Возьми на себя и чужое бремя» — девиз, которому подчиняются орга­ны с самого зарождения жизни организма, который функционирует как организованное целое, а не про­сто как коллекция органов. Нельзя отделить органы от их взаимосвязей. Все железы организма, будь то проточные или беспроточные, находятся под консти­туциональным, или федеральным, управлением, под управлением организма как симбиоза. Какой бы мас­штаб индивидуального управления или индивидуаль­ности ни имели разные органы, все они объединены и связаны кровью и нервной системой. И тот факт, что симпатическая нервная система регулирует питание и функции тканей и секретов, гормонов, затрудняет понимание роли гормонов.
Железы имеют перед нами обязанности, которые они должны выполнять. Мы, в свою очередь, имеем взаимные обязанности перед ними. Но мы эти свои обязанности обычно забываем.
Недостаточно говорить, что эти железы являют­ся поставщиками необходимых возбудителей нормальной работы, и на этом остановиться, ибо они требуют, чтобы организм снабжал их веществами, необходимыми для производства их гормонов. Каждая же­леза для своего нормального функционирования зависит от кооперации с другими органами (внутрен­ний контроль, или симбиоз), а в более широком смысле — от сотрудничества с биологическими партнерами (внешний контроль) в основном через питание. Мы сами управляем своим метаболизмом, при этом железы как части организма принимают участие в таком управлении.
Использование термина «внутренняя секреция» скрывает от нас тот факт, что жизненные потенции секреций происходят от растений — наших симбиотических партнеров. А «наука» исследует все, кроме того факта, что эволюция определяется питанием. Железы функционируют эффективно или неэффек­тивно в зависимости от их снабжения нервной энергией и пищей. Если кровь и нервная система находятся в нормальном состоянии, если снабжение пищей нормальное, железы снабжены должной энерги­ей, с чистой кровью и здоровыми нервами, они функ­ционируют нормально. Но это зависит от нашего по­ведения — нашего образа жизни.
Что заставляет железу функционировать? Нервная энергия. Связь между железами несомненно суще­ствует. Но превыше всего — нервная система, дающая энергию для работы. Полнота нервной энергии и означает хорошее функционирование. Но при паде­нии нервной энергии слабеют и функции. Б иннервированном организме не может быть нормального фун­кционирования желез. Недостаточное их функцио­нирование — это следствие, а не причина. Но «со­временная медицина» всегда начинает с установле­ния не причины, а патологии. Сегодняшняя тенден­ция — в классификации почти всех симптомов как симптомов болезней желез и в том, чтобы приписы­вать практически все человеческие дефекты расстрой­ству эндокринной системы. Нигде нет понимания того, что расстройство эндокринной системы и дефекты других органов имеют общие причины. Программа коммерциализации и состоит в игнорировании при­чин и в лечении самих желез для их стимуляции или задержки их деятельности, их оперирования или снаб­жения железистыми экстрактами, взятыми от жи­вотных.
Мы не намерены отрицать, что плохое функцио­нирование этих желез усиливает общую патологию. Но мы убеждены, что дисфункция желез не являет­ся первичной причиной и что любая программа лече­ния, игнорирующая первичную причину, не может принести удовлетворительные результаты. Подобно­го рода программа — набор паллиативных и запутан­ных мер. Провал такой программы очевиден для всех, кроме тех, кто извлекает прибыли от продажи раз­ных средств лечения. Доктор Соколофф признает, что диагноз и лечение отдельных желез не могут дать положительных результатов. Он дополняет: «Что чаще всего происходит — так это лишь дальнейшее расстройство эндокринной системы ».
Мы узнаем об осложнениях, порождаемых ос­ложнениями во взаимосвязях самих желез, также этих желез и других органов, из чего должно быть ясно, что успех таится лишь в целостности организма. Делать ставку на вмешательство в деятельность желез и гормонов, в их связи — значит полагаться на вещи, о которых у нас лишь фрагментарные, обрывочные знания. Скорее мы должны опираться на сохранение (или восстановление) их цельности, целостности нашего организма. Мы должны иметь дело с организмом и его образом жизни, а не просто теоретически его отдельными частями.
Определенные (если не все) железы участвуют в защите организма от ядов. Вещества надпочечников и щитовидной железы принимают особенно активное участие в защите от токсинов. Железы реагируют на любую интоксикацию усилением своих функций. Хроническое раздражение как результат белкового от­равления ведет к гиперфункции желез, пока их исто­щение не вызовет хроническую гиперфункцию. Ги­перфункция может иметь своим следствием увеличе­ние и последующие структурные изменения в желе­зах или дегенерацию их активных элементов, в ре­зультате чего наступает «небольшая кратковремен­ная инфекция» и организм выводится из равновесия. Главной причиной интоксикации (инфекции) является белковое отравление, связанное, например, с пагубной привычкой потребления мяса и яиц. Жизнь и привычки современного человека столь противоре­чат важнейшим интересам его собственного организ­ма, что возникающее у него отравление особенно требует немедленного устранения и принятия соответ­ствующих мер конкретными железами, задача кото­рых очень сложная и трудоемкая и влечет за собой их частую усталость и срывы из-за перегрузки, что все больше затрудняет выполнение их задачи.
При перегрузках органа наступает иннервация. Из-за отсутствия кооперации и взаимосвязей нарушают­ся функции всех органов по ассимиляции, секреции и экскреции. В случаях нарушения функции иннервированной железы разумный путь — найти причину ин­нервации и устранить ее. При сверхстимуляции (раз­дражении токсинами) функции железы разумный путь — найти причину сверхстимуляции и устра­нить ее. Никакая сильная стимуляция или, наоборот, снижение деятельности перегруженной железы не может адекватно справиться с отравлением. Только полное изменение (революция) образа жизни способ­но снять с железы невыносимое бремя токсинов и по­зволить вернуть ей нормальную функцию. Лечение, например, самих надпочечников с целью повышения их способности в борьбе с токсинами является сме­хотворным, в то время как мы имеем в собственных руках через выбор пищи или временное воздержание от нее возможность предотвращения отравления.
Стимуляция или подавление деятельности перегруженных желез еще больше иннервирует их. Не­удивительно поэтому, как пишет доктор Соколофф, лечение отдельных желез зачастую вызывает «даль­нейшее расстройство эндокринной системы».
Не существует лечения «недостаточности» же­лез, кроме как исправление жизненных привычек, которые ответственны за иннервацию, заканчивающу­юся блокированием деятельности желез. И прием экстрактов желез в этих случаях бесполезен. Беспо­лезность инсулина при диабете является типичным примером неудачи и всех прочих экстрактов желез. Экстракты могут применять в качестве «костылей» те, у кого нарушения желез слишком большие для восстановления или компенсации. Все остальные люди должны знать, что эти экстракты наносят собствен­ный вред организму, не говоря уже о том, что это ведет к игнорированию причины.
Физиолог доктор П. Стайлз пишет о надпочечни­ках: «Их экстракты не компенсируют успешно отсутствие живых клеток. Организм, видимо, нуждается в медленном постоянном снабжении этим внут­ренним секретом, а его эпизодическая дозированная доставка оказывается неадекватной его природному состоянию. Вероятно, существует такая же потреб­ность в медленном постоянном снабжении и другими внутренними секретами. В то же время при необходимости очевидна и потребность в увеличении или снижении этого снабжения.
Поэтому невозможно приспособить наружное применение гормонов к меняющимся потребностям организма. Существуют и другие противопоказания применению экстрактов желез: спустя некоторое время после приема организм начинает разрушать их. Похоже, он их не использует». В газете «Лите-Кари дайджест» (8 сентября 1934 г.) появилась статья: «Антигормоны кончают с мечтой о преображении человеческого рода»: «За последние десять лет часто предсказывали, что человечество в один прекрасный день будет преображено с помощью эндокринной терапии — путем применения гормонов, извлеченных или выделенных все еще таинственными беспроточными железами».
Известно, что несовершенное функционирование этих желез гигантизма (макросомии) и карликовости (микросомии) ведет к сверхполноте и сверхмалому весу, к многим видам болезней. Некоторые врачи убеждены, что подобные состояния можно преодо­леть с помощью приема вещества из железы, кото­рое компенсировало бы его нехватку или отсутствие. Однако недавно орган Американской медицинской ассоциации «Джорнал оф Американ медикел Ассошиейшн» указал на то, что здесь не обходится без сопротивления организма нападению на его эндок­ринное равновесие. Как продемонстрировали профес­сор Дж. Коллин и его коллега из университета Макгилл, когда в организм с помощью инъекции вводит­ся чужеродное железистое вещество, он вырабаты­вает антигормоны.
В результате эффект от инъекции нейтрализует­ся и равновесие эндокринной системы восстанавли­вается до прежнего уровня. Действительно, отмечает этот журнал, часто больным предписывают сильные эндокринные препараты и зачастую можно получить желаемые результаты. Но врачей, пишет журнал, сму­щает тот факт, что в отдельных случаях не только отсутствует улучшение, но и наступает ухудшение состояния больного. По мнению врачей, причина от­сутствия положительного результата заключается в выработке организмом антигормонов, вследствие чего больным становилось хуже, чем прежде. Нельзя пред­сказать, насколько этот фактор серьезно повлияет на нынешние методы лечения желез. Возможно, это и положит конец мечте по желанию производить ги­гантов и карликов или открыть «медицинское тыся­челетие» через эндокринное лечение.
Удаление желез лишает организм его функций, и в случаях с определенными железами означает скорую смерть. В отношении же всех без исключения желез это означает крупное дополнительное повреждение орга­низма. Все знают о бедах после удаления яичников. Независимо от того, удалена ли вся железа или ее часть, подобное вмешательство не устраняет саму причину. Если удалена часть, к примеру, щитовидной увеличен­ной железы, остальная часть увеличивается со време­нем из-за неустранения самой причины ее увеличения. И необходимой считается еще одна операция. Две и три операции на щитовидной железе — распространен­ное явление. Ни один подобный метод лечения нельзя рекомендовать разумному человеку.
К несчастью, как верно сказал один философ: «Люди предпочитают лучше умереть, чем думать». Если ли бы они были склонны думать, они скоро узнали бы, что мы должны содержать весь свой «дом» — организм — в порядке не с помощью тысячи и одного способа лечения, а с помощью должной адаптации самих себя к упорядоченному симбиозу на Великом Пространстве Природы, от которой зависит каждая моровая частица нашего организма. Если бы они были вооружены истинными знаниями, а не информацией о способах лишь нормализации желез с помощью лечения, его подобия, они познали бы настоящую цену мер, предлагаемых профессиональными медиками. Мы забываем о том, что сохранение жизненной энергии находится в наших собственных руках, а не в руках некой умной медицины, которая по-прежнему будет искать «правильные» химикалии для лечения желез. Мы также упускаем из вида, что наш «зашлакованный нечистотами организм есть результат буйных радостей, сопровождающих печальные пути в  Ад». Частые заявления больных: «Это железы, док­тор!» — основаны на представлении, будто состоя­ние железы может ухудшиться без причины и что за наши беды ответственна дисфункция желез, а не мы сами. А профессиональные медики по профессиональ­ным соображениям поощряют эту точку зрения.

Расширение щитовидной железы

Щитовидная железа, находящаяся в области горла, — одна из желез внутренней секреции, вы­рабатывающая вещество тироксин, действующее в качестве каталитического агента в процессе окис­ления. Человеческий организм содержит прибли­зительно четырнадцать миллиграммов тироксина, Хотя в разных условиях его количество может быть различным. Тироксин активен практически во всех клетках организма. Он ускоряет превращения энер­гии, служит регулятором обмена веществ. Повы­шение или снижение содержания тироксина в орга­низме приводит к соответствующему сдвигу на 2,8% в основном обмене.
Гипертиреоз (синдром, обусловленный повыше­нием активности щитовидной железы) — термин, при­меняемый к состоянию, вызванному нарушением функции этой железы. Гипертиреоз может существо­вать без увеличения щитовидной железы и ее увели­чение — без гипертиреоза. Хотя это и верно, однако необходимо все-таки четко определить так называе­мые симптомы щитовидки, чтобы установить, откуда они происходят.
Секрет тироксина зависит, видимо, от должного снабжения йодом, и это привело к убеждению, что увеличение железы является результатом недостат­ка или отсутствия йода в организме. Но поскольку увеличение железы обычно связано с чрезмерным выделением тироксина, а нехватка йода должна при­водить к дефициту тироксина, то эта теория о причи­не увеличения щитовидной железы кажется необос­нованной. Практика, базирующаяся на этой теории, явно не оправдала себя — и как превентивная мера, и как лечение.
Существует несколько классификаций роста щи­товидной железы. Но мы здесь используем ту, кото­рую считаем самой простой и потому наиболее дос­тупной для понимания рядовым человеком: простое увеличение железы, кистозное или коллоидальное и экзофтальмическое (со смещением глазного яблока вперед с расширением глазной щели) увеличение.
Простое увеличение может происходить без ка­кого-либо значительного нарушения функции. Оно часто наблюдается у молодых девушек и зачастую исчезает при достижении половой зрелости. Вследствие давления, оказываемого расширенной железой, могут быть затронуты процесс глотания и голос.
Кистозное увеличение происходит в результате возникновения кисты щитовидной железы, содержа­щей внутри ее капсулы жидкость или коллоидальное вещество. В результате давления, оказываемого увеличенной железой, она также может влиять на процесс глотания и голос.
Экзофтальмическое увеличение получило название из-за смещения вперед глазного яблока с расширением глазной щели — экзофтальмия. Имеет место повышение пульса, часто до 140 и даже 160 ударов в минуту, зачастую сильное сердцебиение, повышенный обмен веществ (метаболизм), симптомы со стороны нервной системы, нарушение умственных способнос­ти, потеря веса и энергии, часто увеличенный сахар моче.
Щитовидная железа очень тесно связана с половыми железами. Определенно существует более глубокая связь между женской половой системой и деятельностью щитовидной железы, нежели между этой железой и половой системой у мужчин.
Медицинская наука (?) заставляет нас верить в то, что все неприятные симптомы, типичные для экзофтальмического увеличения этой железы, являют­ся следствием систематического отравления ее чрез­мерной секрецией. То, что это не так, явствует из того, что многие из этих симптомов предшествуют гипертиреозу. Увеличение железы есть лишь звено в цепи. А гипертиреоз является результатом токсемии — важной, постоянной и первой причины сверхактивности щитовидной железы. Для нас все разновидности уве­личенной щитовидной железы — это ее токсические виды. Сверхнасыщенность организма токсинами из-за задержки выделения, чрезмерного потребления белков, крахмалов, пирогов, пудингов и т.п., игнорирование сырых овощей и фруктов, различные вред­ные привычки и их нарастание и есть причины увели­чения щитовидной железы.
Экспериментально было показано, что активность этой железы можно стимулировать соответствую­щими импульсами. Доктор Кэннон и другие писали, что продолжение таких импульсов в течение значи­тельного времени вызывает у животных состояние, сходное с экзофтальмическим увеличением щито­видной железы у человека. Клинические наблюде­ния показывают, что и у мужчин, и у женщин по­добное состояние может быть результатом длитель­ного нервного напряжения или даже единичного сильного эмоционального расстройства. Раздоры в семье, социальные противоречия, общая раздражи­тельность могут легко вызвать достаточно сильную активность щитовидной железы, что приводит ее к экзофтальмическому увеличению. Перенапряжение, разные вредные привычки (потребление кофе, чая, табака, алкоголя), частые роды и другие сильные перегрузки для организма, свойственные современ­ному образу жизни, являются факторами увеличе­ния этой железы.
Мы, в частности, считаем очень показательным, что среди животных, находящихся в неволе, лишь плотоядные страдают от увеличения щитовидной же­лезы. Животные, потребляющие овощи и фрукты (ве­гетарианцы), этим не так поражены.
Половой фактор в развитии роста щитовидной железы еще не достаточно изучен. Но, по словам доктора Вегера, практически во всех случаях с па­циентками, которые уже достигли половой зрелос­ти, а часто и у девушек, только что ее достигших, имеет место тесная связь и патологическая вовлеченность яичников, или матки, или того и другого: «Б большинстве случаев существует небольшая маточная фиброма. Во многих случаях ткани матки находятся в состоянии фиброзной плотности и уве­личения. Почти неизменно осложняющий хрони­ческий эндометрит и экзоцервицит (воспаление ка­нала шейки матки) с задержкой секреции». Доктор Тилден писал: «Увеличение щитовидной железы яв­ляется вторичным после нарушений у женщин в яичниках и матке, а у мужчин после нарушения деятельности половых желез. Нарушения этих репродуктивных функций еще больше усиливаются пе­рееданием и страстями, по большей части — сла­дострастием, похотливостью, половой распущенно­стью». И далее: «Я никогда не наблюдал ни одного случая увеличения щитовидной железы у женщин, у которых не было бы токсемии и которые не стра­дали бы от катара желудочно-кишечного тракта и катарального состояния матки. Я нашел, что дре­наж матки является несовершенным... Щитовидная и молочная железы являются побочными факторами по отношению к репродуктивной системе, и все, это нарушает функции репродуктивных органов, вызывает аномалии и в щитовидной, и молочной железах». Опухоли молочной железы, обычно столь сенсационно превращаемые прессой в рак, неизмен­но связаны с такого же рода нарушениями тазовой области, как и увеличение щитовидной железы. При росте этой железы молочные железы женщин часто увеличены, твердеют, становятся чувствитель­ными. Зачастую увеличена матка, где возникает по­вышенная чувствительность, катар, даже изъязвле­ние оболочки шейки матки и тела матки. Болезни щитовидной и молочной желез являются рефлек­торными отражениями сепсиса матки. Плохо очищенные (с задержкой) секреты матки подвергают­ся разложению и становятся в высшей степени ток­сичными.
Среди женщин особенно распространено сексу­альное недержание и многие из них столь же сладос­трастны, как и любая распутница. В замужестве они вступают в половые отношения без ответного отзы­ва, сознательно или бессознательно (как правило) не сдерживая себя, тем самым способствуя нарушению функций щитовидной железы.
Удаление щитовидной железы, или потребление экстрактов железы, или лечение одной только желе­зы, или прием йода не оказывают совершенно ника­кого воздействия на причину увеличения железы. И после удаления части железы наступает последую­щее увеличение остальной ее части, поскольку сама причина не устранена. Иногда делаются две или три подобные операции, после чего больной в конце кон­цов умирает.
В основе роста щитовидной железы лежат фи­зические нарушения — иннервация, токсемия, гние­ние в кишечнике и маточный сепсис. И игнорирова­ние этих физических нарушений и лечение увели­ченной железы прежде всего могут привести лишь к неудаче. По словам доктора Вегера: «Большинство гипертрофических увеличений щитовидной железы можно заставить абсорбировать. Абсорбция (погло­щение) кистозного увеличения — очень редкий слу­чай». Доктор Тилден писал: «Экзофтальмический рост щитовидной железы можно вылечить так же легко, как фиброзную опухоль матки. Фактически эти болезни можно излечить даже после того, как ведущие хирурги наших самых крупных городов за­являют о том, что такие болезни нельзя вылечить без операции».
Полное и окончательное успешное выздоров­ление может наступить лишь, если, по словам Ве­гера: «...Больной будет положен в постель в об­становке, которая гарантирует абсолютный физивеский и умственный отдых — и без друзей, и даже родственников. Причины этого очевидны лишь для тех, кто имел опыт работы с нервными больными, Внешние влияния и вмешательства иногда служат непреодолимыми и всегда бесспорными препятствием.
Выше мы подчеркивали роль нервного раздражения, домашних трудностей и т.п. в сверхстимуляции щитовидной железы. Каждому должно быть ясно, насколько необходимо уходить от источников беспокойства и беспокоящих факторов. И пока они существуют, должный отдых для нервной системы невозможен. При болезни увеличенной щитовидной железы физический и умственный отдых жизненно важен. (Удаление токсинов лучше всего обеспечивается голоданием — физиологическим отдыхом). Это также ус­коряет абсорбцию увеличенной щитовидной железы. Часто это действительно приводит к быстрому со­кращению и исчезновению увеличения железы, повышенной чувствительности, роста и затвердения мо­лочных желез, матки и яичников. Доктор Вегер пишет: «Физиологический отдых можно лучше всего достичь полным голоданием. Надо полностью воздержаться от всякой пищи и не принимать ничего, кроме воды, пока не нормализуется пульс и не исчезнут все активные симптомы». Важен дренаж мат­ки, и если его не возобновлять, вряд ли можно ожи­дать успеха. Воспаление и изъязвление не излечатся или будут излечиваться медленно, если из организма не будут удалены токсины. Очень важна и диета пос­ле голодания. И не только непосредственно за ним, но и на длительное время в последующем. Обычно необходима терпимость к малоуглеводистой пище на протяжении даже многих месяцев. Сахар в любом виде запрещается. Самые важные пищевые потреб­ности — это фрукты и зеленые овощи. Возвращение к прежним привычкам — табаку, алкоголю, кофе домашним раздорам, половой распущенности, пере­еданию, неправильному приему пищи и т.п. — быст­ро возвратит и болезнь. Болезнь увеличенной щито­видной железы можно предотвратить в первую оче­редь правильным образом жизни. И лишь один пра­вильный образ жизни способен предупредить реци­див после выздоровления.

Колит

Колит — это воспаление толстого кишечника. Вновь необходимо подчеркнуть, что суффикс «итис» означает воспаление и, будучи присоединенным к окончанию названия какого-либо органа или его час­ти, указывает на воспаление этого органа или его ча­сти. Так, ринит — это воспаление слизистой носа, ирит — воспаление радужной оболочки глаза, конъ­юнктивит — воспаление слизистой глаза, или конъюн­ктивы, ларингит — воспаление горла, фарингит — вос­паление глотки, отит — воспаление уха, стоматит — воспаление полости рта, пульпит — воспаление зуба, холангит — воспаление желчного протока, орхит — воспаление яичка, оофорит — воспаление яичников, нефрит — воспаление почек, дуоденит — воспаление двенадцатиперстной кишки, проктит — воспаление прямой кишки, катаральный аппендицит — воспале­ние слизистой аппендикса, остит — воспаление кос­ти, артрит — воспаление сустава, неврит — воспале­ние нерва. И так мы можем продолжать бесконечно, называя много «болезней» и находя, что это не на­звания разных болезней, а одна и та же болезнь, но различной локализации. Множественность так назы­ваемых болезней пошла еще дальше. Каждая частица дюйма анатомии тела требует разного наименования, соответственно ее воспаление становится «другой болезнью». Воспаление в разных частях даже одного  и того же органа обозначается как «другая болезнь», хотя воспаление везде — это один и тот же про­цесс, он обозначается как различное заболевание в том месте, в котором он может возникнуть. А поскольку существует тенденция давать воспалению в каждой ткани любого органа и в каждой четверти дюйма той же ткани разные названия, то, видимо, нельзя представить конечное число «болезней», которые могут развиться у человека.
Другими примерами того, как воспаление именуется по-разному в разных частях одного и того же органа, являются: кардит — воспаление каких-то структур сердца, миокардит — воспаление сердечной мышцы, эндокардит — воспаление слизистой сердцa, перикардит — воспаление внешней оболочки сердца, эндоперикардит — сочетание эндокардита и перикардита, эндоперимиокардит — воспаление всех оболочек сердца, метрит — воспаление матки, периметрит — воспаление области вокруг матки, цервицит — воспаление шейки матки, флебит — воспале­ние вены, эндофлебит — воспаление внутренней обо­лочки вены. И таким образом мы могли бы заполнить целые страницы описаниями различий между воспалениями в разных органах и тканях организма. Глупостью является рассматривать «ячмень» вер­хнего века как один вид болезни, а «ячмень» нижне­го — как другой. Это столь лее абсурдно, как считать прыщ на одной щеке одной болезнью, а прыщ на дру­гой щеке другой болезнью.
Простой колит — это катаральное воспаление тол­стого кишечника. Он ничем не отличается от катара носа (ринита) и горла (ларингита), или от катара вла­галища (бели), или от катара где-либо еще в организ­ме. Катар толстого кишечника не более таинствен, чем катар носа или горла. Это не болезнь, отличная от катара носа и горла, это то нее самое состояние или процесс, но в другом месте. И когда этот факт осоз­нается, все становится просто. Рядовой человек смо­жет понять важные факты патологии и ее развитие, как только будет снято таинственное покрывало, со­тканное из тысяч латинских и греческих терминов.
Колит — одна из самых распространенных «бо­лезней», от которых страдает современный человек; ее можно было бы соответственно описать как хро­ническая «простуда» толстого кишечника. При хро­ническом колите интенсивное воспаление может быть локализовано в одной или нескольких сопредельных областях толстого кишечника. Эта более острая фаза воспаления обычно называется по той части толстого кишечника, где она имеет место. Так, если она в сиг­мовидном изгибе, она называется «сигмоидит», если в прямой кишке — «проктит». Разграничительная линия между сигмоидитом и проктитом лишь вооб­ражаемая, и подобные разграничения вводят в заб­луждение.
Колит может быть мягким и длительное время в определенной степени скрытым. Дискомфорт, кото­рый больной ощущает, может быть отнесен на счет газов и запоров. О колите можно не подозревать, пока в стуле не появится значительное количество слизи. Это может быть слизистая масса желеобраз­ной консистенции, или подозрительного вида волок­нистые лохмотья наподобие отбросов кишечника, или фекалии, покрытые слизью, а иногда и пропитанные кровью.
Запор — почти всегда спастического типа — яв­ляется самым очевидным симптомом. Фактически во всех случаях хронического запора почти всегда бы­вает колит. При колите, сопровождающем воспалелние подвздошной кишки (илеит), или при язвенном колите может быть диарея (понос) или диарея, чере­дующаяся с запорами. Спазм толстого кишечника почти всегда присутствует при колите и почти всегда имеет место ослабление, опущение толстого кишеч­ника — энтероптоз, причем энтероптоз может быть без слизи и слизь без энтероптоза. Но обычно они сосуществуют. Спастический запор, видимо, являет­ся постоянным спутником одного из этих состояний или обоих. Точка зрения медиков, будто спастичес­ки запор вызывает колит, является смехотворной, как и противоположное мнение — будто колит вызывает спастический запор. Просто это в части одного и того же состояния, и оба зависят от одной и той основополагающей причины.
Одной из наиболее отличительных черт продви­нутого колита является негативный или депрессивный психоз — «комплекс толстого кишечника». Этот «комплекс», наблюдаемый в хронических случаях, обычно связан с эмоциями. Депрессивная ментальность в подобных случаях квалифицируется медиками как «неврастения». Но они не понимают связь, чествующую между колитом и ментальной и эмоциональной депрессией. Доктор Вегер высказал мнение, что хроническое воспаление слизистой оболочки толстого кишечника создает основу для ментальных (умственных) и психических отклонений в большей сфере, чем любая другая индивидуальная функциоальная аномалия. Все мысли такого больного приобретают интровертивный характер и концентриру­ется вокруг его пищеварительного тракта и запоров. Как бы ни пытался, он не может отвлечься от этого главного для него интереса. Некоторые стараются мужественно подавлять свои чувства, в то время как другие больше уже не пытаются скрывать свое по­стоянное состояние апатии. Они раздражительны, ворчливы, нервозны, возбуждены, иногда их состояние граничит с меланхолией, фактически они стано­вятся истеричными. По словам доктора Вегера: «...не­многие болезни могут соперничать с колитом в раз­витии навязчивой идеи». Субъективные симптомы, присутствующие у больного колитом, однообразно последовательны. У одних определенные ощущения выражены больше, у других меньше. У одних на пер­вый план выступают беспокойства со стороны пищеварительного тракта, у других — симптомы нервоз­ности. Но почти у всех имеют место запоры, длящи­еся годами. Используемые же ими слабительные (чаи, масла, клизмы, диеты и пр.) в некоторых случаях при­носят лишь временное облегчение, а в других — ухуд­шают состояние. Все больные жалуются на несваре­ние желудка, газы с бурчанием в кишечнике, сильные или слабые болевые ощущения, иногда типа колик. Общими являются тошнота и беспокойства, часто полнота, тупая и постоянная или острая и повторяю­щаяся головная боль. Может быть чувство напря­женности и скованности в шейных мышцах, очень распространены боли в подзатылочной области, тя­нущее чувство, ощущения крайнего истощения, от­сутствие инициативы и интереса к чему-либо. Обыч­но при таких состояниях больные худые с признака­ми недоедания, хотя колит может быть и у людей полных. В большинстве случаев они анемичны, стра­дают заболеванием крови. Как правило, язык у них обложен, дурной запах изо рта. После тошноты, пред­шествующей выбросу большого количества слизи, наступает чувство облегчения. На их лицах написаны страдания, настроение подавленное, что часто соче­тается с беспокойством.
Ниже я цитирую описание доктором Вегером мно­гих объективных и субъективных симптомов карти­ны хронического колита: «Бессонница, нервозность, короткое дыхание, предчувствие надвигающейся беды, беспокойные и пугающие сны, обрюзглость, полнота, обратная перистальтика, потеря аппетита, приступы желчной болезни, иногда с тошнотой, головная боль, слабость, повышенная кожная чувствительность (ги­перестезия), язвы у рта (гангренозный стоматит), зат­рудненное дыхание, бели, боли в спине и слабость в ногах, разные аспекты недоедания, пессимизм, раз­дражительность, нежелание думать и говорить ни о чем другом, как о своих страданиях, усиленных никогда не прекращающимися придирчивыми и сверхкритическими размышлениями и привычкой к осмотру своего стула. Самое тривиальное кишечное движение или беспокойство часто сразу используется как предлог для жалоб. Боли в руках, ногах, плечах, Груди, даже псевдостенокардические приступы, час нервозного и сверхчувствительного типа, особенно в те периоды, когда образуется большое количество слизи».
Читатель, конечно, понимает, что все эти симп­томы никогда не наблюдаются у одного больного и что многие из них имеют место только при продви­нутой и длительной стадии болезни. Во многих слу­чаях эти симптомы мягкие и часто требуются годы для достижения тяжелой стадии болезни, наблюдаемой в наиболее худших вариантах.
Ни один случай хронического колита у одного человека не бывает без сосуществования со многими «другими болезнями». Во всех таких случаях отме­чается катар носа и горла, возможны полипы в носу, катар желудка (гастрит), кишечника (эндоэнтерит) и других органов. Частым спутником является сину­сит, а также сенная лихорадка и астма, у женщин почти неизбежны бели, а цистит распространен и у мужчин, и у женщин.
Катар распространяется вверх по желчному про­току к желчному пузырю и по протоку поджелудочной железы к самой железе. Часто в катар вовлека­ются глаза и уши. У женщин наблюдаются метрит и болезненная менструация, хотя немало таких стра­далиц прошли через операции по удалению желез, аппендикса, желчного пузыря и других органов. У женщин опущение толстого кишечника может смес­тить матку.
Длительное катаральное состояние в носу (ри­нит) может завершиться изъязвлением, а длительное катаральное состояние желудка (гастрит) — язвой. Хроническое катаральное состояние толстого кишеч­ника (колит) может привести к изъязвлению — яз­венному колиту. Рак — следующая и финальная ста­дия процесса эволюции патологии.
Больные колитом привыкают к потреблению ле­карств. Они пробуют каждое «лечебное средство» от желудка и кишечника, которое дается в рекламах. Они исчерпывают до конца список слабительных, очи­стительных, стимуляторов пищеварения, тонизирую­щих средств. Они используют клизмы, кишечные ир­ригации, каскады, испытывают разные диетические системы, ходят от одного врача к другому, перехо­дят от одной системы к другой, «изучая свои симп­томы и путаясь в ощущениях».
Существует много теорий о причине колита, ты­сячи способов лечения. Мы видим, что колит счита­ют неизлечимой болезнью, ежедневно наблюдаем людей, страдающих от колита многие годы, исполь­зующих все методы лечения и все больше ухудшаю­щих свое состояние.
Однако положение не столь безнадежно, как мо­жет показаться. Колит (катар толстого кишечника) — следствие токсемии (наличие токсичных отходов в крови и лимфатической системе). Токсемия способ­ствует развитию иннервации (снижение нервной энер­гии), которая появляется в результате такого образа жизни, когда нервные силы расходуются сверх меры. Лечения от колита не существует, он исчезает, когда  устраняется его причина. И он не исчезнет, пока это не будет сделано. Какова эта причина? Неправильны образ жизни, иннервация и основанная на ней токсемия. Как можно устранить причину? Восстановить нервную энергию до нормы, устранить токсемию и исправить свой образ жизни. В этих случаях существует большая потребность в отдыхе — физическом, физиологическом (голодании), умственном и душевном. После того как отдых устранит токсемию и восстановит до нормы нервную энергию, остальное делают должное питание, физические упражнения, солнечные ванны и общая программа укрепления здоровья. Часто в этих случаях проблемой является питание, ибо нельзя двух больных кормить одинаково. Зачастую требуются специальные физические упражнения для восстановления ослабленных больных до нормального здорового состояния.

Пептическая язва

«Пептическая язва» — это название, которое дают .язвам в желудке и в двенадцатиперстной кишке (последняя является верхней частью тонкого кишечни­ка). Такие язвы редко возникают в средней части тон­кого кишечника. Они почти всегда ограничиваются теми областями пищеварительного тракта, которые подвергаются действию пепсина и соляной кислоты желудочного сока.
Подсчитано, что, по меньшей мере, у десяти про­центов населения развивается пептическая язва, при­мем у девяноста процентов из них — в желудке. Эти Язвы появляются чаще в среднем, чем в пожилом возрасте, что особенно верно в отношении женщин. Но болезнь более распространена среди мужчин, хотя и не повсеместно. В Германии, например, пептические язвы по своему числу разделяются поровну сре­ди мужчин и женщин.
При чтении литературы по данному вопросу по­ражает решительное отсутствие надежных знаний об этой болезни. Почему и как развиваются язвы — не­известно. Нет согласия относительно того, что их вызывает, и единой точки зрения, каков лучший тип лечения. В этом существует огромная путаница и нео­пределенность. На каждой странице этой литерату­ры на первом месте присутствует положение, что при­чина пептической язвы все еще неизвестна.
Обычно усилия по определению причины ее воз­никновения сводятся просто к попыткам возложить вину на какое-либо место в организме. Виновниками объявляются плохие зубы и гланды, инфекция в но­совой полости, аппендицит, «инфекция» желчного пу­зыря и тому подобные состояния. Иногда называют химические и механические причины, частично вину возлагают на наследственность и нервные расстрой­ства.
В большинстве случаев при этой болезни меди­цина изучает предшествующие и сопутствующие со­стояния других органов тела, и вместо того чтобы видеть в этом свидетельства общего ухудшения здо­ровья, отчего и проистекают все они, включая язвы желудка и двенадцатиперстной кишки, она заявляет, будто «одна болезнь» вызывает «другую болезнь».
Пептические язвы можно вызвать эксперименталь­но у животных с помощью очень большого числа при­емов. Но до сих пор это не пролило никакого света на причину язв у человека и существуют серьезные сомнения в том, что подобные эксперименты когда либо помогут в раскрытии причины. Во-первых, экс­периментальные язвы вызывают разными методами по меньшей мере некоторые из них мы можем полностью отвергнуть как причины язв у человека. Та­кие язвы редко или никогда не похожи на язвы чело­века и не действуют подобно им. И, во-вторых, опять же их не характеризует тенденция к такому же сохранению у человека.
Мы, представители Гигиенической школы, счита­ем, что пептическая язва — это не локальная бо­лезнь желудка, или двенадцатиперстной кишки, или (редко) пищевода, а просто локальное проявление общего или системного расстройства. Такова суть и содержание «других болезней» и симптомов, кото­рые предшествуют и сопровождают пептическую язву, все они — результат общей причины. Язва — это конечный пункт в цепи причин и следствий. Типич­ный случай дает история с повторными «приступа­ми» несварения желудка, болей и дискомфорта в об­ласти желудка после приема пищи, ощущения пере­полненности, хронического гастрита, запора, частых простуд и прочих менее серьезных явлений. В конеч­ном счете, начинают разрушаться зубы, а в носовой полости развиваются воспаления; происходит хрони­ческое увеличение гланд, может быть поражен желччный пузырь и, наконец, в желудке и двенадцатипер­стной кишке появляется одна или несколько язв. Но ни одна из этих предшествующих болезней не вызывает пептическую язву. Они представляют собой просто множество последовательных стадий или шагов в посте­пенном ухудшении состояния организма. Язвы — это результат одних и тех же причин, которые вызвали и предшествующие болезненные состояния. Все они происходят от общей причины, а не являются причи­нами каждого из этих состояний.
Язвы никогда не появляются в тех частях орга­низма, которые находятся в щелочной среде. Для их развития необходима кислотность. В пептической язве всегда гиперкислотность (сверхкислотность). Неко­торые авторитетные ученые считают кислотность са­мым важным фактором в возникновении язв. Однако очевидно, что ненормальная кислотность желудоч­ного сока — сама есть следствие других причин. Дол­жны иметь место не только кислотность и ее причи­ны, должна быть также пониженная сопротивляемость действию кислот, ибо структуры организма облада­ют высокой степенью иммунитета по отношению к кислотности желудка. Поэтому надо учитывать ут­рату иммунитета и чрезмерную кислотность. Гипер­кислотность желудка есть проявление ацидоза, или пониженной щелочности, в организме вообще. Аци­доз — это состояние, характеризуемое дефицитом связанных щелочей в организме, что ведет к повы­шенному производству аммиака в урине и к высокой кислотности урины. Снижение щелочности в крови может быть результатом одного или нескольких фак­торов, таких как чрезмерный прием животных жи­ров, ацетоновой кислоты в уксусе, кислое брожение в желудочно-кишечном тракте и др. Самые распрос­траненные причины — это питание денатурирован­ной (ненатуральной) пищей, которая является пре­имущественно кислотообразующей, а также непра­вильные сочетания продуктов. Сниженный иммуни­тет также является в большей степени результатом отсутствия щелочных минералов. У мужчин и жен­щин с пептической язвой бывает мягкая форма цин­ги, дефицит кальция и витаминов. Гиперкислотность и сниженный иммунитет могут существовать и без возникновения пептической язвы. Для этого необхо­димы другие факторы. Во-первых, иннервация и ток­семия из-за неправильного образа жизни. Чаще все­го пептические язвы развиваются у нервозных, эмо­циональных, беспокойных и много работающих лю­дей. Из-за отрицательного воздействия эмоций на пищеварение и усвоение пищи и перегрузок в работе процесс усвоения нарушается. Результатами являют­ся брожение, гниение. Яды и газы, образующиеся в результате разложения пищи, создают раздражение, вызывают воспаление. Несварение желудка становится хроническим, а раздражение — постоянным. Это ве­дет к уплотнению, а затем к затвердениям в желудке и кишечнике, которые продолжаются до тех пор, пока не появится изъязвление. Любые воздействия и вли­яния, которые снижают энергию организма и умень­шают сопротивляемость, способствуют развитию язвы. Потребление табака и алкоголя, общее недоедание, снижение жизненной энергии, которые приводят к торможению выделения и нарушению пищеварения, нужно включить в число предшественников язвы же­лудка. Часто непосредственной причиной возникно­вения язвы является прием лекарств, нарушающих пищеварение и наносящих прямое повреждение стен­кам желудка и кишечника. Хроническое провоциро­вание язвы мешает ее излечению. В дальнейшем мо­жет произойти перфорация, прободение желудка или кишечника, и больной может погибнуть от перито­нита.
Каждая стадия развития этого состояния осно­вана на предыдущей стадии. Иннервация, несварение желудка, раздражение, воспаление, уплотнение, изъязвление, прободение, перитонит, смерть — тако­вы все стадии эволюции, вызванной неисправленны­ми причинами, которые лежат в основе вредных при­вычек в питании и образе жизни больного. Несваре­ние желудка и язва являются не раздельными и от­личными друг от друга болезнями, а лишь разными звеньями в цепи причин и следствий, начиная с дет­ства и вплоть до смерти.
Не все язвы приводят к прободению. Многие из них излечиваются, а некоторые самостоятельно человек далее не знает об их существовании. Во мно­гих случаях имеют место лишь эпизодические прояв­ления и приступы несварения желудка, в промежут­ках между которыми человек считает себя здоро­вым.
Иногда язвы перерастают в рак. Примерно двад­цать процентов язв желудка превращаются в злока­чественные опухоли. Хроническое раздражение и ги­перкислотность способствуют росту раковых опухо­лей. Вероятно, во всех случаях, когда язва не излечи­вается, развивается рак, если раньше не произойдет прободение.
Диагноз пептической язвы очень затруднен, даже при рентгене. За пептическую язву часто ошибочно принимают такие состояния, как «раздражение ки­шечника», воспаление желчного протока или желч­ного пузыря. Гиперкислотность, боли в желудке, иног­да (в течение двух-трех часов) после приёма пищи, смягчение боли в результате еды или приема щелочи, периодические «приступы» дискомфорта являются обычными симптомами простого случая. Иногда по­ложение осложняется рвотой, геморроем. Действи­тельную локализацию язвы может обнаружить толь­ко специалист-рентгенолог, хотя и он это находит с трудом. Многие случаи, представляющие большин­ство указанных выше симптомов, диагностируют как пептические язвы, когда их таковое состояние еще отсутствует. Иллюстрацией является случай, кото­рый я наблюдал и который прошел исследование и тщательные тесты. Все, казалось, указывало на язву желудка, и был поставлен соответствующий диагноз. Была предложена операция, от которой больной от­казался. Трехдневное голодание принесло облегче­ние от дискомфорта, после чего больного кормили пищей, которая причиняло бы большую боль, если бы у него была язва. У этого больного больше не возникали симптомы язвы и к нему вернулось хоро­шее здоровье.
К большому несчастью, кормление и уход за боль­ными с пептической язвой рассчитаны просто на об­легчение боли. Практикой являются частые приемы малого количества мягкой, успокаивающей, хорошо проваренной, нераздражающей пищи. Ее дают каж­дые 2 ч и рекомендуют пять ее приемов в день. Желудку не позволяют быть полностью пустым. Предписывают белладонну, щелочи, вроде магнезии. Эти щелочи нейтрализуют кислотность, но препятствуют усвоению пищи. Эта пища преимущественно кислотообразующая и явно не может вылечить уже суще­ствующую «кислотность». При этом запрещают все сырые фрукты и овощи. Основу рациона составляют: денатурированные углеводы и кислотообразующие белки. Любое изменение диеты, которое устраняет непосредственное раздражение, вызванное общепри­нятым питанием, дает облегчение от боли и в опреде­ленном проценте случаев приносит излечение. Но обычно используемые диеты имеют такой характер, который делает постоянной нестабильную химию в организме, имеющую место во всех подобных случа­ях, что обеспечивает в нем сохранение гиперкислотности и токсемии. О провале обычных методов лече­ния свидетельствует совет одного ведущего амери­канского хирурга, который рекомендует операцию после того, как больной излечивался от язвы девять раз. Должно быть прекращено лечение, направлен­ное на облегчение локальных симптомов и игнорирующее общее состояние организма.
Несмотря на неправильную диету, определенный процент язв излечивается, но с тем, чтобы позже вновь появиться по причине того, что постоянное состоя­ние, которое было в их основе, и образ жизни, их вызывающий, не были исправлены. И в большинстве случаев после «тщательного испытания» таких мето­дов следуют операции. Больных убеждают, что пос­ле операции они смогут вернуться к прежнему стилю питания и прежнему образу жизни. Поэтому и столь распространены рецидивы болезни.
В противоположность этой бесконечной и напрас­ной игре с полумерами, паллиативами мы предлагаем способ радикального исправления причин пептической язвы с последующим результатом — возвраще­нием к энергичному здоровью. И при разумном об­разе жизни после язвы не будет к ней возврата. Наш метод не направлен на контроль за симптомами. Вме­сто того чтобы срубать некоторые «сучья», мы на­правляем наш «топор» на «корень» бедствия и полу­чаем результаты в тысячу раз более положительные по сравнению с теми, что исходят от обычных мето­дов ухода в подобных случаях.
Необходим полный отдых в постели. В опреде­ленных случаях выздоровление может произойти и без этого, но никогда за столь короткое время, как мы рекомендуем. Неотъемлемую часть такого ухода должен составить умственный и психический покой. Но даже еще более важным является физиологичес­кий отдых — что означает голодание. Первые два-четыре дня голодания обычно ухудшают дискомфор­тное состояние больного. Частое питание, к которо­му прибегают в обычной практике, рассчитано на то, чтобы полностью потребить избыток кислоты, вбро­шенной в желудок сверхактивными желудочными железами. В первой фазе голодания будет продол­жаться вбрасывание в желудок излишка кислоты, что вызывает обычно боль, сопровождающую в этих слу­чаях пустой желудок. Однако скоро голодание оста­навливает секрецию желудочного сока. В течение двух—четырех дней секреция прекращается, боль ути­хает и больной обретает комфортное состояние. Этот результат голодания противоположен модным мето­дам питания, которые стимулируют выработку же­лудочного сока и усиливают ацидоз, лежащий в ос­нове сверхкислотности желудка. Голодание усили­вает выделение из организма излишка токсинов и способствует повышению там процента извести (каль­ция). Путем преодоления дефицита кальция излечи­вается мягкая цинга, от которой также страдают эти больные. Голодание является наглядно быстрейшим средством излечения систематической «кислотнос­ти» и восстановления в организме нормальной ще­лочности.
Голодание должно быть достаточно продолжительным, чтобы дать язве излечиться, а организму  полностью очиститься. Время прекращения голода­ния лучше всего определяет врач, опытный в этом деле. Этот врач должен иметь полные знания о голо­дании и большую практику в проведении голодания. Голодание не должно прекращаться до тех пор, пока все реакции не будут указывать на завершение об­новления, омоложения организма. Ибо если голода­ние прерывается слишком рано, надежного излече­ния не произойдет. Постоянное и удовлетворитель­ное излечение следует за выделением избытка «кислот» и токсинов, а не до того.
Важно питание после голодания. В большинстве своих элементов оно должно быть прямо противопо­ложным методам питания, обычно применяемым при язве. Необходима щелочная диета. Фрукты и зеле­ные овощи — сырые — должны составлять основу питания. Если вначале имеет место чувствительность к такой грубоволокнистой пище, можно использо­вать фрукты и овощные соки. Хотя и можно прини­мать пюре и тертые овощные супы, но они не столь ценны как свежевыжатые сырые соки. Никогда не следует потреблять вареные фрукты. В диету следует как можно раньше добавлять цельные фрукты и цельные овощи. Через неделю после прекращения го­лодания можно потреблять и углеводы, и белки, при­чем увеличивая их прием постепенно, до достижения нормы их потребления. Печеный картофель будет лучшим источником углеводов, а деревенский сыр — лучшим источником белков, пока не будет достигну­та нормальная энергия органов пищеварения. Сол­нечные ванны являются бесценными как во время, так и после голодания. Участие солнца в омоложе­нии крови ускорит целительный процесс и в целом улучшит процесс питания. Вскоре после прекраще­ния голодания, которое способен выдержать боль­ной, можно включить мягкие физические упражне­ния. По мере укрепления организма объем и интен­сивность физических упражнений надо увеличивать. Вначале их полезно делать лежа в постели. В даль­нейшем молено добавить ходьбу и другие виды уп­ражнений. С самого начала должен быть прекращен прием алкоголя, табака, чая, кофе, какао, шоколада и лекарств. Нельзя применять ни щелочи, ни магне­зию, ни пищевую соду и т.п. Ни одной из этих ядови­тых и вредных привычек нельзя позволить вернуться к больному после оздоровления. Больных с беспо­койным характером следует учить не волноваться. Самой большой частью любой истинной программы лечения является отучение больных от вредных ум­ственных и психических привычек. Ибо без исправ­ления причин нет излечения. Пьяница, которого от­резвило голодание, вновь им станет, если потом опять начнет пить. Выздоровевший больной вновь заболеет, если вновь вернется к своим прежним привычкам и прежнему образу жизни, которые и сделали его боль­ным. Больной язвой, который выздоровел благодаря программе гигиенического ухода, но покидает боль­ницу таким же невежественным в вопросах правильного образа жизни, как и до прихода в нее, опреде­ленно получит рецидив язвы. Совершенно очевидно,  чем раньше будет воспринята эта программа, тем быстрее наступит выздоровление больных. Жертва пептической язвы не должна ждать, что будет следо­вать рациональному методу ухода лишь после того, как у нее разовьется несколько случаев геморроя, а желудочно-кишечный тракт обретет массу неиз­лечимых изменений. Естественные методы надо при­менять первыми, а не последними, как это зачастую происходит. Не ждите, пока произойдет прободение, язва перейдет в рак, прежде чем будут использованы методы. Естественные методы не могут устранить рубцовую ткань, которая сужает проход, не могут увеличить клапан привратника. Эти состояния южно избежать до того, как они получат развитие. Хирурги в процессе лечения рекомендуют удалить возможные «корни инфекции» — зубы, гланды, желчный пузырь, аппендикс и прочее. Описанные же  выше естественные методы справятся с этими заболеваниями и позволят больному сохранить органы. Здоровье не достигается путем удаления органов.
Существует огромная армия страдающих от на­рушений работы желудочно-кишечного тракта, идущих от одного врача к другому, напрасно надеясь найти средство лечения от своих несчастий без должного внимания к своей диете. Фактически многие из них находятся на диетах различного вида. Но рас­смотрение этих диет выявляет ужасное невежество в главных принципах диететики. В подобных условиях неудачи и рецидивы болезней неизбежны.
Больные, которые имели одну или несколько операций по поводу пептической язвы, обычно могут нарисовать мрачную и неприглядную картину результатов этого — последующие операции по удалению спаек или других органов. Их обескураживает возвращение симптомов и появление в даль­нейшем другой язвы. Часто симптомы возвраща­ются в осложненной форме, оставляя больного в состоянии отчаяния и подрывая его веру в медици­ну и хирургию.
В этих случаях Гигиена предлагает определенную надежду. Даже когда удалены важные органы, а це­лостность системы нарушена хирургом и спайки и рубцы доставляют беспокойство, комфортное состо­яние молено все-таки восстановить и создать ком­пенсаторную адаптацию к аномальным условиям, если обучить больного новому образу жизни и побудить его к продолжению его.

Сахарный диабет

Это название дается группе симптомов, относя­щихся к нарушению углеводного обмена. Обычно нам говорят, что эта болезнь поджелудочной железы. Но теперь все больше осознают, что это нарушение об­менных процессов во всем организме, а не только в одном органе. Другими словами, это проявление сис­тематического нарушения, и какая бы патология ни была в поджелудочной железе, она все же вторична по отношению к общему нарушению, которое и выз­вало болезнь поджелудочной железы. Островки Лангерганса могут быть описаны как небольшие органы внутри поджелудочной железы. Эти структуры про­изводят секрет, известный как инсулин, который иг­рает важную роль в окислении сахара. Когда они не могут вырабатывать достаточно инсулина, в крови накапливается излишек сахара, который удаляется почками с мочой. Поэтому сахар в моче (гликозурия) является главным симптомом того, что в народе на­зывают сахарным диабетом. Но это вторичный симптом и имеет ценность главным образом как критерий развития данного состояния.
Состояние поджелудочной железы у диабетиков тщательно исследовалось после их смерти, а обнару­женные там патологические изменения были описаны и внесены в каталоги. Но больной мог иметь диа­бет еще и за 10-15 лет до своей смерти, и патолого­анатом, зафиксировавший состояние патологическо­го процесса в момент смерти, дает нам картину со­стояния поджелудочной лишь в финальной стадии. Отсюда безнадежный взгляд на диабет у медиков.
Когда болезнь только начинается, в поджелудоч­ной железе еще нет нарушений. Разрушительные из­менения медленно нарастают по мере ослабления со­противляемости организма. Иннервация (усталость) островков Лангерганса — вероятное начало диабета. Именно токсемия вызывает патологию (разрушение) поджелудочной железы.
Токсемия вызывает вначале слабый хронический панкреатит, который может сохраняться длительное время, прежде чем проявятся заметные разрушения. По поводу причин диабета в книге Дейтона «Меди­цинская практика» говорится: «К нему (диабету) предрасполагают: наследственность, принадлежность к мужскому полу, еврейской национальности, взрослый возраст, полнота, болезнь или травма мозга и позвоночника, инфекционное заболевание, переутомление от работы, нервное напряжение. Истинная при чина неизвестна. Панкреатит, вероятно, серьезен».
Наследственность? Мужской пол? Взрослый возраст? Еврейская национальность? Но это не причины. Если взрослый возраст предрасполагает к диабету, то явно опасно взрослеть. Если мужской пол и принадлежность к еврейской национальности предрас­полагают к диабету, тогда опасно быть мужчиной и евреем. Тогда всем надо быть женщинами, неевреями и умирать молодыми. Если у взрослых диабет встре­чается чаще, чем у детей, то потому, что в первом случае большая продолжительность неправильного образа жизни вызывает и большую патологию. Если у мужчин чаще диабет, чем у женщин, то потому, что образ жизни первых более неправильный. Если у евреев чаще диабет, чем у неевреев, то потому, что нечто в их образе жизни и вызывает диабет.
Возможно, панкреатит серьезен. Но он явно не самозарождающийся и не саморазвивающийся про­цесс. Это определенно результат причин, приводя­щих к нему. У здоровых мужчин и женщин, будь то евреи или язычники, диабет не развивается.
Наследственность? Но существует ли она? Вер­но, встречается много случаев диабета у детей и под­ростков, и вполне возможно, что у них заметная за­чаточная эндокринная недостаточность. Тенденцию к диабету у взрослых может вызвать далее еще мень­шая степень зачаточной эндокринной недостаточнос­ти. Период жизни, на который падает толерантность к углеводам, может рассматриваться как показатель зачаточного эндокринного дисбаланса в человеке. Но мы не должны игнорировать тот факт, что из двух людей с одной и той же степенью зачаточной эндок­ринной недостаточности первым разрушает свою то­лерантность к углеводам тот, кто подвергает свой организм иннервирующему влиянию и потребляет наибольшее количество углеводов.
Мы считаем, что после 35—40 лет зачаточная не­достаточность может считаться крайне незначитель­ной и причина заключается в резком переедании, при котором потребление углеводов было чрезмерным на протяжении всей жизни. Островки Лангерганса были просто перегружены в течение многих лет.
Волнение, беспокойство, печаль, боль, испуг, не­счастные случаи, хирургический шок так нарушают функцию поджелудочной железы, что сахар сразу увеличивается в моче. Во многих случаях эмоциональный стресс является главной причиной, но не единственной. Любая так называемая болезнь — это сложное воздействие ряда связанных друг с другом причин. Пища и напитки, секс и сон, работа и раз­влечения, многие другие факторы создают причины  называемой болезни. Любая форма сверхстимуляции — умственной, эмоциональной, чувственной, физической, химической, тепловой, электической — может вызвать вначале функциональное, а в конце концов органическое заболевание. Сначала диабет является функциональным расстройством.
Диабет заметнее растет в тех странах, где по­требление сахара резко увеличилось за последние 50 лет, — Франция, Германия, Англия и США. Каждый толстый человек является потенциальным диабети­ком. Переедание, которое ведет к ожирению, перегружает поджелудочную железу и как любая пере­грузка любого органа приводит к нарушению его фун­кции — болезни поджелудочной железы. И если при­чины не устраняются, функциональное расстройство переходит в органическое заболевание.
Избыток углеводов ведет к сильному стрессу в отношении поджелудочной, и, когда эта железа перегружена большим приемом крахмалов и сахара, сначала появляется раздражение и воспаление, затем увеличение с последующей дегенерацией (дисекрецией). После этого организм утрачивает контроль над углеводным обменом и над избыточной кислотнос­тью, вызванной слишком большим количеством крахмала и сахара.
Но не надо думать, что одно лишь переедание разрушает поджелудочную железу. Все, что вызыва­ет иннервацию — табак, чай, кофе, шоколад, какао, алкоголь, половые излишества, потеря сна, переутомление, эмоциональность, — нарушает органически функции, в том числе функции поджелудочной же­лезы. Сидячий образ жизни в дополнение к перееда­нию усиливает склонность к диабету, равно как и ко всем другим так называемым дегенеративным болез­ням взрослого возраста.
Вкратце рассмотрим симптомы диабета. Частое мочеиспускание, моча бледного цвета, специфичес­кой консистенции, пока не возникнет воспаление по­чек, при котором специфическая консистенция уже не столь сильна. Моча содержит различное количе­ство сахара и определенных кислот, которые отсут­ствуют в моче здорового человека. Одолевают жаж­да и повышенный аппетит со снижением обычно мас­сы тела. Частые головные боли, депрессия, запоры. Дыхание чистое, хотя и не такое, как у здорового человека. Рот, кожа сухие, даже иссохшие, язык крас­ный и блестящий, и, когда болезнь прогрессирует, зубы обычно разрушаются и расшатываются, имеет­ся тенденция к пиорее и кровотечению десен. Обыч­но теряется половая энергия, в виде осложнения мо­жет развиться болезнь Брайта (почек), возможны на­рушение или потеря зрения, часты также экзема и фурункулезы. Болезнь прогрессирует чаще у моло­дых, чем у взрослых, и некоторые гигиенисты счита­ют, что дети редко, если вообще, полностью выздо­равливают. Выздоровление (медицинское изречение: «однажды диабетик — всегда диабетик») зависит от величины оставшейся функционирующей ткани под­желудочной железы. К счастью, поджелудочная же­леза, подобно всем остальным органам, обладает боль­шим избытком функционирующей способности над необходимой повседневной деятельностью. Так что, даже если часть островков Лангерганса разрушена, остальные могут функционировать эффективно для удовлетворения регулярных жизненных потребностей при условии, что причины разрушения ее устра­нены и железе дана возможность вернуться в здоро­вое состояние.
Если органы не разрушены до предела, отдых, покой, самоконтроль и ограниченная надлежащая диета восстановят их нормальное функционирование. При диабете отдых и должное питание, ограничение соответственно пищеварительной способности боль­шого и полное взаимодействие за несколько лет принесут надежное здоровье. Неудача ожидает тех, кто не желает выполнять указания гигиенистов.
Все иннервирующие влияния и привычки необхо­димо исправить или устранить. Настоятельно необ­ходим достаточный отдых для восстановления нервной энергии. Голодание, но не просто для отдыха поджелудочной, а столь длительное, чтобы освободить орга­низм от груза токсинов, должно предшествовать ди­ете, рассчитанной на то, чтобы произвести всю воз­можную регенерацию (восстановление) поджелудоч­ной железы. После того как здоровье восстановлено, больного следует обучить жить в пределах его ком­пенсаторных возможностей.

Артрит — ревматизм — подагра

Эти три термина обозначают одно состояние — вос­паление суставов. Название «подагра» обычно исполь­зуется лишь применительно к воспалению суставов паль­цев ног. Название «ревматизм» может относиться так­же и к воспалению мышц. Термин «люмбаго» (прострел) относится к болям в нижней части спины, а «плевродиния», или «плевралгия» (боль, обусловленная раздра­жением плевры) — к ревматизму межреберных мышц. Ревматоидный артрит, или «артритик деформанс», — это ревматизм суставов с их деформацией.
Все названные состояния могут быть острыми подострыми и хроническими. Острая форма обычно очень болезненная и сопровождается лихорадкой. Подострая форма ревматизма, или артрит, — то же, что и острая форма во всех отношениях, за исключени­ем того, что ее симптомы не столь сильные и болез­ненные. Острая и подострая формы ревматизма мо­гут время от времени возвращаться и постепенно становятся хроническими. Хроническая подагра и хронический артрит имеют тенденцию к распрост­ранению от сустава к суставу и со временем струк­туры суставов могут разрушиться, а окончания кос­тей соединиться, что образует анкилоз (неподвиж­ность сустава).
Эти состояния объявляют следствием деятель­ности микробов и соотносят с простудами, тонзил­литом и другими болезнями. Это не простуды (в го­лове), тонзиллит, скарлатина, корь и прочие острые «болезни», которые часто предшествуют ревматиз­му, будучи причиной острого или хронического рев­матизма, а всего лишь кризисные проявления кон­ституционального нарушения организма, от которого зависит ревматизм или артрит. Острый ревматизм, простой хронический ревматизм, деформирующий артрит, хронический остеоартрит, простой артрит — это только отражение общеорганизменного кризиса, состоящего, во-первых, из ревматического диатеза (так называемый подагрический или артритный диа­тез — мочекислый диатез) или его тенденции; во-вторых, из сочетания иннервации и токсемии, выз­ванных ошибками в образе жизни и в характере дие­ты. Ревматический артрит — это результат нарушен­ного питания у больных подагрическим диатезом. Он связан с камнями в желчном пузыре и почках, зат­вердением артерий, отложением кальция в сердечных клапанах всеми формами ревматизма, который называют подагрой и который относят к болезням недостаточности.
Ревматизм и ревматическая болезнь сердца воз­никают вследствие аутоинфекции (самозаражения) и всего, что иннервирует и ослабляет пищеваритель­ную способность организма. И если потом ослаблен­ные больные будут продолжать потреблять пищу сверх своей пищеварительной способности, у них бу­дет развиваться кишечное брожение. А кишечное бро­жение изменяет щелочность крови и вызывает у лю­дей, предрасположенных к ревматизму и сердечным заболеваниям, состояние, способствующее развитию данных болезней. И хотя при хроническом артрите распространены симптомы со стороны желудочно-кишечного тракта, сомнительно, чтобы обычный че­ловек мог осознать, что большинство людей с ревма­тизмом получают его от переедания и неправильных пищевых сочетаний. Ревматик представляет собой 'человека, который «хорошо жил». Но жил неразум­но. Он любил «хорошую пищу», и в большом коли­честве, и, как правило, переедал крахмалы и сахара. И он продолжал это делать, пока не нарушилась его способность усваивать правильно пищу. Слишком большое количество крахмала или слишком большое количество крахмала и Сахаров в их сочетании явля­ется более серьезным фактором возникновения рев­матизма, чем мясо. Старомодные смеси: хлеб — желе, консервы с хлебом, хлеб с сахаром, горячие пирож­ки, злаки с сахаром — сыграли более важную роль в появлении ревматизма — артрита — подагры, неже­ли любая другая пища или пищевые сочетания. Хлеб с мясом, яйца с хлебом, хлеб с фруктами, три при­ема хлеба за день, хлеб с каждым приемом пищи, Даже между ними, хлеб в дополнение к злаковым, картофелю, пирогам и т.д. — все это вносит большой вклад в возникновение и распространение ревматизма. При хроническом суставном ревматизме, как пра­вило, имеет место неподвижность суставов (сочлене­ний), которая обычно увеличивается после еды и ут­ром после ночного сна.
При болезнях сердца вдоль сердечных клапанов откладываются маленькие капельки фибрина, которые при сокращении мешают нормальному закрытию кла­панов, в результате чего образуется клапанный дефект сердца. Однако неправильно говорить, что, например, артрит колена вызывает заболеваемость сердца. Более правильно сказать, что сердце повреждают токсины, вызывающие артрит, и что дефект сердца также явля­ется следствием аутоинфекции, дополняющей первич­ную, или обменную, токсемию. При ревматических со­стояниях у болезни сердца имеется другая и, вероят­но, более общая причина. Свыше 60 лет назад доктор Л. Брайтон указывал, что соединения салициловой кис­лоты, хотя и облегчают боль при ревматизме, но до­бавляют к общим жалобам еще и болезнь сердца. И сегодня врачи продолжают применять эти соединения и при этом часто сообщают о большом распростране­нии сердечных заболеваний, наступающих после рев­матизма. А в то же время они ищут «виновника» — микроб. Касаясь ревматизма, доктор Р. Кэбот пишет в своем «Справочнике по медицине»:
«Группа лекарств, называемых салицитами, а так­же аспирин, который ближе всех к ним в этой груп­пе, приносят большое облегчение при болях во время этой болезни. Но они не излечивают ее. Они не со­кращают ее сроки. Они не защищают сердце. Они не делают ничего, кроме облегчения боли. Но и это боль­шое дело. Они явились для нас великим благодеяни­ем, делая ненужным прием морфия и других подоб­ных лекарств, ранее обычно применявшихся».
Однако неверно, что они «не делают ничего, кро­ме облегчения боли». Они «облегчают боли» оглушением нервов, делая их нечувствительными, что не мо­жет не вредить ни этим нервам, ни вообще организму в целом. Любая стереотипная работа с медицинскими средствами выявляет их разрушительные результаты. И зачем уступать результатам от применения лекарств, если они не лечат, не сокращают сроки болезни, не защищают сердце? Только потому, что они заменяют еще более разрушительные лекарства вроде морфия и ему подобных и являются меньшим из двух зол?
Нынешний распространенный способ лечения этих болезней — удаление зубов, миндалин, желчного пу­зыря, аппендикса, яичников и прочих органов. Очи­щение этих так называемых корней инфекции необ­ходимо, и не только потому, что они вызывают арт­рит, а потому, что они составляют часть общей пато­логии. Задержанные секреции надо очищать, но нельзя удалять органы. Их нужно восстанавливать до хоро­шего здорового состояния.
Зачем поддаваться операции по удалению аппен­дикса и желчного пузыря с целью излечения от рев­матизма, когда причина и ревматизма, и аппендикса, и холецистита одна и та же? Поскольку все эти со­стояния основаны на одной причине — токсемии, то может ли любой разумный человек ожидать излече­ния одного из этих органов путем удаления двух дру­гих? Обещание врача облегчить состояние при подаг­ре, артрите, ревматизме с помощью удаления воспа­ленного аппендикса или желчного пузыря, притом, что все эти состояния имеют одну и ту же причину, их вызвавшую, есть такой же абсурд, как обещание об­легчить боль от мозоли на большом пальце ноги под­резанием вросшего ногтя на малом пальце ноги. Даже при болезни сердца ревматизм обычно заканчивается выздоровлением, хотя сердце может постоянно бо­леть, а ревматическое воспаление сердца бывает за­канчивается смертью.
Но выздоровление от острого ревматического вос­паления пальцев ног (подагра), суставов (артрит) или мышц (мышечный ревматизм) не означает восстанов­ления здоровья полностью. Проходит один кризис, а спустя несколько дней или недель может развиться новый кризис. Кризисы приходят и уходят, а лежа­щая в их основе токсемия, нарушение обмена и не­правильный образ жизни продолжают сохраняться. Можно ли после этого удивляться, что при артрите трудно вернуться к нормальному здоровью? У всех этих больных исключительная иннервация, тяжелая токсемия, и они приходят к нам в «Школу здоро­вья», как правило, хромая, на костылях или приез­жают в инвалидных колясках. У них четко выражен­ное нарушение обмена веществ, тем не менее, они очень не любят отказываться от своих вредных при­вычек и очищать свою внутреннюю среду. Их легко привести в уныние, лишить мужества, обескуражить, за что ответственны предшествующие разочаровыва­ющие эксперименты с их лечением. Но многие не следуют советам, пока опасность симптомов не зас­тавит их делать это.
Поступивших в нашу «Школу здоровья» боль­ных подагрой и артритом до этого лечили обычными методами — лекарствами, вакцинами, с помощью хи­рургии, психотерапии, хиропрактики, остеопатии, гидропатии, диеты и даже Науки Христианства. Но все это не принесло явно положительных результатов. И наша «Школа здоровья» казалась последней надеж­дой.
Но, учитывая повсеместный провал общеприня­тых методов лечения этих болезней и удивительно высокий процент выздоровления с помощью гигие­нических методов, трудно понять, почему нашу «Шко­лу здоровья» нужно считать «последней надеждой»? Нам говорят: «Мы поедем к Шелтону только после того, как все остальное нам не поможет». Не потому ли, что у Шелтона от них потребуют прекратить все, что вызывает подагру и артрит, а программа обычно­го лечения позволяет им не изменять своим люби­мым болезнетворным привычкам и пытается излечить их, игнорируя причину их болезней?
С помощью искоренения всех привычек жизни, вызывающих иннервацию и всасывание ядов из желу­дочно-кишечного тракта, приступов ревматизма — по­дагры — артрита можно избежать, хотя тенденция к ним и может сохраняться. При сохранении этой тен­денции или диатезной предрасположенности к болезни (независимо от того, как она называется — подагрой, артритом, туберкулезом, неврастенией, болезнью Брайта или как-то иначе) достаточно добавить к ней  иннервацию и токсемию, вытекающие из жизненных  привычек человека, и уже вскоре в его состоянии разовьется реальный кризис. Часто мы слышим о медицинских учреждениях, где лечат артрит с помощью диет. Если это верно, то почему они не получают такие же результаты, которые получаем мы в нашей «Школе здоровья»? Во-первых, потому, что они игнорируют иннервацию, токсемию и образ жизни, от которого зависят эти болезни. Во-вторых, потому, что со своими лекарственными привычками они используют пищу в качестве лекарства, т.е. они пытаются лечить диетой без устранения причины артрита.
Ввиду обменных нарушений больные артритом не усваивают должным образом крахмалы и сахара. Однако наилучшие результаты достигаются не просто путем сокращения потребления углеводов, а путем общего сокращения приема пищи, ибо виновны в болезни не только одни углеводы. Присутствующая при болезни токсемия есть результат длительного злоупотребления чрезмерным приемом разного рода пищи и неправильных пищевых сочетаний.
Но не просто сокращение объема пищи, а воз­держание от всякой пищи, скорее всего, излечит ка­тар желудочно-кишечного тракта, который служит исходным пунктом всех случаев ревматоидного арт­рита. Но к этому надо добавить исправление всего образа жизни и достаточный отдых для полного восстановления нервной энергии.

Высокое кровяное давление

Высокое кровяное давление — это симптом мно­гих так называемых болезней, один из многочислен­ных конечных результатов в серии кризов токсемии, началом которой была так называемая простуда или катаральное воспаление (лихорадка).
Согласно философии Натуральной Гигиены, про­студа является самым первым симптомом начальной патологии, которая (если не устраняется причина) про­ходит через многие кризы до того завершения, каким может быть высокое кровяное давление или любое из многих так называемых органических заболеваний (диабет, болезнь Брайта, туберкулез, сердечно-сосу­дистые болезни, паралич, безумие, рак и пр.). До тех пор пока эти так называемые органические болезни, от которых умирают люди, не будут признаны ко­нечными результатами прогрессирующего развития патологии, начавшейся в ранний период жизни и от­меченной на протяжении жизни частыми кризами (ос­трыми заболеваниями), разумность в уходе за боль­ными никогда не сможет реализоваться. Пока эти так называемые болезни не будут признаны всего лишь как различные проявления единого патологического процесса, а не как отдельные специфические заболе­вания, гигантская система обмана, гордо именующая себя Современной Медицинской Наукой, не прекратит умерщвление десятков и десятков тысяч своих жертв. Когда эволюционный принцип будет допущен в сферу патологии, врачи всех школ осознают безрассудство своего профилактического и терапевти­ческого лечения, нацеленного лишь на конечные проявления патологического процесса, и будут устранять его причину задолго до достижения им своего конеч­ного результата.
Врачи знают мало или вовсе не знают ничего о причинах высокого кровяного давления. Точные при­боры могут указать, когда у больного высокое дав­ление и каково оно. Но что это дает? Эти приборы не могут указать на саму причину и определенно не при­носят пользу больному. Не способны они опреде­лить величину давления и в промежуточные периоды между измерениями его. Единственный, кто извле­кает из этих обследований пользу, — врач, получаю­щий за это деньги. Не зная причину и не считаясь с ней, врачи просто пытаются насильно снизить кровя­ное давление. Поэтому очень распространены лекар­ства по ослаблению сердечной деятельности и по рас­ширению сосудов. Прибегают даже к удалению щи­товидной железы. А год назад доктор Крайл защи­щал и удаление солнечного сплетения. Но ни одна из этих операций не имеет даже отдаленного отноше­ния к самой причине, они лишь уродуют больного.
Высокому кровяному давлению всегда предше­ствует нервное возбуждение. Оно заставляет сжи­маться кровеносные сосуды, а в мелких капиллярах почти полностью отсутствует кровообращение. Этот факт, похоже, послужил причиной предложения уда­лять солнечное сплетение — вероятно, согласно тео­рии, что легче удалить возбужденную нервную струк­туру, нежели сам источник возбуждения. Почти лю­бое постоянно или часто повторяемое возбуждение симпатической нервной системы (т.е. связанной с внутренними органами) рано или поздно приведет к высокому кровяному давлению. Высокое давление мо­жет быть вызвано и возбуждением нервной системы вследствие давления расширенной предстательной железы. Но если после ее удаления и последует сни­жение кровяного давления, то разве это может слу­жить оправданием врачей и хирургов, заявляющих, что во всех таких случаях нужна операция, посколь­ку, мол, увеличение железы вызывает высокое кро­вяное давление? Конечно же, нет. И тем не менее таков сегодня довод медиков. Истинное лее лечение устраняет не увеличенную железу, а причину ее уве­личения. Если железу удалить, а причину игнориро­вать, то эта причина вызовет другой источник нервного возбуждения и больного вновь придется «лечить». «Прогрессивные» врачи и хирурги вроде Крайля ныне отстаивают идею удаления нервов, несущих симпа­тические импульсы. Думающим подобным образом нужно идти в подмастерья к каменщикам. Чтобы ус­транить высокое кровяное давление, удаляйте причи­ны, а их много. Разрушать или уродовать нервы, пе­редающие импульсы, — бессмыслица. Сама природа займется уходом за нервными рефлексами, если мы устраним первопричину расстройства. Когда она бу­дет устранена, исчезнут и все функциональные и реф­лекторные возбуждения.
Высокое кровяное давление вызывают затвердев­шие кровеносные сосуды. Но что значат эти затвер­девшие сосуды для врача? Ничего, кроме простого признания этого факта. А что приводит к их затвер­дению, когда оно фактически началось и как можно это преодолеть — для врача является закрытой кни­гой.
Возбуждение заставляет сосуды отвердевать, иногда почти до состояния бечевы плети, и если бы можно было увидеть и ощупать подобные волосинкам капилляры, то мы определенно нашли бы их твер­дыми и жесткими. Возбуждение бывает — токсичес­кого и эмоционального происхождения. Токсическое возбуждение является следствием, если не целиком, то в основном, излишеств и вредных привычек. Высокое кровяное давление увеличивает токсическое от­равление организма.
Полнокровие является следствием излишеств в питании и питье, это — перенасыщение крови пищей и жидкостями. Чрезмерное потребление нестимулирующих напитков (даже воды и фруктовых соков) может временами вызывать высокое кровяное давление. Излишняя жидкость — одна из причин тучности человека, а тучность способствует повышению кро­вяного давления.
Высокое кровяное давление может означать как чрезмерное количество крови и лимфы, так и противоположное явление, поэтому высокое давление мож­но наблюдать и при анемии. Высокое кровяное давление может быть следствием влияния на организм табака, алкоголя, чая и кофе и прочих вредных при­вычек. Никто из тех, кто привержен многочислен­ным порокам цивилизации, не предохранен от высо­кого давления. Соль, перец, другие специи и припра­вы вызывают нервное возбуждение, достаточное, что­бы создать высокое кровяное давление.
Вероятно, самой важной причиной высокого кро­вяного давления является токсемия, вызванная за­держкой выделения. Вторичная токсемия, наблюдае­мая при нефрите (болезни Брайта) и кишечной аутоинтексикации вследствие брожения в желудочно-ки­шечном тракте, приводит к нервному возбуждению, достаточному, чтобы вызвать высокое кровяное дав­ление. Разлагаясь в желудочно-кишечном тракте, вы­сокобелковая пища ведет к особенно сильному не­рвному возбуждению. Любой вид излишеств — переедание, переутомление, половые излишества, увлече­ние азартными играми и т.д. — обременяет нервную систему, вызывая иннервацию, которая задерживает секрецию и экскрецию.
Задержка секреции приводит к неусвоению с пос­ледующим кишечным самоотравлением, а задержка экскреции — к токсемии. Знание пределов расхода нервной энергии и соблюдение этих пределов пре­дохраняет от иннервации, обеспечивает хорошее ус­воение и эффективное выделение, тем самым гаран­тируя здоровье и долголетие.
Высокое давление может возникнуть в результа­те плохого изо дня в день настроения, а также по­давления гнева или ненависти. И у мужчин, и у жен­щин может наблюдаться высокое давление не по при­чине чрезмерно большого количества крови, а посто­янного беспокойства, излишнего самоанализа, волне­ния, страдания и т.д. Банкир или иной бизнесмен, ежедневно ожидающий банкротства, явно имеет вы­сокое кровяное давление; игрок, находящийся в со­стоянии постоянного напряжения, вор, опасающийся быть схваченным, лжецы, сплетники, пребывающие в беспокойстве, — все они с наибольшей вероятностью имеют повышенное давление. Помимо непосредствен­ного нервного напряжения, вызванного какой-то тре­вогой, угроза потери, а также ложь, карточная игра, кража и прочие бесчестные поступки приводят к ин­нервации, а та всегда — к токсемии.
Но немногие вещи можно так быстро, легко и навсегда излечить, как повышенное давление. Мир воз­буждений уходит от человека, когда он спит, воздерживается от пищи и обязательно от беспокойств, освобождается от вредных привычек. Сколь же нера­зумно принимать лекарства для избавления от со­стояния, вызванного описанными выше причинами, и в то же время ничего не делать для их устранения? Отдых и голодание не излечивают от высокого кро­вяного давления: они удаляют бремя токсинов и раз­дражение, в результате чего давление быстро снижа­ется. Реальным лечением является обучение таких людей сохранять равновесие души и тела, выработка у них здоровых физических, диетических, эмоциональных и половых привычек. Реальное лечение — это здоровый образ жизни. Ибо ложиться вовремя спать, голодать, снижать давление, а затем возвра­щаться к прежнему образу жизни, прежним излише­ствам и наслаждениям, вредным порокам, отрицатель­ным эмоциям и прежней сексуальной невоздержан­ности, бесчестности, карточным играм и пр. — зна­чит быстро вернуть себе патологическое состояние, которое и вызвало высокое кровяное давление. Ви­деть, как падает давление благодаря снижению веса, и затем вновь его увеличивать — означает опять повы­сить кровяное давление. Тучность нельзя излечить при избыточном потреблении жидкости. Необходимо все­гда устранять первопричину. Как бы парадоксально на первый взгляд ни могло это показаться, но тот же образ жизни, который вызывает высокое кровяное дав­ление, может вызвать патологию, лежащую в основе и низкого кровяного давления, и то же исправление, ве­дущее к снижению давления в первом случае, приводит к его повышению во втором. Нормальное давле­ние зависит от здорового образа жизни.

Угри (воспаление сальной железы)

Угри (прыщи) — это воспаление сальных желез кожи и волосяных фолликулов. Угри могут быть ма­лыми или большими, часто содержащими гной, что негативно сказывается на внешности страдающего этим заболеванием.
Я не уверен, что прав, но, кажется, сегодня лю­дей, страдающих этим заболеванием, стало больше, чем четверть века назад. Оно является источником беспокойства, нервного расстройства и дискомфорта у тех, кто страдает этим заболеванием. Не одна кра­сивая молодая девушка советовалась с нами, будучи на грани самоубийства, — столь взволнованы они были по поводу своей внешности и собственных напрасных постоянных усилий избавиться от заболевания.
Угри наблюдаются чаще у женщин и девочек, чем у мужчин и мальчиков. Появляются на лбу, щеках и подбородке, иногда на груди, плечах, верхней части рук, на спине и ягодицах. В основном возникают в подростковом возрасте и имеют тенденцию исчезать после достижения половой зрелости, хотя могут и сохраняться даже после тридцати лет. Часто усили­ваются у женщин до и во время менструации.
«Черноголовые угри» на лице обычно составляют центр или ядро начавшегося воспаления. Вокруг цент­ра развивается оспина, превращающаяся затем в гной­ничок.     Однако угорь может развиваться и без «Черно­головки», а «Черноголовка» может существовать и без дальнейшего своего развития. Вначале на гнойничке образуется короста, которая затем отпадает, оставляя красноту, остающуюся несколько дней. Может оста­ваться рубец. Во многих случаях гнойнички не разви­ваются, оставаясь в стадии оспин, и через несколько дней рассасываются (абсорбируются).
Там же на лице или других частях тела без ка­кой-либо регулярности можно наблюдать все стадии: «Черноголовка», оспина, гнойничок, короста, покрас­нение, впадина, рубец.
Я часто встречаю лица с такими грубыми впади­нами, как после оспы. Немногое может так испор­тить лицо, как угри. Рубцы могут или сохраняться, или постепенно исчезать. В некоторых случаях от них не остается вовсе никакого следа. Пятнышко, кото­рое на какое-то время часто сохраняется, в конце концов исчезает. Но, если гнойничок открыт или выдавливается, появляются кровь, гной, жировые вещества и обнаруживается «Черноголовка», если она имеется в начале образования «узелка» (папулы).
Обычно исцеление происходит быстро после ес­тественного удаления содержимого, но выдавливание, как правило, ухудшает состояние.
Если пустула (гнойничок) не пристала к коже, может иметь место спонтанное выделение.
При «акне индурата», который отличается от про­стого угря по тяжести симптомов, величина затвер­дения колеблется от горошины до лесного ореха. Об­разование начинается глубоко в эпидермисе, обычно имеет темно-красный или пурпурный цвет, часто зат­рагивает сопредельные железы, тем самым, обретая внешний вид фурункула, может содержать много гноя. Это образование редко прорывается спонтанно. Бу­дучи искусственно вскрытым с удалением содержа­щегося там гноя, оно имеет тенденцию вновь напол­нятся им, нежели исцеляться. Часто следствием это-то воспаления является образование рубца, особенно если имело место выдавливание или прямое давле­ние. Фиброзные изменения в рубцах обусловливают их сходство с фиброзными опухолями.
Общие симптомы угрей отсутствуют, и больные склонны рассматривать себя здоровыми. Они нелег­ко воспринимают мысль о том, что их собственный образ жизни в любом случае ответствен за их бо­лезнь. Кожа является крупнейшим органом тела. Но, поскольку она находится на его внешней стороне, мы обычно забываем, что ей помогает или, наоборот, вре­дит то же самое внутреннее состояние организма, Которое помогает или вредит и другим органам. Мы также недостаточно признаем ее зависимость от крови.
Болезни кожи возникают как прямой или косвен­ный результат большого числа конституциональных и висцеральных (относящихся к внутренним органам) нарушений. Слабость функций, патология желудка, кишечника, печени, почек, нервной системы и пр. час­то приводят к дополнительным выделительным уси­лиям организма через кожу. Это также наблюдается при ревматизме, подагре, диабете и других заболева­ниях. Карбункулы, фурункулы и прочие кожные вы­сыпания, которые имеют место при диабете, объясня­ются насыщением кожи сахаром. Будучи даже соглас­ными с утверждением бактериологов, что эти заболе­вания представляют собой стафилококковую инфек­цию, мы признаем, что сахарное насыщение является необходимым условием создания благоприятного очага для размножения микробов.
Зуд и экзема, возникающие у больного хрони­ческим промежуточным нефритом, являются след­ствием недостаточного выделения больными почка­ми; существует также внутренняя связь между же­лудочно-кишечными расстройствами и кожными бо­лезнями. Экзема, зуд, крапивница, угри и т.п. часто находятся в связи и под воздействием нарушений желудочно-кишечного тракта, влекущих за собой раз­ложение, гниение пищи и частичное усвоение. Зуд зачастую наблюдается в связи с патологией печени, особенно при желтухе; между собой часто связаны ксантома (патологические образования в коже или в каких-либо других тканях при нарушении жирового обмена) и хроническая желтуха. Экзема и подагра столь тесно связаны между собой, что обе болезни классифицируются как подагрический диатез; имеет­ся тесная связь и между псориазом и хроническим артритом. Часто бывает трудно выявить связь между высыпаниями и другими кожными симптомами и на­рушениями и патологией внутренних органов, с которыми они связаны. Однако можно быть уверенными в том, что нарушенное пищеварение, незавершенный обмен веществ, недостаточное выделение, все вместе происходящие от неправильных привычек питания и другой вредной практики, являются осново­полагающими причинами указанных кожных болез­ней. В частности, угри определенно связаны с токсемическими состояниями организма и нарушениями питания. Так, большое количество сладостей, потреб­ляемых в подростковом возрасте, имеет тенденцию насыщать кожу сахаром и закладывать основу для кожных и других болезней.
Первым принципом в лечении кожных болезней служит приведение в порядок внутренней системы организма, с которой эти болезни связаны. Функцио­нальные нарушения — плохое выделение, расстрой­ства пищеварения, дефекты желез и т.д., проистека­ющие от иннервации и токсемии, необходимо пре­одолевать путем устранения и исправления причин, вызывающих и иннервацию, и токсемию.
Непростительно родителям, позволяющим сво­им сыновьям и дочерям страдать от угрей, пока лица тех не покрываются массой рубцов. Во всех случаях это состояние можно быстро излечить с помощью голодания, улучшения питания и общей гигиены. Ло­кальное наружное применение целебных мазей, при­тираний, примочек и т.п. бесполезно. Некоторые из этих препаратов подавляют на время болезненное со­стояние, но как только их действие прекращается, угри возвращаются. Часто они возникают вновь и во время приема этих лекарств. Единственный случай, когда, похоже, они производят надежное «лечение», это время совпадения их приема со спонтанным ис­чезновением самой болезни. Следует отметить, что в большинстве случаев угри исчезают без какого-либо лечения и изменения образа жизни по прошествии подросткового возраста. Но неразумно ожидать спон­танного исчезновения угрей в конце подросткового периода, ибо к этому времени лицо страдающего уже может быть покрыто массой рубцов, а он станет жер­твой комплекса неполноценности, что сделает его жизнь несчастной.

Прощай, невралгия!

Термин «невралгия» относится к пароксизмам (приступам) сильной боли, возникающей по ходу чув­ствительного нервного ствола без воспалений или яв­ных анатомических изменений в самом нерве. В этом невралгия конкретно отличается от неврита, который означает наличие патологических изменений в самом нерве или его оболочке. Невралгия характеризуется внезапными, острыми, молниеносными болями. Иногда боль облегчается давлением.
Существуют нежные чувствительные места, где нервы выступают из костных каналов или мышечной ткани. Боль часто интенсивная, может обретать хро­нический характер. Невралгия может возникнуть по­чти в любой части тела. При этом невралгия, напри­мер, в правой брюшной области над аппендиксом была предлогом для тысяч операций «по поводу хроничес­кого аппендицита», невралгия у женщин ниже этой области дала предлог для удаления во многих случа­ях здоровых яичников, невралгия в нижней части спи­ны вызывала зачастую неоправданные беспокойства по поводу почек, невралгия в области сердца часто ошибочно воспринимается больными и врачами как симптом болезни сердца, невралгия в области желч­ного пузыря приводила к ненужному у многих лю­дей удалению этого пузыря и т.д. Ниже перечисля­ются наиболее часто встречающиеся и важнейшие виды невралгии соответственно локализации их бо­лей и типов нервов.
Тройничная невралгия, или невралгия пятого не­рва (тройничного). Характеризуется болями в одной или нескольких частях тройничного нерва с чувстви­тельными точками выше и ниже глаз, распростране­нием вниз к щеке, в некоторых случаях сосредоточе­на в точке непосредственно над зубами верхней че­люсти. Обычно имеют место рефлекторные спазмы мышц и мышечные подергивания. В хронических слу­чаях волос на пораженной стороне может быть гру­бым и обесцвеченным. Больной невралгией представляет собой жалкое зрелище несчастного и страдающего человека. В хронической форме болезнь может продолжаться годами, полностью вывести из строя. Отчаяние и умственная апатия являются распростра­ненными депрессивными спутниками, образуя такой  неразрывный союз, когда болезнь стала неотъемлемой частью организма.
Шейно-лицевая затылочная невралгия. Затронуты верхние шейно-лицевые нервы, характерна пароксизмальная боль с распространением вниз по обе  стороны шеи до ключицы и вверх к щеке. Наиболее чувствительное место — между сосцевидным отрос­тком и верхним шейным позвонком. Наблюдаются спазмы мышц, чувствительность кожи, иногда наруж­ное высыпание пузырьков (везикул), нередки потрес­кивания в затылочной части, очень раздражающие  больных. Эта форма невралгии может также сопровождать туберкулез позвоночника.
Шейно-лицевая плечевая невралгия. Поражены нервы нижней части шеи, пароксизмальная боль с оне­мением и слабостью, распространяющаяся вниз че­рез плечо к лопатке и руке, иногда с наружным вы­сыпанием пузырьков, в длительных хронических случаях наблюдаются опухание или водянка руки с дальнейшей атрофией определенных мышц; бледная, су­хая, жесткая, лоснящаяся кожа.
Торсомежреберная невралгия. Прослеживается по ходу межреберных нервов, характерны пароксизмальные боли, которые обычно ограничиваются пятым и шестым межреберными промежутками, т.е. боли ощу­щаются между ребрами. Часто связана с высыпани­ем опоясывающего герпеса (лишая). Наиболее чув­ствительные места — около позвоночного столба, в подмышечной впадине и грудине.
Пояснично-брюшная невралгия. Пароксизмальные боли по ходу подвздошно-брюшных и подвздошно-паховых нервов, распространяющиеся от бедра к паху и внутренней части бедра.
Ишиалгия. Боль по ходу седалищного нерва. Бу­дучи обычно в форме неврита, иногда может быть и невралгией с распространением боли вниз по внут­ренней области бедра и ноги. Главным симптомом невралгии является внезапная сильная боль, острого характера, продолжающаяся от нескольких минут до многих часов, ее затухание может сопровождаться выделением большого количества бледной урины. Интервалы между приступами разные у разных лю­дей, это состояние может продолжаться от несколь­ких недель до нескольких месяцев. Приступы часто имеют тенденцию возвращаться с периодическими интервалами. Нередко боль облегчается надавлива­нием на больное место. Но область пораженного не­рва бывает очень чувствительной к пальпации (про­щупыванию), что и может определить место пораже­ния. Обследование самого органа обычно не выявля­ет ничего аномального, хотя в некоторых случаях наблюдается небольшое опухание.
Иногда приступу предшествует герпес, который может наступить и после приступа. Боль могут со­провождать мышечные спазмы. Невралгия наблюдается почти всегда только у взрослых, причем чаще у женщин. Открытость холо­ду или влажности может действовать в качестве ис­точников возбуждения у чувствительных людей.
Работы по медицине называют наследственность важной причиной этой болезни. Но это обман, кото­рый скоро будет разоблачен. Настоящая биология этого не признает.
Данная болезнь несомненно токсического происхождения. Она часто встречается при хроническом отравлении свинцом. Невралгия нередко сопровож­дает малярию и подагру. Глазное перенапряжение, болезни зубов заносят в список рефлекторных раз­дражителей, которые могут вызвать воспаление тройничного нерва. Но в большинстве случаев эти факторы могут служить лишь вторичной причиной, вносящей свой вклад в болезнь. Невралгия зачас­тую сопровождает анемию. Однако не выяснено — это результат самого дефекта или проявление токсемии. Невралгия часто вызывается органичес­кими заболеваниями нервных центров, узлов. Дегенерация или опухоль ганглии тройничного нерва иногда является причинами невралгии трой­ничного нерва.
Но анемия, зубной кариес, нервное истощение, опухоль и опухание нерва, малярия, подагра и про­чие состояния, перечисленные как причины неврал­гии, сами есть следствие токсемии. Можно безоши­бочно сказать, что практически все случаи невралгии есть, прежде всего, результат токсемии. Но, по мне­нию доктора Тилдена, отдельные случаи вызывались простым физическим давлением на нервы. При опи­сании методов лечения невралгии один ортодоксаль­ный медик наставлял: «Если эта болезнь связана с анемией, показаны железо и мышьяк. Если существует какое-то подозрение на сифилис, нужно принимать ртуть и йод. При малярии излечение может дать хи­нин. Больным подагрой может помочь регулирова­ние диетой, систематические физические упражнения и прием щелочей. При хроническом отравлении свин­цом полезен йод». В предписываемые им меры по «улучшению общего питания, которое всегда нару­шено» он включает такие лекарства, как железо, мы­шьяк, рыбий жир и гипофосфиты.
Во время пароксизмального приступа невралгии обычные паллиативные меры и лекарства не оказыва­ют никакого воздействия или дают очень малый эф­фект, и нередко такие больные вынуждены прини­мать морфий и подобные ему вещества, «убивающие боль» (лучше сказать — «убивающие больного»). Вскоре появляется болезнь «морфинизм» и к неврал­гии прибавляется очень опасная лекарственная бо­лезнь, и лечение оказывается в сто раз тяжелее той болезни, для которой оно предписывалось.
В медицине становится популярной практика уда­ления нерва в больных частях организма. В своей кни­ге «Медицина идет вперед» доктор Э. Подолски со­общает, что они удаляют нервы «при болезненных проявлениях в ногах, которые не может вылечить никакое лекарство», при болезненной менструации, болевом запоре, раке, стенокардии, спастическом па­раличе, невралгии тройничного нерва. Но вся эта про­грамма является разрушительной — отравление яда­ми: яды, чтобы «улучшить питание», яды, чтобы «об­легчить боль», хирургия, чтобы разрушить нерв. Но подобные методы «лечения» сплошь и рядом лишь ухудшают состояние больного.
Да, этот автор-медик действительно упоминает о необходимости устранения причины невралгии. Но он имеет в виду не то, что имеем в виду мы, когда он говорит о причине и ее устранении. Он пишет, что «в интервале между приступами надо провести тщательный поиск возбуждающей причины, которую при ее обнаружении надо устранить. Необходимо вниматель­но обследовать зубы, глаза, носовую полость, желу­дочно-кишечный тракт, мочу и кровь». Именно здесь он ищет причины, и его концепция устранения при­чины сводится к удалению зубов, снабжению глаз очками, вырезанию миндалин, аппендикса и желчно­го пузыря, приему мышьяка от анемии, ртути от си­филиса, хинина от малярии, щелочей при подагре, йода от свинцового отравления и мышьяка «для улуч­шения пищеварения». Он употребляет фразу «долж­ная пища», которая не имеет смысла.
Доктор Вегер описал уход при длительных хро­нических случаях невралгии тройничного нерва, ко­торую до того безуспешно лечили медики в течение многих недель, месяцев и лет:
«Почти во всех случаях, в которых нам довелось участвовать, было достигнуто стойкое и удовлетво­рительное выздоровление благодаря строгому диети­ческому режиму в течение многих месяцев. Некото­рые случаи требовали года или двух лет для преодо­ления токсического состояния как причины болезни и подверженности боли, которая часто сохраняется и после устранения причины. Психологический ас­пект в некоторых случаях, когда больные имели до пятнадцати инъекций в нервный узел без всякого об­легчения, — фактор, часто недооцениваемый. Необ­ходимо включать и применять силу воли, чтобы пре­одолеть, выдержать, игнорировать и минимизировать болевое, болезненное сознание. Мы нашли, что до­вольно длительное голодание или даже несколько голоданий являются абсолютно необходимыми для проведения лечения. Следует воздерживаться от при­ема всех углеводов в течение нескольких месяцев. Сладости, приправы, стимуляторы всех видов нужно полностью исключить. Диета должна быть не раздражающей, чтобы избежать рефлекторного возбужде­ния чувствительной желудочной и кишечной слизис­той оболочек. Надо давать пищу, состоящую из всех необходимых базовых органических солей и витами­нов в должных сочетаниях. Нужно поднять уровень физического и ментального состояния больного, а его самого аккуратно направлять и воодушевлять. Един­ственный неудачный случай в нашей практике был с семнадцатилетним юношей, который оказался неспо­собным понять, осознать и выполнять специфичес­кие указания».
Читатель понимает, что в простых случаях и с не­большой длительностью болезни, а также в случаях, не подвергавшихся медицинским злоупотреблениям или мало им подвергавшихся, не требуется много времени для выздоровления. При гигиеническом уходе все фор­мы невралгии надо лечить одинаково. Необходимо ис­править образ жизни. Отказаться от чрезмерного при­ема пищи и всех стимуляторов. Следует отказаться от сексуальных излишеств, потребления табака, алкого­ля, кофе, чая и прочих вредных привычек. Надо при­вести в порядок свою эмоциональную жизнь. Важны длительный отдых, ежедневные физические упражне­ния и солнечные ванны. Когда все причины нарушения здоровья будут устранены, обеспечено восстановле­ние нервов и удалены токсины из организма, програм­ма оздоровления, включающая все природные факто­ры, создаст высокий уровень здоровья и с невралгией будет покончено навсегда.

Неврит

Термин «неврит» означает воспаление нерва, и поскольку нервы пронизывают все органы и части тела, то неврит может возникнуть в любой его части и в юбом органе. Состояние это почти полностью огра­ничивается периферийными нервами. Отличить неврит от невралгии часто бывает затруднительно, поэтому тысячи людей, у которых была невралгия, считали, что у них неврит. В этой главе мы остановимся на простом неврите в отличие от множественного. Простой неврит характеризуется воспалением нервного ствола, сопровождаемым болью, нарушением воспри­ятия и движения, а также атрофией.
Острой стадии свойственны три вида симптомов:
1)  сенсорные симптомы: сильная боль по ходу воспаленного нерва, чувствительность при прикосно­вении. Боль часто связана с ощущениями жжения, покалывания, онемения и т.п. Вначале пораженная часть бывает очень чувствительной, но со временем это ощущение может исчезнуть;
2)  моторные симптомы:  ослабление мышечной силы, снижение или потеря рефлексов, дрожание;
3)  трофические симптомы: появление иногда по ходу пораженного нерва высыпаний герпеса. Кожа может стать лоснящейся, а ногти — бледными и хруп­кими. В поздней стадии мышцы могут подвергнуться атрофии.
Хроническому невриту присущи боль, потеря чувствительности, парез, атрофия и сокращение мышц, лоснящаяся кожа, утолщение и ломкость ногтей.
Оптический неврит — это воспаление оптичес­кого нерва, затрагивает окончание глазничного нерва.
Ишиалгия — боль по ходу седалищного нерва, характерна острая, стреляющая боль вдоль спины к бедру, усиление боли при движении ноги.
Боль может равномерно распределяться по ходу нерва или быть локальной точкой с усилением боли. Часто имеют место покалывания и онемение. При прикосновении может быть крайне чувствительным. Симптомы имеют тенденцию усиливаться к ночи и ри наступлении холодов и штормовой погоды. При длительных случаях может быть атрофия мышц и нарушение локомоции (совокупность согласованных движений, посредством которых человек перемеща­ется в пространстве).
В медицинских работах перечисляются такие «случаи» неврита, как «открытость холоду», «трав­ма», «инфекционные болезни» (дифтерит, инфлюэн­ца, корь и др.), «хроническая интоксикация» (подаг­ра, диабет, алкоголизм), «давление опухоли», «ре­лаксация или хроническое воспаление крестцово-под-вздошного сочленения (при ишиалгии), «ревматизм», «свинцовое отравление», «отравление мышьяком» и др., «продвинутый атеросклероз». Причиной оптичес­кого неврита объявляют «опухоль мозга», «цереб­ральный менингит», «сифилис», «токсические веще­ства» (свинец и алкоголь), «инфекционную лихорад­ку», «анемию», «болезнь Брайта». А ишиалгия имеет своими причинами якобы «фиброму матки» у жен­щин и «карциному простаты» у мужчин. По мнению же доктора Кэбота, неврит в большинстве случаев есть результат приема алкоголя.
Неврит давления — следствие давления на нерв опухоли или внешних воздействий. Одна из форм под названием «паралич субботней ночи» наблюдается у пьяниц, спящих всю ночь на парковой скамейке. Ал­когольный ступор мешает ему сменить положение и снять этим давление на больную точку, вследствие чего при пробуждении его рука может оказаться па­рализованной.
Распространен неврит по причине травм — ране­ний, ударов, прочих повреждений ног и рук. Опера­ция — частая причина неврита. Такие случаи бывают гораздо чаще, чем об этом знают.
Многие причины, перечисленные в медицинских работах, вовсе не являются истинными причинами неврита. Многие факторы — лишь осложняющие. Если повреждение (травма) является причиной неврита, то эта болезнь должна возникать при каждом серь­езном повреждении нерва. Если «инфекционные бо­лезни» вызывают неврит, то во всех случаях такие «болезни» должны предшествовать невриту. Если алкоголь вызывает неврит, то все пьяницы должны иметь неврит. Но причина, нуждающаяся в «союз­нике», не есть истинная причина. Причина, которая вызывает следствие в одном случае из ста, не есть причина.
Первичная и основная, базовая причина неврита — токсемия. Это та константа, в которой есть потреб­ность для подготовки основы для неврита и его зак­репления, если он развился.
Однако не у всех людей с токсемией развивается неврит, даже если они получили травму или потреб­ляют алкоголь. Он появляется только у тех, нервам которых не хватает сопротивляемости. Причина — дна составляющая из множества факторов.
Задержка выделения, вызванная иннервацией, по­рождает токсемию. Нарушенная секреция как след­ствие иннервации создает возможность для броже­ния и гниения пищи в желудочно-кишечном тракте, развивая аутоинтоксикацию. И когда к токсемии и аутоинтоксикации добавляются лекарства, алкоголь, травмы и т.п., эти части организма становятся вос­приимчивыми к болезням: если воспаление в почках, так называемую болезнь называют невритом («бо­лезнь Брайта»), если воспаление в печени — гепати­том, воспаление в легких — пневмонией, воспаление нервов — невритом.
Если кровь здоровая, нервы, поврежденные уда­рами, ушибами, ранениями, давлениями и т.д., быст­ро восстанавливаются. Но если у человека тяжелая токсемия, то воспаление становится хроническим, которое может привести к такой сильной дегенерации нерва, что наступает паралич, означающий потерю чув­ствительности и двигательной активности. Не следу­ет совершать ошибку, полагая, будто у человека не­врит только потому, что у него болит рука, или пле­чо, или бедро. В действительности неврит не так ши­роко распространен, как обычно думают. Боль вызы­вается многими причинами, и принимать все острые или хронические боли в конечностях за неврит — значит совершать большую ошибку. Доктор Кэбот пишет: «Важно в неврите то, что он редок, проходит и имеет мало общего с лечением». Этим он хочет сказать, что лечение имеет мало общего с выздоров­лением и восстановлением, ибо применяемое лечение часто на деле продлевает и даже усиливает болезнь.
Лекарства вроде успокаивающих примочек (свин­цовая вода, настойка опия и пр.), вытяжные пласты­ри, различные лекарственные препараты вызывают еще большую иннервацию и тем самым еще больше за­держивают выделение, повышают токсемию, снижая при этом нервный тонус — сопротивляемость орга­низма. Горячие и холодные компрессы, массаж, элек­тролечение, сухая парилка (жар) — все это, приме­няемое после исчезновения симптомов, чтобы «спо­собствовать питанию», столь же вредно, как и раз­личные лекарства, и явно не способствует «питанию». А массаж, жар и холод особенно ухудшают состоя­ние пораженного нерва.
Работы медиков призывают нас (где только мож­но) устранять причину. Но под этим они имеют в виду удаление опухолей, выдергивание зубов, удале­ние миндалин, иссечение матки или простаты, иско­ренение алкоголизма. При этом базовые принципы остаются нетронутыми и непризнанными. Конечно, необходимо прекратить потребление алкоголя, лекар­ственных средств, вызывающих иннервацию и нарушения в организме. Но никакой пользы не будет от замены алкоголя стрихнином или опием. Вместе с алкоголем надо прекратить потребление табака и кофе. Необходимо исправлять все иннервирующие причины и пристрастия. И пока не уйдут острые сим­птомы неврита, нужен абсолютный отдых. Должна быть устранена причина — следует покончить с фактором токсического раздражения, т.е. в первую оче­редь нужно устранить токсемию. Быстрые результа­ты при удалении токсинов дает голодание. В хрони­ческих случаях отдых и голодание ценны в равной степени. После исчезновения симптомов: физические упражнения (где необходимо, пассивные, где возможно и когда возможно — активные) плюс должная пища и солнечные ванны будут также способствовать пи­танию, что никогда не смогут сделать ни массаж, ни жар, ни электролечение, ни лекарства. Но хотя в ос­трой стадии неврита и полезны солнечные ванны, нуж­но соблюдать осторожность, чтобы не вызвать пере­грева, который усиливает боль.

Детский паралич

В конце каждого лета, когда окончена очередная оргия вакцинации школьников, мы имеем эпидемию полиомиелита, как его часто называют — детский па­ралич. Пример дает штат Айова.
Вслед за осенним осмотром детей этого штата и их насильственного инфицирования «гноем коровьей оспы» (прививками) развилась эпидемия детского па­ралича. Сообщалось о семи случаях в различных го­родах. То, что медицинские власти знают 6 связи меж­ду вакцинацией и этим параличом, подтверждает тот факт, что во время эпидемии детского паралича в Нью-Йорке в 1931 году медицинские органы временно отменили вакцинацию в качестве обязательной для присутствия школьников в школе. В печати сообща­лось: «Доктор Джон Обервагер из департамента здра­воохранения приказал директорам школ разрешить детям посещать школу без вакцинации в период эпи­демии. Он сказал, что родители разумно поступили, отказав в вакцинации, удалении миндалин и других малых операциях во время опасного периода». Одна из газет писала: «По совету инспектора здравоохра­нения Ш. Уинн смотритель школ О'Шиа временно отказался от требования предоставления вновь за­численными школьниками справок о вакцинации». Как объяснил О'Шиа, «временный отказ от этого требо­вания был уступкой родителям, которые опасались, что сопротивляемость их детей в отношении детско­го паралича может ослабнуть, если в это время им сделают прививки. Насколько известно, ранее от вак­цинации никогда не отказывались».
К несчастью, благополучие человека ничего не зна­чит, когда оно идет вразрез со стремлением к прибыли. В последнем случае штат Айова ничему не научился. Даже еще до окончания эпидемии детского паралича медицинские работники штата провели обследования в школах на «иммунизацию» лиц для определения тех, кто не прошел прививки. Ведь надо услужить великому Богу (Прибыли), когда у власти медицинская банда!
Известное также под названием «острый пере­дний полиомиелит» и «острый детский спинномозго­вой паралич» развивается в основном у детей, а не у взрослых. Это состояние характеризуется воспале­нием серого вещества спинного мозга с разрушением нервных клеток в передних отростках, а клинически — лихорадкой и быстрым атрофическим параличом раз­личных мышц.
Паралич начинается с небольшой температуры (101—103°, по Фаренгейту), беспокойства, головной боли, болей в спине и конечностях, в мышцах. Иног­да имеют место рвота или диарея, в некоторых слу­чаях конвульсии. В течение одного - двух дней разви­вается вялый паралич, особенно в нижних конечнос­тях или одной конечности, отдельной группе мышц, туловище. Паралич достигает пика за несколько ча­сов или дней, затем начинает спадать, во многих слу­чаях к концу нескольких недель или месяцев паралич ослабевает, в других — остается сильный. Полное выздоровление происходит чаще, чем обычно об этом сообщают. При стойком сохранении паралича зачас­тую следует деформирование органов как следствие неспособности парализованных частей тела к росту и сильного сжатия бездействующих мышц.
Паралич может быть следствием изменений в го­ловном или спинном мозге. Имеются описания не­скольких видов паралича, что, однако, относится к локализации, а не к истинной причине или причинам болезни. Помимо спинномозговой разновидности су­ществуют:
а)  случаи недоразвитого паралича, при которых конституциональные симптомы не сопровождаются самим параличом и выздоровление наступает через несколько дней;
б)  случаи менингитного типа, при которых ран­ние симптомы очень напоминают эпидемический це­реброспинальный менингит;
в)  случаи, имеющие отношение к продолговато­му мозгу, при которых в болезнь вовлечены ядерные центры продолговатого мозга;
г)  случаи полиневрита, при которых боль в ко­нечностях и общая гиперестезия (повышенная чув­ствительность к раздражителям) в течение несколь­ких дней являются заметными симптомами.
Пока начальные симптомы не очень сильно выра­жены и мышцы респираторных органов не поражены, прогноз в отношении жизни больного благоприятный. При регулярном уходе смертность колеблется от 5 до 30%. При выздоровлении большая часть симпто­мов паралича исчезает, иногда улучшение столь зна­чительное, что пораженные органы приходят в нор­му. Смертельные случаи и случаи инвалидности есть несомненно результаты действия лекарств и сыворо­ток, использованных для лечения на ранней или в острой стадии. Я никогда не видел случаев паралича, развившегося при безлекарственном лечении любого его вида.
Те, кто отстаивает единую специфическую при­чину болезни, заявляют, что полиомиелит есть ре­зультат действия «маленького анаэробного организ­ма». Однако уход, основанный на этой теории, часто хуже самой так называемой болезни.
Детский паралич делится на внутриматочный и послеродовой. Паралич до родов — следствие травм и отравлений. Большинство случаев есть безусловно результат травм и повреждений, полученных при ро­дах. Развитие паралича после родов происходит из-за инфекции вследствие разложения и гниения в же­лудочно-кишечном тракте или вакцинации.
Эпидемии полиомиелита распространяются в кон­це каждого лета, когда детям делают прививки перед учебным годом. Плетору (наличие в сосудистом рус­ле увеличенного объема циркулирующей крови) из-за переедания медики описывают как «состояние хо­рошего питания», заявляя, что острый эпидемичес­кий полиомиелит появляется у детей, которые до того получали «хорошее питание». Но такие случаи «хо­рошего питания» обычно сопровождаются кишечным сепсисом. Подчеркивая роль кишечного сепсиса и вак­цинации в возникновении полиомиелита, необходимо добавить, что это может вызвать болезнь только у подверженных иннервации и токсемии людей. Ребенок, обладающий сильной сопротивляемостью, избав­лен от обеих форм сепсиса (вакцина — то же септи­ческий материал) и никакая серьезная болезнь у него не разовьется. У перекормленных, с излишней массой детей, которых пичкают домашними печеньями, сладостями, яйцами и мясом, у детей, подверженных иннервации по разным причинам, понижающим их нервную энергию, развивается достаточно сильная токсемия наряду с кишечным сепсисом, чтобы по­явились так называемые болезни. Потребление ле­карств, кофе, чрезмерное возбуждение, недостаток сна и отдыха вызывают у детей иннервацию. Наказа­ния, ругань, намеренное запугивание детей родите­лями являются сильными нервирующими фактора­ми. Страх особенно разрушителен для детской не­рвной системы.
Вакцинация является видом отравления — сеп­тическим отравлением, или септической инфекцией. Вакцина или септична, или инертна: если она инерт­на, она не «работает», а если «работает», то означает болезнь. Сама по себе эта инфекция — сильный шок для нервной системы. Даже если вакцина и не дохо­дит до спинного мозга, она наносит удар по нервной системе, понижая сопротивляемость, задерживая эк­скрецию и нарушая пищеварительную функцию. На­конец, подчеркнем тот факт, что симптомы полиоми­елита — это симптомы сильного сепсиса, который может возникнуть лишь от большого количества бел­ковой пищи. Мясо и яйца обладают высокой токсич­ностью и производят сильные яды, которые из-за переедания и нарушенного пищеварения вызывают гни-«ие в пищеварительном тракте. Дети - вегетарианцы не должны болеть детским параличом. Больным необходимы отдых в постели, в хорошо проветриваемой комнате, прекращение приема всякой пищи, пока е исчезнут конвульсии, судороги, спазматические движения и сокращения мышц. После этого следует неделю держать ребенка на фруктовой диете, а за­тем давать обычную пищу. В случаях нарушения мы­шечной и нервной координации требуется специаль­ная гимнастика.

Голодание для детей

«Па, я плохо себя чувствую», — сказал отцу ма­ленький сын. «Иди сюда, сынок, и посмотрим, чем помочь тебе, как вылечить, тебя», — ответил отец. Мальчик подошел к нему, тот взял сына на руки и сразу определил, что у мальчика небольшая лихо­радка. «Где болит, сын? Голова болит?» — спросил отец. Мальчик ответил: «Нет». «Живот болит?» И снова: «Нет». «Тогда что же болит?» «У меня нигде не болит, просто очень плохо себя чувствую», — от­ветил мальчик. Затем последовали вопросы, что он ел сегодня, вчера, где был, что делал и т.д. И тогда отец сказал сыну: «Иди в свою комнату, ложись в кровать и ничего не ешь, пока не пройдет лихорадка, и ты снова станешь здоров». Протестуя против зап­рета отца не есть, мальчик все же лег в постель и через несколько часов проснулся здоровым.
Боль, лихорадка и воспаление задерживают вы­деление пищеварительных соков, прекращают ритмич­ные сокращения (неправильно называемые «голод­ными схватками») желудка и отключают аппетит. Бее необходимые физиологические условия при остром заболевании отсутствуют как у взрослого, так и у ребенка.
Сухость рта и языка, наблюдаемая при лихорад­ке, сопровождается такой же сухостью и в желудке. Обложенный язык и неприятное ощущение во рту препятствуют желанию есть. Даже при слабой форме гастрита (катаральном воспалении желудка) в же­лудок изливается большое количество слизи. Чита­тель может получить представление о ее количестве, если сравнит количество слизи, вытекающей при про­студе из носа и горла. При сильном гастрите количе­ство выделяемой слизи еще больше. При брюшном тифе состояние желудка и кишечника хуже, чем при гастрите. При всех острых заболеваниях — кори, скарлатине, коклюше, дифтерите и пр. — в той или иной степени имеет место гастрит и при всех них пищева­рение прекращается. При пневмонии, как и при брюш­ном тифе, то же прерывается пищеварительная фун­кция.
С учетом всего этого безрассудным выглядит рас­пространенный совет больным есть «много хорошей питательной пищи для поддержания сил». И вместо того чтобы дать организму питание и поддержать его силы, пища делает как раз обратное.
Фактически ежедневно можно видеть людей с не­большой лихорадкой, которая исчезла бы за день-два, но которая продолжается и усугубляется из-за приема пищи. При всех видах «лихорадки» требует­ся голодание.
Голодание сокращает время болезни, прием пищи продлевает его. Он усиливает боли и дискомфорт, вызывает повышение температуры, увеличивает не­рвозность и тем самым мешает отдыху организма. Больной ребенок, которого кормят, много плачет, кричит, мало или вовсе не спит, заставляя всю ночь домашних бодрствовать. Больной ребенок, которому не дают пищу, спокойно отдыхает, большей частью спит. Родители не представляют, как много лишнего страдания они доставляют своему ребенку, находя­щемуся в лихорадочном состоянии, и как много не­нужного беспокойства они причиняют самим себе, кор­мя больного ребенка. Осложнения после болезни — это почти полностью результат приема пищи и ле­карств. Осложнения никогда не появляются, если больной не получает ни пищи, ни лекарств. И если например, голодание вводится с самого начала появ­ления коклюша, больной ребенок никогда не будет закатываться кашлем, у него отсутствует рвота. Скар­латина прекращается за четыре-пять дней и без ос­ложнений. В результате воздержания от пищи быст­ро прекращаются корь, пневмония, дифтерит, оспа и другие заболевания.

Голодание при болезнях сердца

Недавно в нашу «Школу здоровья» обратился бизнесмен. За последние два года ему неоднократно отказывали в страховании жизни из-за состояния его сердца. В «Школе здоровья» он провел голодание из 42 дней. На протяжении большей части этого време­ни он ежедневно делал в течение нескольких минут легкие физические упражнения. И спустя месяц пос­ле того, как было закончено голодание, он получил страховку на десять тысяч долларов. Инспектор стра­ховой компании нашел его сердце в отличном состо­янии.
В 1924 году я лечил молодого человека из Нью-Йорка, у которого было такое больное сердце, что врачи признали его неизлечимым. Этот человек про­вел голодание из 30 дней с полным оздоровлением сердца. Я встретил его спустя двенадцать лет, его сердце продолжало оставаться в отличном состоя­нии при прекрасном здоровье. До лечения в «Школе здоровья » этого человека предостерегали против фи­зических упражнений. В «Школе здоровья» во время моих ежедневных обходов он говорил мне, что дела­ет физические упражнения. На 15-й день голодания я проверил его сердце. При осмотре я нашел его в спокойном состоянии и попросил выполнить десять глубоких приседаний. Он испуганно спросил меня: «А это не повредит мне?» Я заверил его, что не по­вредит. И он, дрожа от страха, открыв рот, принял наклонное положение. Затем выпрямился и с облег­чением, что не умер, повторил упражнение. Я вновь обследовал его сердце. Оно было в норме. Тогда он воскликнул: «Теперь я буду ежедневно делать уп­ражнения!» На мой вопрос: «А разве вы их не дела­ли, как говорили мне?» — он ответил: «Нет. Я лгал вам. Я боялся упражнений и знал, что, если скажу, что не делал, вы заставите меня их выполнять». Все последующие дни он аккуратно их выполнял.
Всего несколько лет назад медицина авторитет­ным тоном заявляла, что после шести дней голода­ния сердце человека останавливается и он умирает. После того как названный выше молодой человек провел голодание из 30 дней, в результате которого он восстановил свое «неизлечимое» сердце, одна из моих пациенток, только перешедшая на голодание, получила от своего бывшего врача серьезное предуп­реждение, что, если она будет голодать в течение 6 дней, ее сердце остановится, а сама она умрет.
И хотя под моим наблюдением многие больные с разными видами сердечных заболеваний голодали большие или меньшие сроки, ни у одного из них не было сердечного приступа и никто из них не умер. Наоборот, большинство полностью излечили свое сер­дце. Ежедневно погибают от «сердечных приступов» или «сердечной недостаточности» люди, которые каж­дый день имели три приема большого количества пищи с малыми приемами между ними. Часто смерть в та­ких случаях наступает сразу или вскоре после обиль­ного приема пищи или даже во время него. Простая Истина состоит в том, что очень немногие сердечные больные, будь то врач или рядовой человек, не дела­ют вывода из своего жизненного опыта, что их «ком­форт» в большей степени зависит от того, сколько и как они едят. Сердечные «приступы», начиная с про­стого повышения пульса и учащенного сердцебиения и кончая сильной стенокардией, грудной жабой, в подавляющем большинстве случаев являются резуль­татом перегрузок, брожения, вздутия и несварения желудка. Еда вообще является нагрузкой для серд­ца, а переедание без нужды еще больше ее увеличива­ет. Голодание снимает с сердца перегрузку, которую оно несет, и дает ему возможность отдохнуть. Сердце с частотой пульса 80 ударов в минуту за 24 часа дела­ет 115 200 таких ударов. Вскоре после начала голо­дания число ударов снижается и хотя их число мо­жет на время упасть гораздо ниже 60 ударов в мину­ту, в конечном счете оно устанавливается на уровне 60 ударов и остается таким на протяжении всего пе­риода голодания. А это 86 400 ударов за 24 часа, на 28 800 ударов меньше, чем до голодания, что соста­вит снижение нагрузки на сердце на 25%.
Экономия в деятельности сердца видна не толь­ко в сокращении числа ударов пульса, но и в силе пульса. Все это в целом ведет к отдыху сердца, за время которого оно ремонтирует свои поврежденные структуры и восстанавливает ткани. Голодание пре­доставляет сердцу необходимую возможность осво­бодиться от накопленных токсинов. При устранении токсемии восстановление сердечных тканей происхо­дит быстрее и лучше. Раздражение сердца токсинами прекращается, и оно совершает поразительное «об­ратное возвращение».
Все сказанное выше относится к большинству сер­дечных заболеваний. Однако имеются отдельные ис­ключения. Изредка при голодании мы наблюдаем слу­чаи, когда деятельность сердца подавляется, это состояние требует прекращения голодания, так как про­должение голодания может представлять реальную опасность. Все случаи сердечных заболеваний, при которых применяется голодание, должны проводиться под прямым и личным наблюдением врача, имеюще­го опыт проведения голоданий. При таких состояни­ях нельзя прибегать к ненужному риску.

Голодные боли

Ниже приводится заметка из газеты «Тайме Ге­ральд» под заголовком «Фермер из Канзаса на 45-й день голодания ради своего здоровья»: «По сообще­ниям его родственников, 42-летний фермер Джон Фризен сегодня находится на 45-м дне голодания. Предпринятое для лечения желчного пузыря и пече­ни голодание достигло своей цели, и между прочим, снизило вес Фризена с 210 до 162 фунтов. В течение 45 дней он выпивал нормальное количество воды. Как сообщалось, сильные голодные боли, возникшие у него на 7-й, 14-й и 21-й день голодания, в последние не­дели не появлялись, и Фризен будет ждать, когда у него появится нормальный голод прежде, чем он пре­рвет голодание апельсиновым соком».
Как среди медиков, так и среди рядовых людей распространена точка зрения, будто голод есть бо­лезненное ощущение. Действительно, это часто мо­жет быть очень болезненным испытанием. «Сильные голодные боли, возникшие на 7-й, 14-й и 21-й день, в последние недели не появлялись? » Трудно объяснить, как этот фермер был «голодным» лишь с интервала­ми в 7 дней, как его «голод» был «промежуточным», даже если он не принимал пищу; как его голод пере­стал себя проявлять спустя более чем 21 день без пищи.
Подобные ошибочные суждения делает и опыт­ный исследователь доктор В. Кэннон, который в сво­ей работе «Изменения при боли, голоде, страхе и гневе» пишет: «Чувство голода трудно описать. Но почти каждый с детства временами ощущал тупую и сосущую боль надчревной области, которая, возмож­но, и осуществляет властный контроль над действия­ми человека. Как указывал Стернберг, голод может быть достаточно повелительным, чтобы заставить при­нимать пищу, которая постоянно невкусная, что не только не вызывает аппетита, но может вызвать даже отвращение. Голодный лихорадочно глотает пищу. Наслаждение от аппетита не для него. Скорее ему надо количество, а не ее качество, и он хочет пищу немедленно. Голод можно описать как центральное ядро, сердцевину с некоторыми более или менее раз­ными побочными явлениями: специфическая тупая боль от голодной истощенности в надчревной облас­ти является обычно первым сильным требованием пищи, и если этот первоначальный приказ не будет выполнен, ощущение перерастает в крайне беспокой­ную муку и ноющую голодную боль, место которой по мере ее усиления трудно определить. Это можно рассматривать как важную черту голода. Помимо ту­пой боли могут появляться апатия, вялость, слабость или сильная головная боль, раздражительность, бес­покойство, так что длительные усилия в повседневных делах становятся все более затруднительными. И по­скольку данные состояния разные у разных людей — у одного головная боль, у другого — слабость, то это указывает, что они являются не центральным ядром голодания, а временными его спутниками. Ощущение пустоты, которое упоминается как важный элемент эксперимента, скорее предположение, чем четкий ис­ходный пункт для понимания, и потому может быть исключен из дальнейшего рассмотрения. Поэтому тупое давящее чувство голода остается в качестве его постоянной характеристики — тот центральный факт, который следует подробно изучить».
Любой опытный в этом деле человек при чтении данной цитаты сразу поймет, что профессор Кэннон никогда не видел действительно голодного человека и ошибочно принимал болезненные ощущения «пи­щевого пьяницы» за естественные проявления жиз­ни. Настоящий голод скорее вызывает не «апатию» или «слабость», а бодрость и активность в поиске - пищи. Тупая боль в надчревной области, сильная го­ловная боль и снижение способности к длительным усилиям, раздражительность, беспокойство, апатия, слабость — как сходны эти проявления с теми, кото­рые наступают после утраты привычной сигары, труб­ки, чашки кофе или чая, стакана виски или дозы мор­фия: те же симптомы. И как доктор Кэннон упустил это из вида? «Ощущение пустоты» и ноющая боль — не спутники голода, равно как и тупое давящее чувство, которое он определяет как «центральный факт» ; голода, как любая сторона физиологического требо­вания «пищи, которое мы называем голодом». Но и то, и другое — лишь болезненные состояния.
Подойдем к понятию голода через рассмотрение того, чем на деле он не является. Головная боль — не голод, боль в надчревной области — не голод. Ноющее ощущение — не голод. Раздражительность — не голод. Слабость — не голод. «Ощущение пустоты» — не го­лод. Беспокойство — не голод. Вспомним о жажде. Разве она есть боль? Разве она — головная боль? Разве она — слабость? Разве она — ощущение, описанное доктором Кэнноном как черта чего-то недостающего? Ничего подобного: жажда ощущается во рту и горле, где существует четкое и осознанное желание воды. Никто по ошибке не примет головную боль за жажду. Ощу­щение жажды слишком хорошо известно.
Подлинный голод также ощущается во рту и горле. При настоящем голоде имеет место четкое ц осознанное желание жизни. И это — состояние ком­форта, а не дискомфорта и страдания. Происходит «увлажнение рта» (истечение слюны) и часто быва­ет четкое желание конкретной пищи. Голод — это локализованное ощущение, находящееся не в же­лудке. Здоровый человек при голоде не испытывает никаких ощущений в желудке или в этой области. Вернемся, однако, к  «сильным головным болям». Сообщалось, что мистер Фризен страдал на 7-й, 14-й и 21-й день «своего голодания». Что это было? Это не были «голодные боли» по той простой причине, что таковых не существуют вообще. Такие боли на­блюдаются у некоторых голодающих — диспептиков, невротиков, у тех, кто предрасположен к стра­хам, боязни, волнениям, страдающих болезнью жел­чного пузыря и т.п. И если это результат не факти­ческой патологии вроде язвы желудка или двенад­цатиперстной кишки, камней в почках и т.д., то ре­зультат спастических сокращений желудка и кишеч­ника вследствие психических и эмоциональных рас­стройств симпатического нерва, контролирующего желудок и кишечник.
За двадцать с лишним лет своего опыта я провел свыше десяти тысяч голоданий от 3 до 55 дней и не наблюдал ни одного случая, при котором боль, го­ловная боль, «ощущение пустоты», вялость и т.п. со­провождали бы истинный голод.
И не «глотает» действительно голодный человек пищу, и не ищет количество, а не качество ее. Доктор Кэннон проводил свои исследования с группой не­вротиков, «диспептиков» и «пищевых пьяниц», и ник­то из них никогда не обходился достаточно долго без пищи для своего полного последующего восста­новления.

Обжорство и невроз

Привычки одолевают нас медленно и вероломно. Выкурить одну сигарету, выпить один раз алкоголь или чашку кофе — это не является еще привычкой к табаку, алкоголю или кофе. Прием однажды боль­шого количества пищи — не есть еще обжорство. Единичный случай мастурбации не составляет еще аутоэротизм. Но если все это практикуется, пока не станет установившейся привычкой — склонностью, наркоманией, в нервной системе произойдут изменения, ведущие к неврозам — «неврозам привыкания», наращивающим привычки, которые и вызвали эти не­врозы. А раз практика укоренилась в нервной систе­ме, она продолжает взывать к своему проявлению. И человек, нашедший теперь, что хозяин — его привыч­ки, есть раб.
Переедание и частая еда имеют тенденцию к раз­витию желудочного невроза, который обычно и на­зывают обжорством. Как только обжорство стано­вится стойкой привычкой, оно оказывает возрастаю­щее воздействие на обжору, пока не оказывается, что он помногу принимает столько раз пищу, сколько уже требует его организм.
Мы видели многих людей, у которых было три больших приема пищи за день и которые часто ели еще между ними и в ночное время. Они вставали с постели в любое время ночи, чтобы поесть. И хотя они постоянно ели, они жаловались на то, что всегда голодны. И если они не ели, то чувствовали себя дис­комфортно. Конечно, они были отравлены пищей, а их дискомфорты были сходны с пристрастиями к кофе, чаю, табаку, алкоголю и лекарствам наркомана, ко­торого лишили яда. Некоторые из таких невротиков испытывали страдания как до, так и после приема пищи. И хотя они знали, что еда причиняет диском­форт, они тем не менее поддавались этому неврозу.
Наихудшие виды желудочного гастрита называ­ются булимией. Это ненасытный аппетит. В подобном состоянии больной зачастую ест все время и ест все. Сообщалось о людях, потреблявших собственную плоть, если не было другой пищи. Такое состояние часто сопровождается рвотой и поносом. Страстное желание поесть становится непреодолимым и часто ведет к потреблению того, что вовсе не имеет пищевой ценности или несъедобно вообще. Самое плохое в этих случаях то, что подобных людей нельзя заставить осоз­нать, что ошибочно принимаемое ими за голод тако­вым не является. Они верят в то, что голодны, и на­стаивают на приеме пищи. «Мой организм требует пищи», — заявляют они, когда им говорят, что пред­полагаемый ими голод есть извращение или невроз.
Во многих случаях невроз может стать психо­зом — используя популярное выражение «что-то вте­мяшилось в голову». Люди становятся такими, не ду­мая и не говоря ни о чем другом, кроме еды. При встрече с таким человеком на улице он сначала спро­сит: «А что вы ели на завтрак?», а потом: «Я ел...» и перечисляет что и сколько он съел. Окончив этот рас­сказ, он начнет подробно рассказывать о том, что со­бирается есть в следующий прием пищи. Может даже описать всю программу своего питания за предшеству­ющий день. Принимая пищу в любое время дня и ночи, выпивая любые соки, пробуя все новые виды пищи и пищевых концентратов, экспериментируя с разными диетами, рассказывая все время о пище и постоянно страдая от ее излишества, эти жертвы собственного безрассудства не в состоянии найти облегчения, кото­рое ищут, независимо от того, ищут они это облегче­ние в лекарстве или безлекарственном паллиативе, ибо никогда не бросают свою привычку к обжорству. Они полностью утратили контроль над собой, став рабами болезненного изменения нервной системы, а поскольку они не хотят признать, что у них нет необходимос­ти в потреблении такого объема пищи, которым они по привычке обременяют свою пищеварительную и вы­делительную системы, то продолжают и есть, и стра­дать. Еда заставляет их страдать, а страдание застав­ляет есть. Страшная цепь слабостей сковала их и дер­жит до тех пор, пока ранняя смерть не освободит от рабства, созданного ими же для самих себя.
Нужно понять, что невротик, неоднократно тре­бующий повторения испытываемой ими страсти или ощущения удовольствия, не только находится во вла­сти глубокой иннервации — каждое повторение его пристрастия усиливает ее. Отсюда постоянно расту­щее требование нового, более сильного и более часто­го возбуждения, каждое повторение которого все крепче привязывает его к этой привычке. Многие столь опу­таны ее оковами, что не способны освободиться от нее. Они нуждаются в помощи и должны получить ее. Обучать и просвещать этих людей относительно того, что они переедают и что переедание вызывает их не­счастья, что переедание, первоначально вызвавшее их невроз, увековечивает его, бесполезно. Даже если они и смогут понять это, они не в состоянии контролиро­вать свою болезненную привычку. Они не перестанут есть, пока это не убьет их, битком набив их рот пищей даже перед и вместе с последним вздохом.

Голодание и зубы

Я получил письмо из Нью-Йорка от женщины, ко­торая пишет:
«Я пошла к доктору X., который, считая себя натуропатом, дантистом, остеопатом, предложил удалить зуб, а не лечить нерв. Он сказал, что однажды чистил ваши зубы и видел, что все они прекрасны. Но что касается ваших приемов лечения, то считает их слишком грубыми. При этом он заметил, что один из ваших больных, который прошел длительное голода­ние, пришел к нему. Большинство его зубов было в ужасном состоянии вследствие перенесенного голо­дания. Но я сказала, что люди теряют зубы и не го­лодая, как это было у меня».
Действительно, все мои зубы в прекрасном со­стоянии. Но верно и то, что ни один зубной врач никогда их не осматривал. А тот дантист, который полагает, что однажды чистил мои зубы, никогда их не видел, разве только во время разговора со мной по разным случаям. Мои зубы не нуждаются в чистке.
Являются ли «мои» методы голодания грубы­ми? Кто тот судья, который может «судить», — те, кто в «Школе здоровья» был вылечен, или че­ловек, который никогда не был в этой «Школе» и знает очень мало о том, что там делают? Я бросаю вызов любому, кто нашел бы в США учреждение (госпиталь, санаторий, курорт, другую «школу здо­ровья» и прочее), которое применяло бы более мяг­кие методы, чем наши в «Школе здоровья». Зуб­ной врач, делающий поспешные выводы, сел в лужу. Конечно, некоторые из тех, кто голодал под нашим наблюдением, ходили к этому человеку с болезня­ми зубов. Но, насколько мы знаем, никто еще не утверждал, что голодание делает гнилые зубы здо­ровыми. У нас было много людей, чьи зубы были практически негодными, и не потому, что они го­лодали, а потому, что они не питались должным образом.
Упомянутому дантисту приличествовало бы оце­нить, когда к нему приходят такие пациенты, каково было состояние их зубов до голодания. Вывод, будто то состояние зубов , в каком он их находит, есть результат голодания, когда они, вероятно, на­чали портиться еще за десять—двенадцать лет до голодания, не свидетельствует о его желании дой­ти до истины в этом вопросе. Подобные поспеш­ные выводы могут быть следствием недостаточно­го ума, плохого образования, предвзятости, коммерциолизма или боязни сойти с проторенной до­рожки познания.
Обратимся к некоторым ортодоксальным на­учным свидетельствам, исходящим от человека, ко­торый взял на себя труд тщательно изучить вопрос прежде, чем высказаться по нему. В своем мону­ментальном труде «Истощение и недоедание» док­тор медицины, профессор, директор департамента анатомии университета штата Миннесота С. Джек­сон пишет: «Как и весь скелет, зубы оказываются очень стойкими к истощению. При полном исто­щении или голоде при употреблении лишь воды зубы взрослых не претерпевают заметных измене­ний ни в весе, ни в структуре». При полном исто­щении экспериментальное животное лишают воды. Лишенное воды животное явно не будет жить дол­го по сравнению с животными, которым при голо­дании дают воду. И тем не менее читатель понял, что никаких изменений зубов не происходит у жи­вотных, которым при голодании дают воду. Неко­торые животные составляют исключение, особенно кролики, у которых зубы растут постоянно. Зубы не разрушаются, но временное уменьшение их органического материала происходит. Вероятно, подоб­ное может происходить и с зубами очень маленьких детей, если их подвергнуть длительному голо­данию. Но они никогда не должны подвергаться такому испытанию.
Доктор Джексон указывает на то, что зубы «осо­бенно уязвимы при рахите и цинге» как у человека так и у животного: «Происходят небольшие измене­ния в химическом составе, особенно при хроничес­ком (неполном) истощении. У молодых такое исто­щение может задерживать процесс образования зу­бов, но у молодых кроликов происходит постоянный рост и развитие зубов (как и скелета). Эффект час­тичного истощения изучался при рахите и цинге. И у людей, и у животных, страдающих рахитом, образо­вание зубов задерживается и бывает аномальным. И эмаль, и десны могут быть дефектными, в зубах не­достаточное содержание кальция ».
Без дополнительных цитат о влиянии недоста­точного питания (частичного истощения) на зубы при рахите и цинге укажем на то, что дантисты, которые исследовали воздействие недостаточного и дефект­ного питания на зубы и которые не знают, что голо­дание не вызывает такие же результаты, как эти ди­еты, похоже, и делают выводы, будто голодание по­вреждает зубы. Фактически у всех тех, кто изучает влияние недостаточного и дефектного питания, су­ществует тенденция убежать от голодания, ибо, как они считают, если дефектное питание вызывает та­кие нежелательные результаты, голодание может привести к гораздо худшим результатам. Они нахо­дятся в блистательном неведении относительно того, что голодание не только не вызывает никаких так называемых болезней недостаточности, но оно фактически благотворно для каждого из них. Доктор Джексон пишет: «При цинге у взрослых в 80% случаях десны опухшие и переполнены кровью. Альве­олярная кость и околозубная оболочка (мембрана) подвержены некрозу с последующим расшатывани­ем зубов, при котором могут возникнуть изъязвле­ние или пиорея».
При пиорее (выделение гноя) в четырех случаях из пяти мы наблюдаем воспаление и изъязвление де­сен, образование гноя, расшатывание зубов, некроз челюсти, даже выпадение зубов. В многочисленных случаях пиореи, которые мы лечили в «Школе здоровья», воспаление десен спадало, язвы заживлялись, I образование гноя прекращалось, шатающиеся зубы закреплялись в своих лунках. И все это происходи­ло, когда больной голодал. Эффект голодания нельзя путать с эффектом «белая мука — лярд — пирог — пастеризованное молоко — картофельное пюре» — диеты. Упомянутая выше женщина, автор письма, спрашивает:.
«Одобряете ли вы методы дантистов по лечению десен разными лекарствами, скоблением, электричес­ким током, инъекциями и тому подобными приема­ми?» Мы не одобряем ничьи методы лечения чего-либо. Мы не верим в методы лечения. Если лекар­ства дантистов благотворны при болезни десен, поче­му тогда не использовать лекарства врача при болез­ни других тканей организма? Если электричество бла­готворно при болезни десен, почему бы его не сде­лать благотворным при лечении печени, или почек, или мозга, или сердца? Если инъекции благотворны при лечении десен, почему бы их не сделать благо­творными при лечении болезни желудка, поджелу­дочной железы или селезенки?
«Зубоврачение» — медицинская специальность. Обученные дантисты признают абсурдные теории «обычной» медицины. Они верят в то, что болезни десен и зубов — это результат действия микробов. Они верят в иммунизацию, антисептики, лекарства, сыворотки, вакцины, операции, радио- и рентгеноле-чение и т.д. Дантисты помогали популяризировать явный обман, что «чистый зуб никогда не разрушит­ся», они помогали распространять вульгарную привычку чистить зубы и использование зубных порошков и пасты. Они обучали народ столь же большому числу обманов, что и продавцы пилюль.
Дантисты были воодушевлены удалением зубов, как врачи-доктора наук — смешением лекарствен­ных ядов, чтобы лечить и ревматизм, и неврит, и бо­лезни сердца, и анемию, и эпилепсию и т.д. И, нако­нец, некоторые из дантистов дошли до того, что даже отказывались от пломбирования зубов, делая лишь одно — удаление зубов. Так они удалили грузовики здоровых зубов, зная, что это здоровые зубы. Ибо эти люди были неразрывно связаны с медициной и потому еще, что зубоврачебная профессия являет­ся, как и вся медицина, в высшей степени коммерциолизированной, они предпочли удаление и тампо­нирование зубов их сохранению в здоровом состоя­нии. Лишь в последние годы некоторые из них, за­детые за живое упреками гигиенистов, стали обра­щать внимание на сохранение структурной целост­ности зубов. Но и они не могли отказаться от сме­хотворного, представленного в смешном виде свое­го медицинского образования, и потому пытаются сохранять зубы с помощью одного только питания. Ежедневно я вижу людей, которые находятся на ди­етах, кои, как утверждают, сохраняют зубы. И пока эти люди не узнают, что невозможно поддерживать здоровье зубов, как и любой другой орган, одной диетой, их усилия будут безуспешными. Необходи­мо признать, что питание — лишь составная часть множества факторов. Когда несколько лет назад я предложил лозунг «хорошо питаемый зуб никогда не разрушается» в качестве замены старого избито­го лозунга «чистый зуб никогда не разрушается», я понял, что зуб нельзя хорошо питать, какой бы ни была диета, если к тому же питание извращено или запутано по любой причине.

Надуманные возражения против голодания

Мистер Ф. Хелзел из Чикаго опубликовал брошю­ру «Голодание, вода и соль», где, одобряя голодание, выдвигает утверждение, будто оно всегда вызывает со­стояние «скрытой водянки» — термин, используемый для обозначения небольшого излишка соли и воды в тканях организма. Он пишет: «Я не знаю ни одного случая голодания, даже всего лишь пятидневного, когда не было бы после него водянки (отека). Я также на­блюдал развитие отека у крыс после голодания или ограничения приема белков. На мой взгляд, при вод­ной диете (с большим количеством воды) отек быст­рее образуется, нежели при сухой диете, поскольку крысы более охотно потребляют водную диету (со­стоящую в основном из овощей) и тем самым получа­ют больше соли. Видимо, нет исключения из правила, согласно которому водянка развивается после голода­ния или существенного ограничения белков у людей и крыс при естественно ожидаемых различиях во вре­мени и степени образования водянки».
Я видел несколько случаев отека ног и лодыжек, возникавшего после длительного голодания. Но эти случаи редкие. Однако доктор Ф. Хелзел обсуждает «скрытую водянку», в отношении которой нет четко­го исследования и в существовании которой мы все­гда не можем быть уверены. «Мягкий тест» — на­давливание пальцем кожи на ногах — может выявить водянку лишь после того, как она перестанет быть скрытой. Инъекция подкожного солевого раствора под названием «тест Маклур — Олдрича» с наблюдени­ем за временем исчезновения волдыря, как утверж­дают, лучше теста методом надавливания. Но даже это не позволяет выявить малейшую водянку.
Хелзел полагает, что более точным и более по­лезным тестом на скрытую водянку по сравнению с методом надавливания и «тестом Маклура — Олд­рича » является наблюдение за присутствием следую­щих симптомов: «распухшие ноги и увеличенные ло­дыжки, отечное или опухшее лицо, сверхчувствитель­ность к сквознякам и к бритью, кожа, на которой легко образуются порезы, трещины, синяки, крово­подтеки, лоснящаяся кожа, в том числе лоснящийся нос, частые простуды, некоторые виды головных бо­лей, длительная усталость и отсутствие желаний, умственная подавленность, ненормальный румянец, застенчивость, ожирение с нетвердым жиром, беспо­койства, связанные с менструацией и беременностью». Что еще есть у вас?
По словам Хелзела, «голодание не является так­же необходимым фактором, чтобы предрасположить к развитию водянки, ибо она развивается после про­стого ограничения приема белков при его достаточ­ной длительности. Более того, столовая соль не яв­ляется необходимой, ибо многие естественные и не­соленые продукты (некоторые овощи и виды мяса) содержат достаточно натуральных или минеральных солей или неокисляемых кристаллов, чтобы вызвать водянку после длительного ограничения белков. Из­вестно, что углеводы могут способствовать образо­ванию водянки, будучи удерживаемы как глюкоза вместо того, чтобы превращаться в гликоген».
При голодании человек определенно не получает избытка ни солей, ни углеводов, как и излишка по­требляемой воды, если подчиняться не теории, а тре­бованиям инстинкта. Как правило, во время голода­ния водянка, вызванная хлористым натрием, исчеза­ет. Если ограничение белков при голодании не дли­тельнее, чем ограничения других веществ (кроме воды и воздуха), организму удается установить и поддерживать внутреннее физиологическое равновесие. Опыт доктора Хелзела с голоданием был очень ограничен­ным, а его метод не тот, который мы одобряем. Он стал специалистом по общей анатомии в Медицинс­ком колледже Иллинойского университета в 1916 году, но проводил опыты с голоданием в департаменте фи­зиологии в Чикагском университете, где ему была предоставлена профессором А. Карлсоном возмож­ность пользоваться лабораторией для проведения са­мостоятельных экспериментов. Он сообщает о голо­дании в течение 15 дней, после чего было шестиднев­ное голодание, во время которого он принимал хлоп­чатобумажное волокно, пропитанное лимонным соком, в который была добавлена обычная соль. В день он потреблял около трети унции соли. С этим количеством в качестве «пищи» он прибавлял в весе свыше двух фунтов за день, накапливая за шесть дней «голодания» пятнадцать фунтов или более соленой воды. Он пишет: «Через шесть дней я прекратил это, поскольку водянка в ногах стала явной и у меня по­явилась общая слабость».
Он вспоминает другую прибавку в весе в 12 фун­тов за 24 ч после двух умеренных приемов пищи с содержанием соленых продуктов (ветчины и капус­ты), а также другой случай с ежедневным прибавле­нием в весе на два фунта после девятидневного го­лодания, потребляя лишь соль (10 г ежедневно) и воду для утоления жажды. Все это не является оп­ровержением голодания, возражением против него, как и доказательством того, что голодание вызыва­ет водянку.
Это есть противопоказание к потреблению соли и чрезмерному потреблению воды. Потребление соли и соленых продуктов с последующим приемом ог­ромного количества воды наводняет, насыщает водой ткани организма у всех, кто это практикует — при голодании или питании. Я не знаю никого (кроме Махатмы Ганди), кто рекомендовал бы соль при го­лодании. Без приема соли и чрезмерного количества воды никакого прибавления веса, какое описывает Хелзел, не происходит. Потребление большого коли­чества воды в отсутствии соли приводит лишь к вре­менной прибавке в весе. При должном питании быст­рого прибавления веса после голодания, как описы­вает это доктор Хелзел, не происходит. Самая быст­рая прибавка в весе, какую я наблюдал, имела место при молочной «диете» вследствие разбухания тканей из-за чрезмерного приема жидкости. Но даже в этих случаях я не наблюдал никакой явной водянки. При­ем фруктов, овощей и умеренного количества бел­ков и углеводов не вызывает тех трудностей, кото­рые описывает Ф. Хелзел, и ткани не наполняются чрезмерным количеством жидкости. С другой сто­роны, только дополнительных белков не всегда дос­таточно для преодоления водянки на почве недоеда­ния. Это даже может ухудшить состояние организ­ма. Простое голодание, независимо от его длитель­ности, не отвечает ни одному из противопоказаний, выдвинутых доктором Хелзелом. Наоборот, это са­мое быстрое средство удаления накопленной жид­кости при водянке.

Физические упражнения и сердце

Каждый орган человека имеет функциональную силу, превышающую нужды организма в обычной жизни. Эта резервная сила используется в случаях чрезвычайных обстоятельств или неординарных по­требностей. Может быть удалена часть печени, и ее обладатель даже не заметит, возможно, отсутствия ее двух пятых. Однако при удалении трех пятых частей печени он начинает это чувствовать. Величина на­шей печени гораздо больше, чем действительно нам нужна для сохранения жизни. Это верно и для всех других органов человеческого организма, включая сердце. Способность сердечной мышцы в тринадцать раз превышает объем работы, которую она призвана обычно совершать. Этот самый удивительный орган — один из самых сильных и прочных. Сердце способно пережить любой другой орган, кроме мозга. Выпол­няя работу или тяжелые упражнения, способные на­нести ущерб сердцу, прежде всего устают мышцы организма, а уже затем нормальное сердце почув­ствует какое-то напряжение.
Сердце почти целиком состоит из мышц и, по­добно всем прочим мышцам тела, требует постоян­ной тренировки. Сердце, которое не совершает энер­гичной работы, не становится сильным и крепким. Если оно всегда совершает лишь легкую работу, то имеет тенденцию к размягчению и дряблости. Для увеличения и поддержания своей максимальной силы и способности сердцу периодически требуется энер­гичная работа.
Бег является для сердца лучшим из известных упражнений. Среди высших животных бег — един­ственное универсальное физическое упражнение, будь I то бег просто ради игры, что мы видим у собак, ко­шек и лошадей, или бег от врага, или бег за добычей, что наблюдается в природе. Бег охватывает все сто­роны жизни. Дети бегают во время игры, делая это так же естественно, как котята, телята, щенки и про­чие зверята. Бег — самый естественный вид физичес­ких упражнений и издавна известен как «лучший кон­диционер», используемый спортсменами при трени­ровках. Бег применяют боксеры для улучшения со­стояния своего сердца и легких, которые нуждаются в выносливости при выходе боксера на ринг.
Перестаньте бояться своего сердца. Что значит — какой-то дурак посоветовал вам не пытаться подни­маться по лестнице даже на три ступеньки? Такие и убили тех, кто серьезно принимал этот совет дли­тельное время. Лучший способ ослабить сердце — позволить ему дряхлеть, как и мышцам ваших рук: никогда не давать ему совершать энергичную работу. Подъем по лестнице сначала умеренно и с разумным увеличением приводит к восстановлению предпола­гаемого во многих случаях слабого сердца. Прези­дент Хардинг восстановил здоровье своего сердца подъемами по лестнице после многих лет изнежен­ности, когда «пилюльная мода» уже не могла ему помочь. Любой вид упражнений (бег, упражнения с гантелями, плавание), начатый в умеренном темпе, с разумным увеличением, будет развивать сердце и лег­кие и приведет к созданию крепкого здоровья. Для сердца бег, как уже указывалось, вероятно, наилуч­ший из всех видов упражнений.
Хотя «обычная медицина» никогда не устает гово­рить нам, как много дефектов сердца и прочих дефек­тов организма можно быстро исправить с помощью «должных» мер, она, как видно, так и не способна най­ти эти «должные» меры. А ее программа пассивности и лекарственного лечения определенно не излечивает де­фекты сердца, и мы каждодневно наблюдаем все боль­шее ухудшение состояния сердца у людей.
Самая трудная задача в этом деле — избавить больных от страха, внушенного им врачами. И, тем не менее, именно устранение этого страха является од­ной из самых важных наших целей. Страх парализу­ет любую деятельность и действия и препятствует больному выполнять необходимую программу физи­ческих упражнений. Страх калечит само сердце. Он парализует пищеварение, задерживает выделение и имеет тенденцию мешать выздоровлению.
В 1911 году Кларенс Демар прославил свое имя в Бостонском марафоне. Обследовав его сердце, врач посоветовал ему сойти с дистанции, если тот уста­нет, и порекомендовал после этого марафона пере­стать бегать. Но Демар выиграл пробег с рекордным временем. С тех пор он устанавливал рекорды в 66 марафонах, в том числе в трех на Олимпийских иг­рах в 1912, 1924 и 1928 годах; в 20 марафонах он был первым, в 12 — вторым, в 9 — третьим. Если бы он дал возможность врачам запугать себя и перестал бегать, имя Демара не стояло бы так высоко в спортив­ном мире.
Страх — самый сильный враг человека и самый сильный из всех известных разрушитель нервов. Он не только парализует действия человека, он нару­шает пищеварение и усвоение, препятствует дея­тельности желез, задерживает выделение. Резуль­татами являются иннервация, извращенный мета­болизм и токсемия. Я наблюдал несколько случа­ев, когда страх перед действием (как осознанный, так и неосознанный) был столь велик, что жертвы его были всегда слабыми и усталыми. Малейшее напряжение изнуряло их и ухудшало их состоя­ние. Эти больные были запуганы врачами и род­ственниками по поводу состояния их сердца. И тем самым их сердце, лишенное единственно того, что и могло бы его укрепить и поддерживать энергию, все больше слабело.
Лишь физические упражнения могут укрепить и восстановить сердце, но страх перед физическими уп­ражнениями мешает их применять. Страх парализует усилия и лишает сердце того единственного, что не­обходимо для восстановления его энергии.
Существуют условия и время, когда сердце нуж­дается в отдыхе и ничто иное не заменит его. После того как отдых выполнил свою миссию, необходимы физические упражнения и ничто иное не заменит их. После предварительной подготовки нужно заняться физическими упражнениями.
Все еще существует много врачей, которые пре­дупреждают нас о серьезных опасностях для сердца и других органов человека, таящихся в спорте. Но никто никогда не предупредит собаку, которая бе­жит за зайцем, или волка, догоняющего оленя, что бег вреден для их сердца. Лишь человек сотворен, видимо, так плохо, что он не может позволить себе жить напряженной и активной жизнью.
Врачи любят рассказывать о случаях, когда бо­лезни сердца вызваны напряженной игрой — в тен­нис, футбол, гандбол, плаванием, бегом, прыжками и т.п., потому что любую болезнь сердца, вызванную спортивными занятиями, как они полагают, трудно лечить.
Врачи находят, что у таких больных большее тер­пение к врачам, когда последним удается «вылечить» их за разумный период времени, если больные считают, что их болезнь вызвана спортом. Но фактически — это одна из главных причин, почему к таким больным никогда не возвращается здоровье. Если не выявле­ны настоящие причины болезни, врачи не в состоя­нии вылечить больного. Неправильное лечение неиз­бежно проистекает из ошибочного определения при­чины.

Сочетание кислот с белками

Среди тех, кто знает о правильных сочетаниях продуктов питания и обращает внимание на эту сто­рону правильного питания, есть много таких, кто со­ветует сочетать кислые продукты — томаты, лимо­ны, апельсины, грейпфруты, ананасы и другие — с белками. Такая практика имеет многолетнюю исто­рию и основана на идее, что кислоты помогают усва­ивать белки. Действительно, мы слышим утвержде­ния, что «кислоты переваривают белки».
Все это основано на неграмотности в вопросах физиологии или же на нежелании понять факты хи­мии пищеварения. Кислоты не переваривают белки и вообще кислоты, за исключением тех, которые выра­батывает сам желудок, не помогают их усвоению. На­оборот, как мы увидим далее, кислоты задерживают усвоение белков.
Все это имеет отношение к желудочному пище­варению, ибо во рту не происходит усвоения белков, все процессы усвоения происходят в щелочной сре­де. Активная работа по расщеплению сложных бел­ков в более простые имеет место в желудке, где и осуществляется первый шаг в усвоении белков энзи­мом, или пищеварительным ферментом под названи­ем «пепсин». Пепсин действует только в кислой сре­де и его действие прекращают щелочи. Желудочный сок все время колеблется от почти нейтрального до очень кислого в зависимости от того, какая пища по­падает в желудок. При приеме белков желудочный сок кислый, ибо он должен обеспечить благоприят­ную среду для действия пепсина.
Нормальный желудок выделяет всю кислоту, которую требует пепсин для переваривания необ­ходимого количества белков. Ненормальный желу­док может вырабатывать слишком много кислоты (гиперкислотность) или недостаточное количество ее (гипокислотность). В любом случае прием кис­лот с белками не помогает усвоению. В то время как пепсин не является активным, кроме как в при­сутствии хлористоводородной (соляной) кислоты (я не могу найти доказательства того, что другие кис-I лоты активируют этот энзим), избыточная желудочная кислотность препятствует его действию и разрушает его.
Лекарственные и фруктовые кислоты демора­лизуют желудочное пищеварение, или разрушая пеп­син, или препятствуя его секреции. Желудочный сок не выделяется в присутствии кислоты во рту и в желудке. Знаменитый русский физиолог И.П. Пав­лов наглядно показал деморализующее воздействие кислот на пищеварение — действие и фруктовой кислоты, и иной в результате заканчивается бро­жением.
Кислые фрукты, препятствуя выделению желу­дочного сока — а беспрепятственного выделения же­лудочного сока настоятельно требует усвоение бел­ков, — серьезно нарушают белковое усвоение, что приводит к разложению, гниению в желудке. Орехи и сыр, содержащие значительное количество расти­тельного и животного жира, являются почти един­ственными исключениями из правила, согласно кото­рому — когда кислоты потребляются вместе с бел­ками, происходит гниение. Указанные продукты не разлагаются столь быстро, как другая белковая пища, когда они усваиваются не сразу.
Далее, кислоты не препятствуют усвоению оре­хов и сыра, поскольку эти продукты содержат дос­таточно жира, чтобы задержать секрецию желудоч­ного сока более длительное время, чем это делают кислоты. Жир подавляет действие желудочных же­лез и мешает выделению желудочного сока. Он сни­жает количество пепсина и хлористоводородной кис­лоты и снижает на 50% желудочную активность. Бот почему сыр, орехи и жирное мясо требуют больше­го времени для усвоения, чем другие белки. Тормо­зящему влиянию на желудочную секрецию жира можно противодействовать потреблением обильно­го количества зеленых овощей, особенно свежих, в одном приеме пищи. По этой причине лучше всего потреблять с сыром и орехами зеленые овощи, не­жели кислые фрукты, хотя последние и не особенно противопоказаны.
При рассмотрении действительного процесса бел­кового усвоения в желудке и наглядного тормозя­щего воздействия кислот на желудочную секрецию мы сразу же понимаем ошибочность приема томат­ного, грейпфрутового или ананасового сока вместе с мясом, как советуют некоторые так называемые диетологи, а также ошибочность приема смеси сы­рых яиц и апельсинового сока, так называемого пеп-коктейля, отстаиваемого другими псевдодиетолога­ми. Лимонный и яблочный соки, уксус и прочие кис­лоты, используемые для салатов или добавляемые в салатные приправы и потребляемые с белковой пи­щей, служат серьезным препятствием для выделе­ния хлористоводородной кислоты и тем самым ме­шают усвоению белков. Поскольку кислые фрукты не подвергаются никакому усвоению во рту и же­лудке и обычно не остаются в желудке более не­скольких минут и поскольку их присутствие в же­лудке препятствует усвоению как белков, так и крах­малов, то их не следует потреблять в обычном ра­ционе. Нельзя их принимать и через полчаса или час после приема пищи.
Привычка пить большое количество фруктовых соков — лимонного, апельсинового, грейпфруто­вого, томатного, сока из папайи — между приема­ми пищи ответственна за серьезное неусвоение у тех, кто считает, что они питаются правильно, на здоровой основе. Эта практика, возрожденная в пос­ледние годы, была модной в гигиенических кругах сорок—шестьдесят лет назад и пищеварительные и другие беды, которые проистекали из этого, заста­вили многих отказаться от реформы своей диеты и вернуться к мясным блюдам. Я расскажу об опыте доктора Р. Уолтера, как он это описывает в его работе «Точная наука здоровья». Он сообщает, что в процессе лечения, которое он прошел в попытке восстановить здоровье (вначале медицинского ле­чения, потом гидропатического), у него был «звер­ский аппетит» и в результате раздражения желуд­ка он превратился в гурмана, которого не могло удовлетворить никакое количество пищи. Он пи­шет: «Мои страдания от жажды всегда были боль­шими. Но мне не нравилась вода. И будучи просве­щен относительно совершенных качеств фруктов, я не мог достаточно насытиться прохладными со­ками, которые бродили в моем желудке, создавая и сохраняя там настоящую лихорадку, которая вре­менами ими и облегчалась — и все это держало меня в возбуждении нервозного голода, с чем ни­какое страдание никогда нельзя сравнить». Этот эксперимент побудил врача оставить вегетарианство и вернуться к потреблению мяса. Потребляя соки в любое время дня (а соки — это пища), он развил у себя невроз, который ошибочно принимал за го­лод. Попытка таким образом снять невроз — это то же самое, что гасить огонь керосином. Те, кто ошибочно принимает раздражение желудка за го­лод и продолжает «умиротворять» свой «голод» приемом того, что вызывает раздражение, неизбеж­но идут от плохого к еще худшему. Отказ доктора Уолтера от вегетарианства спас его не потому, что вегетарианство вредно, а потому, что он стал при­нимать пищу всего один раз в день и перестал по­глощать фруктовые соки между приемами пищи. Любая диета хороша, пока ее не испортит практи­ка потребления фруктовых соков, и любая диета не бывает столь плохой, когда ее ухудшает их при­ем. И это верно не потому, что сами соки плохи, ибо они сами по себе великолепны, а потому, что их прием подобным образом дезорганизует пище­варение.
Многих ошибок, совершаемых ныне так называе­мыми диетологами, можно было бы избежать, если бы они были знакомы с историей диетической ре­формы. Все эти «открытия» были сделаны и испыта­ны уже очень давно, а некоторые из них, которые как раз сегодня получили большую популярность, были найдены вредными и отвергнуты. Например, пятьдесят лет назад доктор Сейлсбери популяризи­ровал исключительно мясо при туберкулезе, артрите и других болезнях. В течение нескольких лет врачи и в Европе, и в США поклонялись этой диете и сооб­щали о случаях излечения. Однако подобно всем лечебным средствам, которые не лечат, это тоже пре­дано забвению. Вскоре после войны (чтобы покон­чить с войной) эта диета была возрождена, и все старые ошибки повторены. Сорок лет назад один врач вынашивал идею выделения щелочных минера­лов из фруктов и овощей с тем, чтобы давать это больным для ощелачивания их организма, т.е. нейт­рализации там избытка кислотности. Вначале он ис­пользовал соки в качестве замены голодания. По­том изготовил первые пищевые таблетки из фрук­товых и овощных минералов в концентрированном виде. В течение нескольких лет его минеральные концентраты были очень модными и среди медиков, и среди отвергающих лекарства. Но и это ушло. Но, поскольку мир «обезопасен» демократией, идеи это­го человека стали предметом плагиата и его таблет­ки начали делать: Томы, Дики и Гарри в сфере ком­мерческой «диететики», и общественность кормят диетической фармакопеей, которая соперничает по объему с лечебными средствами медицины. Так как подобная изобретательность человеческого ума беспредельна, то от этого зла нет другого лечебного средства, кроме просвещения. И до тех пор пока люди будут лишены знаний в этом, всегда будут и те, кто воспользуется их невежеством для их лее эксплуатации.

Самоисчезающие опухоли

Слово «аутолиз» — греческого происхождения и буквально означает «самоисчезновение». Оно приме­няется в физиологии для обозначения процесса пе­реваривания, или распада, ткани с помощью фермен­тов (энзимов), образующихся в самих клетках. Это процесс самопереваривания.
Энзимы существуют в природе. Все органические процессы выполняются благодаря их помощи. Семе­на дают всходы благодаря энзимам. Каждая ткань имеет свой энзим. Сейчас широко известно, что про­цессы усвоения, происходящие во рту, желудке и кишечнике, становятся возможными благодаря актив­ным агентам, или ферментам, известным как энзимы. Например, крахмал превращается в сахар с помо­щью пищевых энзимов — крахмалорасщепляющих (амилолитов), белки превращаются в аминокислоты протеинорасщепляющимися энзимами (протеолитами). Пищевые энзимы «переваривают» только «мер­твые» вещества и потому не «переваривают» сам же­лудок и кишечник.
Кислоты и щелочи не выполняют функцию усво­ения. Они лишь обеспечивают благоприятные усло­вия для работы пищевых энзимов. Энзим слюны — птиалин — существует лишь в щелочной среде и разрушается даже слабой кислотой, энзим желудоч­ного сока — пепсин — действует только в кислой среде, а щелочь ему мешает. Необходимо также хорошо знать, что химические превращения в клетках и тканях стимулируются энзимами, которых мно­жество в каждом живом существе. Простой сахар (моносахарид) всасывается в кишечнике и перено­сится в печень, где энзимами превращается в глико­ген (животный крахмал) и накапливается там до его использования. Когда организму требуется сахар, гликоген вновь превращается в сахар, и опять бла­годаря энзимам.
Сейчас известно, что инсулин, вырабатываемый в поджелудочной железе, необходим для метаболизации (окисления) сахара, и то, что при неспособности поджелудочной железы выработать достаточно ин­сулина неокисленный сахар выделяется с мочой. Из­вестны аутолитические энзимы, которые носят об­щее название — оксидазы и пероксидазы.
Физиологи знают, что протеолитические (протеинопереваривающие) энзимы образуются во многих, если не во всех живых тканях. Эти различные внут­риклеточные энзимы играют важную роль в метабо­лизме пищевых веществ, т.е. в нормальной регуляр­ной функции питания. Несколько известных приме­ров аутолиза помогут читателю понять то, что ниже будет сказано об опухолях.
При разрушении кости вокруг поврежденной ча­сти образуется поддержка в виде костного кольца, распространяющегося во все стороны от места пере­лома. После воссоединения кости, завершения лече­ния и восстановления кровеносных сосудов костное кольцо ослабевает и рассасывается, за исключением какой-нибудь четверти дюйма вокруг места перело­ма. Если планарии, или плоских червей, разрезать на мелкие части и поместить в питательную среду, каж­дая часть превратится в маленького червячка. Следо­вательно, каждая часть полностью перестраивает свои материалы и становится полноценным, хотя и маленьким червячком. Та же часть, которая содержит глот­ку, найдя последнюю слишком большой для себя растворяет ее и образует новую, подходящую ддя нового ее размера.
Каждый читатель знает, как расходится, расса­сывается на поверхности кожи абсцесс и как исчеза­ет его содержимое. Но не все знают, что это расса­сывание на поверхности становится возможным лишь потому, что ткань между абсцессом и кожной повер­хностью переваривается энзимами, т.е. подвергается аутолизу и удалению.
У некоторых животных имеются специальные ме­ста, куда откладываются резервы для их питания на периоды его нехватки во время зимней спячки. Эти физиологические склады аналогичны «водным ба­кам» у верблюдов. В качестве примеров можно при­вести персидскую длиннохвостую овцу, медведя и др. Другие же живые существа, в том числе чело­век, имеют генерализированные резервы, находящи­еся в костном мозге, печени, крови, жировых тка­нях, и частные резервы, которыми располагает каж­дая клетка. И те, и другие живые существа могут использовать резервы для собственного питания, если нельзя получить продукты питания из внешних ис­точников или же из-за невозможности (при болез­ни, например) их усвоить.
Гликоген, накапливаемый в печени, должен быть превращен в простой сахар, прежде чем он попадет в кровоток. Это превращение осуществляется благо­даря энзимам.
Можно было бы привести много примеров аутолиза. Но и приведенных достаточно, чтобы убедить читателя, что это распространенное явление повсед­невной жизни. Теперь остается сказать, что организм контролирует этот процесс, как все другие жизнен­ные процессы, что аутолиз — это не слепое, неуправляемое действие, подобное поведению «слона в по­судной лавке».
Замечательным примером этого контроля явля­ется пример с расчлененным червем. Здесь налицо появление способности к перемещению составляю­щих его материалов. То же самое наблюдается в случае с размягчением и самопоглощением поддер­живающего костного кольца вокруг места перело­ма. Исчезает лишь часть костного кольца, остальная часть сохраняется для усиления ослабленной струк­туры.
Случаи с голоданием дают много примеров кон­троля, осуществляемого организмом над процесса­ми аутолиза. Например, ткани исчезают в соответ­ствии со степенью их полезности — сначала жиры и патологические наросты, а затем уже другие ткани. У всех живых существ — от червя до человека — в период голодания различные органы и ткани очень отличаются по способности снижения своего веса. Обычно печень теряет по весу больше по сравнению с другими частями тела, особенно в начальный пе­риод, вследствие потери гликогена и жира. Легкие почти ничего не теряют, еще меньше — мозг и не­рвная система.
Жизненно важные органы питаются за счет на­копленных резервов и менее важных тканей с тем, чтобы воздержание от пищи могло принести вред лишь после израсходования резервов организма. Орга­низм обладает способностью перемещать свои хими­ческие элементы, чему голодание дает много замеча­тельных примеров. Усвоение и реорганизация частей организма, наблюдаемая у червях и других живых существ при лишении их питания, переваривание и перераспределение резервов, излишков и второсте­пенных тканей, наблюдаемые у всех животных при их вынужденном голодании, представляют, по мнению автора, одни из самых чудесных явлений в био­логии.
Организм не только способен строить ткань, он также способен ее и разрушать. Он может не только распределять свои питательные запасы, но он может их и перераспределять, аутолиз как раз и делает воз­можным перераспределение.
А теперь я намерен показать читателю, что про­цесс аутолиза можно обратить на большую практи­ческую пользу и заставить его служить нам в деле избавления от опухолей и других наростов в орга­низме.
Это факт не новый, о нем знали давно. Свыше ста лет назад Сильвестр Грэхем писал, что когда орга­низм потребляет больше пищи, чем он ежедневно получает, тогда «согласно общему закону экономии жизненной силы» «распадающиеся абсорбенты (ста­рый термин процесса аутолиза. — Г.Ш.) всегда в пер­вую очередь захватывают и удаляют те вещества, ко­торые представляют наименьшую ценность для эко­номии, поэтому все патологические образования — жировики, опухоли, абсцессы и пр. — быстро умень­шаются и часто полностью исчезают в результате стро­гого и длительного воздержания от пищи и голода­ния ».
Чтобы это полностью понять, читателю необхо­димо знать, что опухоли могут состоять из тканей, крови и кости. Существует много названий для раз­личных видов опухолей, но само название указывает на вид ткани, из которой состоит опухоль. Напри­мер, остеома состоит из костной ткани, миома — из мышечной, невринома — из нервной, липома — из жировой и т.д. Поскольку опухоли состоят из тка­ней, как и прочие структуры организма, они подвер­гаются аутолитической дезинтеграции — такой же, как и нормальные ткани, при самых различных обстоятельствах, но особенно во время голодания. Чи­татель, который в состоянии понять, как голодание вызывает сокращение объема жира в организме, как оно уменьшает размеры мышц, сможет также понять и то, как оно ведет к уменьшению размера опухоли или побуждает ее к полному исчезновению. Ему лишь надо понять, что процесс дезинтеграции (аутолиз) опухоли происходит гораздо быстрее, чем у обычных тканей.
В своих «Заметках об опухолях» — работе для студентов по физиологии — доктор Ф.К. Вуд писал: «Спонтанное исчезновение на более или менее дли­тельное время отмечалось у очень небольшой части злокачественных опухолей у человека. Наибольшее число случаев такого исчезновения имело место пос­ле частичного хирургического удаления опухоли. Они происходили наиболее часто во время острого феб-рильного процесса и менее часто в связи с опреде­ленным глубоким изменением метаболических про­цессов вроде исключительной кахексии (общего ис­тощения), искусственной менопаузы и других». Но не может быть более глубокого изменения в метабо­лизме, нежели то, что вызывается голоданием, и это изменение носит характер, лучше всего дающий воз­можность вызвать аутолиз опухоли — злокачествен­ной и иной. Условия, отмечаемые доктором Вудом как вызывающие спонтанное исчезновение опухолей, в большинстве случаев носят характер случайностей и находятся вне пределов произвольного контроля. Голодание же, наоборот, может быть проведено и осуществлено под контролем и в любое по желанию время. А за операциями, как правило, следует еще больший рост опухоли. Спонтанное исчезновение опу­холи после ее частичного удаления — редкий случай. То же можно оказать и об искусственной менопаузе. При лихорадке мы часто наблюдаем быстрый аутолиз во многих тканях организма и его большую це­лительную работу. Но мы не можем вызвать лихо­радку по своему желанию.
Беременность и рождение ребенка вызывают мно­гие глубокие изменения в организме, но это опреде­ленно не может быть рекомендовано больным жен­щинам в качестве средства исцеления от опухоли. Даже если бы это и было желательно, то оно было бы средством «на глазок». А результаты голодания определенны. Здесь нет ничего «на глазок». Оно все­гда действует в одном направлении. Лихорадка — это целительный процесс и действительно помогает удалить причину опухоли. Но никакие другие случаи спонтанного исчезновения опухолей у доктора Вуда не помогают удалению их причин. А голодание как раз очень помогает удалению причины.
Я мог бы назвать многих людей с большим опы­том голодания для подтверждения мною сказанного относительно аутолиза опухолей. Но не хотелось бы утомлять примерами читателя. Ограничусь одной ци­татой. Доктор Б. Макфэдден писал: «Мой опыт го­лодания показал без каких-либо сомнений, что чу­жеродное образование может быть вовлечено в об­ращение, лишь просто заставив организм использо­вать каждый ненужный элемент, содержащийся в нем, как источник питания. Если чужеродное вещество затвердевает, одно длительное голодание не приве­дет к результату. Если же образование мягкое, голо­дание, как правило, помогает ему абсорбироваться».
Из-за различных обстоятельств — и известных, и неизвестных — скорость абсорбции у разные лю­дей при голоде неодинаковая. Разрешите привести два исключительных случая, чтобы показать широкий диапазон этого процесса. У женщины в возрасте око­ло сорока лет обнаружили фиброму в мочевом кана­ле размером со средний грейпфрут. Фиброма полностью исчезла за 28 дней полного воздержания от пищи (только при питьевом режиме). Это было необычно быстрое исчезновение опухоли. У другой женщины было аналогичное образование величиной с гусиное яйцо. Одно голодание в течение 21 дня сократило размер опухоли до величины грецкого ореха. Голода­ние было прервано из-за появления голода. Чтобы завершить полное исчезновение опухоли, через не­сколько недель после первого голодания потребова­лось второе — длительностью в 17 дней. Но это был необычайно медленный процесс.
Опухолевидные образования молочной железы у женщин, колеблющиеся по размеру от горошины до гусиного яйца, исчезают в течение от трех дней до нескольких недель голодания. Следующий замечатель­ный пример подобного рода, который для читателя окажется и интересен, и поучителен: у молодой жен­щины в возрасте 21 года на правой груди было твер­дое образование — немного менее бильярдного шара. В течение четырех месяцев оно вызывало сильную боль. Наконец она обратилась к врачу, который об­наружил рак и посоветовал немедленную операцию. К каким бы она потом ни обращалась врачам, она везде получала тот же диагноз и тот же совет. Но не желая операции, женщина прибегла к голоданию, без приема какой-либо пищи, и ровно через три дня «рак» и все сопутствующие ему боли исчезли. И за трид­цать лет не было у нее рецидива, я полагаю, что мы вправе считать это исцелением.
Сотни подобных случаев во время голодания убе­дили меня, что многие «опухоли» и «раки», удаляе­мые хирургами, вовсе не опухоли и не раки. Они за­ставляют нас очень скептически относиться к публи­куемым статистическим данным, будто доказываю­щим, что ранняя операция предотвращает или изле­чивает рак.
Устранение опухоли путем аутолиза имеет не­сколько преимуществ над ее хирургическим удале­нием. Операция всегда опасна, а аутолиз — физио­логический процесс и не несет никакой угрозы. Опе­рация подавляет жизненные силы и тем самым уси­ливает извращение метаболизма, которое лежит в основе опухоли. Голодание, с помощью которого уси­ливается аутолиз, нормализует питание и способ­ствует удалению накопленных токсинов, тем самым помогая устранить причину опухоли. После опера­ции опухоли имеют тенденцию к рецидивам. А пос­ле исчезновения опухоли в результате аутолиза воз­можность рецидива небольшая. Опухоли после хи­рургической операции часто вновь возникают в зло­качественном виде. Тенденция к перерождению в зло­качественную опухоль устраняется голоданием. За последние пятьдесят лет в Европе и США бук­вально в тысячах случаев опухоли исчезали в ре­зультате аутолиза, и эффективность этого метода несомненна.
У автора нет определенной информации о кост­ных и нервных опухолях. Но поскольку и они под­чиняются тем же законам, что и прочие опухоли, он склонен считать, что они могут подвергаться ауто-лизу так же эффективно, как и другие опухоли. Ко­нечно, у процесса аутолиза есть свои границы, и если опухоль сумела вырасти до значительных размеров, она лишь уменьшится в размерах и не все клетки будут таким образом поглощены. Желательно по­этому пройти через необходимое голодание или го­лодания, пока опухоль или киста относительно не­велика. Необходимо отметить еще одно ограниче­ние: опухоли, которые блокируют лимфатические протоки, будут продолжать расти, несмотря на го­лодание (из-за накопленных этими опухолями из­лишков лимфы). 254
В случаях, когда не достигается полного погло­щения опухоли, она существенно уменьшается до раз­меров, не представляющих опасности. А в дальней­шем правильный образ жизни предотвратит новый рост. Мы наблюдали ряд случаев, когда последую­щее уменьшение размера опухоли происходило бла­годаря правильному образу жизни после голодания.

ПОДЧИНЕНИЕ ЖИЗНИ ЗАКОНУ

Вместо заключения

Когда-то в доисторический период кто-то изоб­рел идею Сверхестественного. Он (или они) населил вселенную множеством капризных привидений — бо­гов, богинь, духов (и хороших — добрых, и плохих — злых) — высокой и низкой ступеней, которые управ­ляли всей природой. Не было концепции Закона и Порядка. Все являлось работой сверхестественных существ. Позднее Запад принял христианство, кото­рое сократило число богов до трех, а богинь — до одной и заменило множеством полуодушевленных святых духов, ранее управлявших природными про­цессами. Христианство сохранило большую компа­нию злых духов и воздвигло на трон властный ум, который поименовало Дьяволом. И эти сверхестественные существа были поставлены управлять всей природной деятельностью, в которую постоянно вме­шивались.
Как дохристианская, так и христианская идея болезни основывалась на вере в то, что болезнь есть вторжение в организм злых духов. Христианство так­же придерживалось точки зрения, что высшее бо­жество часто навлекает болезни на мужчин, жен­щин и детей, иногда приводящие к смерти. Не су­ществовало представления, что человек способен навлечь на себя болезнь сам, нарушая Законы При­роды. Считалось, что Бог может наказать человека за нарушение воли священника, ибо воля священни­ка была волей Божией, и любой, кто отвергал свя­щенника, отвергал самого Бога. Около 2500 лет на­зад в Греции возникла идея, что болезнь есть ре­зультат природных причин и деятельности медици­ны (появившейся как профессия в то время), и в основном отрицала влияние сверхестественных сил на здоровье и болезнь. Эта идея возродилась в сред­ние века, в основном отстаиваемая протестантскими группами, появившимися в результате Реформации. И хотя медицина эпохи постренессанса большей ча­стью отвергала «сверхестественное» происхождение болезни, люди продолжали придерживаться древ­них верований.
Одно из первых заблуждений, которое натурги-гиенисты должны были преодолеть, была вера в то, что жизнь подчинена случайности и стихии или при­хотям капризного Провидения, а не управляется и контролируется, как все в природе, незыблемыми за­конами.
Церковь учила людей, будто их здоровье и бо­лезнь — от своевольных причуд Бога, законы жизни и здоровья не преподавались в тогдашних медицинс­ких школах, как и в нынешних.
И нелегкой была задача довести до народа кон­цепции Закона и Порядка: нередки были осуждения натургигиенистов как «неверных» и «атеистов» из-за их утверждения о господстве Закона в жизненной сфере. Преобладала философия, по которой счита­лось, что счастливы те, кто умер молодым, т.е. полу­чил благословение на то, чтобы покинуть землю с ее испытаниями, печалями и войти в иное состояние сво­его существования, которое, как верили, будет счастливее и лучше земного. Верили, что Бог, который не совершает ничего без нужды и без причины, совер­шил, должно быть, каким-то образом ошибку, послав на землю человеческие души прожить там «пол­ный жизненный срок» и посчитав необходимым от­зывать эти души на небеса почти сразу после их рож­дения на земле.
Натуртигиенисты не принимали веру религиоз­ных людей в то, что когда младенец, юноша в рас­цвете сил и красоты или достигший зрелости здоро­вый человек умирает, то они якобы получают очень желаемый ими шанс сменить этот мир страданий, скорби и мук на мир счастья и святости. Когда ги­гиенисты слышали, как родители говорят, отдавая своих детей обратно Богу и получая утешение и ус­покоение, утверждая: «Наша утрата есть их обрете­ние» и «хотя мы страдаем, им там бесконечно луч­ше», то думалось, насколько же бездумна филосо­фия, которая утверждала, что наилучшим исходом своей жизни, какой только может иметь человек, является скорейшее от нее избавление. Гигиенисты заявляли, что природные принципы, законы науки и истины вселенной столь лее постоянны и определен­ны в отношении человека, его организма, жизни, здо­ровья, счастья, болезни и страдания, какими они являются и по отношению ко всем прочим вещам. Целью гигиенистов было выявить и понять Законы Природы, т.е. постоянство и универсальность всего происходящего, и тем самым базировать на надеж­ной основе систему ухода за телом и психикой. Они утверждали, что сам тот факт, что в Природе суще­ствует Закон, уже предполагает необходимость сле­дования ему. Фактически, заявляли они, существо­вание Закона и его соблюдение есть синонимные понятия. Они считали, что те Законы бытия, кото­рые тесно связаны с нашим счастьем и благополучи­ем, не могут иметь предположительного или дву­смысленного значения. Ибо они прописаны на Свит­ке Жизни столь же широком, как лик самой Природы, и проявляются во всем, откуда исходит дыха­ние. Закон связан со словом «читать». Закон имеет своим происхождением обычай древности, когда указы на управление поведением граждан зачитыва­лись вслух и публично. В этом смысле Закон связан ассоциированно с юридическим актом и государ­ственным декретом. Но когда мы применяем тер­мин «Закон Природы», то мы этим обозначаем то постоянство и регулярность, с которыми происхо­дят ее процессы и в которых он себя проявляет. Неукоснительность этих законов очевидна: они яв­ляются выражением сущности вещей. Обычно по­стоянство подобных явлений столь явное, что не тре­буется доказательств их показом. Но существуют области, где их постоянство не так заметно. В об­щем смысле Закон Природы можно определить как образ действия, демонстрирующий его постоянство. Мы считаем, что природные явления можно объяс­нить только законами природы и потому не можем отделять законы от самого явления. То, что мы на­зываем Законом, есть неизменный Порядок Явле­ний. Порядок и Постоянство, Регулярность оказы­ваются везде в мире Природы, и это именно то, что мы понимаем под Законом. Осознание Порядка и Постоянства (Регулярности) их еще не объясняет. Простое их поименование и упорядочивание фактов еще не есть их разъяснение. Вообще господство по­стоянного порядка вещей, которое мы называем «Природой», позволяет нам выявить в наблюдае­мых примерах скрытые причины. Закон — это про­цесс, а не какая-то сила; и действует повсюду, так что нам нужно искать его инварианты, скрытые за меняющейся формой вещей. Когда мы формулиру­ем Закон Природы, мы просто констатируем как  можно короче упорядоченную последовательность событий. Чтобы выдержать проверку на истинность, такая формулировка закона должна прорвать по­верхностные знания и выявить глубоколежащие: скрытые каузальные (причинные) связи. Она долж­на разъяснить фундаментальные законы, действую­щие столь последовательно, что не могут быть слу­чайными. Повторим: естественные законы имманен­тно присущи самой природе вещей и в своей основе они одни и те же повсюду и вечны. И каждый Закон Природы гармонирует с другим Законом Природы. Все явления оказываются в согласовании с постоян­ными законами, все существа имеют детерминантную природу.
Если бы это не было так, то не было бы и посто­янства функции. Гигиенистам было необходимо по­будить людей осознать, что человеком управляют за­кономерные процессы, которым он следует неосоз­нанно, и что его жизнь не есть жертва внешних усло­вий. Гигиенисты учили, что законы человеческого орга­низма должны быть и являются столь же четкими и точными в своей сущности и силе, как и законы, уп­равляющие неодушевленными вещами. Мы ожидаем от солнца, что оно взойдет и закатится, от семени, что оно прорастет. Не ожидаем же мы, что соберем виноград с куста розы или инжир с чертополоха. И разве меньше оснований ожидать от человека соблю­дения законов его существования?
Гигиенисты заявляли, что представление, будто человек может жить с неуважением к законам жиз­ни при полной безнаказанности является абсурдным для рационального ума. Соответствующее представ­ление, будто мы можем пренебрегать законами при­роды, пока не разовьется болезнь, а уж ее лечить другими, что наиболее вероятно, еще большими на­рушениями законов существования живого организ­ма (т.е. наполняя его ядами-лекарствами), является нелепым.
Мы любим говорить о прощении, но это сводит­ся к отмене самого закона. Ни для нынешнего поко­ления, ни для будущих нарушения законов жизни, биологических и физиологических законов непрос­тительны. В масштабе вселенной все действует по неизменным законам и принципам. Последствия на­рушения законов столь же жестоко управляемы, что и результаты их соблюдения. Поэтому причины бо­лезней могут быть познаваемыми и избегаемыми. В природном порядке вещей нет места для вторжения призраков, духов и демонов. Человек, вопреки свое­му бахвальству, отнюдь не является хозяином сво­ей судьбы. Он, как и раньше, находится во власти природных процессов и, как и раньше, подчиняется Законам Природы. Человек наделен способностью и понять и наблюдать явления и условия, при кото­рых они происходят, во многих областях он даже может создать условия, необходимые для выявлен ния решающих результатов. Но он ни в коем смыс­ле не творец: он обязан создать эти условия в соот­ветствии с Законами Природы. Но результаты дей­ствия ее Законов зависят от самой Природы и усло­вий, в которых происходят эти действия. При од­ном и том же законе земного притяжения шар мо­жет подняться вверх, но затем вновь притягивается к земле. При этом же законе корабль может плыть, но закон этот может его и потопить. Закон не изме­няется — изменяются условия. Законы всемогущи. Они — неотъемлемая составная часть вселенной и не могут нарушаться в принципе. Доктор Тролл не раз говорил, что просто нелепо считать, что человек способен на какое-то нарушение Закона Природы. Хотя в общем-то и считалось, что слова «нарушить Закон Природы» выражают истину, но, как он под­черкивал, это неправильное распространенное пред­ставление о происходящем. Он говорил, что никто не может применять слова «нарушить», «преступить» Закон Природы в значении их эквивалентов «отме­нить», «аннулировать». Имеется в виду неподчине­ние человека закону или его действия вопреки зако­ну. Он приводил слова одного профессора, говорив­шего, что когда человек падает с десятого этажа, то не нарушает закон земного притяжения, — он его иллюстрирует. Заявление, будто человек «нару­шает закон», означает просто некую удобную сло­воформу, наподобие того, что «солнце всходит и заходит». И то, что нарушить Законы Природы нельзя, является важной практической истиной, при­знание которой лежит в самой основе отношений всего живого и неживого и которая составляет един­ственный истинный базис для подлинной Гигиены и успешного ухода за больными. Разрешение этого положения валено как научной и философской про­блемы. Как только мы усвоим тот важный факт, что Законы Природы вечны и непреложны, что их нельзя ни нарушить, ни изменить, ни повредить и ни поправить, а им необходимо подчиняться и что лишь зло проистекает от их неприменения или игнориро­вания, т.е. от неправильного направления вещей, — вот тогда, вместо того чтобы посылать в аптеку или к врачу за ядами—лекарствами для больного, люди начнут пользоваться учителем Гигиены для их на­ставления на путь подчинения Законам Природы. Важно, чтобы люди осознали: любое неподчинение этим законам неизбежно и обязательно сопровож­дается последствиями, справедливо именуемыми злом. Закон должен исполняться; его нельзя нару­шить, аннулировать, отменить, отсрочить, отложить. Его нарушения предполагают последствия, а не ле­чение. Мы не в состоянии, даже если бы и хотели, повернуть вспять или ниспровергнуть Законы При­роды. После лекарственного лечения ни один чело-262
век не имеет совершенно здоровый организм и не может вновь стать здоровым. Он обречен на то, что­бы всю остальную жизнь иметь расстроенный орга­низм.
Врачи или не понимают, или недооценивают за­коны жизни. У них нет науки жизни, но зато они тратят время на науку фармацевтики. У них много умения, но нет искусства излечения. Если бы они понимали законы жизни, они узнали бы, что каж­дое их нарушение оставляет непоправимый вред, это нарушение непростительно, его нельзя изви­нить, а последствия неизлечимы.  «Самое худшее во всех ложных теориях болезней, — говорил док­тор Тролл, — состоит в туманной идее, будто по­скольку «грех есть нарушение закона», то грешни­ка можно спасти путем применения к наказуемому лечебного средства». И поскольку зло состоит в нарушении законов природы и исправляется его со­блюдением, а нарушение этих законов служит глав­ной причиной несчастья человека, то Законы При­роды должны стать главным образом предметом изучения каждым человеком. Эти законы призва­ны быть частью всеобщего интеллектуального воо­ружения, и в нашем образе жизни и действий их указания нельзя упускать из виду. Необходимо всех знакомить с настоящими правилами поведения, а тех, которые проявляют тенденцию отхода от них, нужно чаще наставлять относительно того, что надо делать и что не надо.
Гигиенисты не могут предложить некое тайное средство, у них нет панацеи в виде бутылочки ле­карств за доллар, нет чудесных препаратов для здо­ровья. Они могут лишь указать на Законы Приро­ды, подчиняясь которым мы можем достичь вели­колепного здоровья и поддерживать его. Наука есть знание природы, а научный метод тот, который изучает законы природы и применяет их для получения результатов. Законы Природы образуют уникаль­ную гармоничную систему, и ни один человек от них не свободен. Организмы действительно могут отличаться. Но ни один не свободен от универсаль­ных законов, управляющих жизнью. Законы, управ­ляющие пищеварением у одного человека, управля­ют пищеварением и у другого. Законы, управляю­щие дыханием у одного человека, управляют дыха­нием и у другого. Поэтому не остается места для древнего изречения: «что является мясом для одно­го, для другого — это яд». Нужно отказаться от нелепого представления многих, что они в какой-то мере являются исключениями Законов Природы. Ведь ни один человек не думает, что он является исключением для закона земного притяжения. Од­нако он может считать себя исключением для ядов, имеющих тенденцию убивать. Синильная кислота убьет столь же быстро того, кто не знает ее свойств, как и того, кто полностью знает о ее токсичности. Законы Природы не делают скидок на невежество человека. Яд убьет гения так же быстро, как и ту­пицу, как неверующего, так и верующего, как доб­родетельного, так и порочного. Все пострадают оди­наково. Равно как будут процветать все те, кто под­чиняется Законам Природы. Структура организма требует, чтобы от невежества страдали бы так же, как от свершения дурных поступков. А верующие должны понять, что у Божественного Провидения есть что-то кроме того, чтобы совершать чудеса для глупцов. Последним не будет лучше от постоянных вмешательств Провидения, даже если бы они и про­исходили. В целом священники обучали догматичес­ки и не требовали проявления разума. Они произ­вольно трактовали «откровения» и старались навя­зать веру, как будто они сами были непогрешимыми существами, которым остальное человечество дол­жно оказывать почтение. Толкователи нее Законов Природы не могут избежать свободного их иссле­дования всеми, не могут запретить проявления ра­зума при рассмотрении и проверке их интерпрета­ций и толкований. Кого-то могут увлечь отдельные наблюдения, оценка явлений природы, их постоян­ство и регулярность. Но все должны знать, что лю­бой принципиальный подрыв универсальной гармо­нии природы должен быть сразу отвергнут как оши­бочный.
Пропагандируемая многими религиями идея, буд­то существовал первобытный соблазнитель — злой дух, обычно представляемый фигурой змея, кото­рый сбил с толку человека, игнорирует тот факт, что способность к злу и право выбора — в самом человеке. В его власти сделать выбор между несколь­кими деяниями, у него есть понимание и желание. Учить тому, что человек сотворен по образу Бога и в то лее время осуждать его «порочную человечес­кую натуру», является верхом нелепости. Если Бог — творец человека и если он сотворил его добрым и очень добрым, тогда человеческая натура не должна быть порочной.
Удовольствие сопровождает нормальную деятель­ность каждой фундаментальной способности, кото­рой владеет человек. Однако удовольствие является целью и объектом всего лишь немногих способнос­тей человека. Его музыкальные способности явно для удовольствия. Но его пищеварительные и репродук­тивные функции служат другим целям, нежели удо­вольствию. То, что еда есть удовольствие, правильно и естественно. Но удовольствие не является целью, ради которой мы должны есть.
То, что существует удовольствие в сексе, в рав­ной степени правильно и естественно. Но удовольствие в сексе как самоцель не соответствует зако­нам жизни. Как говорил доктор Тролл, «лишь среди здоровых людей должны мы изучать подлинно фи­зиологические законы, а не среди прикованных к постели, ослабленных и больных». И если бы мы применили это правило в области секса и оно было бы применено везде, то какие результаты мы бы имели?

Открыто и долгое время я провозг­лашаю, что человек, как правило, сам является причиной собственных бо­лезней и страданий, что почти все­гда он сам. виноват в том, что болен, и что он так же должен просить про­щение у общества за то, что болеет, как и за то, что пьянствует.
Сильвестр Грэхем

Блестящей группе мужчин и жен­щин, которые послужили повиваль­ной бабкой при возрождении Гигие­ны, и славному будущему, которое во благо всего человечества сделало воз­можным их труды, искренне посвя­щает книгу автор.

Предисловие
к книге Г. М. Шелтона
«Натуральная Гигиена.
Праведный образ жизни человека»

(Сан-Антонио, штат Техас, США, 1968)

Мы взялись за написание этой книги из желания познакомить как можно больше людей с принципами и практикой Натуральной Гигиены и ее результатами. Многие из изложенных в книге идей могут показаться старыми и привычными, но новизна, которая обнару­живается при наблюдении их в новых условиях, оп­равдывает их повторение. Что бы ни было написано, наверняка это всего лишь повторение того, что кто-то ранее написал, и возможно, написал лучше.
Почти полтора века прошло с тех пор, как Нату­ральная Гигиена была предложена миру в качестве программы ухода и за здоровыми, и за больными. Когда выдвигаются новые истины, нужно, чтобы стро­ка за строкой, том за томом, совет за советом вне­дрялись в сознание.
Сегодня имеются многочисленные средства обу­чения. Но, к сожалению, большинство из них моно­полизировано силами эксплуатации. Наш народ — раздраженный, отчаявшийся, расстроенный, ослеплен­ный и безнадежно сбитый с толку — является за­ложником гигантской системы эксплуатации, кото­рая не знает пределов и глубины своего падения в попытках заставить народ поверить, будто он обла­годетельствован той безжалостной эксплуатацией, которой подвергается.
История человеческого рода — это история про­гресса. От фиговых листков до шелковых и хлопча­тобумажных одежд и золотых и серебряных украше­ний, от шалаша, вигвама и каноэ до дворца, океанс­кого лайнера и реактивного самолета, от езды на ло­шади по зарубкам на деревьях и в грубых повозках до железных дорог и бесконечных интерьерных ук­рашений —. единый долгий путь прогресса. Но при всем этом человек игнорировался. Как писала в мае 1853 года в «Журнале Николса» Мэри Гоув, «чело­век окультурил то, что вокруг него, и пренебрег соб­ственной природой. Он заботится о земле и своих животных, любит прекрасный сад и гордится поро­дистой лошадью, строит больницы для больных и тюрьмы для преступников. Но он не выпалывает злые корни невежества, которые дают обильный урожай болезней и преступлений».
В наше время мы можем лишь сожалеть о фак­тах, подобных этим, и должны трудиться, чтобы всю­ду нести свет затемненной земле.
После Второй мировой войны одной из самых явных тенденций американской жизни была тенден­ция к конформизму. Как наследие прошлого остается распространенное и неосознанное подозрение к думающему. В то же время наши власти в области образования не устают заявлять, что их целью яв­ляется обучение «адаптации к жизни», важности и необходимости «социального согласия» и призна­нию индивидом «массовых ценностей». В быт вошел так называемый новый консерватизм, который бо­рется за власть над умами людей. Мы склонны при­нять то, чему нас учат, не задумываясь, что пра­вильно, а что нет! Мы так готовы переложить ответ­ственность на кого-то еще и думаем так лениво, что вслепую идем за любым громким названием незави­симо от того, истинно оно или нет. Или же следуем за популярным течением лишь потому, что оно пред­лагает легкий выход. Но нынешний бунт молодежи, каким бы неосмысленным и бесцельным он ни был, кажется, является обнадеживающим развитием со­бытий.
Реакционное требование конформизма, характе­ризующее нашу эпоху, есть авторитарная система, которая тесно смыкается с догматическими религи­ями. Утверждают, что требования конформизма сильнее в академических кругах, нежели среди про­стого народа. Вторя заявлениям тоталитарного ли­дера, кричащего: «Смерть всем, кто не с нами!» — они отказывают в доверии и признании любому, кто не принимает их авторитарных норм. Они навязыва­ют свой собственный конформизм и, подобно всему тоталитарному, считают, что не должны проиграть. Поэтому они безжалостны к своим оппонентам и требуют поголовного устранения всех, кто осмели­вается им возражать. Но такая позиция прямо ис­ходит из страха. В век, .когда ничто не принимается как знание, пока и если не получило «акта законно­сти» от должным образом учрежденной власти, жизненно важное знание может чахнуть в «ученом» забвении и длительное время только потому, что должным образом учрежденная власть не желает отказаться от своих старых, но дающих доходы оши­бок в пользу революционных, но явно «нерентабель­ных» новых истин. Или потому, что власть не жела­ет считать, что любое знание может появиться и помимо должным образом учрежденных каналов. Власти в науке, как и власти в теологии, быстро напоминают аутсайдеру, представившему новую на­ходку: «Мы вас не обучали. Вы исповедуете не наши доктрины».
Наша образовательная система душит любозна­тельность и независимость и деморализует, если во­обще не запрещает, те отклонения, которые откры­вают новые сферы. С ее фантастической опорой на власти и «учрежденные науки» она не допускает мыс­ли о разнообразии жизни и истории развития, ника­кого понимания резервов прошлого, никакого при­знания «великого непознанного», которое могло бы составить базу для новых знаний. И ради новых от­ходов и отклонений необходимо оглянуться на тех, кто имел мужество и здравый смысл порвать со «шко­лами» и властями.
Здесь как раз и лежит трагедия американской жизни: атмосфера конформизма, развившаяся в на­шей стране, сделала из нас психологических и мо­ральных рабов. Мы думаем, что мы — свободный народ. Но мы утратили свободу задавать вопросы, жить по своим убеждениям, даже иметь какие-то мнения, расходящиеся с общепринятыми. Мы утра­тили даже свободу критиковать себя. Повсюду — психологические «джаггернауты», мощные силы, ко­торые туманят, подавляют, извращают и деформи­руют мозги и старых, и молодых в наше время. В условиях тяжкого единообразия общественного со­знания мы говорим вместе о Уолтом Уитменом, заявившим при обсуждении совсем иного вопроса: «Я говорю — все обсуждайте и все раскрывайте. Я — открыто за любой разговор. Я говорю: «Нет спасе­ния этим Штатам без новшеств — без свободных языков и без ушей, желающих слышать эти языки». Я возвещаю в качестве достоинства Штатов, чтобы они с уважением выслушивали все предложения, реформы, новые идеи и доктрины от поколений муж­чин и женщин. У каждого века свой рост». Мы счи­таем это четким выражением фундаментального принципа, которому должно следовать каждое по­коление.
Общественное мнение является мечом обоюдоо­стрым, поражающим обе стороны. Будучи справед­ливым, оно поощряет развитие благородного и доб­рого в человеке; будучи неправильным, оно способно принижать и сдерживать подлинный прогресс. В каж­дом столетии существовали влияния, развращавшие общественное мнение, высмеивавшие каждое новое открытие, принося многих прекрасных мужчин и жен­щин в жертву своему пороку, сотворяя многих муче­ников истины. Требуется большое моральное муже­ство, чтобы пытаться остановить поток обществен­ного мнения и следовать курсу, который правилен. Мы предпочли бы голодать, нежели молчать о поро­ках, изобилующих буквально на каждом шагу. Наи­вное представление, будто истина что-то значит, мо­жет быть опасным в нашем капиталистическом су­масшедшем доме, где существенного значения не име­ет никакая истина, которая позволила себе встать на пути прибыли.
Но мы не должны отчаиваться относительно ко­нечного триумфа истины, ибо истина — часть все­ленной и должна восторжествовать. Истина — едина и непреложна. У ошибок же, подобно Протею, много форм. Истина и заблуждение идут противоположными путями, не притягиваются одним направлением, не вращаются вокруг общего центра. Но истина име­ет значение лишь в мире, который живет ею. Слепая приверженность и обман не всегда выступают заме­ной истине; часто они просто маскируют невежество и неспособности.
С помощью обучения и всего того, что ребенок слышит и видит вокруг себя, он впитывает так мно­го лжи и глупостей, смешанных с важными жизнен­ными истинами, что первым долгом юношей и деву­шек, желающих вырасти здоровыми, является от­бросить всю ту «истину» и неистину, которые он и она приобрели из вторых рук, все, что не получено через личное наблюдение и опыт, и познавать все заново. Ни одну идею, какой бы старой она ни была, ни одну истину, какой бы великой она ни казалась, нельзя считать «священной коровой». Все должно быть брошено в огонь, и из него выжжен шлак. Юность, когда ум еще зелен и поддается влиянию, является идеальным временем для такой разгрузки. Подросток, получающий подобное освобождение от традиций, условностей, теряющий навязанное ему восхищение к устарелым вещам, затем может всту­пать в зрелый возраст полностью готовым к смело­му мышлению без извращающего влияния слепой доверчивости.
Поскольку у нас существует система образова­ния, которая не образовывает, поскольку мы обво­локли наши суеверия бальзамом вероучений и ритуа­лов, поскольку мы сохранили в науке многие наши предрассудки, человек постоянно находится в «по­лучасе» от варварства. А поскольку нашим учителям не позволяют говорить истину, даже когда они ее знают, дабы они не наступали на «любимые мозоли» некоторых наших корыстных кругов — коммерчес­ких, религиозных, политических, «научных» и прочих, — наших молодых людей воспитывают во лжи Профессор истории городского колледжа, который провел несколько летних сезонов за изучением исто­рических архивов в своем штате, однажды сказал мне, что существует большая разница между той истори­ей, которой обучают, и той, которая действительно имела место. Когда я его спросил: «Профессор, а вы говорите об этом студентам?» — он ответил: «Я знаю, на какой стороне моего бутерброда масло. Если бы я им об этом рассказал, мне не работать бы и неделю». Такова наша хваленая «академическая свобода». Наши учителя так же «свободны», как и наша пресса. Мно­гие знают, что они обучают лжи. Но их рабочие мес­та зависят от лжи, потому они и держатся за эти места.
Наш народ не обучен исследовать основополагаю­щие принципы. Действительно, очень немногие дума­ют над выявлением главной какой-то предпосылки или исходной позиции той или иной системы или теории. Это особенно верно для медицины. В течение 2500 лет она рьяно и старательно пыталась построить медицин­скую науку на ложных принципах с неизбежным ито­гом: все результаты этой огромной работы и мысли можно суммировать как громадный набор проблем в патологии и терапии, означающих не более чем «бес­связное выражение бессвязных идей». Основа с само­го начала была неправильной. В предположении, что болезнь есть самостоятельная сущность и что в ядах, содержащихся в царствах минералов, растений и жи­вотных, имеется специфическое вещество от каждой болезни, мы обнаруживаем источник ошибок и заб­луждений, окутывающих в таинство медицинскую си­стему. Сегодняшняя медицина основана на беспоря­дочных экспериментах вместо того, чтобы базироваться на принципах, выявленных физиологической и биоло­гической науками.
В прошлом медицина стремилась присвоить себе знания, имеющие отношение к болезни и оздоровле­нию, по сути утверждая, что она, и только она, явля­ется спасителем человеческого организма.
Когда во время болезни жизнь в величайшей опас­ности, нам предлагается проявить такое уважение к врачу и такую безграничную веру в спасительную силу его «мешка ядов», дабы побудить нас думать и счи­тать, будто вопросы жизни — только при нем и он управляет, почти сверхъестественно, нашей смертной судьбой. Независимо от того, насколько полезно все­общее распространение подобных важных знаний — знаний, касающихся самого нашего существования, средств развития и воздействия на соответствующие силы организма, — эти знания должны были оста­ваться в исключительном владении маленького про­фессионального клана, слишком священного и слиш­ком оккультного для общего понимания. Люди дол­жны были наблюдать за искусством восстановления здоровья лишь как за сложной системой лекарствен­ного лечения. А предписания предполагались такого характера, который позволял бы игнорировать тща­тельную общественную проверку; требовалось лишь безграничное доверие.
Наблюдение за «прогрессом искусства лечения» открывает для изучающего арену, на которой разыгры­вались самые поразительные сцены* связанные с подъе­мом и прогрессом цивилизации. В каждую страницу ее истории вписывались неизгладимые изменения.
Но изменения одного рода вряд ли молено на­звать прогрессом. Постоянная смена — преобладаю­щая склонность к замене старых систем новыми и к отказу от прежних лечебных средств ради новых — является следствием неуверенности в применимости средства и явного отсутствия надежной основы у ме­дицинских теорий и практики. Это свидетельствует о том, что все системы медицины были за пределами истины.
Изучение истории медицины показывает, что каж­дое последующее поколение врачей отрекается от те­орий и практики своих предшественников и, не жа­лея сил, расходует время и таланты на изобретение новых теорий и новой практики лишь для того, чтобы обречь их на ту же судьбу, что и у предшественни­ков. Это также показывает, как легко заставить один и тот же факт подтверждать совершенно противопо­ложные теории. На протяжении 2500 лет высшие спо­собности человеческого мозга использовались для изобретения и открытия средств лечения болезней человека. Этим были заняты самые блестящие умы планеты. Баснословные горы богатств были вложены в усилия по отысканию лечебных средств. А за пос­ледние 50 лет ученые посвятили так много времени, энергии, таланта и технических знаний подобным ис­следованиям, что все предыдущие усилия в этом на­правлении поблекли.
Вся природа была изучена с целью найти про­тивоядия от болезней, которыми страдает человек. Химики произвели анализы каждого вещества при­роды, как органического, так и неорганического. Они сотворили комбинации столь же разнообраз­ные и бесчисленные, что и листья в лесу. Каждый яд, будь то минеральный или растительный, даже самый сильный, попал в поистине ужасный набор медицинских средств лечения человеческих болез­ней. Ядовитые вещества насекомых, пауков, змей, даже экскреции животных вошли в практическую медицину. В надежде открыть некую панацею или некое специфическое средство от несчастий чело­века амбициозные люди добавляли бессчетное чис­ло лекарств (ядов) в арсенале врачей. Были приоб­ретены огромные состояния составителями эликсиров и стимуляторов. Рекламировалось и испытывалось обилие специфических средств. Но результаты всех этих поисков и экспериментов были, как прави­ло, неудачными. Болезни росли, а их злокачествен­ность и летальность были ужасающими. А в совре­менную эпоху резко увеличились, в частности, хро­нические заболевания.
В США более 250 тысяч врачей, тысячи больниц, клиник, санаториев, немало гигантских химических пред­приятий, производящих лекарства и вакцины, тысячи торговых фармацевтических компаний, на которых за­нята армия фармацевтов, имеется большое число меди­цинских сестер, технических и прочих работников, бла­госостояние которых зависит от торговли лекарствами, множество производителей мензурок, картонных и пла­стиковых коробочек для лекарств и т. д. Газеты, жур­налы, радио и телевидение наживают миллионы на рекламах этих товаров. На долю фармацевтической промышленности прямо и косвенно приходятся при­были, исчисляемые миллиардами долларов в год, и только в одной нашей стране.
Невозможно заставить медиков признать прин­ципы, которые хотя и одобрены народом, но полно­стью опрокидывают лекарственную систему и лик­видируют профессию врача. Они никогда не прини­мали и никогда не примут такие принципы. Ущем­ленная гордыня, профессиональные предрассудки, непомерное тщеславие и корысть стоят на пути к честному и объективному рассмотрению предмета. Членами «ученой» профессии являются, естествен­но, те самые лица, кто не расположен благосклонно относиться к новшествам в практике, которую при­вычки и предписания сделали в их глазах священ­ной. От них мы не ожидаем ничего, кроме сопро­тивления и обмана, грубости и фальсификаций. Но нам безразлично, что они думают. Наш призыв к людям, которые не делают ставку на медицину. Если доктрины, принципы и практика Гигиены будут при­няты народом, они полностью революционизируют уход за больными и окончательно подорвут гигантс­кую индустрию и ее паразитическую отрасль — фар­мацевтику. Этот огромный бизнес будет разрушен — полностью и навсегда. Будут сокрушены власть, пре­стиж, положение, слава, гордыня и богатство меди­цины. Для этой профессии признать даже одно наше фундаментальное положение, а именно — во взаи­моотношениях неживой материи и живой структу­ры всегда последняя активна, а первая — пассив­на, — значит вбить тот клин, который разрушит су­перструктуру так называемого искусства лечения. Медицина таким образом становится пристрастным свидетелем, предубежденным судьей и предвзятым жюри.
Когда в этой книге мы говорим вообще о вра­чах, их профессиональных ошибках и предрассуд­ках, их высокомерии и гоноре, их безразличии к ис­тине, их нежной чувствительности к интересам сво­его кошелька, мы не хотели бы, чтобы читатели нас поняли так, будто мы не делаем изъятий из этого общего правила и отрицаем наличие многих честных исключений. Во всех классах общества, во всех про­фессиях здравомыслящие души составляют большин­ство. Во всех этих категориях есть отдельные бла­городные мужчины и женщины, для которых исти­на дороже частной выгоды. Однако несчастье этих людей в медицине состоит в том, что они находятся под таким контролем медицинского сообщества, что не осмеливаются придерживаться истины, которую знают.
Медицина — это мертвый город, в котором мер­твецы убеждены, что никто не должен жить. В меди­цине есть люди, которые понимают, что не все хорошо в «мертвом городе», и которые с радостью влили бы туда новую кровь в надежде оживить разлагаю­щийся «труп». Но они на это не осмеливаются. Ра­зумного практика возмущают лицемерие и ограни­ченность, которые он видит, и враги, с которыми стал­кивается, — инерция, вялость, замкнутость, господ­ство замшелых предрассудков и рабская покорность «авторитетному» обману. Но такие люди опасаются подглядывания из-за угла за теми, кто доносит друг на друга за каждое отклонение от «линии» их клас­са. Врач, который проявляет хотя бы временный от­ход от стандарта, обнаруживает, что коллеги держат наготове для него ножи и готовы наброситься, по­добно волкам на калеку из своей стаи, при первом же признаке его замешательства и страха. Такой врач может быть полон внутреннего сильного возмуще­ния, но укрывается за избитыми взглядами своей про­фессии, не осмеливаясь выразить даже малость того, что творится в его мозгу, чтобы не выдать ненависти к своей работе.
Полагают, кажется, что истину молено взять и отложить в сторону по желанию, без оболванива­ния ее же насильника. К несчастию для таких лю­дей, их враг — не просто пассивный и притворный, но и агрессивный, грубый, преступный. Он прибега­ет к шантажу и насилию, готов оклеветать и уничто­жить любого, кто ставит вопросы, на которые тот не в состоянии ответить. Нет пределов бесцеремон­ного поведения, до каких не доходили те, кто убеж­ден, что ничто не должно жить в стенах «мертвого города».
Но, несмотря на все репрессии, внимательный на­блюдатель не может не заметить, что мы являемся свидетелями катастрофического распада медицинс­кой науки одновременно с распадом и ее практичес­ких структур. Однако лучшие люди медицины не имеют средства предложить что-либо взамен этого упадка, который столь очевиден. Кричащее, вызывающее ме­щанство, окружающее медика-практика, бурные «дис­куссии», идиотская чушь рекламодателей и дельцов, все медицинское общество, принявшее механизм аме­риканского бизнеса со всеми его психологическими катастрофами и сумасшедшей гонкой за богатством и карьерой в обществе, где господствует бизнес, вся эта ожесточенная борьба, которая убивает жертвы и калечит победителей, не может долго заменять ис­тинную науку. Так называемую медицинскую науку не может спасти ни один парад «чудо-лекарств». Наоборот: чем больше будут находить и применять таких лекарств и чем скорее будут делаться подоб­ные открытия, тем скорее медицинская «наука» дол­жна будет уйти, а преддверие ада уже подготовлено для систем, основанных на обмане и поддерживае­мых силой. По мере того как проваливается очеред­ное «чудо-лекарство », объявленное под шум фанфар, в обстановке безумия медицинских рекламодателей, расписывающих медицинскую практику и прослав­ляющих ее суперкомпетентность, все шире раскры­ваются глаза народа.
Ничто так не эффективно в борьбе с мраком, как увеличение света. Мы попытались осветить ярким сол­нечным лучом «темный овраг» медицины. В нынеш­ней второй половине века ни одно голословное ут­верждение не удовлетворяет пытливый ум. Человек должен иметь свою индивидуальность. Близится вре­мя, когда каждый человек и каждая профессия дол­жны предстать перед миром, способными показать себя через логическое обоснование, причины и исто­ки свои или же получить неодобрение нынешнего ищущего века. По мере того как возрастают знания о Гигиене, будут возрастать и требования разумного ее объяснения.
Нам абсолютно безразлична медицинская про­фессия. Кого мы стремимся достичь и убедить — так это народ. Медицина столь безопасно спрята­лась в «официальном невежестве» и столь настрое­на уберечься от упреков, что слепа к простым исти­нам, которые любой разумный человек в состоянии постичь. Люди рады читать «Послание Гигиены» и узнавать там об истоках здоровья. По словам док­тора Тролла, «...наша цель — быть абсолютно пра­вильными, учить точной истине и осуждать все лож­ное и ошибочное. Отсюда наша исключительность». Истину нельзя убить. Ее защитников можно зато­чить в тюрьму, пытать и довести до смерти. Но ис­тина всегда будет торжествовать. Принятию новой истины можно воспрепятствовать, ее можно задер­жать, но ей нельзя помешать. Мы просим читателей искренне прислушаться к тому, что мы говорим на последующих страницах, и придать нашим заявле­ниям ту меру размышления, которую потребуют их внутренняя значимость и болезненное состояние чи­тателей.
Мы знаем, что есть люди, с детства выросшие в вере в лекарства, регулярно к ним прибегающие для облегчения и приученные к соблазну считать ядови­тые и разрушающие вещества единственным выхо­дом при болезни. Им то, что мы говорим в этой кни­ге, покажется абсурдом. Все, о чем мы просим чита­теля, — приступить к изучению Гигиены интеграль­но, комплексно, с разумным усердием, преданнос­тью и приверженностью к истине, с мужеством, рож­денным из непоколебимой веры в законы жизни. Пусть человек до конца поймет самого себя и зако­ны, управляющие его бытием, и ничто не помешает ему стать натуральным гигиенистом.
Если бы люди были честны сами перед собой, ничто не воспрепятствовало бы изучению главных законов природы и их взаимоотношений с вещами в окружающей людей среде. И те не зависели бы от врачей и их «таинственных» средств лечения. Не по­зволим завести себя в заблуждение распространен­ным софизмом: «...эти вещи относятся лишь к физи­ческому телу, а другие — для прекрасного разума и для бессмертного духа». Это — принижение физи­ческого тела, не делающее чести разумным существам. И разум, и дух зависят от физического тела. Слиш­ком много людей узурпируют любовь к науке и с ученым видом говорят о законах природы, особенно находящиеся в стороне от этих законов и их не каса­ющиеся, но сторонящиеся многих физиологических истин.
Мы никогда не выступаем за игнорирование лю­бой другой области человеческих знаний. Мы ни­когда не выступаем за игнорирование математики, или языкознания, или живописи,, или поэзии, или ваяния. Но должно быть очевидным, что, как бы ни были важны эти области знания, знание науки жиз­ни, науки о человеке имеет неизмеримо большее зна­чение. Давайте знать законы грамматики и законы математики. Но прежде всего давайте знать законы жизни. Наша Земля переполнена больными людьми, отовсюду до нас доносятся голоса боли, печали, от­чаяния — из городов и деревень, из жалкой хижины и роскошных апартаментов, голоса, взывающие о помощи, и никто не может дать такую помощь, кро­ме гигиенистов. Сколько мы еще будем колебаться принимать систему, которая основана на принципах природы?
Выдающиеся изменения, которые явятся резуль­татом полного развития возможностей, ставших ре­альными благодаря техническим достижениям, по­трясают воображение. И если бы все человечество было социально столь организовано, чтобы полностью использовать технологическую революцию и без промедления развить естественные ресурсы Земли, коренное изменение в состоянии человеческой жиз­ни превзошло бы любые изменения, которые до сих пор произошли в истории человечества. Деятельность движения за Натуральную Гигиену и заключается в том, чтобы донести полную реализацию этой возмож­ности до народа Земли.
Какова настоящая цель движения за Гигиену? Что составляет его душу, его жизнь? Что оно означает для человечества? Насколько велико его значение? Каковы лежащие в его основе истины? Что оно стре­мится воплотить в жизнь? Должно ли оно играть про­сто вспомогательную роль в страшной системе ле­карственного лечения (отравления), которое прокля­тием нависло над всем миром?
Ответ на эти вопросы таков: Гигиена должна до основания разрушить всю лекарственную систе­му и дать народу систему ухода за телом и разу­мом, основанную на законах природы. Мы должны атаковать и разрушать систему, которая столь же ложна, сколь и стара. Работа, которую мы призва­ны выполнить, потребует самого полного исполь­зования нашей энергии и резервов. И ни на минуту мы не должны позволить себе усомниться в том, что окажемся на уровне нашей задачи и будем це­леустремленно, с непрестанной преданностью и еди­нодушием осуществлять предстоящую работу. Раньше мы были совершенно безвестны, чтобы нас замечать. Ныне глаза каждого сторонника Гигиены устремлены на нас. Мы должны победить. Наша задача — непрерывно нести миллионам страдаю­щих Послание здоровья через здоровый образ жиз­ни и обучение тому, как освободить самих себя и все человечество от болезней, превратить этот от­равленный мир в чудесный рай, каким он может стать и каким его могут сделать абсолютно воз­можным современные знания физиологии и гигие­нические средства. Ибо, если мы проиграем по ка­ким-либо причинам, а Программа Гигиены не бу­дет принята, проиграем все остальное.
Осознавая наш великий долг перед людьми всего мира и потомством, зная, что мы правы во всех ос­новных принципах, во всем, что значимо, что челове­чество в конце концов должно принять принципы и тактику Натуральной Гигиены, убежденные, что ни одна другая программа не будет и не может служить здоровым и больным и делу гуманизма в этот крити­ческий час, полностью понимая, что в правоте наших принципов заключена наша сила, и черпая в этом осоз­нании стойкость, выдержку, решимость и непреклон­ную твердость, мы не должны колебаться в нашей работе.
Как гигиенисты мы должны многое сделать. На нас лежит великая ответственность. Гигиена прихо­дит как спаситель человеческого рода. Если мы хо­тим исполнить наши обязанности, наш долг, мы дол­жны быть учителями народа. Мы должны рассеять мрак невежества и суеверий чудесным солнечным све­том истины, мы должны распространять истинные знания о законах, управляющих нашим существова­нием. Как гигиенисты мы боремся против темноты и невежества, предрассудков и застарелых ошибок, древних глупостей и ложных мод, вредных привычек и извращенных аппетитов.
Но мы не тратим все наше время на неблагодар­ную задачу постоянного поучения людей относительно ошибочности их образа жизни. Наша программа — позитивная программа, предлагающая людям взамен неправильного образа жизни образ жизни, находя­щийся в строгом согласовании с законами жизни. Вместо их нынешней слабости, страданий и преждевременной смерти мы предлагаем им силу, здоровье и долголетие. За нынешней картиной борьбы, столкно­вений мнений и конфликтов систем мы видим пре­красную перспективу: человечество, свободное от физических прегрешений, мир, возвращенный после тысячелетних блужданий к истине и природе, народ, знающий и соблюдающий законы бытия, следующий во всем своем образе жизни этим законам, живущий единым наслаждением здоровья, земным блаженством своего первого прародителя и умирающий, как подо­бает всем, кто рожден, чтобы умереть, в здоровом старческом возрасте.
В отличие от всех других систем Натуральная Гигиена не пытается скрыть свои простые истины под таинственными и непонятными терминами. Ей нечего скрывать. Она открыта, честна и понятна. Ее доктри­ны, теории, процессы и законы приглашают к крити­ке и уважительным дискуссиям. Постижимость тре­бует использования языка, который понятен народу. Но обычно доступности мешает непонятный язык ино­странных терминов и выражений. Черепашьи темпы прогресса медицины нигде так не подтверждаются, как в упорстве, с каким медицина цепляется за ис­пользование непонятных технических терминов. Дей­ствительно, немало предстоит сделать, чтобы выкор­чевать из человеческого ума накопленные за три ты­сячи лет глупости, чтобы убедить людей в абсолют­ной нелепости распространенной системы, чтобы взор­вать все ложные теории, дабы расчистить почву от многовекового хлама и построить новый, отличный и истинный способ ухода за больными. Но эту работу сделать необходимо. Как скоро это будет — цели­ком зависит от усилий наших соратников. Гигиени­ческое движение совершает благородную работу ради человечества в плане просвещения и уже создало слав­ную армию во имя дела истины и здоровья.
Мы утверждаем, что фундаментальные теории ме­дицины ложны и абсурдны и что ее практика вредна. Главные догмы медицины дошли до нас необоснован­ными, неразъясненными и почти неоспариваемыми из Средневековья, когда они зародились. И вплоть до настоящего времени они заполняют все стандартные работы по физиологии, патологии, фармакологии, практической медицине и терапии. Лекарственная система медицинской практики — система многове­ковая, покрытая сединой, на своих одеждах несет кровь мириад жертв. Она возвышена в своих притя­заниях и властна в манере поведения; ее высокие пре­тензии еще нужно изучить, а к ее наглости надо от­носиться, вероятно, с тем вниманием, какое она зас­лужила. Ее ведущие адвокаты являются учеными людьми, которые были адвокатами многих лжесис­тем и лжетеорий, оказавшихся фатальными для ис­тины и разрушительными для человечества.
Теории лживые, но показные и правдообразные — наиболее опасны с точки зрения трудности их разоб­лачения, их выявления без масок, обнажения их урод­ства перед отчаявшимся и больным миром.
То, что называется современной медицинской на­укой, является ареной для турниров такого множе­ства спорных теорий, что страницы этих трудов по­чти невозможно читать из-за слоя пыли на них. Каж­дый медицинский журнал, какой мы открываем, со­держит большее или меньшее число новых глупостей или новые издания старых. Глупости медицины по­добны песчинкам на морском берегу — добавляются с каждой новой волной. Потребовалось бы не одно поколение людей, чтобы их пересчитать. Медицинс­кая наука сегодня напоминает непрерывную вращаю­щуюся цепь, каждое звено которой есть глупость большей или меньшей величины, появляющееся се­годня, чтобы исчезнуть завтра, вновь появиться послезавтра, опять исчезнуть и возникнуть — так бес­численное количество раз.
Поскольку человек имеет много ложных оценок самого себя, поскольку он пренебрегает законами сво­его собственного существования и вместо того, что­бы ради просвещения обратиться к природе, изобрел странных богов и стал поклонником идолов, то он и является жертвой своей собственной глупости. Прин­ципы природы воплощают всю истину, их должные превращения в системы составляют всю науку, а ис­кусство есть всего лишь приложение этих истин, этих принципов к новым формам использования для со­творения желаемых результатов.